***
— Сколько прошло времени с той ночи… — Шепчет в тишине ночи аль-Хайтам, а после смотрит на время. После той ночи у них появилась негласное правило, если кошмары продолжают мучить Кавеха то, тот может спокойно прийти к серовласому и спокойно спать рядом, и не важно, что обычно блондин просыпался утром на учёном. В этом никто не видел проблем. Тем более Хайтам никогда не возмущался на подобную вещь, казалось, что даже нравится. Кошмары мучали Кавеха не так часто, но в какой-то момент они могли быть каждую ночь. Вот, например, до этой ночи Кавех приходил в течении целой недели, но сегодня так и не пришёл. Кошмары для Кавеха были обыденностью, которая пугала, но больше это пугало учёного. Ведь он знает о том, как архитектор мучает себя угрызениями совести, которая не права. Блондин совершенно не виноват в том, что произошло, он оказался такой же жертвой, как и его мать. Отец покинул их семью не по причине того, что он этого хотел, а из-за несчастного инцидента в пустыне, но Кавех раз за разом готов был доказывать обратное с пеной на губах, ведь никогда не сможет себя простить за то, в чём не виноват и не был никогда виновен. Художник всегда был непонятен для Хайтама. Всегда сам себе ставит палки в колёса, а потом твердит о том, что не достиг того, что хотел. Только он не видит причину таких ситуаций. Даже обычные лисята в пустыне чуть не подвели Кавеха к проблемам и проигрышу на соревнованиях Даршанов. Тогда учёный ещё три часа дома отчитывал его и говорил, как это было глупо. Эти лисята бы нашли дорогу домой сразу, как бы был выключен аппарат, и артерии земли пришли бы в стабильное состояние. Но Кавех был своего мнения и совершенно не был готов принять подобную правду, собственно, как обычно это и происходило. — К чему же такие мучения? Всё ведь гораздо проще. — Шепчет мужчина в темноте, без возможности найти удобное положение на кровати, а после устало вздыхает и садится, рассматривая комнату в темноте и стараясь вспомнить то, где, что лежит, чтобы отвлечься, но каждый раз мысли возвращаются к Кавеху, даже злосчастный фикус в углу дело рук блондина. Никто бы не посмел особенно таким наглым образом поставить в комнату учёного растение. Он просто воспользовался ситуацией, пока Хайтам был на работе. У блондина в этом доме было больше возможностей и привилегий, чем у самого Хайтама, как казалось на первый взгляд, но это было совершенно не так. И не важно, что всё в этом доме словно специально было пропитано именно им. Вскоре учёный покидает свою кровать, которую разворошил, и берет подушку, направляясь в комнату Кавеха. Тот же в свою очередь спокойно спит и полностью расслаблен в своём сне. На губах появляется лёгкая улыбка. Такой спокойный сон можно было заметить только по утрам, когда ещё не проснулся этот израненный душевными терзаниями ребёнок. Аккуратно забравшись на чужую кровать, серовласый обнимает со спины Кавеха, утыкаясь в его волосы носом. Пахнет прекрасными, но такими печальными цветами. Цветами скорби. В голове не было мыслей, теперь всё тело окутывалось спокойствием и теплом. А ведь так и вправду было лучше. Оказывается для спокойствия порой нужно так мало. Но это даже лучше, ведь не надо придумывать что-то другое. Можно просто выдохнуть и прижать к себе ближе.***
Кавех в очередной раз пришёл к ученому и заполз аккуратно на кровать, сон был чутким, поэтому через минуту Хайтам лежал лицом к блондину, который старался успокоиться, но его истерика прямо захватывала с головой. Невольно руки тянутся обнять, что совершенно не свойственно для мужчины, он аккуратно поглаживает по волосам и окутывает своей заботой. — Хайтам… Я… Я… — Слёзы накатывают с новой силой, заставляя серовласого только сильнее прижать к себе, а после аккуратно поцеловать в лоб, стараясь успокоить своего соседа, который хватается за одежду и тихо пытается обьясниться, но слова не складываются в цельное предложение. — Я… Я виноват… Если бы не я… — Ты не виноват в этом, Кавех… — Тихо шепчет мужчина и поглаживает по волосам. — Ты не виноват. Если такое произошло, то это было неизбежно… Не вини себя, пожалуйста. От этого тебе никогда не будет легче… — Хайтам чувствует лёгкий кивок головы, после чего продолжает мягко поглаживать и расслаблять парня, что загнался из-за собственных мыслей. Их усталость за эти дни слишком видна на лицах, чтобы поговорить об этом прямо сейчас, но всё же разговор их наступает именно в этот момент. В два ночи, когда только луна может быть свидетелем этого полусонного, но до ужаса важного, разговора. — Я бы никогда не подумал о том, что ты сможешь мне помочь, но… Я благодарен тебе за это… Спасибо. — После этого Кавех вытирает свои слёзы пальцами и поднимает лицо на ученого, который не перестаёт обнимать. — Ты заставил меня поверить в то, что я могу быть не прав… Тебе пришлось столько времени потратить на это… — Тебе не стоит меня благодарить за это. Тебе стоит сейчас только поспать, завтра тебя ждёт сложный день, проекты и много всего. Тебе нужны для этого силы, поэтому просто расслабься. — Спокойно выдыхает аль-Хайтам, а после прижимает к себе, укрывая в теплое одеяло, пока Кавех робко кивает головой и медленно начинает засыпать. Эта ночь стала отправной точкой для их спокойствия и тишине в тревожных ночах.***
— Аль-Хайта-а-а-ам. — Раздаётся откуда-то сбоку милый голос соседа, от такого глаза быстро открываются, но в комнате слишком светло, от чего Хайтам закрывает глаза обратно и недовольно мычит, зарываясь под одеяло с головой. — Зачем ты раздвинул шторы? Солнце же слепит нещадно… — Жалобно тянет младший, а после чувствует более сильный аромат цветов. — Так в моей комнате всегда так. — С усмешкой проговаривает Кавех, а после наблюдает за шокированным Хайтамом, что резко поднимается и оглядывается, хоть глаза и закрываются, а свет продолжает ослеплять всю комнату. — Прости, я наверное ночью пришёл к тебе и не заметил… — Но извинения не нужны, потому что Кавех укладывает обратно на кровать и тихо смеётся, укутывая в одеяло. — В этом есть что-то смешное, Кави? — Да, ведь обычно именно я хожу к тебе по ночам в кровать, но в этом нет ничего такого. Всё хорошо, Хайтам. — Кави… — В голове появляются воспоминания о ночных размышлениях, поэтому к бледной руке архитектора тянутся, а после резко хватают и уволакивают на кровать, придавливая своей головой. — Я не могу без тебя уснуть… Давай спать вместе? Кавех быстро моргает в огромном удивлении, а после по комнате раздаётся громкий смех, но в ответ блондин только поглаживает по мускулистой спине и соглашается. Ему даже от этого будет легче. Он с радостью примет такое привлекательное предложение. — Хорошо… Я всё равно размышлял о том, как смогу красиво тебе признаться… — Я тебе вот только что признался. Останься. Не уходи, не переезжай, не оставляй… С тобой мне комфортно… Только эта фраза заставляет расслабиться и отдаться этому утру разумом и телом. Эти слова заставляют рассмеяться и вздохнуть, ведь это лучше, чем самые примитивные слова о любви. Это роднее и согревающие действуют на старшего. — Ты моё искусство… — Лишь выдыхает Кавех, замечая, что его не услышали, ведь сон поглотил Хайтама с головой.