***
Г-н Хэ выглянул в окно у своего стола. Ученики склонили головы над заданиями, которые он распечатал в последнюю минуту, расплывшись при этом в извиняющейся улыбке, когда они сокрушались по поводу количества бланков. — Почему так много? — воскликнула девочка, держа пачку бумаги. — Вы же сказали, что будет один листочек! Еще один завопил: — А это листочки, г-н Хэ! Множественное число! — Я знаю, знаю, — сказал он, пытаясь успокоить учеников, находящихся на грани помешательства. — Но эта работа очень важна. На самом деле эта работа была практически бесполезной, но, к сожалению, он должен был следовать учебному плану. Он увидел, как ученики высыпали во двор школы, и поднял бровь, заинтригованный — это странно. В его поле зрения появилась рыжая голова, и он сразу же выпрямился — это интересно. Г-н Мо, как он догадался, решил понаблюдать за тем, как бегают его ученики, раскинув свои длинные, подтянутые ноги на траве. Его волосы блестели на солнечном свету. Он был красивым, невероятно грубым, невоспитанным человеком. Г-н Хэ заметил, как ученики начали обступать его, уговаривая встать, а затем потащили на баскетбольную площадку. И вдруг, словно пораженный молнией, он вскочил со стула и повернулся на месте, демонстрируя классу безумную улыбку. — Знаете что? Это отстой. Все эти бланки, — он поднял пачку исписанных бумажек, которые ученики бессмысленно заполняли последние несколько недель, и бросил их в мусорную корзину. — Бесполезно. Это все бесполезно! Почему бы нам не выйти на улицу? Не подышать свежим воздухом? На мгновение ученики уставились на него, как на сумасшедшего. «Вот и все, — вероятно подумали они, — г-н Хэ спятил». Неспешно они начали вставать, осторожно подходя к двери. — Вы... серьезно? — спросила девочка, переминаясь с ноги на ногу. —Мы пойдем на улицу? Г-н Хэ вышел за дверь: — Да, черт возьми, почему бы и нет? Дети радостно завопили и, пробегая мимо него, вылетели из класса. Он видел, как ученики смешиваются с классом г-на Мо, пробираясь к скамейкам или баскетбольной площадке, а сам г-н Хэ как можно непринужденнее прислонился к дереву, чтобы понаблюдать, как г-н Мо полностью разгромит свой класс в игре «Все против учителя». Впечатленный, он присвистнул. — Отлично, Мо! — воскликнул он, на мгновение привлекая внимание рыжеволосого, и усмехнулся, когда их глаза встретились. — Почему бы тебе не сыграть со мной? — предложил он, отталкиваясь от ствола дерева и направляясь к площадке. Его ухмылка стала шире, а взгляд Мо сделался более серьезным. — По старой памяти? Г-н Мо нахмурился, понимая, чего добивается г-н Хэ. Он бросил ему вызов на глазах у всех; г-н Мо не мог отказаться, не выглядя при этом слабаком. Он вздохнул, бросая мяч учителю литературы и уже предвкушая следующие несколько минут. — Первый, набравший двадцать очков, побеждает. Г-н Хэ кивнул: — По рукам. Мо стянул с себя жилетку, благодаря судьбу, что не надел сегодня брюки. В джинсах было не лучше, но, по крайней мере, он мог свободно двигаться в них. Он начал расстегивать первые несколько пуговиц своей рубашки, жалея, что не может просто раздеться и играть без нее, но за это он бы получил от директора по голове. Когда он повернулся, г-н Хэ засучил рукава и освобождал площадку, и г-н Мо не мог не поразиться тем, как мало этот ублюдок изменился. Та же прическа, та же дурацкая ухмылка, та же уверенная походка. Мо взъерошил волосы. «Вот засранец, — подумал он про себя. — Теперь я должен надрать ему задницу». Его ученики болели за него, а одна девочка крикнула: — Г-н Мо! Лучше бы вам выиграть! Я поставила на эту игру все свои деньги! Он недовольно посмотрел на нее: — Я тебя не этому учил, Ли На! Она пожала плечами и прижала ладони ко рту, прокричав еще раз: — Тогда просто выиграйте! Мо покачал головой от досады. Он целый год учил этих школьников алгебре, а они все равно оставались настолько глупыми, что делали крупные ставки на спорт. При таком раскладе он начал подумывать о том, чтобы сделать итоговые экзамены немного проще. Г-н Хэ наконец-то повернулся к нему, замерев при виде его обнаженных ключиц и слегка просвечивающейся рубашки. В свете солнца Мо выглядел как святой. Он сглотнул, не зная, как поведет себя в баскетбольной игре против того, кто почти наверняка был ангелом. Один из учеников г-на Хэ выполнял роль судьи (единственный, кто умел очень громко свистеть), он поднес пальцы ко рту. — Итак, вон та корзина, — он указал на левый конец поля, — корзина г-на Мо, а вон та, — он указал направо, — корзина г-на Хэ. Ученики, делайте последние ставки! — он обернулся, кивнув мальчику за его спиной, который держал бумагу и ручку, быстро записывая суммы. Г-н Мо начал протестовать: — Дети! Будьте благоразумны! Мальчик проигнорировал г-на Мо, взяв мяч из рук г-на Хэ: — Игра начнется… Мо вышел на середину площадки, и г-н Хэ повторил за ним, стоя всего в полуметре от Мо и ухмыляясь, когда тот присел, готовый к прыжку за мячом. Мо нахмурился, глядя на него. — Удачи, говнюк, — прошипел он. Г-н Хэ подмигнул ему: — Сомневаюсь, что она мне понадобится. Мяч был подброшен в воздух, и они прыгнули прямо за ним. — Сейчас! Сокрушаясь по поводу своей генетики, Мо не смог дотянуться до мяча; мяч задел лишь кончики его пальцев, когда Хэ Тянь выбил его на свою сторону поля. Он крутанулся на месте, быстро вскочив на ноги, и оказался перед Хэ Тянем, как только тот начал вести мяч по площадке. Его рубашка расстегнулась еще немного, и, когда извращенные глаза Хэ Тяня на мгновение задержались на его обнаженной груди, Мо выхватил мяч из его рук и повел к корзине Хэ Тяня. Хэ Тянь выругался, развернулся и побежал за Мо, прежде чем тот успел бросить мяч в кольцо. Г-н Мо был настоящим дикарем во время атаки; он с легкостью мог прорвать защиту команды, а его меткость была безупречна. Хэ Тянь зашипел, когда мяч вылетел у него из рук и плавно перелетел через сетку корзины. Мо ухмыльнулся, глядя на отскочивший от площадки мяч: — Минус три очка, осталось семнадцать. Хэ Тянь закатил глаза: — Я знаю, что ты умеешь считать, Мо. Но сможешь ли ты продолжать в том же духе? Тем временем несколько школьников спорили о том, можно ли считать ухмылку улыбкой или нет. — Нет, — спокойно объяснил один из учеников, — не считается. Мы ставили на улыбку, а не на ухмылку. — А в чем разница? — ворчал другой. — Это улыбка, только более нахальная! Мяч вернули на площадку, и Мо передал его Хэ Тяню: — Мяч твой. Он вел мяч между ног, медленно продвигаясь к противоположному концу площадки, и Мо снова возник перед ним, его длинные конечности блокировали все выходы. — Ты настоящий гад, знаешь это? — сказал Хэ Тянь, пуская мяч между ног Мо и обходя вокруг, чтобы вновь поймать его. Мо продолжал донимать его, то и дело загоняя в угол, и Хэ Тянь решил взять дело в свои руки. Он вел мяч с ослепительной скоростью, маневрируя то в одну, то в другую сторону, пока глаза Мо не заслезились. Ученики закричали от восторга, когда он снова превзошел Мо, забросив двухочковый. Мяч прокатился по ободу и угодил в корзину. Хэ торжествующе выдохнул и похлопал Мо по плечу, но тот лишь смахнул его руку. Хэ Тянь усмехнулся: — Не умеешь достойно проигрывать? — Я буквально опережаю тебя, — напомнил ему Мо, когда ученик подбежал к ним с мячом в руках. — Пока что, — сказал Хэ Тянь. — Не стоит слишком расслабляться, малыш Мо. Уши Мо запылали при упоминании этого прозвища, а у нескольких учеников отвисли челюсти. Они переглянулись между собой, чтобы убедиться в том, что правильно все расслышали. Хэ Тянь едва заметил свой промах, заняв позицию в тот момент, как только мяч вернулся в руки Мо. Они играли еще двадцать минут, очки набирались медленно, и Мо по-прежнему был впереди с незначительным отрывом. Хэ Тянь не просто играл — он разыгрывал представление. Время от времени он проделывал всякие трюки: слишком драматичный бросок, причудливое ведение, кручение баскетбольного мяча на пальце — полный набор. Г-н Мо следовал простой стратегии. В конце концов, на кону стояли деньги Ли Ны, и он не хотел подвести свою ученицу. Вскоре счет стал девятнадцать — семнадцать, но игра по-прежнему продолжалась. Хэ Тянь настигал Мо, но его движения замедлялись, дыхание становилось тяжелее. У Мо дела обстояли не лучше: его рубашка была вся мокрая, а каждый его вдох был словно огненный, легкие горели. Их ноги немели от боли, и Мо начал думать, как же ему пережить остаток дня после такого. Он не занимался столь интенсивно с тех пор, как был... наверное, ребенком. Тем не менее баскетбольная игра была приятным разнообразием в жизни, а волнение его учеников заразительным. Их возгласы поддерживали его на протяжении последних минут игры, а обескураженные улыбки на их лицах каждый раз, когда он попадал в корзину, заставляли его ухмыляться так сильно, что он думал, мышцы его лица сведет судорогой. Другие ученики и учителя наблюдали за ними из окон, он даже заметил директора, который украдкой поглядывал на игру. Желание победить разгоралось в нем все больше и больше, и он бил мячом об асфальт, прорываясь на территорию противника. Хэ Тянь набросился на него, отбивая мяч. Волосы Хэ Тяня прилипли ко лбу, пот струйками стекал по спине и пропитывал рубашку, в которую он был одет. Хэ Тянь давно отбросил свой галстук в сторону, и, хотя его тело утомилось, желания проигрывать у него не было. Мо замедлился, но даже так он был все еще быстр. В начале игры его низкий рост был только на руку Хэ Тяню, но в конечном итоге все стало наоборот. Он предпринял последнюю попытку схватить мяч, но Мо, должно быть, предвидел это, уклонившись в тот момент, когда Хэ Тянь пошел на него. В считанные секунды учитель алгебры прицелился и забросил мяч в корзину. Аплодисменты были оглушительны. Его ученики столпились на площадке, похлопывая его по спине и присвистывая. Ученики мистера Хэ с уважением хлопали, огорченные проигрышем, но благодарные за хорошую игру. Мо удалось вставить своим ученикам мозги на место, отругав их за привычку делать ставки. А г-н Хэ извинился перед своими учениками, обещая им неделю без домашнего задания, поскольку он проиграл. Воспрянув духом, ученики начали возвращаться в школу, их голоса гудели в унисон. Оба учителя собрали свои вещи, и Мо направился в учительскую, чтобы порыться в своем ящике с «одеждой на случай чрезвычайной ситуации». У Хэ Тяня не было ящика с «одеждой на случай чрезвычайной ситуации», потому что, честно говоря, он никогда не планировал попадать в ситуацию, требующую сменных вещей. — Пришел-таки, — буркнул Мо, бросая ему футболку с воротником. Хэ Тянь пожал плечами, встав позади него: — Раздевалка? — предложил он, облизывая губы. Мо не обратил на это внимания: — Конечно.***
Зубы Хэ Тяня снова впились в ключицу. Рубашка Мо была распахнута, и рука Хэ Тяня скользила по его животу. Стон удовольствия Мо эхом разносился по пустой комнате. Сначала он был против таких выходок на работе, уверенный, что если их кто-нибудь поймает, то их преподавательские контракты окажутся под угрозой. Хэ Тяню, казалось, было все равно. Он подтолкнул Мо к ближайшим шкафчикам и закрыл за ними дверь. Ключи валялись на полу рядом с его собственной сброшенной рубашкой. Руки Мо обхватили плечи Хэ Тяня, его ногти впились в мышцы, а колени разошлись в стороны. — Не думаю, что ты знаешь… — прохрипел Хэ Тянь, поднимая голову, чтобы прижаться ко лбу Мо, — как хорошо ты сейчас выглядишь. «Конечно, нет, — чуть было не ответил Мо. — Здесь нет зеркал», но слова растаяли у него на языке, дыхание перехватило от пристального взгляда Хэ Тяня. Приоткрыв рот, он наклонился вперед, прижавшись губами к губам Хэ Тяня. Он чувствовал, как чужой язык скользит по его собственному. Руки Мо переместились на шею Хэ Тяня, притягивая его к себе все ближе, а стоявший член Хэ Тяня упирался в его бедро. Хэ Тянь скользнул рукой к ширинке Мо, потянул за молнию и отстранился от его губ, слизнув слюну, стекавшую по подбородку Мо. — Все нормально? — прошептал он, снова потянув за молнию. Мо кивнул. Резкий звук расстегивающейся застежки раздался в его ушах, и он прижался к плечу Хэ Тяня, чтобы заглушить стон. Пальцы Хэ Тяня дразняще поглаживали ткань трусов Мо, большой палец терся о его член, отчего Мо закусил губу сильнее. Хэ Тянь хмыкнул, заметив это: — Терпение. — К черту терпение, — пробормотал Мо. Пальцы Мо сжали волосы Хэ Тяня, снова притягивая его лицо ближе. Их губы столкнулись, пока Хэ Тянь продолжал дразнить Мо через трусы. В отместку Мо расстегнул ширинку Хэ Тяня. В ответ он услышал слабый вздох, когда его рука проникла к боксерам Хэ Тяня, не теряя ни секунды. Он отстранился от губ Хэ Тяня, чтобы лизнуть его ухо, отчего мужчина затих и приблизился, уперевшись руками по обе стороны от головы Мо. — У нас всего несколько минут, — прошептал он. Его ладонь сжималась вокруг сдавленно прохрипевшего Хэ Тяня, чья рука стала стремительнее двигаться навстречу Мо. — Так давай проведем их с пользой. И они действительно провели их с пользой. Через несколько минут брюки Мо спустились к лодыжкам, а ремень Хэ Тяня улетел в другой конец раздевалки, звякнув пряжкой о кафель. Руки раздвинули бедра Мо еще шире. Хэ Тянь держал запечатанный презерватив в зубах, и трясущимися руками Мо потянулся за ним, открыл и нагнулся, чтобы освободить Хэ Тяня от боксеров. Хэ Тянь издал прерывистый выдох, когда его член обдало прохладным воздухом, и Мо надел презерватив, тут же проверяя его. К этому моменту три пальца глубоко проникли в Мо, и он в последний раз дотронулся до члена Хэ, вымазавшись смазкой. Хэ Тянь вытащил пальцы с характерным звуком, отчего Мо досадливо взвыл. Его всхлип был встречен легким смешком, и Хэ Тянь прикоснулся губами к ключице, дразнившей его еще во время баскетбольного матча. — Что я говорил о терпении? — А что я говорил о том, что у нас мало времени? Хэ Тянь просунул руку под ноги Мо, пытаясь удержать равновесие, и прижался головкой ко входу Мо. У Мо перехватило дыхание, сердце бешено заколотилось. Он взглянул на лицо Хэ Тяня, обнаружив, что тот ухмыляется ему прямо из-под челки. — Считай это местью, — прошептал он, толкаясь в Мо еще сильнее, — за то, что обыграл меня на глазах у моих учеников. Месть в представлении Хэ Тяня была безжалостной. Мо все еще был немного податлив с утра (ублюдок, они едва успевали на работу), и тот расценил это как приглашение полностью войти в него одним махом. Мо чуть не задохнулся, руки вцепились в плечи Хэ Тяня, ноги заметно дрожали. Хэ Тянь двигался в таком темпе, что Мо с трудом выдерживал его. Его спина ударялась о шкафчики позади, голова опускалась на плечо Хэ Тяня, осыпавшего Мо похвалами: — Ты потрясающий, — пробормотал он, когда стоны наполнили комнату. — Боже, Мо, я еле сдержался… Рука Мо хаотично двигалась между ними, его член багровел от напряжения. Он возился с ним какое-то время, прежде чем сосредоточился, заставив руку работать как следует. Он чувствовал, что с каждым толчком член Хэ Тяня становится все тверже, проникая все глубже и глубже в Мо. Хэ задел что-то внутри него, заставив его содрогнуться от удовольствия. Шарканье ног за дверью казалось таким далеким, а Хэ Тянь снова, снова и снова затрагивал его точку наслаждения... Мо зажал рот о двигающееся плечо Хэ Тяня, чтобы не издавать громких звуков. Но его взгляд затуманился, и он почувствовал, как погружается в другой мир, в мир, где были только он, Хэ Тянь и ощущение, что его прижимают к шкафчикам. Глубоко внутри Хэ Тяня разгорелся огонь, который он, прерывисто двигая бедрами, вскоре погасил. Он кончил, все еще нежась в тепле Мо. Кольцо мышц, охватывающих его, напряглось, а затем расслабилось. Зубы Мо резко впились в его плечо, заглушая долгий, протяжный стон. Мо кончил прямо между ними, излившись на их торсы. Они находились в таком положении еще какое-то время. Тягучая сперма стекала вниз, голова Хэ Тяня покоилась на плече Мо, тяжелое дыхание и учащенное сердцебиение было слышно только им двоим. Затем прозвенел звонок, суровое напоминание о том, где они находились. Они отстранились друг от друга, и Мо неразборчиво извинился за то, что слишком сильно укусил его за плечо. Хэ Тянь последовал за ним в душевую, праздно встав позади, пока Мо включал один из душей: — Поцелуешь, чтобы поскорее зажило? — надулся он, демонстрируя свое ушибленное плечо, на котором отчетливо виднелся отпечаток зубов Мо. Мо закатил глаза и с (излишним) вздохом чмокнул Хэ Тяня в плечо. Они быстро помылись, и Мо любезно сообщил Хэ Тяню, что они никогда и ни при каких обстоятельствах не будут заниматься этим в школе, особенно возле шкафчиков, и что это было самое глупое место, где они когда-либо это делали. И да, включая даже уборную IKEA. Когда они оба вернулись в свои классы, их ученики уже были на местах. Г-н Мо прочистил горло, подтянул воротничок как можно выше и сел в кресло, объявив, что вместо урока все могут заниматься своими делами. Они не задавали вопросов, но несколько учеников заметили фиолетовый след на шее г-на Мо. — На сколько ты хочешь поспорить, — сказала одна из учениц, смахивая волосы с лица, — что за этот свободный час мы должны благодарить г-на Хэ?