кровь и хлеб

... После тяжелого рабочего дня мозг буквально расплывался в кашу, но Эзоп даже не думал покидать свой кабинет. Приятно обустроенный и вполне наполненный удобствами, чтобы остаться в нем на всю ночь, доделывая свою работу. Боги, он был на ней женат - если бы спать на работе не было бы дурным тоном, он бы не жил в дерьмовом домишке, доставшемся ему от дяди. Нужно было сделать небольшой перерыв, прежде чем продолжить свои дела, поэтому мужчина встал с комфортного, обтянутого кожей кресла и засыпал кофейные зерна в кофеварку. В кабинете было немного душно, и сейчас сюда никто не зайдет - все коллеги давно отправились домой, поэтому он снял пиджак, аккуратно складывая его на край дивана, прежде чем опуститься рядом. - Мистер Карл? - словно опровергая его мысли о приватной обстановке, раздался тихий голос из-за двери. - Могу ли я войти? Он словно караулил, видел сквозь стены и выжидал, когда Эзоп решит расслабиться и отдохнуть, чтобы навестить его. - Кхм... Секунду. - темноволосый мужчина поправил выбившиеся пряди из хвоста, пока подходил к двери, и осторожно приоткрыл ее, запуская гостя внутрь. Его шаги были плавные и тихие, как у кошки - неудивительно, что Карл не услышал, как тот подошел. - Устраивайтесь удобнее... Я как раз решил передохнуть и выпить кофе, вы как нельзя вовремя... Илай Кларк. Они давно не использовали официальные формы имени друг друга, но все изменилось. Пусть Эзоп и пытался отдалиться, что-то демонически притягательное было в этом человеке. Его улыбка, движения, то, как он абсолютно всегда все угадывает, словно знает наперед каждый шаг и вдох окружающих. Он незаменим в любом задании, всегда принося положительные результаты и безумно, безумно очарователен. - Надеюсь, я не помешал вам в столь поздний час. - он улыбался и это чувствовалось даже в мягком тоне его голоса. - Я бы хотел украсть немного вашего времени, чтобы обсудить... рабочие моменты. Такая формулировка заставила Эзопа ощутить легкое напряжение. Неужели парень пришел по просьбе кого-то из их начальства? Не показывая внешне своего волнения, мужчина принялся разливать горячий кофе по двум чашкам, после аккуратно опуская одну из них на низкий столик перед устроившимся в кресле коллегой. - Нас ждет официальный разговор? Эзоп опустился на кресло напортив, делая глоток омерзительно приятной своей горечью жидкости. - Ох, если это можно так назвать. Илай замолчал. Его капюшон был опущен на плечи, непослушные волосы растрепаны, а его приятные черты лица больше не скрывала маска. Блеск в этих ярких, притягивающих глазах... Эзоп поймал себя на том, что слишком долго расстраивает сидевшего рядом юношу, и к сожалению только после того, как Кларк начал ответно смотреть ему в глаза. Тишина длилась долго, создавая некомфортное напряжение, но судя по мягкой улыбке синеглазого парня, не сходящей с его лица, это чувство распространялось только на владельца этой офисной комнаты. Тишина действительно начала давить на нервы, мысли крутились в голове одна за другой, но Эзоп терпеливо ждал, когда его собеседник приступит к цели своего визита. — ...Как долго вы собирались это скрывать? — Илай наклонился вперёд, и Эзопу начало казаться, что эти синие глаза смотрят сквозь его тело. — Как долго вы собираетесь скрывать то, что со мной сделали? Затылок Трикстера вспотел — он почти ощущал, как холодные капли стекают по его спине, пока он пытается держать лицо невозмутимым. Вся реакция читалась в его глазах, так быстро ставшими водянистыми, напуганным, полным вины за произошедшее. — А... Илай... — слова застряли в груди, огромный комок в горле не давал дышать. Он больше не мог, не мог тащить груз в одиночку, но он всегда обязан поддерживать эмоциональное состояние всех остальных в бюро, пытаясь вернуть их доверие. Поэтому делал вид, что с Илаем ничего не произошло. Делал вид, что это не его вина. Его маска надорвалась, и он вот вот разрыдается. — И-иллай... Что-то толкнуло его под столом, и он ощутил, как ботинок парня перед ним медленно и настойчиво гладит его ногу. — Ох, как ты распереживался. А я всего лишь хотел сказать, что ты украл мое сердце... — сладко пропел шатен, ни на секунду не меняясь в лице. Эзоп замер, ступор сковал его тело, хотя он все ещё мелко подрагивал от подступающих слез. Его глаза вопросительно смотрели на Илая, но тот снова замолчал. — Что это значит? Что ты хочешь сказать... Провидец поднялся с кресла, устраиваясь на диване, вплотную к Эзопу, аккуратно беря его дрожащую ладонь в свою руку. — Это и есть то, что я хочу сказать тебе, Эзоп. Я по прежнему доверяю тебе больше, чем самому себе. — он говорил шёпотом, устроившись возле его уха. — Я по прежнему сделаю все, о чем ты просишь. Любые просьбы, какими бы унизительными они ни были, любые задания, из которых никто не выбирается — это то, что я бы сделал для тебя. У меня бесконечная преданность к тебе. Важен только ты, ничто другое не имеет значения, даже я сам. Тишина, после которой Илай неожиданно кусает Эзопа за ухо, заставляя того вздрогнуть и вернуться в реальность. Он тяжело дышит, горячие дыхание обжигает его кожу, действия Илая — необъяснимы, но пугающие приятные. — Илай... Я позволил этому случиться... — Трикстер все ещё сидел прямо, боясь пошевелиться, боясь сделать резкое, неверное движение, которое бы разрушило этот момент. — Я не хочу... Бездна сильно испортила им двоим жизнь, когда пророк почти потерял разум, увлеченный ей, как мотылек, летящий на пламя. Он не винил никого в произошедшем, он знал, что с ним будет, знал, с чем ему придется столкнуться рано или поздно, но Эзоп отдалился от него, и это то, что ранило по-настоящему. Илай молчал, утыкаясь лицом в воротник голубой рубашки. От него пахло чем-то приятным, расслабляющим, и он удобнее устроился на плече Трикстера. Он знал, что измученный чувством вины парень не собирается прогонять его, отстраниться, попросить соблюдать рабочую этику, нет. Больше он не строит из себя кого-то идеального и недосягаемого — его руки, по прежнему дрожа, бережно зарываются в короткие растрёпанные волосы коллеги, прижимая его к своей шее сильнее. Все, что слышал пророк, это частое биение сердце. Мягкие, робкие прикосновения к волосам отправляют теплые волны по всему телу, и Илай наконец-то снова чувствует себя счастливым, как раньше. Как в те дни, когда им удалось сблизиться. — Ты позволишь мне, Эзоп? — Он произносит его имя с такой любовью и восхищением, с каким только способен, его глаза блестят. В этом человеке он видел бога, и он собирался преподнести ему самую пылкую молитву. Парень нагло перебирается на его бедра, не ожидая ответа, упираясь своими коленями в спинку дивана. Теперь их лица не просто близко, они напротив друг друга, и жар от румянца был сразу на двоих. Пальцы в перчатках скользнули по щеке, и шатен понял, что впервые так близко к губам объекта своего обожания. Он старается дышать тише, но безумно взволнован, не меньше, чем Эзоп, сидевший в абсолютном ступоре. Сероволосый парень даже не знал, куда деть свои руки, его глаза беспокойно бегали, то сталкиваясь взглядом с Кларком, то испуганно изучая его пальцы. Эзоп никогда не позволял подобным вещам захватывать его голову, особенно на рабочем месте. Может ближе к утру, в беспокойной попытке уснуть, он направлял свою ладонь вниз, оглаживая неприятно возбуждённый член, погружаясь в мысли об очаровательном коллеге, пока его фантазии не доводили его до экстаза, а потом укрывался, утопая в отвращении к себе. Но Илай сейчас на его коленях, ластится, требует ответных ласок, явно понимая, какие взгляды Эзоп бросал на него все это время. Он всегда знает слишком много... Читает ли он его грязные, грешные мысли? И словно в ответ на эти размышления, губы юноши растягиваются в улыбке, лицо приближается, робко соединяя их губы, от чего по коже Трикстера бежит дрожь. Губы Илая оказались такими мягкими, тёплыми, но это касание было таким коротким... Парень сверху не двигался, выжидающе замерев. Он снова это делал, снова своим бездействием вынуждал Эзопа идти на контакт. И он идёт, болезненно жмуря глаза и придерживая лицо партнёра, позволяя их губам ещё раз коснуться. Лишь коснуться — ничего более, но его язык словно по своей воле втискиваться внутрь рта Илая, углубляя поцелуй, на что он тихо стонет, явно получая удовольствие от долгожданной инициативы. — Х-ха... Хаа... — грудь пророка поднималась и опускалась, он хватал воздух, а лицо было перемазано слюной из-за неумелого, но столь страстного поцелуя. Он пытался отдышаться, но Эзоп вновь принялся терзать его губы, на этот раз ещё дольше, чем до этого. Этого хватает, и серия поцелуев прекращается, оставляя Илая с мокрыми губами и красной кожей вокруг них. Желая вознаградить своего партнёра за старания, он опускается всем телом на пах мужчины, его упругие ягодицы в офисных штанах несколько раз трутся об столь чувствительное место, дразня. Их тела буквально вибрируют от удовольствия из-за близости. Такой контакт заставляет Эзопа содрогаться, он вновь дрожит от желания, крепко прижимая Илая к себе. Его ладони скользят ниже, и он, опуская взгляд вниз, слегка сжимает ягодицы парня на нем, оглаживая их пальцами. Сердце Илая трепещет в груди, он нежно кладет руки возлюбленному на шею, лаская кожу, и утыкается в нее, страстно целуя. Все мыслительные процессы в его голове прекращаются, когда он полностью поглощен наслаждением этого момента, вкусом солоноватый кожи, запахом, каждым дюймом тела его драгоценного партнера, так долго и так трепетно любимого. Внезапно он отстраняется, тяжело дыша, приподнимается, чтобы его губы вновь были в нескольких сантиметрах от уха Эзопа. — Тебе слишком хорошо, не так ли? — он улыбается, его улыбка мягкая, но с таким лицом он способен на дьявольские вещи. — Да... — едва слышно шепчет Эзоп, его руки сильнее сжимают бедра, прижимая партнёра к своей промежности. — Я смотрю, ты хочешь намного больше, чем просто поцелуи... — соблазнительно шепчет мужчина в ответ. — Мне нравится видеть тебя таким... Не прячь свое лицо от меня, смотри мне в глаза, Эзоп... Он требователен, и прижатый тяжестью тела Эзоп не может противиться, он полностью очарован своим возлюбленным, особенно когда он улыбается такой многообещающей улыбкой. Его руки лежат на бедрах, оказывая давление, большие пальцы слегка ласкают кожу через ткань, постепенно все с большим большим нажимом, с большей настойчивостью. — Если бы ты позволил, я бы хотел попробовать. — он смущён, голос дрожит, но Эзоп прилагает все усилия, чтобы скрыть свое состояние. Илай все прекрасно видит и выскальзывает из объятий, садясь на колени перед диваном, на котором они устроились. Его лицо утыкается между ног Карла, на этот раз его пальцы сжимают чужие бедра, раздвигая ноги шире. Эзоп слегка вздрагивает и прижимает ладонь ко рту, его грудь поднимается и опускается от частого и тяжёлого дыхания. Илай на это хихикает, наслаждаясь реакцией привычно холодного, отстранённого мужчины, и от этого только сильней желанного. — Тебе нравится это? — тонкие пальцы пробегается по ширинке, расстегивая ее, брюки в полоску приспускаются вниз, оголяя бедра и оставляя Эзопа в одном нижнем белье. — Хочешь, чтобы я продолжил? Он не ждёт ответа, его лицо настойчиво трётся об пылающий возбуждением половой орган. Ощущение дыхания на столь чувствительной части тела, да ещё и от человека, которого Эзоп так отчаянно хотел, сводило его с ума. — Пожалуйста, Илай... — умоляюще прошипел он, длинные пряди выбились из его хвоста, прилипнув к лицу. — Пожалуйста... Илай улыбается, его пальцы забрались под ткань, оглаживая член кончиками пальцев, прежде чем освободить его от давления нижнего белья. Он впервые это делает, но его действия настолько властные и уверенные, что Эзоп может только умолять его. Пальцами он оглаживает головку, прижимая член к своей щеке и смотря на своего партнёра жалобным, щенячьим взглядом. — Пожалуйста что? — игриво тянет он, безжалостно дразнясь. — Ох, что ты хочешь, Эзоп? Я совсем не понимаю... Ты хочешь этого? Его горячий рот медленно накрывает собой головку, он начинает старательно посасывать, постепенно вбирая член глубже в рот, пытаясь вместить как можно больше. Он безумно хочет услужить, доставить максимальное удовольствие, но его зубы иногда случайно царапают столь нежную кожу. По сдавленным вздохам и шипенью Эзопа трудно понять, несколько он удовлетворен, но его действия говорят самым понятным языком — ладонь мягко поглаживает лохматые волосы, пальцы играются с короткими прядками темных волос. — Илай.... — томно стонет он, на что партнёр с новыми силами ублажает его, чмокающие звуки наполняют комнату. — Медленнее, Илай... Не соси так сильно... "Кончи мне в рот" Мысленно молит он, так как его губы заняты, он ласкает член языком и его влажный рот вбирает его так глубоко, насколько он может, ни смотря на желание закашляться и выплюнуть инородный объект. Он останавливается, тяжело дыша, хватает воздух в отчаянии, прежде чем с новыми силами проталкивая член Эзопа в свое горло. Илай пыхтит, его глаза затуманены, слюна покрывает почти весь член Трикстера, но легче не становится. Рука плавно качает орган у самого основания, лаская ту часть, которую пророк просто не осилил. Эзоп издает тихий стон, после чего горячая сперма резко заполняет рот Кларка, так быстро, что он не успевает проглотить и белая жидкость стекает по его губам, вниз, пачкая офисный пол. Илай чувствовал безумное счастье прямо сейчас. Он посмотрел в глаза раскрасневшемуся Эзопу, который тяжело дышал от пережитого оргазма, и Кларк, пошло прикрыв глаза, облизывает губы, демонстративно сглатывая остатки их любовных игр. Серые глаза шокировано смотрят на него несколько секунд, осознавая то, что между ними сейчас произошло, и парень буквально накидывается на Илая, меняясь с ним местами и прижимая несчастного к дивану. — Ты всегда можешь попросить меня остановиться.... — тихо шепчет он, его взгляд виноватый, как и всегда, когда он видит Илая. После всего, что он сделал, имеет ли он право заниматься любовью? Получать удовольствие, чувствовать себя счастливым? Вопросы отпадали, стоило его коллеге по работе вновь провести языком по своим блестящим от влаги губам. Одежда летит вниз, оголяя ягодицы пророка, на что тут лишь слегка краснеет, влюбленно следя глазами за каждым движением. Пальцы, длинные и костлявые, трутся об колечко мышц, не решаясь протолкнуться дальше. Илай замирает, ожидая сладкого-сладкого чувства, когда пальцы Эзопа в конце концов двигаются внутри него, растягивая. — Мн... — его глаза закатываются, но он тут же фокусируется на лице возлюбленного, щурясь. — Да, вот здесь... Эзоп кивает, осторожно продолжая, он не хочет ранить Илая больше, чем он уже сделал. Хоть в этом он не ошибётся, поэтому его пальцы максимально медленно и нежно трутся об горячие стенки, вызывая у лежавшего под ним парня частые вдохи, полные удовлетворения. Слегка дрожащее, вспотевшее тело Илая излучало тепло, короткие волосы липли ко лбу. Никогда Трикстер не думал, что он будет словно в своих грешных, мерзких фантазиях, окажется над Кларком в своем собственном кабинете, лаская его изнутри. Длинные пряди его волос опускались вниз, перекрывая вид на столь желанное зрелище. — Достаточно... Достаточно Эзоп, я сейчас... — парень не договаривает, но они оба понимают, в чем дело. Они смущаются, как подростки, впервые увидевшие голые тела друг друга. Пальцы оказываются вынутыми из отверстия, и их тут же заменяет истекающая спермой, набухшая головка члена. Трикстер осторожно обхватывает Илая под спиной, приподнимая его тело, подбирая более комфортный угол, после чего плавными движением бедер его член проскальзывает внутрь пророка. Он выгибается в спине, тяжело дышит, глаза округляются, но он не желает ждать, пока он привыкнет к этому ощущению, нет. Он желал этого так страстно на протяжении такого долгого времени... Бедра Илая двигаются сами по себе, насаживаясь сильнее на Эзопа, позволяя ему заполнить собой все. — Илай... — он тяжело дышит, его рука сильнее сжимает талию парня, прежде чем его бедра начинают двигаться так, как того хотел партнер. — Я тебя люблю, Илай... Эзоп едва сдерживает слезы, сосредотачиваясь на удовольствии, которое он делит с самым дорогим человеком в его жизни, но пророк прекрасно видит его самочувствие. Он притягивает лицо Эзопа к себе, они снова целуются, мягко покрывая губы друг друга, изучая языки, позволяя им касаться друг друга. Теплое чувство разливается в груди, сердце стучит так бешено, что казалось, можно потерять сознание. Член пророка, оставленный без внимания, терся об живот Эзопа, и этого было больше, чем достаточно. Илай потел, крупная дрожь атаковала его тело каждый раз, когда Эзоп двигался внутри него, потираясь членом об чувствительную железу. — И я тебя... А... Ах, Эзоп, я тебя тоже... — удовольствие поглощает все его тело, он хочет растворится в том, что он чувствует, никакие слова не смогли бы объяснить Эзопу это. Его голова запрокидывается, он сжимается всем телом, несколько громких, полных удовольствия стонов срываются с его губ, когда он заливает своей спермой их животы. Вслед за ним, член Эзопа пульсирует, заполняя вязкой белой жидкостью своего партнера. Они пытаются отдышаться, Трикстер устало опускает тело рядом, на крошечный свободный участок дивана. Он плачет, с нежностью прижимая уставшего и довольного Илая к себе, тело дрожит не только от второго оргазма, но и от подступающей истерики. Он знал, как быстро бездна убивает людей. И Илай был изувечен ей больше, чем он когда либо видел на ком-то все еще живом.