Энтони

Спускаться вниз абсолютно не хотелось. Не хотелось видеть обеспокоенные взгляды Холли и Джорджа, ухмылку Квилла, и, уж тем более, не хотелось видеть Локвуда, который, вероятно, сейчас был очень зол. Я могла его понять. Я и сама была бы вне себя от бешенства, если бы один из моих агентов ослушался прямого приказа, попал в передрягу и едва не погиб, а меня потом несколько часов допрашивали и заставляли подписывать бумажки в ДЕПИК. Я была виновата. Перед глазами снова и снова проносились события минувшей ночи. Когда молодая женщина пригласила нас, чтобы избавиться от пугающего её по ночам стука, мы начали подозревать Полтергейста. В этот раз на задание отправились я, Киппс и Локвуд. Мы надеялись быстро закончить с этим, ведь нам уже приходилось иметь дела с подобными Духами, и вернуться на Портленд-Роу к пяти часам утра. Прибыв на место, мы, как обычно, опросили клиентку, и она, указав нам, где какие комнаты находятся, поспешно удалилась. Людям не нравились Гости. Гостям не нравились люди. Наша работа заключалась в том, чтобы не давать первым и вторым пересекаться друг с другом. Всё пошло не так с самого начала. Почти с порога я услышала сильный потусторонний шум — он напоминал что-то среднее между бормотанием телевизора в соседней комнате и назойливым жужжанием мошек где-то под ухом. По мере того, как темнело за окнами, шум становился громче. Это было первым тревожным знаком. Мы сгрузили свои веши в одну из комнат, где никто из нас не почувствовал никакой парапсихологической активности, разложили цепи, достали фонари и двинулись на обход. Локвуд взял на себя первый этаж, мы с Киппсом делили второй, условившись немедленно сказать друг другу, если обнаружим что-то странное. Я пыталась найти источник зудящего шума в голове, но ни в одной из комнат не почувствовала ничего, что свидетельствовало бы о том, что поблизости гуляют призраки. Особо холодных точек также не обнаружилось. Не считая потустороннего жужжания, в доме было тихо. Подозрительно тихо. Киппс и Локвуд, похоже, пришли к таким же заключениям. — Возвращаемся, — подытожил Локвуд, выслушав наши доклады, — Обдумаем всё, что увидели, и решим, что делать дальше. Он направился к лестнице, Киппс — за ним. Я напоследок еще раз огляделась вокруг. Кружок света скользнул по потолку, спустился по стене и остановился на старом, потрепанном гобелене, висевшем в углу, в противоположном от лестницы конце коридора. Я, отчаянно хватаясь за своё случайное предположение, подошла ближе и аккуратно приподняла концом рапиры край гобелена. Жужжание усилилось. За ним обнаружилась узкая арка, которую мы не заметили при беглом осмотре. К торцевой стене дома прижималась тонкая лесенка. Она упиралась в потолок, в который был вмонтирован массивный железный откидной люк. Неудивительно, что заказчица не предупредила нас о том, что в доме есть чердак. Она была ужасно напугана и скомканно упомянула, что с тех пор, как купила этот дом, ни разу не поднималась на второй этаж, опасаясь звуков, которые доносились отсюда по ночам. Я осторожно поставила ногу на нижнюю ступеньку, проверяя её на прочность, затем поднялась выше и замерла. Парапсихологический шум, к которому я успела привыкнуть за те несколько часов, что мы находились здесь, резко затих, оставив после себя пугающую тягучую тишину. Я осторожно коснулась пальцами люка и едва не обожглась — настолько холодным было железо. Бинго. — Квилл! Локвуд! — громко крикнула я, — Я кое-что нашла! На втором этаже, за гобеленом! Если в этом доме и был Источник, то он, абсолютно точно, находился на чердаке. Я услышала шаги парней, поднимающихся по лестнице. Люк заперт не был. Повесив рапиру на пояс, я не без усилия приподняла тяжелую крышку и почувствовала, как засквозило холодом. Всё-таки я угадала. Весь дом словно замер, затаив дыхание, и в этой мёртвой тишине единственным звуком был грохот моего собственного сердца. Я отодвинула крышку, уверенно запрыгнула на чердак и тут же пошатнулась. Хор призрачных голосов оглушал меня. Их крики, стоны, вой и стук смешивались в злобную какофонию, доносящуюся со всех сторон. Она была настолько громкой и так гулко отдавалась внутри моего черепа, что я рефлекторно схватилась руками за голову. Перед глазами всё поплыло. Мне казалось, что ещё немного, и мой череп взорвется, разлетевшись на мелкие осколки. Я попыталась выхватить рапиру, но очередная вспышка призрачного крика впилась мне в виски. Я потеряла равновесие и упала на пол. Рапира со звоном отлетела в другой конец чердака. Я судорожно пыталась отползти к ближайшей стене, в глазах темнело, казалось, еще немного, и я сойду с ума. Я уже не понимала, где заканчивался вой призраков и начинался мой собственный, полный отчаяния, крик. Прозрачная фигура, появившись из ниоткуда, протянула ко мне свои костлявые пальцы. Со всех сторон манифестировали всё новые и новые Гости. Раздался треск магниевой вспышки, которая пролетела где-то совсем рядом, я увидела темную фигуру Киппса, вылетевшего с рапирой прямо навстречу подбирающемуся ко мне Гостю, почувствовала теплые руки у себя на плечах, и отключилась. Очнулась я уже на рассвете. Голова невыносимо кружилась. Надо мной нависал Квилл, поддерживая мою шею рукой, и обеспокоенно вглядывался в моё лицо. — Ты здесь, — с явным облегчением выдохнул он, заметив мои слабые попытки пошевелиться, — Как ты, Люси? — Нормально, — прохрипела я, непонимающе оглядываясь по сторонам, — Отделалась шоком. Квилл рассмеялся. — Напугала же ты меня, красотка. Стоять на ногах-то хоть сможешь? Я невыразительно кивнула, и он помог мне подняться. За его спиной Локвуд горячо спорил о чем-то с инспектором Барнсом, поблизости ошивались несколько агентов ДЕПИК. — Что произошло? — Э-э, видишь ли, — Квилл почесал затылок, — Там, на чердаке, был не Полтергейст, а целый кластер разнообразной нечисти. Видимо, их сдерживал тот огромный железный люк, но когда ты его открыла… — он прервался, заметив приближающегося к нам Локвуда. — Локвуд! Как… — тут же начала я, но он резко перебил меня. — Я еду в ДЕПИК. А вы идите домой, — ледяным тоном сказал он, и у меня внутри всё упало. Его взгляд был злым и холодным. Раньше я никогда не видела его таким, и это пугало сильнее, чем призрачный кластер. Не сказав больше ни слова, он уехал. А дальше была утомительная дорога до Портленд-Роу под успокаивающие поглаживания Квилла по плечу, скомканный завтрак и беспокойный сон. Я судорожно помотала головой, отгоняя воспоминания. Нет, спускаться мне совсем не хотелось. Вздохнув, я оглядела комнату. То, что я обычно называла творческим беспорядком, начало медленно, но верно превращаться в хаос. Я никогда не обладала аккуратностью Холли и её стремлением к чистоте, но даже я понимала, что этой комнате не помешает уборка. От поднятия с пола очередной брошенной туда впопыхах футболки меня отвлёк тихий стук в дверь. Я едва слышно простонала. — Люси? Могу я войти? — раздался из-за двери приглушенный голос Локвуда. Тревожность, так тщательно отгоняемая мной в последние сутки, накатила с новой силой, но я тут же снова погнала её прочь. Я не должна была нервничать. Не сейчас. Не перед ним. — Да… Да, конечно, — ответила я самым твердым голосом, на который была способна. Мои руки дрожали. Локвуд осторожно вошел в комнату, прикрыл за собой дверь, и, облокотившись на неё, посмотрел на меня. Его лицо не выражало ничего. — Как ты? — спокойно спросил он, скрестив руки на груди. — В порядке. Всё хорошо, — я неловко положила поднятую футболку на стул рядом с собой и обреченно вздохнула, — Итак, какое наказание меня ждёт? Он покачал головой. — Никакого. Я опешила. Я была уверена, что он как минимум накричит на меня, но Локвуд оставался спокоен. Пугающе спокоен. — Но я же… Я думала, ты отстранишь меня от расследований или типа того…. — растерянно проговорила я, прикусив губу. — Несмотря ни на что, я не могу лишиться такого агента, как ты, — задумчиво проговорил он, и моё сердце сжалось, — Если быть совсем уж честным, на твоём месте я поступил бы так же. Последовало несколько минут напряженной тишины. Я не знала, что ответить. Локвуд, казалось, о чем-то размышлял, уставившись в стену. Мне вдруг стало невыносимо больно. Лучше бы он накричал на меня. Лучше бы отстранил от дел. Что угодно было лучше, чем это напускное равнодушие. — Главное, что с тобой всё хорошо, — тихо проговорил он, прикрыв глаза, — Для меня важно, чтобы моя команда была в порядке. Я — часть его команды. Это должно было звучать гордо, но мысль почему-то ударила меня, словно хлыст. Я значила для него ровно столько же, сколько Холли, Квилл или Джордж. Я не хотела признавать этого, но в глубине души жило эгоистичное желание быть для него чем-то большим, чем просто хороший напарник или друг. — Локвуд, — дрожащим голосом позвала я, — Я могу задать тебе вопрос? Он на секунду замер, а затем медленно отстранился от двери. — Да, конечно. — Я… Я совсем запуталась. Я не понимаю, заинтересован ли ты во мне просто как в хорошем оперативнике или… за этим есть что-то ещё. Пожалуйста, просто скажи мне, — взмолилась я. Я подумала о том, что со стороны это могло выглядеть жалко, но молчать больше не было сил. Неизвестность разъедала изнутри. Я почувствовала, как невыносимо защипало глаза. Локвуд вздрогнул и озадаченно нахмурился. — Люси, ты очень важна для команды, — замялся он, и я едва не взвыла, — И, если ты действительно хочешь знать… ты очень важна для меня, — продолжил он гораздо тише. Вздохнул, помотал головой, будто отгоняя какие-то мысли, и быстро преодолел расстояние между нами, остановившись в шаге от меня. Опустив глаза, он взял меня за руку и оставил на ней невесомый поцелуй. Затем отстранился и легко потерся о неё щекой. — Прости меня, Люси. Прошу, прости меня за то, что заставил тебя мучаться, — прошептал он, — Я так долго и старательно избегал этого разговора, чтобы не смотреть правде в глаза. Я был уверен, что не боюсь ничего. Но сейчас…. мне страшно. Я хотела сказать что-то подбадривающее, но прежде, чем успела открыть рот, он резко подался вперед и обнял меня, опустив голову мне на плечо. Я замерла, на секунду забыв о том, что мне нужно дышать. На мое плечо капали горячие слёзы. Локвуд плакал. Честно говоря, до этого момента я даже не думала, что он умеет. Эта картинка настолько чудовищно контрастировала с его привычной широкой улыбкой и заразительным оптимизмом, что казалась абсурдной, сюрреалистичной. Это было неправильно ни в одной из возможных реальностей. Даже представлять Локвуда в слезах было странно. И очень, очень больно. Я приобняла его в ответ, и он прижался ко мне ближе. — Ты нужна мне, Люси, — прошептал он мне на ухо, и кожа покрылась мурашками от его горячего дыхания. Локвуд отстранился, положив руки мне на плечи. Его взгляд был прикован к полу. — Я очень боюсь тебя потерять. Также, как… — он оборвался, закусив губу, — Я люблю тебя, Люси. Очень, очень сильно. Моё сердце остановилось. Мысли крутились в голове, как куча назойливых мошек, но я не могла найти среди них ни одной дельной. Что я могла ему ответить? «Я тоже»? «Спасибо, что сказал это»? Чушь. — Локвуд… — едва слышно выдохнула я, и это было всё, на что меня хватило. Вместо ответа он молча провел пальцами по моему лицу и поцеловал. Земля ушла у меня из-под ног. Сейчас Локвуд казался таким слабым и уязвимым, каким я никогда его не видела, и от этого сердце болезненно щемило. Его руки дрожали, а губы были солеными от слез. От потока эмоций мне едва не заложило уши. Он целовал меня отчаянно и самозабвенно, будто пытаясь утопить в этом поцелуе все свои страхи. Впрочем, как я. Мы находили утешение друг в друге. От ощущения откровенности момента у меня кружилась голова. — Локвуд… — всхлипнула я ему в губы, обвивая руками его шею. Я не хотела, чтобы это заканчивалось. Я хотела остановить время, чтобы навсегда остаться в этом моменте. Я бы хотела бесконечно обнимать Локвуда и зарываться пальцами в его мягкие волосы, утопая в нежных поцелуях. — Энтони, — тихо поправил он и прижал меня ближе, будто никогда больше не желая чувствовать расстояние между нами. И это новое имя обозначало новый этап в наших взаимоотношениях. По крайней мере, мне отчаянно хотелось в это верить. Я отстранилась от него только тогда, когда почувствовала, что вот-вот задохнусь. Он прижался лбом к моему и легонько потерся кончиком носа о мою щеку. — Я тоже люблю тебя, Лок… Энтони. Он мягко улыбнулся. — Пойдём, — прошептал он, — Нас, наверное, уже заждались, — и, взяв меня за руку, повел к выходу из комнаты. Я не хотела, чтобы он отпускал мою ладонь. Больше никогда.