Амала Кхан, Амала Басу, Амала Лайтвуд-Басу

Амала Басу-Дикшит дрожащими пальцами пыталась застегнуть английский замок длинной золотой серёжки с россыпью бриллиантов уже десять минут. В зеркале отражалась какая-то совершенно не та девушка, которой она была ещё каких-то пару-тройку лет назад. Амала Кхан любила ходить на пары, а после них пропустить в пабе пару пинт пива с одногруппниками и другими знакомыми из университета. Среди них были совершенно разные люди, но именно там Амала Кхан встретила Артура Рида. Он был на два курса старше, на полтора фута выше и, казалось, в десятки раз умнее Амалы. С ним Амала чувствовала себя слабой, такой, какой она должна была быть с мужчиной, если верить окружающим. Он придерживал двери, когда Амала выходила из кафе, дарил ей цветы и делал комплименты. Они были вместе год, когда Амала пришла на выпускной Артура из университета, чтобы поздравить его, и между ними состоялся совершенно необычный разговор — и после него Амала почувствовала себя совсем взрослой девушкой. — Амала, нам нужно поговорить, — Артур улыбался во все свои белоснежные тридцать два, взял девушку под локоть и отвёл в сторону от кричащей толпы. — О том, какой потрясающий на тебе сегодня костюм? Вот уж не думала, что тройка так хорошо на тебе сядет, — кокетливо подметила девушка, расправляя лацканы дорогого светло-серого пиджака и оставляя ладони на груди своего парня. Артур засмеялся и опустил взгляд на руки Амалы, а затем, поднеся одну из них к губам, глубоко и чувственно посмотрел в глаза Кхан. — Скорее о том, как я хотел бы снять с тебя это чудесное розовое платье, но… — он сделал паузу, во время которой Амала совершенно растерялась. Артур колебался, такое бывало с ним редко — насколько она могла судить. — Но? — не вытерпела Амала, с улыбкой глядя на парня. — Ты знаешь, когда-то, я уверен, мы с тобой поженимся. У нас будет пышная свадьба, десятки гостей, дорогие машины… Амала едва не лишилась дара речи, с каждым новым словом Артура сердце внутри билось чаще, колени подгибались от волнения. Да, точно, о такой свадьбе она и мечтала! И машины, и живые цветы, и безрассудно дорогие кольца! — Ты собираешься сделать мне предложение? — Амала попыталась скрыть нервозность, но её старания потерпели поражение — голос девушки предательски дрожал, а глаза бегали по лицу Артура, то опускаясь на его губы, то поднимаясь снова к глубоким карим глазам. — Не сейчас, милая. Но… Думаю, когда ты закончишь учёбу, мы оба будем готовы. Так ведь? — лучезарная улыбка парня и прозвучавшие слова поразили Амалу настолько, что в эту секунду она была готова согласиться на любую авантюру, хоть даже взобраться на Эверест без страховки. — Да! — глупо улыбаясь, Амала бросилась к Артуру на шею, и они слились в нежном поцелуе на глазах у всех его одногруппников. Амала взглянула на себя в зеркало, когда упрямый замок наконец поддался. Застегнула. Теперь оставалось лишь надеть платье так, чтобы не запачкать его косметикой. Предаваясь воспоминаниям о прошлой любви, Амала предпочитала вспоминать лишь хорошее. Но отношения с Артуром Ридом оставили после себя горькое послевкусие предательства. В тот вечер, когда он праздновал окончание университета, Артура Рида видели с какой-то первокурсницей с кафедры английской филологии. Они закрылись в комнате одни после нескольких стаканов виски. Артур пытался что-то объяснить, но Амале ни к чему было выслушивать его оправдания — ей и так все было ясно. Молочно-белая блестящая ткань легла ей на плечи, и Амала прикусила губу, крутясь у высокого зеркала в полный рост. Пышные рукава, оборки на груди и сотни жемчужин по верху и юбке платья — Амала Кхан улыбалась, чувствуя, что надела платье мечты. Сзади прозвучал мягкий голос Лимы: — Да ты как-никак собралась составить конкуренцию Леди Ди? Амала обернулась и, придерживая платье на груди, ответила подруге: — Надеюсь, на этой свадьбе не будет столько же прессы. Точнее, надеюсь, ни один гребаный папарацци не увидит нас. Заметив беспокойство подруги, Лима подошла ближе и принялась застегивать жемчужные пуговицы на спине Амалы. — Не переживай. Улететь на другой конец света стоило ради того, чтобы слухи не доползли до Калькутты, — ободряюще подметила Лима, и Амала не смогла сдержать улыбку. Пожалуй, в словах Берг был смысл. — Да уж… Спасибо, Лима, — глядя на подругу через зеркало, Амала сразу почувствовала себя лучше. — Поблагодаришь, если я управлюсь с твоей фатой и умудрюсь не развалить к чертям твою причёску! — засмеялась Лима и взяла с туалетного столика кучку шпилек, которые тут же пришлось держать губами, чтобы пристегнуть фату к высокой причёске Амалы. Басу хихикнула, стараясь не шевелиться. — Нефничаешь? — поинтересовалась Лима, и Амале понадобилась пара секунд, чтобы понять что именно спрашивает Берг. — Нет. Киллиан — лучший выбор, который я могла сделать в своей жизни, — с уверенностью ответила Амала, глядя на то, как её свадебный образ постепенно становится цельным. Лима победно улыбнулась: — А ну потряси головой! Представь, что перед тобой Роуз! Амалу протрясло при воспоминании о почившем несколько лет назад начальнике. — Отлично, будет держаться, — заявила Лима. — Теперь ты готова. Идём? Амала встала с пуфика и вернулась к большому зеркалу. Да, это была уже не первая её свадьба, но первая, которую она действительно ждала. А потому ей хотелось, чтобы всё прошло идеально. В низу живота появилось тянущее волнительное чувство. «А что, если Киллиан не будет счастлив со мной?» — подсознание выдавало подобные мысли не в первый раз, но прежде госпоже Бенгалии удавалось обуздать их и справиться с нахлынувшими переживаниями. Она кивнула Лиме, и сейчас напомнив себе, что Киллиан был с ней и в более трудных ситуациях, чем вынужденное сокрытие брака. Кубинское солнце сегодня сжалилось над Амалой, одетой в пышное белое платье: выйдя на улицу из номера отеля, девушка почувствовала лишь лёгкий дискомфорт от жары, но совершенно не обращала на него внимания, полностью погруженная в мысли о предстоящей церемонии. Лима любезно помогала Амале не упасть, придерживая подругу на лестнице, чтобы та не запуталась в многослойной юбке. Наконец вместе они добрались до выхода к морю. Деревянный настил под ногами вёл прямиком к пирсу, украшенному свечами, в конце которого Амалу и Лиму уже ждали несколько мужских фигур около свадебной арки из живых цветов. Прежде чем Амала сделала следующий шаг, Лима вложила ей в руки изящный каскадный букет из белоснежных гладиолусов. Госпожа Бенгалии сделала глубокий вдох и на ватных ногах направилась навстречу своему будущему мужу. Киллиан смотрел на неё с восхищением. Он видел Амалу прежде в самых разных образах: и в строгих британских нарядах, и в скромных индийских сари, поначалу лишь вносивших разнообразие в её гардероб, и в роскошных нарядах, которых была достойна лишь наследница Басу. Но сегодняшний наряд затмил все прочие: сегодня Амала Басу была в образе его будущей жены. Сам же Киллиан встретил невесту в песочном сирсакеровом костюме и рубашке в тон платья невесты. Амала придирчиво выбирала оттенки, чтобы получились достойные фотографии. Амала едва устояла на ногах, встретившись с ошеломленным Киллианом взглядами. Сейчас они свяжут свои судьбы до конца своих дней. Рядом с Киллианом стоял сияющий от радости за сестру Киран. Он для церемонии выбрал более расслабленный вариант одежды, не без помощи Лимы, конечно же. Из кармана укороченных светлых брюк из лёгкой ткани юноша достал коробочку с кольцами и протянул Лайтвуду. Тот кивком поблагодарил Кирана, не отрывая взгляда от Амалы. Кубинец, стоявший перед парой, заговорил на испанском. Насколько Амала и Киллиан могли разобрать, он говорил напутствия в будущую совместную жизнь и спрашивал их согласия на заключение брака. Этот момент был волнительным настолько, что ни Киллиан, ни Амала не запомнили ни слова, только лишь то, как, глядя друг другу в глаза, они по очереди сказали «Да», а затем уверенная, тёплая рука Киллиана бережно взяла левую ладонь Амалы и принялась надевать на безымянный палец золотое кольцо. — На левую? — Амала взглянула на своего теперь уже супруга, и тот на секунду опешил. — В Англии… — начал было он, но Амала с улыбкой вложила в ладонь Киллиана свою правую руку. — На Кубе кольца носят на правой руке. И в Индии тоже, — мягко напомнила Амала, и Киллиан покорно надел кольцо на безымянный палец её правой руки. Проделывая то же с кольцом Лайтвуда, Амала почувствовала, как дрожит её новоиспеченный муж. И лишь когда их губы слились в бесконечно нежном поцелуе, Киллиан смог расслабиться. Теперь Амала — его жена, и неважно, какую фамилию она носит по документам — Кхан, Басу или Басу-Дикшит — в их крохотной Вселенной она — Амала Лайтвуд-Басу. И плевать, что по приезде в Индию ей придётся надеть кольцо на левую руку: сам Киллиан никогда не обращал внимания на все эти формальности. Ему было важнее, что сердце Амалы под его надёжной защитой. Заиграла весёлая кубинская музыка, под мотивы которой прослезившаяся Лима потянула Кирана танцевать. Парень растерялся, но поддался девушке и уже через несколько секунд закружился с ней в, пусть и неумелом, но искреннем танце. Амала и Киллиан последовали их примеру, но крупному Киллиану было тяжело совладать с пышными юбками платья Амалы, и он то и дело путался в них под звонкий смех жены. — Киллиан, под конец вечера ты оставишь меня без платья! — хохотала Амала, качаясь в сильных руках Лайтвуда. Тот не смутился и склонился к уху возлюбленной. — Зачем же вот так прямо заявлять всем о наших планах на вечер? — шёпотом задал он вопрос, на который совсем не ждал ответа. Его вполне удовлетворило, что щеки Амалы запунцовели, а значит, намёк был понят и принят к сведению. — Думаю, Киран и Лима уже достаточно взрослые, чтобы понимать, что мы собираемся делать сегодня ночью, — Амала не поднимала взгляд на мужа, опасаясь, что всплывшая тема под влиянием нахлынувших чувств не позволит ей совладать с собой. Руки Киллиана соскользнули чуть ниже талии Амалы, а тон голоса Лайтвуда сменился, стал как ни в чем не бывало весёлым: — Тебе вообще удобно в этой зефирине? Охренеть можно! Амала засмеялась и сделала пару шагов назад, демонстрируя Киллиану свой образ, покрутилась перед ним. — Должна же я была исполнить свою мечту? — Басу повела плечом, и в вырезе платья соблазнительно показались точёные ключицы девушки. Киллиан притянул жену к себе за талию и, склонившись к её губам, прошептал: — Мою ты уже исполнила, Амала Лайтвуд-Басу, — его тёплые губы коснулись приоткрытых губ Амалы, и время для них двоих будто бы застыло. Этот день хотелось растянуть настолько, насколько это вообще было возможным. Ведь именно сегодня Киллиан и Амала были свободны так, как больше никогда не будут. Они были вольны быть вместе, целовать друг друга и не прятаться от осуждающих взглядов. Но законы природы даже их любовь не могла изменить, и вскоре после праздничного ужина в ресторане отеля кубинское солнце стремительно покатилось к горизонту. Проводив Лиму и Кирана на мероприятие в амфитеатре, Амала и Киллиан, по пути принимая поздравления от других постояльцев отеля, среди которых они каждый раз боялись увидеть знакомое лицо, направились к морю, чтобы прогуляться вдоль него перед тем, как отправиться в номер. Под шум волн, сегодня гораздо более бережно облизывавших песочный пляж, чем вчера, Амала и Киллиан, держась за руки, шли, оставляя за собой босые следы — ноги Амалы так устали от туфель на непривычно высоком каблуке, что девушка сняла их ещё до ужина и доверила мужу нести их вместе с его собственными. — Не хочу, чтобы этот вечер заканчивался, — поделилась девушка, глядя на розовый закат. Киллиан улыбнулся: — Для нас всё только начинается, Амала. И я сейчас не только про сегодняшний вечер, — уточнил он, взглянув на жену. — Теперь мы муж и жена. Всё ещё впереди. Амала кивнула, крепче сжав ладонь Лайтвуда. — Надеюсь, ты не жалеешь, — Киллиан поразил Амалу, и на лице её читалось немое удивление. — Я думаю, ты, как и любая девочка, мечтала всю жизнь о пышной свадьбе с кучей родственников, о фуршете и фотосессиях… Амала улыбнулась и пожала плечами. — Киллиан, — она остановилась и удержала Лайтвуда, держа его руку. — Лучше этой свадьбы и быть не может. Амала Кхан, может, и хотела того, о чём ты говоришь, но Амала Басу хотела тебя в мужья. И она тебя получила. Лайтвуд облизнул губы и кивнул, крепче сжимая крошечную ладонь Амалы. — Убедила, — резюмировал мужчина и мягко потянул Амалу в сторону дорожки, ведущей к бунгало молодожёнов. Басу последовала за мужем, довольная тем, как ловко парировала его переживания. Ключ щёлкнул в двери, и Киллиан сделал приглашающий жест: — Проходите, госпожа Лайтвуд-Басу. Амала с улыбкой вошла внутрь. Не успела девушка включить свет, как Киллиан, едва закрыв на замок дверь, прильнул губами к шее Амалы. — Раз уж именно меня госпожа Басу желала видеть в качестве мужа… надеюсь, она не будет против, если я буду поддерживать этот образ идеального супруга всю ночь? От горячего шёпота Киллиана по всему телу побежали мурашки. Амала глубоко вдохнула и замерла, с трудом наощупь найдя опору в виде стены. Всё её сознание сосредоточилось лишь на руках Киллиана, плотно прижавшего Амалу к себе, исследующих её тело сквозь ткань платья. Сначала они скользнули вверх, к груди, а затем, огладив и сжав её, неторопливо спустились обратно к талии, пока жаркие поцелуи мужчины спускались по изгибу шеи к плечу девушки, скрытому под свадебным платьем. — К… Киллиан… — на выдохе выговорила Амала, прежде полагавшая, что первая брачная ночь начнётся не столь стремительно. — Да, моя госпожа? — кончиком носа Лайтвуд провел по ушку любимой, в то время как его пальцы ловко расстегивали пуговицы на её спине. — Прекрати меня так называть… — Амала нашла в себе силы возразить и через плечо взглянула на мужа. Тот расплылся в довольной улыбке чеширского кота. — Как скажешь… жена, — с наслаждением согласился Лайтвуд, спуская наконец платье с плеч Амалы. Жена. В этом слове для Амалы и Киллиана было, кажется, гораздо больше, чем для любых других людей, едва-едва связавших себя узами брака. Амала повернулась к Лайтвуду лицом и увлекла мужчину в поцелуй, полный нежности. Киллиану было тяжело, однако он всё же поддался девушке и замедлил темп наступления. Уступая Амале, он бережно касался её языка своим, оглаживая руками изгибы её талии и спуская платье всё ниже и ниже. Ладони Амалы соскользнули с плеч мужчины на его тяжело вздымающуюся грудь и неторопливо стянули с Киллиана пиджак. Рвение Лайтвуда выдавало лишь то, как нетерпеливо он сбросил его на пол и подхватил Амалу на руки, устав путаться в казавшихся бесконечными юбках её платья, болтавшегося под ногами. — Тише, родной… — нежно, но непреклонно прошептала Амала, когда Киллиан, не удержавшись, вжал девушку в стену, навалившись на неё всем телом. Лайтвуд едва слышно зарычал, прижимаясь своим лбом ко лбу девушки и переводя дух. Она будто издевалась. Но явно получала от этого какое-то садистское наслаждение. В её глазах Киллиан легко читал, что на деле она не меньше, чем он сам, хочет так же быстро сорвать остатки одежды, но госпожа Бенгалии порой любила играть в нежную недотрогу с Лайтвудом. Особенно в такие дни, как сегодня, когда знала наверняка, что он изголодался по запаху её тела. Вот и сейчас Лайтвуд, принимая правила игры Амалы, покрывал поцелуями её тело, расстегивал бюстгальтер и бережно снимал его так медленно, как того желала Басу. Его руки обхватили грудь девушки, а сам мужчина склонился, не сводя внимательного взгляда с лица возлюбленной. Язык Киллиана, его губы умело играли с сосками Амалы. Он медленно посасывал их, бережно втягивая их в рот, помня о том, что для Амалы грудь — одна из самых чувствительных зон. В этой уверенности, знании тел друг друга для Амалы и Киллиана была особая магия. Пальцы Амалы скользнули по густым волосам Лайтвуда, а сама девушка с наслаждением издала негромкий, протяжный стон. Киллиан знал, как доставить своей любимой удовольствие, но явно не желал слишком надолго затягивать прелюдии. В его планах было гораздо большее — и это Амала поняла в ту секунду, когда мужчина, не прекращая оглаживать её бюст руками, опустился перед ней на колени, покрывая медленными, влажными поцелуями животик девушки. — Киллиан… — Амала выразительно посмотрела на Киллиана, почувствовав, как все тело зашлось мелкой дрожью. — Да, любимая? — Киллиан вёл себя так уверенно, что у Амалы перехватывало дыхание. Одной рукой он ловко стянул с девушки последнее, что скрывало её полную наготу, — её трусики, а затем его губы заскользили ниже, заставляя Амалу забыть, о чем же она хотела попросить Киллиана. Но тот и без того знал, в чем дело. Киллиан медленно, с наслаждением целовал лобок девушки, не торопясь переходить к следующему этапу. Он дразнил Амалу, лишь иногда коротким движением расслабленного языка раздвигая половые губы девушки, заставляя Амалу вздрогнуть. Руки мужчины гладили бедра Амалы, и девушка восприняла это как знак — и попыталась устроить одно из них на плече Киллиана. Но мужчина взял все в свои руки. Он выпрямился и, подхватив Амалу за бедра, бережно, но уверенно уложил её на застеленную постель. Девушка тяжело задышала, глядя на то, как атташе расстегивал рубашку, не сводя глаз с тела Амалы. Он отбросил рубашку на пол и склонился к девушке: — Амала Лайтвуд-Басу… Ты лучшая женщина на свете, — прошептал Киллиан прежде чем вновь поцеловать разгоряченную девушку в губы. Ему нравилось чувствовать, как она изгибается, стремясь прижаться к его телу, почувствовать жар его груди. Но Киллиан ещё не закончил. Отстранившись от губ Амалы, Киллиан за бедра осторожно подвинул девушку ближе к краю постели. — Что ты делаешь?.. — в пустоту спросила Амала, наблюдая за тем, как мужчина снова опускается на колени. Ответ пришёл сам собой прикосновением расслабленного языка Киллиана Лайтвуда к клитору девушки. Мужчина бережно раздвинул половые губы пальцами, наслаждаясь тем, как Амала стонала и дрожала, тем, как её тело кричало ему о возбуждении, и тем, как Амала Басу, его жена, призывно двигала тазом, когда пальцы другой руки Киллиана присоединились к ласкам и вошли во влажное, податливое влагалище девушки. Амала потеряла счёт времени, потолок плыл перед глазами, а пальцы сжимали что-то мягкое — кажется, это был плед, которым застелили постель, — тем сильнее, чем ощутимее становилось напряжение в низу её живота. — Киллиан… Пожалуйста… — сдавленно простонала девушка. Лайтвуд прекрасно понимал, о чем она просит: она хочет разрядки, хочет, чтобы движения его губ, языка и пальцев были такими же интенсивными, но не одной же Амале сегодня наслаждаться властью. — Милая… Я не могу так быстро позволить тебе расслабиться, — с наигранным сожалением тихо ответил Лайтвуд, поднимаясь и нарочито медленно расстегивая тяжёлый ремень, а следом снимая с себя брюки и трусы. Амала порывисто притянула мужа к себе, и в следующую секунду Лайтвуд оказался снизу. — Ох… — выдал он, с восхищением наблюдая, как Амала с лёгкостью седлает его и прижимается к его напряжённому члену. Киллиан и сам едва держался, чтобы не войти в Амалу, но его ожидания оказались напрасными: Басу перехватила инициативу и теперь, похоже, планировала завершить начатое Лайтвудом. Она двигала бёдрами вперёд-назад, набирая темп, используя его член вместо массажёра для клитора. Зрелище было завораживающим и весьма соблазнительным, но Киллиан не мог позволить Амале так ловко стать главной. Он приподнял девушку за талию и плавно, но уверенно вошёл в неё, заставив молодую госпожу Бенгалии содрогнуться. Руки Лайтвуда сжимали хрупкую талию Амалы, плавно поднимая и опуская тело девушки, а сам Киллиан приоткрыл рот, с вожделением рассматривая грудь и лицо любимой. Амала наклонилась вперёд, и Киллиан почувствовал, как она сама ловко подхватила ритм его движений. Он нашёл её пересохшие от частого дыхания губы своими, руками крепко сжав попу девушки. Амала никак не могла насытиться жаром тела Лайтвуда, гладила его грудь, шею и волосы, сжимая их в исступлении. Она сама не заметила, как ощутила под своей спиной постель — Киллиан вновь подмял её под себя, но его член ни на секунду не вышел из девушки. В каждом новом толчке бёдер Киллиана навстречу Амале было столько страсти, сколько, пожалуй, не было ещё никогда. Сегодня Амала Басу обрела в глазах Лайтвуда совершенно другой статус — и, похоже, его это заводило не на шутку. Одной рукой Киллиан приподнял Амалу от постели за поясницу, а другой — подложил под неё подушку, меняя угол проникновения. Девушка простонала, заметив, что толчки члена Лайтвуда стали вызывать гораздо более яркие ощущения. Пальцы мужчины ласкали её клитор, и Амала наконец вновь чувствовала напряжение, волной приливавшее к низу её живота. «Никто на всем белом свете не сравнится с тобой, Амала Лайтвуд-Басу», — вот что читалось на лице Киллиана, когда Амала приоткрыла глаза. Его тяжёлое, надсадное дыхание прерывалось короткими стонами, но, как бы ни было тяжело сдерживаться, мужчина терпел, хоть и все его тело тряслось от каждого нового, более жёсткого и резкого толчка. Амала впилась пальцами в плечи любимого, прежде чем на её лице появилась глупая улыбка, возвещавшая о том, что девушка, наконец, достигла пика наслаждения. Киллиан сделал ещё один, другой, третий толчок, более не сдерживаясь и позволяя, наконец, себе кончить на низ живота Амалы. Мужчина свалился на постель рядом с женой и улыбнулся, притягивая Амалу к себе. Они лежали в тишине, прерывавшейся лишь тяжёлым дыханием обоих, пока Киллиан, немного переведя дух, не сказал: — Надеюсь, в бунгало молодожёнов предусмотрены салфетки в каждом уголке номера. Амала рассмеялась и приподнялась на локте. Её горящие глаза заставляли и без того колотящееся сердце Киллиана трепетать. Ну что за женщина. — Не знаю, как насчёт салфеток, но здесь точно есть ванная комната, — философски заключила она. Киллиан сделал удивлённое лицо. — Да?! Тогда бегом смотреть! — он подхватил Амалу на руки и, под её звонкий, заливистый смех, внёс девушку в ванную и поставил на коврик. Оказавшись перед зеркалом, Амала вдруг притихла, глядя на их с Киллианом отражение. Мужчина, заметив это, поправил взлохмаченные волосы девушки: — Всё хорошо? — уточнил он. Амала кивнула. — Посмотри на нас. Были ли мы когда-то так же счастливы, как сегодня? Киллиан прижал девушку к себе и тоже обратил взор к их отражению. — Вряд ли. Но я обещаю сделать всё, чтобы таких дней было как можно больше, Мала… — голос мужчины затих, и госпожа Басу улыбнулась. За время, прошедшее с момента знакомства с Киллианом Лайтвудом, она убедилась в том, что тот не бросает слов на ветер. А значит, жизнь Амалы под его фамилией, пусть и тайная, обещала быть счастливой.