***
– Не нравится мне, как оно звучит здесь! Не то получается! Ну вот, не то! – кричал Давид в очередной ссоре по поводу соло Томаса в песне. – Мне кажется, наоборот, оно разбавляет эту песню. Ты просто упертый баран! – обозвала Де Анджелис парня. Она уже терпеть его не могла. Хотелось взять нож и зарезать его. Он будет стоять на своём и не даст никому спокойно жить. Но в этом и есть их любимый Дамиано. – Иди на хуй. – более спокойно сказал вокалист, схватил пачку сигарет с зажигалкой и вышел со студии, выходя на небольшую лестницу на заднем дворе дома. Итан и Томас переглянулись и поняли, что надо успокоить этих двух холериков, иначе они и до конца года так не запишут альбом. Поэтому, будто прочитав друг друга мысли, они разделились: один пошёл успокаивать огорченную и раздраженную Викторию, а другой - злого и нервного Дамиано.***
Открыв дверь во двор, барабанщик увидел курящего парня, сидевшего на лестнице с поджатым к себе коленями. Схватив какой-то плед с дивана, Итан вышел к Давиду и, сев рядом с ним, накрыл их мягкой тканью. На улице всё же был вечер и дул холодный ветер. – Поделишься сигаретой? – спросил Торкио. Дамиано без лишних слов подал нужную пачку, а после и помог поджечь сигарету. Итан затянул едкий дым сигареты, а следом выдохнул его, окутывая себя и вокалиста в облако. Затягиваясь опять, шатен почувствовал, как на его плечо ложиться чужая голова. – Я устал, Итан. Устал. Не могу больше. Хочется спокойствия. Обыкновенного спокойствия. – грустно отчеканивал Дамиано, накручивая пряди волос Торкио себе на палец. – Я тоже хочу спокойствия, Дамиано. Тоже... Наступила та самая неловкая пауза. Оба сидели и смотрели на небо. Итан нежно поглаживал лежащую на ступени руку брюнета, будто боясь напугать. Торкио аккуратно проводил по пальцам вокалиста, массировал их, расслабляя парня. В одно мгновение Давид переплел руки с Торкио. Тот повернул голову и, увидев, что брюнет лежит с закрытыми глазами, иногда затягивая никотиновый дым, крепче сжал руку старшего. – Скажи честно, тебе правда нравится то, как соло Томаса звучит в этой песне или ты просто согласился с ними, чтобы было больше человек за и у меня не оставалось выбора? – спросил Дамиано, кидая окурок на плитку. – Оно интересно звучит. Возможно, где-то надо исправить несколько аккордов, а так классно. – сделав последнею затяжку, Итан тоже кинул окурок на плитку. – Ясно. И опять наступила эта неловкая пауза. – Ты говорил, что ты «сексуально свободен», – резко поднявшись с плеча барабанщика, сказал Давид. – Значит, ты можешь встречаться с любым человеком? – Ну да. – подтвердил шатен. – А я вот сказал, что я гетеро, но любопытен и открыт к новому. Но сейчас сомневаюсь в этом. А с парнями у тебя было? – Да, у меня был один парень. Ещё в школе. – вспоминая свою первую школьную любовь, ответил Итан. – А какого целоваться с парнем в засос? Так же, как и с девушкой? – интересовался вокалист. На самом деле он был влюблен в барабанщика и хотел узнать его ещё ближе. Он недавно это признал, но боялся ещё как-то признаваться шатену, так как ему казалось, что Итан к нему абсолютно холоден в плане отношений. Как друг Торкио был прекрасен: всегда поддерживал, выслушивал, помогал, когда кто-то заболевал. – Не так же, как с девушками. С парнями как-то иначе. Я даже описать не могу. – Можно я тебя поцелую? Просто для эксперимента. – спросил Дамиано, а тот кивнул головой. Итан тоже был влюблен в вокалиста, и довольно давно. Давид барабанщику почти сразу понравился. Он такой выделяющийся из всех. На него нет похожего. Торкио не хотел признаваться другу в своих чувствах, ибо знал, что у него есть там какая-то пассия и вообще Дамиано гетеросексуален. Вокалист продвинулся немного ближе к шатену и, взяв его лицо в ладони, припал к его губам. Итан сразу ответил, нежно сминая потрескавшееся губы Давида. Тот тоже пытался как можно нежней целовать парня. Через пару секунд они отстранились друг от друга. – И вправду, поцелуй с парнем - это что-то другое. – убрав руки с лица Итана, опустил глаза в пол Дамиано и немного покраснел. Через несколько секунд он поднял свой взгляд на задумчивого Торкио. Итан начал смотреть на вокалиста. Внезапно, будто по щелчку, парни обратно припали к губам друг друга, но уже более страстно. Они водили руки по лицам друг друга, прижимая ближе к себе и не давая отстраниться. Они целовались торопливо и вкладывали все эмоции и чувства. Оба не хотели отстраняться друг от друга. Хотели, чтобы этот момент длился вечность, но у воздуха были иные планы. Отстранившись, они смотрели в глаза друг друга и молчали. – С месяцем гордости тебя, Дамиано-ягетеро-Давид. – отпустив лицо друга, сказал Итан и, встав с лестницы, ушёл в дом, оставляя вокалиста наедине со своими мыслями. Дамиано после ухода барабанщика и его слов немного подзавис, но после, поправив свои волосы, заулыбался во все тридцать два зуба. Возможно, он подойдёт завтра утром к Итану и спросит, было ли это некое признание или просто «дружеский» поцелуй, но сейчас он хочет побыть наедине, а после пойти спать.