brûler.

Ян Луи был далеко не самым последним человеком в мире красоты и роскоши Парижа, нет целой Франции и мира, даже с точностью и наоборот — молодой и привлекательный, владелец модного дома и близкий друг всех самый дорогих и знаменитых дизайнеров. Его жизнь теперь вращалась на постоянных выставках, театре и вечеринках сливок общества, на которые ему не приходить попросту не позволял статус — злые языки жёлтой прессы в секунду распространят лживые заявления о том, что сам Король Красоты отказал встрече, а это значит поддержки бренд может не ждать и рейтинг стремительно падает. Всего два года такого неумолимого графика и Ян чувствует тошноту от всего этого пафоса, от кружева и жемчуга, от того, как к нему обращаются. Хотелось купить и сбежать на виллы где-нибудь далеко, возможно вернуться на свою историческую родину в Корею, но не мог бросить сейчас этот титанический труд, в который вкладывался и его отец, и он сам множество лет. Очередной показ его знакомого дизайнера, по всем собравшимся перекатываются шёпоты, но не про Луи, чья машина скоро должна приехать, — про мальчишек — моделей, корейцев по происхождению. Эти слушки долетели и до скучающего Яна с его любимицей Исыль на руках, но он не предал этому такого значения: слава таких обычно очень кратковременна, одно-два дефиле и все забывают про их существование, заставляя уходить из высокой моды пониже. Индустрия- пламя. Здесь можно зажигать сердца надеждой или обращаться пеплом, стремиться ввысь подобно огненным языкам или скромно и невзрачно лежать угольком, согревать публику своей улыбкой или задыхаться от дыма. Наконец время настало и, отдав собачку доверенному человеку, Луи вольяжно и изящно взял рукой в осторожном чёрном кружеве с подноса шампанское, такого же цвета, что и его атласная рубашка, поверх которой был строгий, но элегантный костюм коричнево-бежевого оттенка. Решил оставить свой излюбленный красный костюм, в котором обычно появлялся на мероприятиях подобного рода. В зале выключили основной свет и зажглись прожектора над импровизированным подиумом, отбрасывая неприятные тени на пожилые лица ценителей спереди– молодые сидели сзади, и только Луи был среди них, на первом ряду. Дизайнер — совсем молодая девушка говорила часто и скомкано, видимо очень волнуясь, быстро удалившись чтобы модели могли пройти вперёд под приятную, но порядком надоевшую музыку, под беззастенчивый шёпот критиков. Ян почти не смотрел, пребывая в своих мыслях, как вдруг все замерли, голоса замолчали. Он глянул невзначай на подиум и тотчас же обомлел: по нему шли два парня в костюмах, представляющие концепцию коллекции — дореволюционная Франция в современном взгляде, — тонкие узоры украшали жилеты из бархата, бусины и жемчуг, позолота, но главное — их лица. Ах, что-то в его суровом выражении лица в сочетании с идеальной прямой формой носа, слегка надутыми губами и этими пронзительными серыми глазами заставляло Луи жадно скользить взглядом за каждым дюймом тела. Дело определённо не в одежде, он бы не отдал весь ценник уж точно, Яна приковала сила его присутствия на подиуме, то, как он держится, всё кричало — моё сердце сделано изо льда, никто и прикоснуться ко мне не сможет. Луи остро ощутил что он хочет. Хочет этого мальчика рядом с собой в качестве личной модели его бренда. Но кто он? Кроме слухов о двух корейцах ничего не было, даже имён. Остальная часть дефиле прошла как в тумане, настолько поражённый король не мог оправиться от шока, а когда закрывал веки — появлялся его образ. И только Дизайнер поблагодарила всех за внимание — сорвался к ней чтобы расспросить о модели. Но Он нашёлся раньше: всё ещё в костюме, мило щебечущий с его партнёром, сидел на диванчике и поглаживал его щеку завороженно, будто не доверяя своим глазам. Ян поторопился к ним, чувствуя как под грудью неприятно кольнуло. Но с чего бы? Мальчик рядом с Ним тоже был неземной красоты и его длинные синие волосы, и глаза, и необычной формы губы с яркой для мужчины помадой, но почему-то к себе Луи захотел именно брюнета с оттенком молочного чая и потрясающей укладкой. — Могу ли я попросить вашего внимания на несколько минуток, понимаю вы устали после шоу, но не отказывайте Ян Луи, — он говорил смотря прямо на Него, и тот понял что зовут его, поэтому спокойно поднялся и, не бросив взгляд на партнёра, ушел. Они отошли в укромный угол свободной гримёрки и модель по-хозяйски расположился на кресле, заставив Луи неловко стоять — знает себе цену, это Яну нравилось. — В чём дело, Ян Луи? — спросил Он, приподнимая бровь, и теперь Король Красоты затрепетал под приятным голосом модели, слоги перетекали у него как мед, а говорили они, на секунду, сразу по-корейски, и хоть тот пытался звучать грубо и пренебрежительно — ничего не выходило. Настоящий ангел. — Я хочу тебя, — он навис над ним, опираясь на локти и приблизился вплотную — модель не отталкивал, и склонился почти дыша в чужие губы, — но как твоё имя, мой прекрасный ангел? — Юсон, Пак Юсон. — Пак Юсон, — говорить это имя ощущалось до безумия приятным, особенно выдыхая его в чужие губы, ещё пара сантиметров и они сольются вместе, смешивая прозрачный тинт и персиковую матовую в излишне правильный коктейль, — у меня есть весьма заманчивое предложение для тебя. Наверняка знаешь кто я и чем владею, так что без лишних слов, стань моделью моего бренда. — Нет, — едва слышно говорит Юсон, но Яна это слово бьёт сильнее самого громкого крика, тень неуверенности прокрадывается на его лицо, а сам он следка отстраняется до приличного расстояния. — Не сейчас? Юсон качает головой, «Никогда» Ян Луи только что… отказали? Нет, не то чтобы он никогда не получал отказ или не мог смириться с этим, но это было так давно и в совершенно пустяковых вещах. А здесь? А здесь самый прекрасный мужчина всей его жизни, которому он предлагает жить в модной роскоши Парижа, жить в мечте любой модели, отказывается от этого. — Прости? — словно не расслышал проговаривает Ян, но Юсон поднимается с кресла и направляется к двери, явно не желая повторять слова. — Мне пора идти, ваши «пара минуток» прошли, меня уже наверняка потерял малыш Ёнджуни, а ещё мне надо переодеться чтобы не помять сильнее того, как оно выглядит сейчас. Хлопок двери и Ян Луи — один из самых влиятельных людей в индустрии французской моды остаётся в одиночестве пустой гримёрки. Запускает руку себе в идеально уложенные волосы, уже не беспокоясь об их внешнем виде, и выдыхает — смысла бежать за Юсоном нет, да честь и статус не позволит ему, но неприятный осадок всё же остаётся, а стены невероятно давят. Мужчина выходит, и через пару секунд ему попадается вновь он на глаза: его партнёр, скорее всего этот самый Ёнджун, крепко держит Пака за талию, у них берут интервью, но как только камера отворачивается модель хмурится и поджимает губки, что-то говорит и ладонь медленно уползает в карман собственных брюк. И теперь Юсон замечает через гущу людей и плечо парня Луи, дерзкая улыбка скользит на его лице и он показывает знак, что должен означать «я позвоню», а после скрывается из вида совсем. Получается не всё потеряно? Требуется время, очень много времени, чтобы, наконец, получить от него сообщение. Луи ловит себя на том, что снова и снова проверяет свой телефон, когда только может, в надежде наконец получить звонок с неизвестного номера, но проходят недели, а Юсон не подает ему признаков жизни. И когда его телефон, наконец, звонит с сообщением с неизвестного номера, Ян только что вернулся с тренировки и опубликовал в сторис своего инстаграм-аккаунта фото из зала с соблазнительно поднятым рукавом футболки, что демонстрирует стремительно увеличивающиеся мускулы. Вроде не топлесс, но всё равно довольно пикантно, чтобы фанатки сходили с ума. « довольно прохладно для таких коротких футболок, Луи » и, наверное, он слишком быстро для очень занятого человека пишет в ответ. « ты следишь за моим инстаграм? » Ответа не последовало, но Луи мгновенно догадался кто это, ведь лишь один человек ведёт с ним так… будто король красоты не Ян, а Пак. Следующие добрые полчаса он проводит в поиске аккаунта модели, а после пролистывания его постов: только кадры с фотосессий, рекламные снимки для корейских брендов косметики и всего парочка одиноких фото в кафешках и на улочках Сеула и Парижа. Но в описании есть неприметная ссылка на ещё один аккаунт — приватный и мужчина тут же кидает запрос на вступление, подписаться на основной нельзя — сразу пресса будет трещать о том, что сам Ян Луи подписался на кого-то там. Заявка принимается весьма быстро и посты там гораздо больше радуют глаз Яна: фото обеда, селфи в зеркале и просто небольшие кусочки его жизни — вот настоящий Юсон, которого таким видит… восемь человек, включая Луи? Неожиданно. Пальцы будто сами собой порхают по клавиатуре, набирая предложение встретиться ещё раз и обсудить все в более подходящей обстановке, но в ответ холодное «у меня фотосессии во вторник и субботу, но не думаю что в остальное время буду свободен для тебя.» Но Луи это не остановило ни в тот момент, ни сейчас, стоя у здания фото-студии, где сейчас должен был быть Юсон, с не пышным букетом преимущественно из белых цветов в аккуратной композиции. Юсон хочет чтобы Ян добился его? Он добьётся, всегда добивался сколько бы времени и средств не уходило в заветную цель. Удивительно, но он прошёл внутрь спокойно и без камер на входе, сразу поднимаясь на почти верхний этаж. Через незакрытую дверь проскользнул, хозяин знал о приходе его, и замер — Юсон за работой и он выглядит ещё прекраснее подиумного образа. Сейчас, во всём светлом и ажурном, выглядит подобным ледяной скульптуре, снежным принцем. Ян позволяет себе полюбоваться издалека, с порога, на этого прекрасного парня, уже рисуя в голове обложки всех популярных журналов Кореи и Франции с его лицом, о, они бы тут же были раскуплены за несколько часов, а цифровые копии били рекорды просмотров. Конец фотосессии и Юсон ускользает за плотную ширму, чтобы переодеться в свою обычную одежду, а Ян пока разговаривает негромко и по-французски со съёмочной командой, обсуждая всякие модные мелочи. Модель выходит скоро, в классической рубашке и штанах, сверху накинут мягкий бежевый кардиган, что заставляет сердце Луи трепетать от нежного чувства. Такой теплый и уютный, не холодный и надменный, но не менее прекрасный. — Выглядишь прекрасно, мой милый ангел, — обращаясь всем телом к Юсону, говорит мужчина и протягивает букет. Модель на секунду замирает и неловко принимает подарок, опуская голову чтобы понюхать цветы, а Луи позволяет себе заправить чёлку, что закрывала глаза, за ухо, снова оказываясь в неприличной для даже не коллег близости, и шепча на корейском, чтобы никто лишний точно не понял, — раз уж я приехал сюда, то может и ты меня проводишь до ресторана? — Я мог бы, — отвечает на французском и стремительно, но всё ещё элегантно, ускользает к двери, быстро прощаясь со всеми в студии, вновь заставляя Луи гнаться за ним, словно Алиса за Белым кроликом. На улице закатное солнце запутывается алыми лучами в окрашенных блондом волосах модели, подсвечивает его как святого на иконе, и Ян вновь повторяет в голове «он так прекрасен».Повторяет когда открывает перед ним дверь авто, повторяет поднимаясь рядом по мраморной лестнице любимого и неприлично дорогого ресторана, что любил ещё его отец, повторяет пока Юсон с задумчивым видом читает меню, очаровательно хмуря брови и облизывая аккуратные губки языком. — Почему же ты отказываешься от работы на мою фирму, ангел? — говорить по-корейски непривычно, но Луи смутно кажется что парень перед ним просто недостаточно хорошо знает французский, раз так долго изучал предложенные блюда и в глазах у него была неуверенность, когда озвучивал заказ. Если бы он заказ каждую позицию, Ян без раздумий оплатил всё. — Я отказываюсь работать на твою фирму, но не на тебя, — просто говорит он и подчеркивает последнее слово, отпивая лимонную воду из небольшого бокала, даже не смотря на собеседника. Такой мягкий внешне и такой колкий внутри, это завораживает и интригует. — Но разве ты не… — вопрос застревает в горле, и неловкую тишину не заглушить даже приятным джазом со сцены на первом этаже. — Ёнджун? Публика говорит что у нас сильная визуальная химия и требует совместных кадров, но вообще-то у него есть парень, — скучающе сообщает Юсон, будто это общеизвестная истина, и тогда Ян чувствует себя ещё более униженным, что вообще посмел такое думать. Приносят еду, хорошее вино, и их трапеза проходит в тишине, но на этот раз менее напряжённой. Так же тихо проходит и поездка домой, но прямо перед подъездом своего дома, Юсон разворачивается и быстро целует Луи, удерживая того за пиджак. Отрывается скоро, но мужчина вновь притягивает его, совершенно правильно умещая ладони на обманчиво хрупкой спине и целуя уже по-настоящему, без пошлости, но тепло от вина и безумной любви. — Я соглашусь стать твоим. Через месяц и ещё несколько ужинов, если обещаешь целовать меня так. — Я буду, я, чёрт возьми, буду, мой ангел.