Oh My Darling, You're Uglyboy

— Мне всегда, знаешь ли, было интересно, почему ты всё время бываешь… или становишься так напряжён, Юя. Возможно, наедине, ну… когда никого нет, ты в основном уверен в себе. И так скорее всего от того, что тебе никто не мешает быть собой. — Тхе, да уж… как тут не согласиться, ты абсолютно права. Надеюсь, не засмеешь, если скажу на это, что мне нужно учиться быть среди других ещё более свободно. Потому что ещё несколько месяцев назад я не то чтобы видел необходимость в том, чтобы сторониться людей… но даже получал удовольствие с этого. — Ну, с полного одиночества, пусть тебе странно будет слышать такое от того, в кого ты влюбилась. — Нет, нет, смеяться… над этим… да, моё представление о тебе немного не складывается в одно целое. Но смеяться над этим, как же сказать… будет неуважительно, ведь одиночество и избегание людей тебе могло помогать жить, Юя-кун. — Ты правда так думаешь… хотя, тут тоже я не стану ничего отрицать. О таком догадался бы любой, но то, как это сказала ты, Мио… прочла меня, словно открытую книгу, понимаешь? Это не плохо, даже по-своему интересно. — Ну хорошо, я рада, что ты не обиделся на… Я не имела права задавать тебе вопрос, почему ты всё ещё напряжён среди даже… не то что большого количества людей, а даже рядом со мной одной. — И дело не в том, что мы голые в моей постели начинаем заниматься сексом? Действительно, обычно взрослые пары вообще не чувствуют неуверенности, когда трахаются. Хочешь сказать, в нашем возрасте и нам пора отбросить, ну… стыд, или тут подходит какое-то другое слово? — Теперь моя очередь соглашаться с тобой, Юя, а значит, мы квиты. Скорее, дай подумать… тут подойдёт знаешь какое выражение… та-а-ак, осторожность в дарении любви и заботы партнёрше, как тебе такой заворот? — Ух ты, похожее обозначение вертелось в моей голове, но я понятия не имел, как такое сказать словами. Ты прямо в точку попала… фу-ух, ещё несколько месяцев назад я и не думал, что… когда я стал таким, каким ты видишь и знаешь меня, всё стало складываться передо мной само собой. — Когда стал таким, Юя? Что бы это значило, милый… Я, конечно, тоже боялась людей и попыток доверия любому, кто протягивает руку долгое время. Но, судя по всему, заметно раньше поборола в себе эту боязнь… а тебя она мучила гораздо дольше? — Что-о, погоди… ой, я что-то не то сболтнул, то есть… Да чего оправдываться, Мио-тян, когда я все равно собирался рассказать тебе о том, что… короче, долгие годы до недавнего времени… То есть, до последних нескольких месяцев, про которые я всё тебе говорю и мы из-за этого никак не приступим к миссионерской позе, я вообще не был… красавцем, ну и слово, конечно. — Ты имеешь ввиду внешне, Юя-кун? Про душевную красоту я в курсе, что это такое, и это самая очаровательная… наверное, вещь на свете, что может быть в человеке. У тебя, вероятно, всегда была такая красота, даже если твоя внешность тебя совсем не радовала. — Не то слово, знаешь ли, я искренне ненавидел свою внешность, и мне из-за нее было тяжело поддерживать внутреннюю красоту. Тут подойдёт знаешь какое выражение… в общем, я подстраивался под обстоятельства, что преследовали меня с рождения, а не от того, что сам захотел стать таким. — Жаль слышать такое… ты не по своей воле был таким добрым, интеллигентным и нежным? Это помогало тебе адаптироваться под то, что тебе пришлось переживать из года в год, чтобы… выжить и не сойти с ума, да? — Хорошо, что ты не сказала, что это бы удерживало меня от самоубийства. Такую жизнь, как у меня, я бы не пожелал никому, даже если и сейчас, в двухтысячи двадцатые годы всё ещё не редкость… серьезно так унижать подростков в старшей школе при её окончании. — М-да, тут ты тоже прав, Юя, и меня обижали, но… неужели с тобой всё было гораздо хуже? Ты мне ничего не рассказывал. — Да потому что я прежде и поверить-то не мог, что когда-нибудь смогу сблизиться с девушкой настолько, что мы захотим не только любить друг друга, но и заниматься сексом, когда захотим. О таком я прежде даже и не мечтал, чтобы не делать себе ещё больнее. — Рассказывай уже, что с тобой было все эти годы… не бойся, если вдруг переживаешь, что можешь испортить всей правдой о себе весь наш секс под эту красивую, замечательную ночь у тебя дома. У тебя хоть свой дом есть, для того, кто заканчивает обучение в школе, это обычно невероятная удача. — Спасибо, приятно твое удивление… ладно. На самом деле всё просто — я, пока подрастал, становился всё более толстым, ну от есть в прямом смысле жирным, совсем некрасивым и с некоторыми бородавками на подбородке. И сколько бы я себя не подвергал диетам и тренировкам, ничего из этого мне не помогало. — Юя, слушай, ты… обычно толстые люди… нет, они так-то очень интересные, когда с ними общаешься. Мне стоит удивиться тому, что ты вообще что-то делал, чтобы пытаться похудеть хотя бы немного. Ведь часто полные, ну… не любят заниматься упражнениями и менять рацион, и больше склонны жаловаться на жизнь, чем делать что-либо. Но как ты сейчас… как же ты, если раньше был толстый, смог добиться результата, что сейчас выглядишь мужчиной-моделью с обложек глянцевых и порно журналов для женщин?