Soft Hazy Blue

Жужжание. Оно было повсюду: в моей голове и вокруг меня. Я хотела сосредоточить свой слух на чем-то одном, но не могла. Я медленно открыла глаза, и только яркие цвета оранжевого и красного сливались воедино, ослепляя меня. Я кряхтела от боли при любом лёгком движении туловища, когда пыталась сесть из положения, в котором лежала, но безрезультатно. «Где я?» — думала я про себя, щурясь и оглядываясь по сторонам, не замечая незнакомого места, в котором находилась. Я порылась в своих воспоминаниях, пытаясь вспомнить хоть какой-нибудь момент или воспоминание о том, почему я оказалась в этой серой, холодной, как камень… пещере? Я покачала головой, проводя рукой по лицу, когда мой слух начал улавливать чьи-то… Крики? Плач? Я пока не могла сказать наверняка. Все, что я помню, были просто какие-то Инферналы и… Инферналы! Я резко приняла сидячее положение и поплатилась за это, согнувшись пополам от огромной боли, которая пронзила мой позвоночник и грудную клетку, выбив из меня воздух. — MC! — Я испуганно подскочила, вертя головой по сторонам в поисках источника этого приглушенного звука — он звучал почти как мое имя. Именно тогда я начала замечать хаос, который разворачивался передо мной. Осознание поразило меня в нынешней ситуации, в которой я оказалась. Я была в катакомбах, с Оминисом и Себастьяном. Я оставила их одних заботиться о себе, пока была без сознания. Как долго я была без сознания? — Оминис, — отчаянно закричала я, вертя головой по сторонам, пытаясь найти его. — Мерлин, — Оминис вздохнул с облегчением, когда его лицо появилось в поле зрения. — Я думал, ты умерла на минутку. Казалось, никакие крики не могли тебя разбудить. — Ну, теперь я проснулась и определенно чувствую, почему меня вырубило, — саркастически ответила я в ответ, пытаясь схватить его за руку, чтобы встать на ноги. — Вот, ты сильно ранена, чтобы пытаться ходить прямо сейчас, — опустившись, он обхватил меня за колени и поясницу, подняв с земли. У меня не хватило духу возражать против его помощи. Он отнес меня на противоположную сторону катакомб и осторожно опустил на землю. — Прости, я не должна была быть такой слабой и оставлять вас на произвол судьбы против… — Прекрати, — резко вмешался Оминис, прежде чем я успела закончить предложение. — Ты была атакована заклинанием Конфринго от Соломона. Ты отлетела назад и ударилась о стену позади себя, потеряв сознание, — с беспокойством сказал он, посмотрев в мою сторону, и его затуманенные серые глаза остановились на моих. — Не волнуйся, и Себастьян, и я отбились от последнего Инфернала, сейчас только Себастьян сражается против Соломона, но…- Оминис повернул голову туда, где происходил наибольший переполох, именно туда, где Себастьян и его дядя сражались друг с другом на дуэли. — Я должен остановить Себастьяна, прежде чем он предпримет что-нибудь радикальное, он использует и злоупотребляет темными искусствами больше, чем мы оба вместе взятые, — усмехнулся он себе под нос, когда я потянула его за мантию, хмуро глядя на него. — Сейчас не время для шуток, Оминис, мы должны остановить их! — Я остановлю их, а ты оставайся на месте, — он строго посмотрел на меня, нежно поглаживая мой затылок, который сильно болел из-за моей травмы, прежде чем встать и пойти навстречу суматохе. Я медленно встала, пытаясь догнать Оминиса вопреки его инструкциям, когда увидела ярко-зеленую вспышку от палочки Себастьяна. Вот тогда-то мы оба и застыли как вкопанные, как только были произнесены первые слоги: — Авада… — Себастьян… — прошептал Оминис, как будто знал, что должно было произойти после того как сцена, развернувшаяся в катакомбах, изменила всех нас в этой комнате. К лучшему или к худшему.