Заклеймен и влюблен

Артефакт семьи Вейл был тогда при них, поэтому изъяли его без проблем, тем более, что для этой семейки он уже бесполезен, без сил провидца им не воспользоваться. Гот с косичками собиралась изучить артефакт позже. Винсент был бы не против сам наложить на него лапу, но с недавних пор по настоящему понял, что возлюбленную сына действительно стоит опасаться. И не только из-за способностей некроманта. Чудо, что она его раньше тихо не прибила за позицию в их отношениях с Ксавье, возможно просто пожалела парня. А вот у пары вновь возникла дилемма. Неожиданное предложение художника выбило их обоих из колеи. Казалось они оба приняли решение не спешить и тут, как гром среди ясного неба, предложение юноши. Причем для него самого это была неожиданность, однако он отступать не захотел. Аддамс была удивлена таким поворотом событий. — Я думала, мы все обсудили. — Это было раньше, сейчас многое изменилось. — объяснил Торп. — И что же изменилось? — нахмурилась она. — Мы даже до конца не определились с отношениями. — А я думал, мы уже поняли, что любим друг друга. — Этого часто бывает недостаточно. У нас всё ещё есть проблемы. — Которые мы понемногу решаем. Уэнс, пусть это прозвучит пафосно, но я хочу прожить с тобой всю свою жизнь. Ты заклеймила не только мое тело, но и душу. — Меня сейчас стошнит. — Уэнсдей пропиталась сделать недовольный вид, однако было заметно ее волнение. — Уэнсдей Аддамс, ты станешь моей женой? — Ксавье вынул с кармана коробочку, в которой оказалось небольшое платиновое кольцо с черным бриллиантом. — Попробуй только сейчас стать на колени и я отгрызу тебе ноги. — пробурчала гот с косичками. — И не думал. Для тебя это было бы слишком. — усмехнулся провидец. — А пафосные фразы с кольцом, это не слишком? — Я хотел выразить свои намерения. И вообще запланировал наше свидание в психбольнице. — Это уже интереснее. Когда? — Послезавтра. Ты не против? — Я только за… За свидание… — А по поводу предложения? — Ксавье, я не понимаю, зачем нам наступать на те же грабли? Мы же договаривались не спешить. — Уэнс, мы и так наступаем на те же грабли. Мы уже пробовали жить отдельно и поняли, что нужны друг другу. Да, брак — это скорее формальность, но мне действительно хотелось бы называть тебя своей, во всех смыслах этого слова. Если ты боишься заводить детей, я сделаю себе вазэктомию. Мне не нужны дети без тебя. — Это ты сейчас так говоришь. — Уэнс, прекрати, мы уже это обсуждали и не раз. Я все твердо решил. — Ксавье, не нужно этого делать. Я пересмотрела много информации и поговорила с Энид… — девушка занервничала. — Думала, обсудить с тобой это позже, через несколько лет, но ты не оставил мне выбора. Раз я не могу выносить ребенка, это может сделать другая. Я думала об услуге суррогатного материнства. Ведь с зачатием у нас всё в порядке и может появиться здоровый ребенок. Проблема только в моей магии. Что ты об этом думаешь? — Я буду только счастлив. Но разве не рано? — А выходить замуж за тебя мне не рано? Не волнуйся, я планировала сделать это позже. — Тогда нам обязательно нужно пожениться. Ребенок должен появиться в законном браке. Иначе твой отец покуситься на твою привилегию убивать меня. — С одним условиям. Ты берешь мою фамилию. — Что?! — Шучу… Твоего отца тогда инфаркт хватит. Хотя, был бы неплохой подарок к свадьбе… — а после продолжала уже серьёзно. — Никакого праздника. Только официальная регистрация в мэрии. Наши родственники и друзья пусть узнают позже. — Тебе Мортишу с Энид не жалко? Они давно весь праздник распланировали. Аякс уже конкурсы подготовил, кузен Итт написал речь, дядя Фестер запасся своим фирменным фейерверком. — Ты им сказал? — Нет, они это распланировали ещё, когда мы стали жить вместе после школы. Энид так к собственной свадьбе не готовилась. — Кошмар… Я уже боюсь представить какие пытки они там придумали. И ты желаешь, чтобы я через это проходила? Ты действительно изверг. — Ладно, родным говорить не будем. Но свидетелей возьмём. Только скажем им об этом в последний момент. Чтобы не успели предупредить твоих родителей. И сбежим. А то, подозреваю, когда мы будем выходить из мэрии, нас уже не только встретят, но и отвезут на праздник, где будет все готово. — Когда ты так говоришь, я начинаю понимать, почему влюбилась в тебя. Мне нравится твой авантюризм и бунтарство. — А ещё нахальство. — рассмеялся он. Обсуждали предложение пара уже дома в своей комнате. По дороге подбросили Винсента, который сразу же позвонил менеджеру и по дороге улаживал свои дела. Что-то в этом мире не меняется. Конечно, Вещи пригрозили самой жестокой карой за подслушивание. Прислуга не в счёт. Уэнсдей все-таки сдалась и позволила нацепить на себя кольцо. Когда его увидела волчица, то больше получаса прыгала и визжала от радости. Однако на вопрос, когда будет свадьба, некромант неопределенно пожала плечами. Кажется это воодушевило всех ее родных, они только и говорили о предстоящей свадьбе. Винсент с Гомесом обговаривали финансовую сторону мероприятия и сколько гостей пригласить, Мортиша с Энид и бабушкой Аддамс обсуждали все детали от платья невесты до рассадки гостей, даже Пагсли шептался с Аяксом. Только виновники торжества почти не принимали участия в подготовке. Ксавье теперь понял, почему Уэнсдей не хотела праздника и не только из-за большого количества надоедливых гостей и дурацких традиций. В основном потому, что их мнение не очень спрашивали. Да, вопросы задавали, нравиться ли им то или иное, однако к руководству не подпускали, аргументируя тем, что у них нет опыта и вообще не нравится подобный процесс. Гот с косичками только закатывала глаза на это, художник планировал план быстрой регистрации и побега. Он был солидарен с любимой, пусть родственники сами празднуют, а они тем временем смогут насладится компанией друг друга. Он предвкушал подарить новоиспечённой жене незабываемую ночь. Свидание в психбольнице ей понравилось, хотя романтика и немного обломалась, девушка увлеклась историями болезней настолько, что забыла о своем парне. Но он не обижался, ему нравилось смотреть за Аддамс во время исследования или за работой. Когда у нее есть вдохновения, она так прекрасна. Некромант даже забыла об отдельной палате, которую для нее приготовили и когда они вернулись домой, бросилась писать новый роман. При чем это растянулось на недели. Юноша пообещал себе все-таки позже вернуться и довести свидание до конца, он уже настроился на секс с Уэнс, которую предварительно освободит из смирительной рубашки (Как говориться, с кем поведешься…). А пока они подали тайно заявление и ждали дня икс. При чем волновался только Торп, девушка же была спокойна как удав. Друзья и родные даже что-то заподозрили, им же говорили, что заявление будет подаваться позже. В день икс Ксавье оделся в черный костюм, который ему уже купили на свадьбу, собрал волосы в пучок. Когда он увидел свою невесту, то ахнул от удивления. Уэнсдей самостоятельно купила себе платья, впервые за долгие годы сходила за покупками без Энид. Платье было, как обычно чёрное, немного старомодное но более открытое, чем обычно она носит. Не очень облегающее, но и не висит мешком. Волосы были уложены, а сверху надета небольшая черная шляпка с вуалью. На руках у нее короткие черные перчатки, а на шее небольшое колье. Пополняли ансамбль туфли на высоком каблуке. Жених вручил любимой букет с черными розами, которые она приняла. Правда, сначала ей пришлось ударить его кулачком, потому что художник замер не двигаясь. Его всегда завораживала красота любимой и каждый раз Уэнсдей ошеломляла парня. И как он смог бы променять ее на другую? Никогда. Аддамс выглядела довольной, на ее лице была заметна тень улыбки. Даже странно, учитывая ситуацию и отношения девушки к браку. Сам Торп широко улыбался, не скрывая своей радости. Раньше она бы только закатила глаза или съязвила, сейчас же никак не отреагировала. Чета Петрополус ждала их возле своего дома, пришлось соврать, что после подачи заявления будет небольшое празднования. Они немного удивились внешнему виду пары, горгона узнал костюм друга, который выбирали на свадьбу. Когда узнали о настоящей причине поездки, чуть не устроила истерику, грозилась позвонить старшим Аддамс. Успокоилась только тогда, когда гот подчеркнула, что свидетели могут присутствовать и с переломанными ногами. До конца пути Аякс успокаивал жену, которая бурчала о неблагодарных. Но церемония прошла мирно. Ксавье волновался, он боялся, что по какой-то причине свадьба сорвётся: то он вовремя не скажет заветное «Да», то Уэнс в последний момент передумает, то случится катаклизм… И все же он вовремя ответил утвердительно и его любимая не передумала. Их объявили мужем и женой, они обменялись кольцами и он наклонился, поднял вуаль и поцеловал Уэнсдей. Это стоило всех усилий. Теперь он по-настоящему может назвать ее своей. Из мэрии им действительно пришлось убегать. Энид (зараза!) все-таки сумела незаметно сообщить их родным и друзьям о церемонии. Так быстро не реагировала даже полиция и скорая, все приглашенные, во главе с Мортишей, быстро прибыли на место дислокации, даже Винсент отменил срочные дела, чего никогда не делала. Новоиспечённые молодожёны успели удрать буквально за секунду до приезда. Петрополусы не сумели их остановить, после с Уэнсдей связалась мать и долго выговаривала ей за отвратительное поведение и сорванный праздник. На что некромант невозмутимо предложила напоить гостей и надеть фату на кузена Итта, а Винсента выдать за Ксавье. На что получила короткий вздох от матери. Да, в чем-то девушка никогда не изменится. Почему-то Аддамс попросила мужа приехать к семейному кладбищу Аддамс, которое находилось за их домом. Провидец был здесь не в первый раз, у них было даже несколько свиданий и прогулок на этом месте. Но на данный момент он, почему-то волновался. Кажется, Уэнс что-то задумала. Не собирается же она стать вдовой в день свадьбы. Нет, если бы захотела, то давно убила бы. Они подошли к небольшому склепу, куда гот никогда с ним не заходила. Кажется, там покоился один из патриархов рода Аддамс. Перед склепом она резко остановилась и обернулась к нему. — Ксавье. — вдруг серьезно сказала Уэнсдей.- Перед лицом моих предков, ты можешь подтвердить свою свадебную клятву? — Даже больше… Перед лицом живых и мертвых, я, клянусь быть твоим мужем, любить и оберегать тебя вечно, и в жизни, и в смерти. — Немного пафосно, но сойдёт… Перед лицом живых и мертвых, я, клянусь быть твоей женой, любить и оберегать тебя вечно, и в жизни, и в смерти. — невозмутимо повторила она. — А сейчас небольшая семейная традиция, но думаю, тебе понравится. — Что за традиция? — В роду Аддамс первая брачная ночь должна пройти в склепе моего предка Хайнса Аддамса. Говорят, что он и при жизни был озабочен продолжения своего рода, поэтому дежурил во время первой брачной ночи в спальнях своих отпрысков, чтобы все проконтролировать. Я думаю, он просто был извращенцем. Но, как ни странно это помогало, у его детей было много отпрысков, а первенцы рождались менее чем через год после свадьбы. После его смерти завещал, чтобы потомки приходили сюда и проводили свою первую брачную ночь. Думаю, его дух подглядывает за потомками, но если я его учую, то прогоню. А ещё здесь я была зачата, если верить маме с папой. — Интересная история. Ты же знаешь, если это секс с тобой, то меня ничто не остановит. Тем более, что секс при свидетелях у нас уже был, в склепе и возле трупов тоже. Чем твой мертвый предок хуже. Главное, чтобы во время процесса он с советами не лез. Девушка улыбнулась и открыла дверь. Внутри был знакомый запах сырости и разложения. За склепом стояла кровать, накрытая постельным бельём. Кажется, кто-то подготовился. Возле кровати они повернулись друг к другу и начали целоваться. Уэнс сняла шляпку и распустила волосы. Он зарылся в них рукой, вдыхая знакомый аромат. Она тем временем нежно целовала его шею. Художник медленно снимал с нее платье, проводя рукой по прохладной коже спины. Для него каждый раз волнующий и неповторимый. Некромант помогла ему расстегнуть и снять пиджак, затем рубашку. Проводя горячими поцелуями дорожку от груди до пупка. Он задыхался от приятных ощущений. Только Уэнс могла быть такой одновременно нежной и напористой. Затем уже парень медленно снял с нее нижнее белье, целуя каждый оголившийся участок. Ее соски уже затвердели от нетерпения и были чувствительны к малейшему прикосновению. Аддамс расстегнула ремень и пуговицу на его штанах, приспустив их с нижним бельем. Были сброшены ее туфли и голая девушка легла на кровать, ожидая возлюбленного. Он быстро избавился от обуви, остатков одежды, распустил волосы и присоединился к жене. Возобновились горячие поцелуи и нежные ласки. Сегодня Уэнс разрешила ему быть главным и отдала предпочтение ванили. Ксавье гладил и ласкал, наверное, каждый миллиметр ее кожи, упиваясь такой возможностью. На некоторых участках оставлял засосы, помечая ее своим клеймом. Теперь она принадлежит ему. Вся целиком. Как и он ей. Уэнсдей то поддавалась его ласкам, то открывала от себя, беря инициативу, так же целуя и оставляя засосы, беря пример с мужа. Она уже была такая мокрая, они оба были настолько возбуждены, что он легче обычного вошёл в нее. Но чуть не кончил от ощущений, когда полностью оказался внутри. За это время Торп уже успел забыть ошеломляющую тесноту ее лона. Но он хотел растянуть удовольствие на дольше, хотя девушка уже показывала ему двигаться быстро. Усмехнувшись, юноша сначала стал двигаться как можно медленно, несмотря на ее сначала предупреждающий рык, а после умоляющий стон. Правда, долго он не смог так продержаться и понемногу ускорялся, двигаясь внутри нее и ощущая бешеную пульсацию, сводящую его с ума. Параллельно художник ласкал клитор возлюбленной и ее чувствительные точки. Она, закусила губу и растворилась в оргазме, царапая его спину и резко сжав внутри, от чего парень тут же кончил, изливаясь в нее. Тяжело дыша, они лежали, отходя от удовольствия, которое их накрыло волной. Супруги поменялись местами, теперь уже гот лежала на нем, а он ее нежно гладил и целовал время от времени. Наконец между ними нет преград, последний страх Уэнс сломлен. Что будет дальше они могли представлять только приблизительно. Но несмотря на все преграды, Ксавье не сомневался, они будут вместе. Никто не заметил, даже некромант, бледную тень духа, который ухмыльнулся, глядя на своих потомков. Род Аддамс будет жить и процветать, даже если дети и будут носить другую фамилию. Главное кровь, а она у них сильная. И у парня сильный дар, такой не может пропасть в пустую. Той же ночью провидец увидел сон, где они с Уэнсдей играли и обнимали двоих детей: старшую девочку и младшего мальчика. Проснувшись, он рассказал своей жене сон и попросил его нарисовать, чтобы реализовать. Она удивилась, ведь после того, что они узнали о последствиях использования подобного дара, нужно быть осторожными. Однако художник решил для себя, мир не перевернется, если он осуществит небольшое пророчество, которое и так может сбыться. Тогда девушка согласилась. Свадьбу отпраздновали без них, хотя молодожёнам досталось за своеволие. Энид грозилась устроить бойкот, но долго не выдержала. Волчица смирилась, посчитав побег романтичной историей и даже выложила историю в своем блоге. Гот с косичками только закатывала глаза. Пусть думает, что хочет, тем более подобная пиар-компания, как ни странно, повысила их популярность. Смеясь, юноша нарисовал картину «Побег молодожёнов», которая не имела ничего общего с реальностью, персонажи на них мало похожи, невеста была в белом платье, а по пятам за ними бежали гости и родственники. Зато смешно, хотя некоторые плакали от умиления. Через несколько месяцев после свадьбы Аддамс обратила внимание на своё самочувствие и сбой в цикле. Она не стала делать тест и пошла сразу к врачу, который определил беременность, несмотря на прием таблеток и предохранение. У девушки чуть не случилась истерика, ее охватил страх. Вновь пережить то же самое ей совсем не хотелось. Что же делать? Как сохранить ребенка? Лучше бы она согласилась с художник, когда он предлагал сделать операцию. Когда Ксавье узнал о положении своей жены, то сразу же открыл бар и выпил с горла. Позже сел на диван и обхватил руками голову. Что же он наделал? Как же так? Ведь они оба предохранялись. Хотя, нет, во время первой брачной ночи провидец был небрежен в плане защиты. А ещё этот сон… Он поднял голову и посмотрел на бледнее, чем обычно некроманта, которая опустилась возле него. — А знаешь, я думаю, что в этот раз у нас всё получится. — сказал Ксавье немного преувеличено оптимистично. — О чем ты? — злилась Уэнсдей. — Шанс, что все закончится благополучно небольшой. — У нас есть благословение твоего предка. — Это просто миф.- нахмурилась она. — А ещё я нарисовал двоих наших детей, помнишь? Мой дар сделает сон реальным. — он нежно взял ее за руку. — А если ты не прав? Если эти дети все же от суррогатной матери? — Отступать мы не можем, ты уже беременная. Но я почти уверен в успехе. Торп слегка улыбнулся и прикоснулся к ее животу. Уэнс только тяжело вздохнула. Он действительно прав. Однако всю беременность волновалась и только увидев малышку вживую успокоилась. Они вместе пережили все испытания, в том числе и рождение дочери. Смотря на кроху, Ксавье подумал, что не зря они с Уэнсдей встретились и влюбились. Только она могла указать ему путь, помочь найти себя и только он смог побороть ее проклятье одиночества.