***
Из-за отсутствия заносчивого брата время мучительно медленно тянулось. Аргус пнул комок грязи, а Клитус дернул за нитку на Гадюке. Из-за тяжелых металлических листов, которые служили стенами мэрии, не было слышно, что происходит внутри. Это было весьма странно, учитывая, что перед разрушительными способностями Руфуса ничего не могло устоять. Клитус открыл рот, чтобы предложить Аргусу подождать брата в их уютном доме, а не на грязной улице… Раздался глухой УДАР, от которого земля под их ногами затряслась, а металлические стены зазвенели. Наконец услышав привычные звуки, создаваемые в присутствии Руфуса, двое переглянулись. Грохот сопровождался чьим-то воплем, который становился все громче. Аргус и Клитус повернулись к особняку мэра, и перед ними распахнулась дверь. Тело их брата с невероятной скоростью скатилось по пандусу и распласталось на его конце. — АХ ТЫ ВОНЮЧИЙ КЛОП! — раздался громогласный голос мэра Сигала, когда он выскочил к мальчикам. Его борода распушилась от гнева, а яркая вспышка пламени за спиной лизнула его пятки. Аргус и Клитус отшатнулись от излучаемой Сигалом ярости и сделали шаг назад одновременно с шагнувшим к ним мужчиной. Как только их пятки коснулись скрюченного тела Руфуса, они тут же вышли из транса. Аргус повернулся к рыжеволосому брату и внимательно пронаблюдал за тем, как вздымается и опускается его грудь. Жив — уже хорошо, но ранен. При виде крови и быстро проявляющихся синяков в голове мальчика что-то вспыхнуло. Он поднял взгляд, чтобы посмотреть на Клитуса, однако зеленоволосого брата уже не было рядом, поэтому внимание мальчика вновь перешло на Сигала. Что-то в глубине души подсказывало ему, как действовать, и напоминало о двух хорошо знакомых ему вещах. Первое правило: «Защищать и служить***
Гермес, бурча что-то себе под нос, возился с рулоном бинтов, который все никак не хотел распутываться. У него дрожали руки. Гермесу казалось, что его старое сердце не выдержит, если оно продолжит биться в таком бешеном темпе. Он не мог выбросить из головы перекошенное от гнева лицо, пробуждавшее в нем воспоминания, которые он так хотел выкинуть из головы. — Пап? Он снова засомневался во всем, во всех принятых им решениях. Он старался стать лучше, пытался сделать все, чтобы улучшить жизнь окружающих, но он никак не мог прийти к такому решению, которое сделало бы абсолютно всех счастливыми. Если он даже не мог помочь жителям этого города, как он мог найти способ спасти Элизиум и Депонию?.. — Пап… Маленькая ладошка легла на его ладонь. Гермес перестал распутывать бинты и взглянул на Аргуса. Он сидел на краю стола для осмотра. Опухший глаз был закрыт, а с его ресниц все еще стекала кровь на рванную рубашку. Несмотря на раны, выражение его лица светилось решительностью, а по стойкой позе было видно, что он готов к следующему бою. — … Не думаю, что здесь безопасно. — Что натолкнуло тебя на такие мысли? Клитус сидел на полу у входа в медицинскую станцию и все так же крепко держал Гадюку в объятьях. Дикий блеск в его глазах появлялся всякий раз, когда в помещении раздавался шорох. — Теперь все хорошо. Гизмо разбирается с мэром. С нами все в порядке. От этих слов никому не стало лучше. Видя мальчиков в таком состоянии, Гермес невольно вспомнил, кем они были на самом деле: дети снаружи, но солдаты внутри, готовые служить своей цели до последнего вздоха. Глупо с его стороны было думать, что жизнь среди обычных горожан изменит их естественную натуру. Гермес повертел в руках комок из бинтов, и тот распутался. — Оставаться здесь слишком опасно. — И куда же мы пойдем? Найдем какую-нибудь дыру? — говорили мальчики. Обычные Органонцы последовали бы приказу высшего руководства, однако эти трое могли свободно высказывать недовольство, обсуждать и планировать дальнейшие действия. Гермес принялся осторожно заматывать голову Аргуса. Мальчик сидел смирно. — Есть и другие поселения. — Но они очень, очень, очень далеко отсюда. И, возможно, там будет хуже, чем здесь. — Потенциальная угроза лучше, чем близкая. — Сотня потенциальных угроз НАМНОГО хуже, чем одна легко разрешимая. Кроме того, ты даже не смог доказать, что можешь защитить от беды одного маленького придурка. Гермес завязал концы бинтов в узел, и Аргус опустил голову, бросив взгляд в сторону Руфуса, лежащего позади него. Его раны были прикрыты. Руфус неглубоко дышал. Им нужно было дождаться Гизмо, чтобы выяснить всю серьезность нанесенных повреждений. — … После осмотра ран Гермес понял, что имели в виду мальчики. Он доверял Сигалу и игнорировал все его плохие стороны только потому, что этот человек щедро подарил ему дом и работу. В глубине души он знал, что теперь мэр никогда его не простит. А если Сигал не простит, с этого дня он станет их вечным врагом. Теперь им придется следить за каждым своим шагом в любой точке города. Может, и правда пришло время двигаться дальше. Гермес знал лишь об одном ближайшем поселении, которое находилось рядом со Станцией Клонирования и, следовательно, с базами Органона. Может, это был знак, что ему нужно вернуться и попытаться еще раз уговорить Улисса и Старейшин. Единственная проблема в том, что тогда эти трое… Руфус застонал и закашлялся при попытке подняться. Аргус сразу же развернулся к брату и опустил руки на его грудь, чтобы он не смог сесть. Гермес опустил ладонь на голову Руфуса, чтобы случайно не задеть переломы и ушибы. — Ш-ш-ш, все хорошо. Просто лежи и не двигайся. Мы рядом. Руфус снова закашлял. Повернув голову в сторону, из уголка его рта стекла слюна вперемешку с кровью. Гермес схватил кусок ткани и приложил его к щеке Руфуса, дожидаясь, когда он откашляется. Аргус внимательно наблюдал за происходящим, а Клитус, к удивлению Гермеса, тоже встал около кровати. Наконец Руфусу удалось приоткрыть один глаз. — … Чт… не так…твим лицом? Клитус фыркнул, однако его плечи расслабленно опустились. — Принести зеркало? Аргус помахал ему ладонью, чтобы он замолчал, и не сводил глаз с Руфуса. — Можешь сказать, где у тебя болит? Надув губы, Руфус мучительно медленно моргнул. Гермес даже решился тряхнуть его, чтобы проверить, в сознании ли он. Как только глаза Руфуса снова открылись, его взгляд устремился куда-то вдаль. — …Взде? — Очень полезная информация. Гермес легонько улыбнулся, радуясь, что его сын снова начал шутить, однако его сердце все еще быстро билось от напряжения. Он сделал их выносливыми, но внутренние повреждения все же могли быть несовместимы с жизнью. Да и Гизмо что-то долго задержался. Гермес похлопал Аргуса по плечу. — Проследи за тем, чтобы он снова не потерял сознание. Поговори с ним, а я попробую найти Гизмо. Не успел он повернуться к двери, как одна рука схватила его за рукав рубашки, а другая — за штанину. Обеспокоенные взгляды мальчишек были трогательными и одновременно жуткими. Даже Руфус не сводил с него глаз. Наверное, они переживали, что он столкнется с Сигалом. — Пожалуйста, не переживайте за меня. Лучше побеспокойтесь за себя. Со мной все будет хорошо. Они продолжали смотреть на него и сжимать крошечные кулачки. Чем дольше он смотрел в их широко раскрытые глаза, тем больше они мерцали. Спустя долгое мгновение до него начало доходить, что он ошибался. Они переживали за себя, за друг друга. И они нуждались в его поддержке и видели в нем авторитет… нет, опекуна. Он думал, что смягчился и хорошо справлялся с ролью отца, но сегодня он понял, что это было далеко не так. В нем остался все тот же инженер Гермес: он пытался выполнять практически ту же работу, что и раньше, он все так же зацикливался на своих неудачах и все так же не видел в своих творениях живых людей, несмотря на то, что они действительно были детьми, побитыми, испуганными и неуверенными. Сейчас они смотрели на него как на единственного человека, который всегда будет рядом и поддержит их. Он должен был понять, что он не несет ответственность за весь мир. У него есть свой маленький мирок, за которым он должен приглядывать. И именно его Гермес должен был поставить на первое место. В первую очередь, он должен быть их отцом.