День Нераскрываемых Жвал.

Ленивый вторник. Время тянется медленно. Лучи палящего солнца проходят сквозь окна балкона и падают на пол гостиной прямо на вытянутые босые ноги. Жарко. Цветочная вода высыхает на подоконнике. Устроившись вместе с Томурой на красном потёртом диване, Тога запускает длинные пальцы в смешанные седые и тёмные пряди, поглаживая голову так аккуратно, будто опасается поранить (хотя она действительно могла его поранить). От этого тело покрывается мурашками и расслабляется. Чужое дыхание жарит кожу шеи. Несмотря на то, что в комнате душно, они всё равно теснятся рядом. Томура неосознанно льнёт навстречу и трётся плечом о плечо. Ночнушка, оголившая всё что только можно, приятна на ощупь. Химико она нравится, в ней довольно удобно в её истинном виде. Тонкая ткань хорошо тянется. Химико очень красива в ней, не отстиравшиеся красные пятна крови совсем никого не смущают. Поддержание человеческого облика отнимает слишком много сил, поэтому дома тварь ходит в своем истинном виде: бледная трупная кожа, когтистые тёмные руки, нос пятачок летучей мыши с такими же облезлыми большими ушами. На первый взгляд внешний вид пугающий, тем не менее Томура уже привык. Месяц проживания с тварями дал повод понять, что их не стоит бояться. Они сами в какой-то степени боятся людей, прямо как маленькие мышки в кухонном шкафу с крупами. Капелька пота стекает по лбу... или это свисающая слюна сомнительно притихшей Тоги? Думать об этом не хотелось, да и вообще думать, в принципе. Хотелось спать, а ещё больше — мороженого. Или, может, сладкий фруктовый лёд с яблоком. Чёрт, ничего нового. Классика. Где Даби? Томура послал его в магазин полчаса назад, что он там так долго выбирает? Об этом ведь заранее позаботились и дали список из двух пунктов. Мало ли монстр позабудет то, за чем его посылали. Конечно, Даби намекнул, что не особо умеет читать, как-никак, пришёл в этот мир не грамматике учиться, а людей жрать и пугать, но всё решаемо. Томура постарался и написал текст печатными буквами, несколько раз проговорил написанное и, дружно это дело закрепив, отпустил. Время мучительно тянется вместе с походом доставщика еды. Желудок Шигараки начинает пожирать сам себя, а сопящей Химико хоть бы хны. Спит как убитая. Хотя живой её и так трудно назвать. В любом случае странно, что она давно не просила поесть чего-нибудь мясного. После этой мысли послышался звук открывающейся двери и топот в коридоре. «Ну наконец-то», — уже в более хорошем настроении подумал Томура. Но радость продлилась недолго. Последовала тишина, будто никто и не входил в квартиру. Чуть поднявшись, убирая голову Тоги со своего плеча, Томура садится ровнее и заглядывает в дверной проём. Никого. — Даби? Тишина. — Даби, это ты? Я есть хочу. Ужа-а-асно. Тишина. — Неужели на голодный желудок уже звуковые галюны пошли? — поднявшись с места, в недоумении спросил Томура. Бам. Звук шёл из кухни. — Что за?.. — уже шёпотом сказал он. Уж лучше это будут обычные грабители, чем голодные иллюзии. Грабителей, если что, Тога может прогнать (на крайний случай сожрать). Томура слишком устал, чтобы предпринимать хоть какие-то меры. Ему остаётся надеяться лишь на то, что над ним зло шутят. Постепенно нарастает тревога. В однушке непросто спрятаться, непонятно почему с кухни доносится шум. В коридоре чисто. Тапочек, что еле-как налезли на Даби, нет, зато видны густые темно-алые капли на полу. Вот это уже больше даёт поводов для беспокойства, которое, видимо, изменило голодное урчание живота на боль. Что за херня? И вот, с кактусом в руках, несколько секунд назад пылившимся на подоконнике, Томура неспешна следует в квадратную кухню. По ощущениям проход коридора был как приговор. В голове даже счётчик перестал трещать. Форточка на кухне открылась. Звуки морозилки. Копошения. Слепое бормотание себе под нос. Глаз на полу противно блестит. Бормотание знакомое, пустой взгляд тоже. Пол скрипнул в очередной раз. — Человек? Я это, ну, вернулся. Только глаз куда-то закатился. Ему просто не хватает сил на злость. — Ты почему не отзываешься, когда тебя зовут? Вроде уши не отвалились на этот раз, — в голосе читалось раздражение. — Зачем отзываться, если и так понятно, что это я? Лёд в пакете, — пытаясь сориентироваться в маленьком пространстве, трогая тонкими пальцами все подряд, оповещает его Даби. — Ты глаз видишь? Он, наверное, закатился куда-то. Невыносимо. — Почему в коридоре кровь? — Мясо. — Мясо? Шигараки протягивает с прилипшими светлыми волосами глаз на красных ниточках мышц к раковине. Она, как обычно, была грязной, с остатками курицы и макарон. Отмывать выпавший глаз от девичьих волос не настолько противно, как убирать остатки пищи из сливного отверстия. Вот она, правда жизни. — Не волнуйся, это не человек. — Мне так спокойно стало, ты не представляешь. Держи. Кран выключен, Томура берёт слепого монстра за руку и, наконец, отдаёт его глазное яблоко, все так же держа за мышцы. — Почему тебя так долго не было? Томура заглядывает в пакет и слегка улыбается. Яблочный фруктовый лед, как он и просил. Вот тот самый момент, когда чудище действительно полезно. Хочется даже поблагодарить его, всё-таки в такую знойную жарищу не каждый человек сунется. Хотя, возможно, это только его проблема. Ярко-зелёная снежная сладость немного подтаяла и течет с пальцев и деревянной палочки. Лицо явно перепачколось. Даби аккуратно вставляет глаз обратно и пялится на него. Скобы на щеке морщат кожу, когда уголок рта приподнимается в усмешке. — Зачем тебе кактус? — Что? Ай! — кактус в руке неожиданно колется о ребра. Даби негромко смеется. — Ну так зачем? — Для самообороны, — вышло немного неуверенно. — Я заинтригован. У тебя, кстати, течет что-то прямо на твое средство самообороны. Томура в спешке ставит горшок с кактусом на стол, одновременно принимая попытки слизать сладость с локтя. Как же так вышло, что он вообще про него забыл? А этот слепошара и вовсе во всю ржет. — Я сейчас тебе это кактус кое-куда засуну, чтоб смеяться больно было. — Да так все больно будет, — Даби, немного успокоившись, открывает холодильник и закрывает веки. Наслаждается приятной прохладой после вылазки, чуть ли не высунув длинный язык. Вот он бы смог лизнуть свой локоть. И не только свой. — Сладкое дитя мне сегодня очень помогло, прочитав список, а то я не особо понимаю ваши письмена, — вот и про кого он сейчас сказал? — Правда, потом мамаша забрала его, приговаривая чушь про незнакомцев, — вздыхает, прикладывая сливочное масло ко лбу. — Всё-таки возникли трудности? Ну, спасибо, хоть без жертв обошлось, — оставив локоть покое, Томура вдруг заметил, как портят его продукты. — Нельзя так делать, закрой его. И так на пенсию бабки живем втроем, а ты мне продукты поганишь. Даби закатил бы глаз, но ему, видимо, сейчас настолько всё равно, что он даже не шелохнулся, а просто вдохнул прохладный воздух. Он выглядит уставшим, майка на нем вся взмокла вместе с ним. Наверное, не стоит стоять так перед холодильником, можно же заболеть. Бабайки вообще могут заболеть? Со временем тело Даби начинает принимать более привычный вид: уши заостряются, шрамы становятся страшнее, чем были до, когти чуть царапают дверцу холодильника. Ещё один вздох. Во рту налетом блестят острые зубы. Кажется, Шигараки вспоминает, что Даби не очень-то и легко давалось подолгу поддерживать человеческий облик. Тога справлялась с этим намного проще, ей нравилось, когда на неё смотрят и как. — Ты наешься этой приторной ледышкой или будешь мясо? Мне кажется, что второй вариант тебе подходит. Липкие пальцы хватаются за дверцу, открывая холодильник шире. Все ещё жарко. Губы и язык зелёные, липкие. Слава богу, что волосы не лезут. Даби ничего не говорит, только подвигается в сторону, чтобы Томура смог охладиться. — Спасибо за фруктовый лёд. Очень вкусно. — Мгм, вроде потом надо сказать «пожалуйста»? — Да, — Томура тоже вдыхает прохладу. — Пожалуйста.

***

— Вкусно! Химико вскидывает руки вверх, крепко держа в них куски мяса. Проснувшись, она сразу учуяла пищу и принялась её искать, чтобы съесть сырой (Даби, кстати, тоже был не против этой затеи, но Томура его приучил готовить еду перед трапезой). — Правда вкусно, — похвалил Шигараки монстра, который хотел занять место на диване и наконец-то отдохнуть. — Так чьё это мясо? Я до сих пор не понимаю. Тога, это же не говядина? Химико хихикает. — Это Бобик, — флегматично бросает Даби и выходит из кухни.