<<Дьявольский облик не сможет удивить меня
Но не забуду ту улыбку, в глубине души храня>>
Тёплый влажный воздух с моря треплет чёрные волосы. "Почти как тогда... Только сейчас не так сухо и душно," — подметил для себя Акума. Прошло пять лет, или около того. Несмотря на неуверенность тогда в том, сможет ли он попрощаться с Киром ещё раз, он успел в аэропорт, хотя, вернее, успел ещё раз увидеть Кира перед отъездом, но его этим не смог удивить. Серёжа издали разглядывал в толпе уставшего Курседова, который, кажется, не замечал вообще ничего. Он и его родители стояли перед зданием аэропорта и в последний раз прощались с какими-то родственниками, по всей видимости. Акума стоял вдали, чувствуя, как пульс учащается, давление повышается, а по телу бежит крупная дрожь, смешанная с тревогой внутри груди, хотя мог подойти ближе, ведь на счету родителей Кира он числился хорошим человеком. Толпа знакомых постепенно растворилась, а Курседовы прошли внутрь здания. Это был последний шанс. — Мы ещё встретимся? — спросил Акума таким голосом, который почти невозможно услышать, наблюдая за одним из отлетающих самолётов. Так и прошли годы в разлуке. Каждый раз, когда Акумаке видел в небе самолёт, он повторял одну и ту же фразу: "Мы ещё встретимся?" Она возникала сама собой при виде железной птицы в небе и сама слетала с языка, невольно напоминая о выпускном вечере. Хоть в школьные годы и не ладили с одноклассниками, спустя столько лет собрались вместе у того, кто приобрёл дом у моря, и разговаривали по душам. Серёжа, посидев немного в компании уже напившихся в хлам школьных товарищей, при этом вновь пропустив через себя волну грустных воспоминаний, отправился к берегу. Слабые волны мягко то поступали к берегу, то отходил от него. На мягком песке было приятно сидеть, а пальцы непроизвольно вычерчивали на нём всякие рисунки и надписи. Закат пылал алым пламенем, над водой парили чайки, которые при свете лучшей становились совсем тёмными. Далеко на горизонте показался самолёт. Не изменяя своей привычке, Акума прошептал привычную фразу, как вдруг за спиной послышалось тихое "Я скучал". Подняв голову вверх, Акума увидел Курседова, нависшего над ним. Казалось, что Серёжа вовсе не удивился ему, но в груди, когда Акума увидел столь родную и знакомую улыбку, вспыхнул целый пожар, как и прежде. Кир сел рядом и, даже не спрашивая разрешения, положил свою голову к парню на плечо и при этом не получил никакого сопротивления. — Идиот, ты такой идиот... Неужели нельзя было сказать раньше?.. — Прости, но это ничего бы не поменяло. Солнце скрылось за горизонтом уже наполовину, и стало чуть прохладнее, но они почти не заметили этого. — Ты же приходил к аэропорту, да? Или же я от недосыпа спутал тебя с кем-то другим... — Да, приходил. — Тогда всё встало на свои места. Чужие пухлые губы изогнулись в полуулыбке, а руки, которые за эти годы стал крепче, притянули ближе к себе. — А разве это имеет значения сейчас? Может, у меня уже семья и дети. — А у тебя они есть? — Нет... — Значит имеет. Хотя знаешь, даже если бы и были, то тоже имело значение. На море тихо и спокойно. Шум волн успокаивает, а если Вы пережили большой стресс, то, вероятно, может показаться, что он ещё и лечит. Но два этим утверждения будут верны, если вы будете одни на берегу, ну или же в приятной компании, состоящей не более, чем из одного человека, желательно вечером. Руки беспорядочно двигались по телу, пытаясь утолить тактильный голод, образовавшийся за эти годы. В ушах стоял не только стук своего сердца, но ещё и сердца другого парня. Дыхание сбивалось, воздуха ужасно не хватало. В глазах, казалось, вот-вот потемнеет. — Я не хотел уезжать, меня заставили. Если бы был вариант остаться здесь, дома, то я бы непременно остался. Потому что здесь ты... — сквозь резкие вздохи отчётливо прошептал Кир. Акума не знал почему, но сейчас он верил этим сладким словам. Вероятно, это то, что он хотел услышать последние пять лет.