Самый лучший для Юнги

      — Таллёра! — произнёс Джин первую часть их фирменной кричалки Run BTS, чтобы официально закончить спецвыпуски шоу.       — Бантан! — хором закончили остальные мемберы и начали напевать новую песню Джина «Astronaut», занявшую первое место Mсountdown.       Юнги в это время не отрывал взгляда от Чимина, улыбающегося для камер и показывающего свои прекрасные глаза полумесяцы. Они были настолько прекрасны, что он каждый раз видел в них вселенную, без которой уже не представлял свою жизнь. Но сегодня в этой вселенной лил дождь, выдавая грусть обладателя. Вроде на губах сияла улыбка и слышался заливистый приятный смех, означающий хорошее настроение, но его глаза так и блестели печалью и болью от терпения. Такое мог распознать только Юнги из-за их особой связи, а именно нежной и искренней любви.       Чимин не смог выиграть в фехтовании трусишке Хосоку в пойнт-матче и в волейболе провалился с разрывом в пять очков. Хоть он и пытался сделать эпизод веселее, немного дурачась, он также хотел показать себя и то, на что он способен, но две игры из четырёх были полностью провалены. Досадно, но боевой дух всё ещё был при нём, хоть он и стал заметно тише и спокойнее.       На третьей игре Чимин старался максимально сосредоточиться, чтобы выполнить испытание на отлично и попасть хотя бы в тройку лучших, показав умение владеть своим телом, но с первой же ступенькой упал первый шарик из тарелки. Надежда вернуть себе разбившуюся честь начала трескаться, позволив сомнениям в его силе прокрасться в голову Пака. Но Юнги был рядом, следил за ним и повторял:       — Окей, хорошо. Неплохо, — поддерживая.       Задание всё равно было провалено, поставив Чимина на последнее седьмое место. Осталась последняя четвёртая игра, и хоть с самого начала ему было трудно удержаться на скользкой поверхности, но у него виднелись боевой настрой, уверенность и вера создать крутые моменты, однако с каждой минутой игры эти искорки гасли. Однако рядом был Юнги, которого Чимин специально взял в команду. Его поддержка и просто нахождение рядом придавали сил. Падение за падением, гол головой в свои ворота, множество неудачных в чужие, и надежда совсем раскололась, захватив с собой и веру в себя. Настроение упало, и именно в этот момент в его прекрасных глазах начал лить дождь, заставляя мерзнуть. Именно тогда желание поскорее спрятаться в гримерке ото всех перекрыло всё.       Юнги каждый раз пытался поймать взгляд Чимина, надеясь увидеть там хоть небольшие просветы тёплых и светлых лучиков, потому что он не хотел видеть своего любимого грустным и расстроенным. Конечно, он будет всё таким же красивым и милым, но яркая улыбка лучше бы подчёркивала его нежные черты лица.       Как только сняли последний кадр, выключили камеры и убрали всю аппаратуру, Чимин сразу же отправился в уединённую комнату, и Юнги последовал за ним, чего младший даже не заметил, находясь в своих грустных мыслях.        — Чимин~и, ну ты чего, маленький? — аккуратно спросил Юнги, тихо закрыв дверь, когда зашёл в гримёрку Хайба, где младший собирал свои вещи в надежде хоть чем-нибудь занять руки, чтобы выкинуть лишние мысли из головы, но у него ничего не получалось. Печаль и неуверенность всё ещё брали над ним верх. — У нас же ничья. Чего ты так расстроился? Так хотел выиграть? — мягко спросил рэпер, медленно подходя к парню, стараясь не напирать. Он прекрасно видел, как его плечи напряглись, а движения стали немного нервными. — В тебя Чонгук вселился? — снова мягкий вопрос, и в эту же секунду не менее мягкие руки заботливо легли на тонкую талию Чимина, даря тепло и стараясь передать спокойствие.       — Я ничего не смог, — его голос слегка дрогнул, заставив сердце Юнги болезненно сжаться. Он не любил, когда Чимин расстраивался, — его душа начинала плакать, а каждый третий удар сердца отдавал колющей болью. То сложное время, когда Пак видел в себе только изъяны, которых даже не было, далось обоим нелегко.       — Почему же не смог? Ты забил первый гол в пенальти, — напомнил Мин, пробираясь руками к животу парня, обнимая его со спины и зарываясь носом в его загривок, вдыхая любимый аромат туалетный воды Armani, основу которой составляли свежие и кристально чистые нотки морской воды, лимона, жасмина и мускуса, что создавали свежий аромат. Он так идеально сочетался с Чимином, что пленил и кружил голову.       — После того как головой забил мяч в свои ворота, который ранее Хосок отбил, — грустно усмехнулся Чимин, чувствуя себя уже спокойнее в любимых руках. Он пытался казаться весёлым для камер и Арми, которые будут это в будущем смотреть, но он прекрасно знал, что своё подавленное состояние не скроет от Юнги. Тот всегда словно видел его душу, что выражала настроение.       — Я думаю, Арми понравится этот момент. Они посмеются и скажут, какой ты милый, — снова мягкий тон, окутывающий его и дарящий ещё больше спокойствия. Глубокий голос Мина словно обнимал его, ласково касаясь каждого нерва, успокаивая. Чимин хотел бы его слушать, не переставая.       — Юнги, это было бы смешно, если бы остальное у меня хотя бы немного получалось, но я всё провалил! Они будут стыдиться, — поник он, слегка вздрагивая в руках. Чимин правда волновался о том, что фанаты будут стыдиться его, увидев фатальный провал. Вдруг он вообще их расстроил и не оправдал надежд?       Старший на это только вздохнул. Чимин очень сильный, но у каждого сильного есть своя слабость, и у него — это неуверенность в себе. Как же он морил себя голодом, думая, что его тело не такое хорошее, какое оно должно быть. Сколько он тренировался, думая, что его навыки ужасны и не дотягивают до уровня остальных. Сколько всего он делал просто из-за того, что думал, что недостаточно хорош для любви Арми, для любви Юнги.       Каждый раз Юнги говорил Чимину, какой он красивый и какой у него великолепный голос, показывая в подтверждение своих слов восхищённые комментарии Арми и их реакции на его фанкамы и фотографии, но былая неуверенность хоть и утихла, позволив дышать более свободно, но её отголоски в нём всё ещё присутствовали, иногда давая о себе знать, как сегодня, например.       — Какой же ты глупенький у меня. Настоящие Арми никогда не будут смеяться над тобой и стыдиться тебя. Они скажут, какой ты милый, красивый и забавный. Ты уже забыл о аэройоге? Ты там был круче всех, и все комментарии были про то, как у тебя всё легко получалось и какой ты крутой. Ты великолепный, и Арми это знают, но ты почему-то об этом постоянно забываешь, — поцеловав его в загривок, сказал Юнги, продолжая нежно поглаживать мышцы пресса через ткань футболки.       Чимин опустил голову, а его губы растянулись в мягкой улыбке, когда в памяти всплыли восторженные комментарии фанатов об упомянутом эпизоде шоу. Ему не было легко выполнять упражнения, но всё-таки он их выполнял успешнее остальных из-за своей растяжки и гибкости. Он тогда был так горд собой, счастье в нём так и кричало, из-за чего Мин тогда был тоже счастлив.       После той съёмки Юнги долго его целовал, тихо шепча слова восхищения и любви. Нежные тогда поцелуи быстро сменились на долгие и страстные, которые позже начали опускаться всё ниже и ниже. Пару небольших отметок, несмотря на запрет, Юнги всё-таки оставил на Чимине, но не на открытых местах, а на груди и внутренней части бедра, позже любуясь ими. Нежные ласковые прикосновения, тягучие и сладкие поцелуи и искренние слова кружили голову, заставляя тонуть в чувствах. Та ночь была до приятного долгой и полной ласки.       — Ты прав. Извини, — Чимин повернулся в руках и с любовью посмотрел на родные черты лица.       — Не извиняйся. Тебя это беспокоит, а значит, это важно. Просто ты не молчи, а сразу иди ко мне. Я тебя обниму, выслушаю, мы поговорим, и все твои переживания улетучатся, — улыбнулся он, прижимая к себе младшего, чувствуя, как тот расслабился и стал прижиматься в ответ.       Чимин зарылся руками в длинные и чёрные, словно смородина, волосы и начал ещё больше успокаиваться, чувствуя их мягкость и шелковистость. Ему безумно нравилась эта длина: Юнги с ней выглядел по-особенному привлекательно и сексуально, что внутри каждый раз появлялась тягучая приятная нега. А как же Чимину нравилось каждое утро наблюдать, как непослушные чёрные пряди спадали на глаза ещё спящего Юнги, делая его по-домашнему милым и красивым. В такие моменты он чувствовал себя главным героем какого-нибудь романтического фильма, и это делало его таким счастливым, что он чуть ли не мурчал от преисполняющего его чувства, но он сдерживал себя, чтобы не разбудить своего милого котика. Всё-таки стилисты поработали на славу.       Пак, глубоко вдохнув, как всегда почувствовал лёгкий аромат слегка сладковатого шампуня вперемешку с бальзамом, который Юнги, видимо, стащил с его полки в ванной, потому что нотки запаха слишком уж были ему знакомы. В этот момент Чимин почувствовал себя дома, отчего только сильнее уткнулся носиком в шею своего любимого. Ему было так тепло и безопасно в объятиях Юнги, что просто хотелось закрыть глаза и наслаждаться близостью, забыв обо всём, и о реальности в том числе.       — Юнги… — тихо позвал Пак, не отрываясь от нежной шеи и всё ещё скрываясь от внешнего мира в крепких и родных руках.       — Что, маленький? — поинтересовался Мин, пытаясь отстраниться, чтобы взглянуть в великолепные глаза парня, надеясь снова увидеть там яркую солнечную вселенную, но ему этого сделать не дали, продолжая крепко сжимать в объятиях.       — Я тебя люблю. Очень сильно люблю. Спасибо, что ты со мной, — со всей искренностью и нежностью произнёс Чимин, ещё ближе прижимая к себе Юнги, словно в доказательство своих слов. Он даже представить себе не может, как бы справлялся без поддержки старшего, без его аккуратных прикосновений и окрыляющих слов. Юнги — главный источник его силы.       — Я люблю тебя больше, малыш, — лёгкий поцелуй в висок и нежная улыбка.       Через несколько месяцев они вместе у Юнги дома посмотрят уже смонтированный эпизод и вместе посмеются с неудач младшего, которые изначально заставляли его грустить. Юнги пошутит несколько раз, на что Чимин его несильно ударит по здоровому плечу, а позже вместе, счастливые и спокойные, заснут в объятиях друг друга.       Что же нужно для счастья? Только искренняя любовь обоих.