Over Days, Over Years

Боль. Колющая, пульсирующая, мучительная. Повсюду. Каждая его частичка испытывает боль. Особенно рука. С каждой секундой его голова становится все светлее и светлее. Так трудно сосредоточиться. Но ему нужно это сделать, нужно собрать те немногие силы, которые у него есть, чтобы защитить единственного оставшегося в живых члена семьи. Но что бы он ни делал, он не может двигаться. Муичиро кричал. Все еще кричит. Но не от страха. Такого Юичиро никогда раньше не слышал от своего брата-близнеца, который всегда такой мягкий, слишком оптимистичный, слишком нежный, слишком добрый. Почему Муичиро кричит? Из-за этого монстра? Почему Муичиро до сих пор не сбежал? Ему нужно защитить Муичиро от этого монстра. Вставай. Двигайся. Ты должен. Муичиро в опасности. Муичиро испытывает боль. Так что вставай и иди, Юичиро. Но он не может. Его тело слишком тяжелое, чтобы двигаться, он тратит все имеющиеся силы, чтобы просто оставаться в сознании. Пока Муичиро кричит во все горло и вокруг него раздается лязг металла о металл, металла о плоть, Юичиро ничего не может сделать. Он начинает молится. Тому, кто его слушит. Пожалуйста, спасите его брата. Пожалуйста, не дайте его брату умереть. Пожалуйста, оставьте его брата в живых. Он молится, и молится, и молится, даже когда становится все труднее дышать. Даже когда холод начинает сковывать тело, даже когда его голос затихает, даже когда перед глазами начинает темнеть. Он цепляется за жизнь так долго, как может, молится так долго, как только может. Тепло обволакивает его руку, нежно сжимая. Это мог быть только Муичиро, но он такой легкий, он такой навзрачный, что кажется воображаемым. Как будто его умирающий разум отчаянно пытается утешить его в предсмертных муках, как будто он отчаянно хочет сказать ему, что его молитвы были услышаны и исполнены. Все в порядке, так что умри с миром. Последнее, что он слышит, когда все это затихает — слабое и сломленное «Нии-сан».

***

Юичиро открыл глаза, боль ушла. Его рука с ним. И его мать с отецом стоят перед ним, здоровые и живые, плачут и прижимают его к себе. Они извиняются перед ним и просят у него прощения за то, что покинули их так рано, за то, что обременяли их, за то, что были причиной их ссоры. Глаза Юичиро слезятся, когда он хватает их юкаты обеими руками, ужас и стыд бурлят в нем. — Получается вы наблюдали за нами все это время? — Юи шепчет в их объятиях — Вы злитесь на меня? За то, что был так груб с Муичиро? Они оба отрицательно качают головами и крепче обнимают его. Этого достаточно, чтобы Юи разрыдался и крепче сжал их юкаты в руках. — Тебе было больно, Юичиро. — говорит ему нежный голос отца. — Вы двое были одни и напуганы. — Ты сделал то, что считал лучшим, чтобы защитить его, — говорит ему добрый голос матери. — Мы никогда не могли злиться за это. — Но я был таким суровым. Я заставлял его плакать так много раз. Если бы я не… если бы я не прогнал Аманэ-сан, если бы мы стали истребителями, как хотел Муичиро, тогда, может быть… может быть, этого бы не случилось. И мы с Муичиро не умерли бы. И… — Муичиро еще не мертв. Смотри. Юичиро смотрит вниз и видит Муичиро на земле покрытого кровью, с глубокими порезами на руках, но живого, а не разорванного на куски и… Ах… Муичиро держит его руку своей. Тогда он этого не заметил. Муичиро жив. Муичиро будет жить. Облегчение и вина сокрушают его. С тем, как он обращался со своим братом… он думал, что Муичиро, должно быть, ненавидел его. Он убедил себя, что его это устраивает. Пока они оба выживали его устраивало, что Муичиро презирает его. Но, глядя на их соединенные руки, на агонию на лице его близнеца, его сердце болит. Значит Муичиро не испытывал к нему ненависти. Он рад. Он так рад. — Муичиро… — бормочет мать с опечаленным лицом, кладя руку на спину своего сына. — Ты должен идти сейчас. — Ты должен найти кого-то, кто поможет залечить твои раны. — говорит отец. Муичиро продолжает просто лежать там. Ничего не делая, только лежа там и уставившись на мертвое тело Юичиро с затравленным, отчаявшимся выражением. Свет исчез из глаз его брата. Как будто он сдался. Как будто он потерял всякую надежду. — Вставай! — говорит Юи своему близнецу. Ни один мускул не двигается. Юичиро сжимает кулак. — Вставай, Муичиро. Ты не можешь умереть здесь. Муичиро просто продолжает лежать там, страдающий и потерянный, а Юичиро опускается на колени рядом с лицом своего близнеца и ударяет кулаком по татами. — Вставай! Ты умрешь, если не будешь двигаться! Я знаю, ты можешь это сделать. Так что поторопись и пусть тебе помогут. Но Муичиро просто лежит там, становясь все слабее и слабее, и все, что Юичиро может делать, это смотреть. Солнце садится, и встает, и опускается в течение огромного количества повторяющихся циклов. Со временем личинки опарышей заполонили его тело. Они начинают перемещаться и на Муичиро, и это приводит Юичиро в безумие, он кричит своему брату, чтобы тот вставал, двигался, чтобы, по крайней мере, попытался жить. Но дни без воды, без еды выбивают Муичиро из сил, и Юичиро задается вопросом, действительно ли ему придётся смотреть, как его брат разлагается прямо у него на глазах. Леди Аманэ прибывает с двумя девочками, и Юи знает, что не имеет права ни после всех тех случаев, когда он прогонял ее, ни после того, как он плеснул в нее водой, ни после всех словесных перепалок просить о чём либо… но он умоляет её. Его призрачные руки хватаются за её чистое кимоно и умоляюще падает перед ней на колени, когда она опускается на колени рядом с их телами, нежно отводя рукой волосы Муичиро в сторону. — Пожалуйста, спасите его. *** Они действительно спасли Муичиро. Но не полностью. Не полностью. Когда Муичиро открывает глаза в поместье бабочки, Юичиро сразу понимает, что чего-то не хватает. Диссоциативная амнезия — это то, что есть у Муичиро. Шинобу-сан, сама того не ведая, объясняет все это Муичиро и его призрачной семье. Чтобы защитить свой разум от пережитой травмы, Муичиро забыл обо всех них. Мать. Отец. Он. Возможно, для Муичиро было к лучшему забыть о нем. Их последние мгновения вместе были болезненными. Год после смерти их родителей был невыносимым. Он сделал это невыносимым. Шинобу говорит, что есть шанс, что воспоминания могут вернуться. Может быть, через недели, может быть, через годы. Но есть вероятность, что они никогда не вернутся. Муичиро слушает все это без всякого выражения на лице, его глаза тусклы. Пустой, отсутствующий взгляд на забинтованном лице его брата нервирует. Они меняются, превращаясь в разрушительный шторм, когда Шинобу упоминает демонов. Муичиро встает с кровати, спотыкаясь на первых нескольких шагах и почти падая, прежде чем восстановить равновесие. Шинобу щелкает языком и преграждает ему путь своим маленьким телом. — Что ты делаешь? — она спрашивает с неестественной улыбкой, напряженной и вымученной. Как будто она пытается кому-то подражать. Муичиро смотрит на нее пустым взглядом. — Это не очевидно? Я собираюсь тренироваться и стать истребителем демонов. — Боже, боже, это довольно самоотверженно с твоей стороны, — говорит Шинобу с другой неестественной улыбкой, слова добросердечные, но Юичиро может почувствовать бушующий поток гнева под ними. — Особенно после всего того, через что ты прошел. Действительно, восхитительно. Но ты должен сначала восстановиться, прежде чем что-либо еще… — Зачем? Столь резкая прямота застает Шинобу врасплох. Юичиро с тревогой наблюдает, как его брат продолжает говорить с бесстрастным лицом: — Ты сказала, что у меня никого не осталось. Если я умру, никому не будет дела. Так что не имеет значения, что случится со мной, верно? Кроме того, разве у тебя нет дел поважнее, чем заботиться о ком-то столь незначительном, как я? Холодный, бессердечный тон, которым говорит Муичиро, пугает. Шинобу опровергает то, что он сказал, но Муичиро проходит мимо нее, прежде чем она заканчивает. Юичиро наблюдает, как маска, которая была на Шинобу, осыпается, и она стискивает зубы, хмуро уставившись в землю со сжатыми кулаками. Ярость в глазах его близнеца во время тренировки сокрушает душу. — Я не хочу, чтобы ты вступал в организацию истребителей демонов. — бесполезно говорит Юичиро, пока Муичиро снова и снова размахивает боккеном под проливным дождем, ударяя им по дереву со свирепостью, которой никогда не было у его мягкосердечного брата. — Ты умрешь рано, если сделаешь это. Его брат не останавливается, продолжая размахивать боккеном быстрее и сильнее, вкладывая все свое тело в каждый удар. — По крайней мере, позволь своим ранам сначала зажить. Эй! Они открылись! Ты идиот! — Юичиро кричит, топая ногами, когда замечает, что бинты Муичиро окрашиваются в красный цвет. Муичиро и на этом не останавливается, даже когда его тело шатается от изнеможения, даже когда он хрипит, каждый вздох прерывистый. Матери и отца здесь нет, чтобы увидеть это, они не в силах смотреть на Муичиро в таком состоянии, но они недалеко, беседуют с родителями и сестрой Шинобу где-то в поместье. Юичиро страдал глядя на Муи, хотя. Это его наказание. За смерть. За то, что бросил своего близнеца. За то, что позволили ему стать таким. Юичиро смотрит, как Муичиро тренируется и тренируется, пока его не рвет кровью. Это зрелище вызывает у него отвращение, и он надеется, что это, наконец, приведет к тому, что Муичиро возьмет перерыв. Но Юичиро наблюдает, как его брат вытирает рот тыльной стороной ладони и готовится продолжить тренировку, ярость ни разу не потускнела в его глазах. Только когда появляется Шинобу, с широкой улыбкой и нежными словами, но твердым голосом и более крепкой хваткой, когда она вырывает боккен из рук Муичиро и заталкивает его в кровать, угрожая связать его, если он посмеет ее ослушать Муйчиро наконец отдыхает. Ненадолго. Несколько часов сна и Муичиро возвращается к тренировкам. Снова и снова, пока его снова не вырвет кровью. Шинобу заставляет его отдохнуть. Но через несколько часов Муичиро возвращается к тренировкам. Повторяющийся цикл. День за днем до финального отбора, где Муичиро выживает и получает свой меч Ничирин. Первый демон, с которым Муичиро встречается в качестве истребителя, едва ли можно считать боем. Одна секунда, чтобы посмотреть, еще секунда, чтобы обнажить меч, и демон обезглавлен. Юичиро стискивает зубы и отводит взгляд от горящей ненависти в глазах Муичиро, когда тот переводит взгляд на демона. Они снова пусты и ошеломлены, когда он вкладывает свой меч в ножны и уходит. Со вторым демоном тоже проблем не было. И третий тоже. И четвертый был таким же простым. Юичиро наблюдает, как его брат с легкостью расправляется с каждым демоном, видит холод и ярость в этих глазах каждый раз, когда он видит демона. Юичиро проглатывает болезненное чувство и пытается сказать себе, что пока Муичиро жив, все в порядке. В конце концов, живой Муичиро намного лучше мертвого. Но он скучает по улыбке Муичиро. Ему не хватает сострадания Муичиро и желания помогать другим. Он скучает по Муичиро, который был добрым и оптимистичным. Пятый демон был низшей луной, на несколько лиг выше остальных. Этому демону действительно удалось нанести удар близнецу, который отправил его в полет в здание и через него. Юичиро кричит до тех пор, пока его голос не срывается. Беги. Ты не можешь победить. Остановись. Ты умрешь, если продолжишь. Не умирай, Муичиро. Я не хочу, чтобы ты умирал. Кто угодно, кроме тебя. Но Муичиро не убегает. Он встает, меч снова в руке, кровь стекает по его лицу, когда он бросается вперед, это теперь знакомое жгучее отвращение в его гневных глазах. Бой едва не стоил Муичиро ноги, но он обезглавил демона. Совсем один. Юичиро хотел бы гордиться, но он слишком занят, крича на своего близнеца, при виде кровоточащих ран . Муичиро стал столпом всего за два месяца после того, как взял в руки клинок. Самый молодой столп. Другие столпы приветствуют его с распростертыми объятиями и похвалами, их лица смотрят на его близнеца с разной долей удивления, уважения и беспокойства. Любой, у кого есть мозги, мог бы увидеть, насколько мал и юн Муичиро на фоне остальных. Гемей практически в три раза выше него. Скажите ему, чтобы он сдался, умоляет Юичиро, умоляя столпов признать, насколько абсурдно все это, скажите ему просто жить нормальной жизнью. Но все они просто натянуто улыбаются и отводят взгляд. Столп может спасти сотни жизней. И что такое сотни по сравнению с одним? В течение трех долгих лет Юичиро наблюдает за Муичиро, который бродит по земле и убивает демонов. Больно видеть своего брата таким, таким бесчувственным и потерянным. Он не может вспомнить никого, кроме Оякаты-сама. Он не успокаивается, пока не собирается рухнуть. Он ест и пьет только тогда, когда ему напоминает его ворона или другой столп. Муичиро жив, но он не живет. Он говорит правдиво и бестактно, прямо и бессердечно, даже если это жестоко, даже если в этом нет необходимости. Это как смотреть в зеркало, болезненное напоминание об их последнем году вместе, без матери и отца, напоминание о том, как суров он был со своим младшим братом. Он думал, что это необходимо, что он должен быть суровым, если хочет защитить своего брата. Самоотверженность? Упорство? Он думал, что качества, которые привели к смерти его родителей, если он откажется от них, сохранят им жизнь. Как он ошибался. Муичиро не такой, как он, обычный, но особенный, избранный, тот, кто ради других может сделать все. Вот почему Муичиро должен вернуться, вот почему ему нужно снова вспомнить, кто он такой. Если бы кто-нибудь мог просто разбудить его. Если бы кто-нибудь мог добраться до него сквозь этот туман. Если бы кто-нибудь мог спасти его. Пожалуйста. Бог или Будда. Кто угодно. Мальчик с серьгами ханафуда. Мальчик с сестрой-демоном. Мальчик, у которого такие же глаза, как у их отца. Слова, которые он сказал — Что бы ты ни делал для других, в конце концов, это поможет и тебе — слово в слово, точная цитата его отца. И его сердце разрывается, когда свет возвращается в глаза его брата. Как быстро это ни приходит, так же быстро и проходит. Но Муичиро вернулся на секунду. На секунду к нему вернулся его брат. Этот мальчик с серьгами, Танджиро Камадо, он мог бы стать ключом к помощи его брата. Муичиро просто пришлось пережить это внезапное нападение демона, и Танджиро может помочь ему вспомнить. Муичиро просто должен был выжить, когда его отбросило на несколько метров в воздух, и он может снова стать своим добросердечным братом. Муичиро просто должен был выжить, и он может вернуться к жизни, а не просто выживать. Выжить встречу с гигантской рыбой со странной вазой на спине. Пережить нового демона, который, как оказалось, является пятой высшей луной. Пережить яд от атаки Тысячи игольчатых рыб. Выжить в ловушке из Водяного тюремного горшка. Выжить. Выжить. Облом. Ах. Муичиро сдается. Юичиро может сказать после этого последнего удара своим мечом, как расслабились его мышцы, как расслабилось его тело, как закрылись его глаза. Муичиро сдается. Юичиро колотит по водной тюрьме своим потусторонним телом, но это ничего не дает. Он кричит так, как кричал все остальное время, но никто этого не слышит. Ни за что. Это не может так закончиться. Муичиро, не сдавайся. Ты не можешь умереть. Но его слова, как всегда, не достигают слуха, и Юичиро снова кричит от отчаяния. — Почему ты так думаешь? Никто не знает, что готовит будущее. Их отец говорит спокойно и просто, и глаза Муичиро распахиваются, в замешательстве фиксируясь на их отце. Кто этот человек? Глаза говорят, и Юичиро больно, что его собственный брат не узнает их отца. Но эффект неоспорим. Муичиро снова сражается. Пожалуйста, придумай что-нибудь, Муичиро. Я не хочу, чтобы ты был здесь. Спаситель приходит в виде ребенка, которого Муичиро собирался оставить умирать, мальчика, которого Юичиро оставил бы умирать. — Что бы ты ни делал для других, в конце концов, это поможет и тебе. Люди — это существа, которые могут призвать невероятную силу ради кого-то другого, кроме самих себя. Глаза Юичиро наполняются слезами, когда мальчик выпускает воздух через воду и наблюдает, как он достигает легких Муичиро. В вихре Муичиро вырвался на свободу из тюрьмы. Что он тогда так жестоко сказал об их отце? *Не доверяй словам человека, который погиб, пытаясь помочь кому-то другому.* Хуже, чем забыть своего отца, это очернить убеждения своего отца. — Все в порядке, Юичиро. Я не сержусь на тебя, — говорит его отец, всегда добрый, всегда любящий, теплая рука опускается на его волосы, когда мать заключает его в свои объятия. — Не теряй веру. Твой брат силен. Муичиро силен. Юичиро не уверен, что это за отметины на лице его брата, но он намного быстрее, намного сильнее, чем раньше. И намного, намного, намного остроумнее. Он в ужасе за своего брата. Демон становится все злее и злее с каждым остроумным замечанием своего близнеца. Но даже с саркастическими репликами Юичиро может видеть знакомую пылающую ярость в глазах Муичиро. В отличие от того, что было раньше, в них есть свет, они больше не затуманены туманом. Чистый удар, и голова демона падает. — Видишь? Все получилось прекрасно. Он не совсем понимает, почему эти моменты происходят сейчас. Почему Муичиро может слышать и видеть их сейчас? Почему сейчас, после всех этих лет? Глаза Муичиро сосредоточены на нем, блестящие от слез, лицо подергивается, как перед тем, как надрывно разрыдаться. Юичиро опускается на колени, чтобы взять брата за руку, которая теперь больше его и мозолистая от многолетних сражений. Впервые за три года Юичиро наконец смог поговорить со своим братом. Нам так много нужно сказать. Он о стольком сожалел, о стольком ему жаль. Но слезы и извинения омрачат их воссоединение угрызениями совести. Он этого не хочет. Муичиро поднимает на него глаза, в которых снова светится знакомая надежда, и ах. Он знает, какие слова хочет сказать в первую очередь. На самом деле он никогда не делал комплиментов своему брату столько, сколько следовало. Когда Муичиро умрет, спустя годы, и они, наконец, воссоединятся, он осыплет своего близнеца всеми похвалами. Пока ему приходится довольствоваться улыбкой. У него странное выражение лица. Прошло так много времени с тех пор, как он улыбался. Он задается вопросом, выглядит ли это так же печально, как он чувствует себя сейчас. Но слова, которые он говорит, даются легко и правдиво. — Ты отлично справился.