***
Быть на своих похоронах как минимум странно. Я сижу рядом с тобой. За эти три дня ты изменилась. Лицо побледнело, глаза красные и опустошенные, и ты стала поджимать губы. Видимо, чтобы не расплакаться. К тебе многие подходят, приносят свои соболезнования и желают сил. Ты достаточно хорошо держишься для человека, который по дороге сюда намеревался врезаться в столб или съехать с моста в реку. Церемония в целом красивая, будь я жива, осталась бы довольна. Близкие люди сказали пару слов обо мне, кто-то поплакал, кто-то посмеялся, вспоминая хорошие моменты со мной, но никто не "убивался". Никто, кроме тебя. Мы ехали домой в тишине, я думала ты включишь радио, как всегда, но ты о чем-то упорно думала. Я бы с радостью спросила, о чем, я бы так хотела с тобой поговорить, хотя бы ещё несколько минут, но наша новая лучшая подруга – тишина. Мы приехали, ты схватила сумочку и выскочила из машины, буквально вбегая в подъезд. Хоть я и могу летать и стены мне не по чем, но я с трудом догнала тебя. Ты зашла в квартиру, закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Слезы неспеша лились по твоим щекам. – Моя маленькая, ты не должна так страдать. Я делаю шаг тебе навстречу, но ты проходишь сквозь меня. Это немного больно, но я потерплю, если это единственный шанс чувствовать тебя. – Милая, куда же ты. – Я пытаюсь следовать за тобой, а ты всегда от меня убегаешь. Я застаю тебя лежащей на полу в позе эмбриона, сжимающую мою футболку. Твои рыдания разносятся по всей квартире. Безмолвно падаю рядом с тобой и обнимаю тебя так крепко как только могу. Но мои руки проходят сквозь тебя, а ты покрываешься мурашками от холода. – Почему ты не послушала меня? Почему? Зачем ты так со мной? Я ненавижу тебя, ты сломала мне жизнь. – Твои удары об пол точно мешали соседям, а твои крики стали привычными за эту неделю. – Вернись, пожалуйста, я не могу без тебя, пожалуйста, вернись. Я люблю тебя, так сильно тебя люблю. – И я тебя люблю. – Отвечаю я в пустоту, зная, что ты никогда меня не услышишь, но оставить твоё признание проигнорированным я не в силах.***
Так странно не чувствовать. Ни обид, ни страхов, ни сожалений. Ничего. Я нахожусь рядом с тобой, преследую тебя, а ты не знаешь этого. Может, я бы и хотела исчезнуть, просто перестать существовать, но не знаю как. Я не вижу других приведений, ангелов или демонов. Нет ни намека на «свет в конце туннеля» и остальную религиозную бредятину. За месяц непонятного существования я много думала о жизни и смерти, о близких, и конечно же о тебе. Почему-то я «приклеена» к тебе. Если ты идешь на улицу, я иду туда же, если ты едешь в машине, я еду с тобой. И нет в целом ничего такого в том, чтобы присутствовать в твоей жизни без твоего ведома. Если бы не одно «но». Твоя скорбь. Она убивает меня. Иронично, правда? За прошедший месяц я видела слишком много, и уже смирилась с тем, что никак не могу повлиять хоть на что-нибудь. Я была единственным свидетелем твоих истерик, депрессий и монологах о суициде. В такие моменты я садилась рядом и отвечала тебе на вопросы, задаваемые в воздух. Так мне казалось, что мы продолжаем общаться. Так мне казалось, что я жива. Я была свидетелем твоего алкоголизма, ссор с семьей и отдаления от друзей. Ты не хотела ничего слышать. Ты не хотела ничего видеть. Ты хотела перестать страдать. Постепенно, неделя за неделей, тебе становилось лучше. Бывали дни, когда ты улыбалась своим мыслям или снова напевала любимую мелодию. Я полюбила сидеть на столешнице на кухне, пока ты готовишь или работаешь дистанционно. Мне очень хотелось подойти к тебе со спины и обнять тебя, вдохнуть запах волос, поцеловать макушку, сказать, что ты сильнее всех. Но мои прикосновения вызывали у тебя только холод. Вскоре ты наладила отношение с подругами и семьей, я была за тебя рада. Думаю, я бы хотела, чтобы ты двигалась дальше. Когда тебе стало намного лучше, ты вернулась на работу в привычный график и начала чаще бывать вне квартиры. Соответственно и я начала чаще бывать вне квартиры. Улица ощущалась иначе, звуки были приглушены, запахи пропали, как и лица большинства людей. Наконец-то ты встретилась с подругами, они пытались отвлечь тебя, что выглядело неловко. Ещё через какое-то время, ты устроила «чаепитие» у нас дома. Вы смеялась и пили вино, ты выглядела намного свежее. Твоя сестра отлучилась в туалет, но я почувствовала неладное, и проследила за ней. Она стояла в нашей спальне и убирала рамку с нашей общей фотографией в ящик стола. Она свернула в комок мою футболку, которую ты обнимала по ночам, и закинула на антресоль. Затем она вышла, как ни в чем не бывало. Внутри меня что-то закипало, я ожидала, что почувствую злость или обиду, но всё утихло. Всё-таки она тебе не чужая и волнуется за тебя. Пропажу рамки ты не заметила, а футболку искала несколько дней со слезами на глазах. Прошло пару месяцев, прежде чем ты сняла обручальное кольцо. В принципе правильно, у меня его тоже нет, но я, в отличии от тебя, мертва. На день рождение близкие оплатили тебе терапию с психологом, они пытались проявить заботу, а ты устроила скандал. Моя стервочка. В конце концов на терапию ты пошла, но покрывая матом весь белый свет. И если говорить честно, она тебе помогала. Я наблюдала как вы беседуете обо мне, и это было невыносимо. – Как ты думаешь, что мешает тебе двигаться дальше в полной мере? – Я скучаю по ней. – А ещё? – Я люблю её. – Мы об этом говорили, её уже нет. Выражайся правильнее. Ты тяжело вздыхаешь и произносишь это. – Я любила её.***
Я заметила, что не ощущаю времен года. В один момент идет снег, а через минуту светит летнее солнышко. Я теряю связь с реальностью. Время идет словно сквозь меня, как я прохожу сквозь стены. У тебя сильно отросли волосы. Ты сменила имидж? Выглядишь хорошо. Время идет тебе на пользу. А как выгляжу «я», уже не помню. Да и не за чем мне. В нашей квартире пропали мои фотографии. Какие-то убрала твоя мать, какие-то твои заботливые подружки. Я знаю, что в телефоне ты не трогала ни одну фотку. Ты бы не стала. Твое питание и сон улучшились, ты возобновила занятие спортом и стала чаще гулять. Я почти перестала видеть тебя разбитой. Это приятно. Звон бокалов, и я распахиваю глаза. Дорогой ресторан. Какой-то банкет. Я словно очнулась от долгого сна, сколько времени прошло сквозь меня на этот раз? Я пытаюсь найти тебя, но ты словно пропала. Я не могла оказаться здесь без тебя. Где же ты? Ты на балконе с милой девушкой в открытом платье. Вы мило беседуете. В разговоре промелькают темы твоей работы, видимо это корпоратив. В ваших руках шампанское, ни у кого из вас нет обручальных колец. Я вновь чувствую что-то внутри и толкаю эту девушку в плечо. Выходит так, что я лишь падаю сквозь неё и лечу вниз с балкона. Ты бы явно посмеялась над моей неуклюжестью. Поднявшись наверх, я замечаю, что ты приобнимаешь её, потому что она замерзла. Не надо было её касаться. Я сделала только хуже. Снова скачок. Сколько месяцев или лет твоей жизни я упустила сейчас? Ты идешь по парку в летнем платье. Выглядишь такой свободной и легкой. Ты заслужила быть счастливой. Я пристраиваюсь рядом и представляю, что мы вместе гуляем, держась за руки, но я тебя не касаюсь, не хочу причинить вред. Я почти улыбаюсь нашей прогулке, когда ты останавливаешься и ждешь кого-то. Мы же гуляли вдвоем, зачем нам кто-то ещё? Ты ждала её. Та девушка с корпоратива подходит к тебе, целует тебя в щечку и вы, не торопясь идете. Я почти не слышу ваши голоса, связи с миром так мало, я чувствую это словно под кожей. Я пытаюсь следовать за вами, оберегать тебя, но ноги не идут, и я словно проваливаюсь в сон. Звон домофона. Снова проснулась. Оглядевшись, понимаю, что стою в нашей прихожей. Я вижу тебя. Я так рада тебя видеть. Ты проходишь и открываешь двери. На кухне накрыт романтический ужин на двоих. Бокалы полные вина, а сейчас ещё и ваза с цветами, которые она тебе принесла. При чем твоими любимыми цветами. Откуда она знает об этом? Только я дарила тебе эти цветы. Только мне это можно. Вы ужинаете, смеетесь, иногда чокаетесь. Ты хоть знаешь, что я за твоей спиной? Ты чувствуешь моё присутствие? Я знаю, что нет. Ты решаешь показать квартиру своей спутнице, и вы заходите в спальню. У тебя звонит телефон, и ты выходишь, говоря ей осмотреться. Я слежу за тобой, крыса помойная. Она рассматривает книжные полки, твои мягкие игрушки и открывает ящик стола, вынимает рамку с нашей фоткой и долго смотрит. Возвращаешься ты. – Это она? – Мне приходится напрягать все силы, что у меня есть, чтобы хоть немного слышать ваш разговор. – Ага. – Я чувствую, как тебе некомфортно, хоть и сердца у меня нет, оно в трех метрах под землей с моим трупом. – Почему ты никогда не показывала мне её фотки? Она красивая. – Ты же знаешь, я сложно пережила эту утрату, давай не будет об этом. – Ты подходишь к ней, забираешь рамку и оставляешь её, где ей и место. В ящике стола. В дали от глаз. – Прости, это было нехорошо с моей стороны. Мы можем вернуться к ужину? Вино разливается по бокалам, вилки и ножи орудуют сообща, а я сижу с вами за столом, наблюдая. Кажется, я поняла, чем она тебя зацепила, она очень много смешит тебя. А я люблю твой смех. Ты смеешься так же, как и раньше. Как ты смеялась с моих шуток. Этот смех был только для меня. Скажи, зачем это всё? Почему я не могу перестать тут находиться? Я не заметила, как это случилось. Она потянулась к тебе. Вы целуетесь. Ты сидишь напротив меня и целуешься с другой. Я вскакиваю со стула и убегаю в другую комнату. Что это была за чертовщина? Пытаюсь рассуждать логически. Не получается. Снова смотрю в проем кухни, но вас там нет. Раздается смех из спальни. Нет. Только не это. Я захожу туда. Вы лежите на кровати и целуетесь. Меня берет дрожь. Она нависает над тобой, твои руки скользят по её спине, сжимая её плечи. Я не могу отвернуться, мои ноги будто приросли. Она целует твою шею. Её руки на твоей талии, на твоем животе и наконец на твоей груди. Ты откидываешь голову и слегла приоткрываешь глаза. Наши взгляды встретились. Ко мне вернулась способность двигаться. – Что ты делаешь? Перестань! Она поддевает края твоей футболки, ты киваешь, футболка летит в сторону. – Не надо, пожалуйста! Я не вынесу этого. Вы дышите часто, она трогает тебя повсюду. Я пытаюсь ей помешать, но от холода она прижимается ближе к тебе. Мне всё равно. Я бью её, толкаю, кричу. Но вам без толку. Когда до меня долетают твои слова о том, что у тебя давно не было и ты волнуешься, я начинаю рыдать. Но я мертва, всё физическое для меня закрыто, поэтому всё что я чувствую это дыру внутри, которая растет с вашими вздохами и поцелуями. Я сжимаю руки на груди, пытаясь выдавить эту дыру, но ничего не выходит. – Родная, я же люблю тебя, перестань. Прошу, ради меня, не делай этого. Я не хочу это видеть. Я хочу исчезнуть. Ты не можешь делать это в нашей спальне! Ты не можешь делать это там, где это делали мы. Ты не можешь делать это там, где ты признавалась мне в вечной любви. Но ты смогла. И выглядела ты счастливо. Вы занимались этим пол ночи, а потом вместе пошли в душ. И нет, не думай, я не извращенка, за вами не наблюдала. Я вышла в подъезд и ждала на подоконнике. Ждала пока ты натрахаешься. Я не могу тебя винить, но и смириться не могу. Под утро я зашла к вам в спальню. Ты тихонько посапывала. Ты такая смешная, когда спишь. Я решила сделать то, что очень долго хотела. Я склонилась над тобой и поцеловала тебя. Только тогда я почувствовала свободу. Спасибо тебе за мою жизнь.