Dark-less

Сделай еще один шаг. В этом пути их тысяча, и каждый тяжел, но только не для тебя, Тор, сын Одина. Говори тише. Никто не должен знать, как ты переходишь на сдавленный хрип и протягиваешь ко мне руку. Никто не должен знать, как я прижимаюсь губами к твоей ладони и веду языком по линии жизни. Никто не должен знать, что ты выдыхаешь, когда я опускаюсь перед тобой на колени. Закрой глаза. Никто, даже ты, не должен видеть, как я целую край твоего плаща: горе, горе побежденному, горе тому, кто ждет тебя в этой темнице, горе тому, кто сжимает твою руку и тянет к себе. Горе тому, кто не хочет побед и не алчет мести; вместо огня во мне – пепел, вместо льда во мне – вода. Внутри меня грязь. И я измажу тебя, Тор, сын Одина, я подставлю рот под твой поцелуй, я надавлю языком на твой язык, я прижмусь к тебе и услышу, как у тебя перехватывает дыхание, я услышу, как ты забываешь вдохнуть и запускаешь пальцы в мои волосы. Я почувствую, как внутри меня, словно мировой змей, скользит удушливая боль: от живота к горлу, обдирая стенки глухим стоном, она покажется из моего рта, и ты примешь в себя мою боль. Ты разделишь мою боль, ты облегчишь мою боль. Ты станешь моей болью, Тор, сын Одина. Боль, от которой внутри тесно и жарко, от которой набухают вены на руках, от которой хочется выть и разламывать тело надвое, чтобы уйти от этой невыносимой полноты; от чувства, заполняющего каждую трещину внутри, от того, что заставляет меня глотать воздух и, закрыв глаза, ласкать губами твою шею. Боль, раздирающая изнутри, обгладывающая остова ребер, боль, от которой задыхаешься и обдираешь до крови ладони. Боль, которая клинком входит глубже, и я закрываю глаза и смотрю на красные всполохи под веками и вижу в кровавых разводах только твое лицо. Альвы называют эту тугую петлю на шее, после которой остаются темно-синие пятна, альвы называют ее любовью. Но в моем языке этого слова нет. Не хочу от тебя любви, не хочу нежности – я хочу сгорать заживо под поцелуями, кричать не от наслаждения, а от пытки, корчащей тело на шкурах. Страдать без твоих рук, без тяжести твоего тела, страдать от разъединенности с тобой. Я хочу быть живым, Тор, чувствовать каждое твое прикосновение, я хочу, чтобы голос взвивался криком, чтобы твое имя осколками резало мои губы. Я хочу ощущать кровь во рту, я хочу слизывать терпкий пот, сладковатый привкус меда – я хочу взять тебя. Чтобы кожа горела, что от поцелуев – не сладкая истома, а звенящая боль; чтобы не признания, не клятвы верности, а укусы на шее. Мне не слова нужны – мне нужен ты. Я не хочу тебя слышать, Тор, сын Одина, я хочу тебя чувствовать: жар твоего тела, твой хрипящий стон, твои руки поверх моих ладоней. Быть под тобой, Тор, быть с тобой. Подниматься вслед за твоим поцелуем, жадно шарить по твоему телу и стараться проникнуть пальцами под кожу, чтобы сделать нас одним целым, чтобы принять тебя целиком. Я хочу слышать, как ты стонешь, я хочу приникнуть губами к твоим губам и пить твой рык. Я хочу чувствовать, как перекатываются мышцы под твоей кожей, я хочу прижаться лбом к твоему животу и вылизать тебя, опуститься к твоему паху и ощутить мускусный запах. Я хочу слышать, как внутри тебя скручивается нетерпение и растекается дрожью от моих прикосновений. Ты будешь кричать и сминать шкуры, ты будешь зло скалиться, ты будешь прогибаться в пояснице и закрывать ладонями лицо потому, что не сможешь сбежать от того, что разрастается внутри тебя, от того, что душит тебя и заставляет искать моей руки, моей ласки. Царь мира, который никогда не будет принадлежать мне. Царь, который никогда не будет моим. Я хочу целовать твою покатую грудь, я хочу ощущать в потной горячей ладони твой налитой член, я хочу снимать губами белесые капли с багровой головки. Я хочу обмакнуть в слюну твои пальцы и, раскрывшись для тебя, хочу растянуть себя твоей рукой. Я хочу ощутить тебя внутри: твои пальцы, давящие на выход, и ласкающие изнутри. Мне нужно видеть, как ты сощуришься, когда я вскрикну и сяду на твои бедра, когда я запрокину голову и попрошу большего. Заставь меня закричать, Тор, сын Одина. Заставь меня подчиниться, заставь меня захлебываться стоном и брать тебя глубже. Прикажи мне смотреть на тебя и шептать твое имя, пока ты, обхватив ладонью мой член, будешь сминать свободной рукой мои ягодицы и впечатывать в свое тело. Я буду облизывать пересохшие губы и метаться от спазмов внизу живота, я буду водить ладонью по твоему торсу, оглаживая твои бока, и мягко касаться твоих шрамов. Ты – это битва, которую мне не выиграть. Разреши мне закрыть глаза, разреши мне забыться в тебе, разреши мне принять твой ласковый поцелуй и насладиться тем, как ты замедляешь темп и останавливаешься, и, сглотнув, едва слышно выдыхаешь: «Красивый». Я хочу быть красивым для тебя; хочу, выгнувшись, чувствовать твою руку, обхватывающую меня за поясницу, хочу услышать твое дыхание рядом – ты поднимешься и обнимешь меня, а я сведу ноги за твоей спиной. Еще ближе. Будь ко мне еще ближе. Не отпускай меня. Я хочу царапать твою спину, дрожать под тобой, цепляться за твои волосы, делить один вдох на двоих. Мне нужно кусать тебя, оставлять на твоей коже красные полосы, тянуть тебя к себе, принимать тебя всем телом до боли, чтобы знать: ты здесь, ты со мной. Больше не будет тьмы. Я вскрикну, и ты следом мучительно простонешь мое имя. И не будет слаще звука, когда ты скажешь: «Мой». Ты скажешь: «Мой» - и обнимешь меня, и между нашими телами будет горячее семя, которые ты снимешь пальцами со своего живота и слижешь. «Весь мой». Я твой, Тор, сын Одина. Только твой. Я буду твоим до конца времени. И когда волк проглотит солнце и наступит тьма, я встану рядом с тобой, я встану равным тебе. И когда я спрошу, чего ты хочешь, И когда я спрошу, кто тебе нужен, И когда я спрошу, кто тот единственный, кого ты зовешь по ночам, мучимый болью старых ран и кошмарами, мучимый виной и раскаянием, Ты ответишь: «Локи». Ты поднимешь на меня взгляд и скажешь «Локи». Ты подойдешь ко мне и выдохнешь: «Ты, Локи». Тогда ты вернешься ко мне.