Документы

Грейс идет быстрым шагом. В ее руках громадная стопка бумаг. Да, она все-таки взялась за письменную работу, разом заполнила все документы и теперь, довольная как никогда, прется в кабинет к «папане-капитану». 141-ая, услышав один раз это от Агаты, подхватила необычную фразу и на базе капитан редко увиливал от нового прозвища. На миссиях, важных и не очень, благо, никому не было до этого дела. Агата стоит возле двери из темного дуба. Теперь ей приходится держать стопку правой рукой, придерживая ее сверху подбородком. Левой она тихо стучит. Никакого ответа не следует. Сержант уже чуток начинает негодовать, стопка-то не из легких. Стучит чуть громче, но, после ее чуткий слух улавливает низкую речь и смех. Негодует уже не чуток. И совсем не чуток будет негодовать, если окажется, что ее намеренно игнорировали, что вряд-ли. И это довольно хорошо. Сейчас она блядски корит себя за этот поступок. Но обо всем, конечно, по порядку. Грейс бесшумно дергает ручку двери. Открыто. Ну, еще бы. Она из-за косяков заглядывает в кабинет. Гоуст и Соуп стоят напротив за столом последнего. Перевернутый стул одиноко валяется в углу помещения, явно откинутый кем-либо. Скорее всего, резвым лейтенантом. Балаклава которого, кстати, приподнята до носа. Офицеры негромко переговариваются, и вдруг МакТавиш кивает на его рабочий стол. Судя по выражению лица, с открытым вызовом. Райли дергает широкими плечами в усмешке и облокачивается на него двумя руками. Соуп сделал то, чего Грейс не ожидала больше всего. А именно—подошел к Гоусту сзади, намертво вжавшись грудью в его спину. Капитан левой рукой проскальзывает под толстовку лейтенанта. По движениям под тканью было более чем ясно, что он медленно водит ей по всему его торсу. Грудь лейтенанта тяжело вздымается, его тело бьет легкая дрожь. Он что-то хрипло говорит капитану, на что последний смеется и кивает. Соуп свободной правой рукой поворачивает голову Гоуста к себе и приподнимается на носочках, сводя их губы и языки вместе. Хлюпанье слюны буквально приказывает животу Грейс завязаться в морской узел, причем, самый тугой, что можно было бы представить. Тем временем Соуп, оторвавшись от губ Гоуста, той же рукой скользит до брюк последнего, обхватывая ладонью его член. Гоуст запрокидывает голову и—нет, не дико рычит, даже не стонет!—а тихо, едва слышно поскуливает, шепча, наверняка, раритетные ругательства. Капитан самодовольно осклабливается, приподнимая зубами ткань маски сзади и успокаивающе покрывая мокрыми поцелуями его шею, мягко шепчет что-то ему прямо на ухо. Лейтенант флегматично вздыхает, закрывая голубые глаза. Он расстегнул с более чем громким звяканьем бляшку ремня, а затем повел вниз молнию ширинки. И стоило ему только проскользнуть под резинку боксеров, как— «—Ладно... Я и так уже слишком долго тут простояла.» Грейс решительно встает в проеме двери и громко кашляет, привлекая к себе внимание слишком увлеченных друг другом мужчин. Они синхронно дергаются. МакТавиш чуть ли не отскакивает от Райли, сначала запутавшись левой рукой в его толстовке и хаотично вытаскивая ее, а тот отворачивается, чтобы застегнуть брюки. Ну, может, еще чтобы свалить бремя ответственности за оправдания на капитана. Капитан, густо покрасневший от сложившейся ситуации, подходит к сержанту. В его мыслях, наверное, вертится поток мыслей, по типу: «как же долго эта мразюка тут простояла?» —Слушаю, Грейс.—его голос даже не дрожит. Будто бы нечего и не было. Лишь яркий румянец на лице выдает его стыдливое состояние. —Я документы отдать хотела... Вот.—она передает бумаги в руки Соупу. Агата мельком смотрит ему за спину. Гоуст высверливает ее яростным взглядом, метающим молнии и явно готовым разорвать ее на милипиздрические кусочки, а потом сжечь нахрен. Или развеять по ветру, оставив по одному миллиметру ее тела в каждом уголке планеты. В общем, очень много вариантов. Ему-то уж точно хватит фантазии. Соуп уже отвернулся от нее, как она выдает: —Кэп!—оборачивается.—Я... Никому говорить не буду. Джон натянуто улыбнулся и кивнул. Моралес на ватных ногах выходит из кабинета, хлопнув себя рукой по лицу. —Ахуенно, Агата. Теперь стоит стучать погромче.