Цельность

Под Сережей лежит и жадно стонет Катя. Ее нежный голос полон нетерпения и страсти, ее руки держат мужа за бедра, не давая убежать из крепкой хватки. Ногти впиваются в кожу, оставляя тонкие краснеющие полосы, и Сережа в отместку толкается сильнее, с широким размахом и грубым темпом вколачивается в податливое тело, роняя полные возбуждения вздохи. К спине Сережи прижимается Дима, целует широкие горячие плечи и мощную шею, привносит к ярости чужой страсти немного сладости своей любви. Твердый член прижимается к пояснице Сережи, скользит вверх и вниз в имитации толчков, оставляя на коже влажный след предэякулята. Все трое похожи на единый отлаженный механизм, двигаются плавно и отточено, будто такое времяпрепровождение для них — что-то обыденное и привычное. Будто они знают каждую привычку и каждую реакцию своих партнеров, понимая, как сделать хорошо и себе, и им. Сережа делает паузу между толчками, оттягивая момент оргазма, и Дима, горячо выдохнув ему в плечо, тянется за поцелуем. Их языки сталкиваются, передавая жар и влагу, и губы разъединяются с намеренно громким пошлым звуком, чтобы Катя точно его услышала. — Взрослые же все люди, — произносит Катя, затуманенным взглядом провожая влажные губы Димы, и вздыхает. Она помнит их вкус даже лучше, чем у губ мужа, но жажда от этого не становится меньше. — Еще успеете намиловаться. Картина того, как двое дорогих ее сердцу мужчин целуются, вызывает у нее по телу больший жар, чем что-либо другое. Пальцы Кати активно ласкают клитор, она чувствует, что оргазм уже близок. Дима мягко смеется и кладет руку Сереже на член, повернувшись так, чтобы Кате на них был лучший обзор. — Нравится, моя хорошая? — спрашивает он с улыбкой, и Сережа дрожит в его объятиях в ответ на эти слова, обращенные совсем не к нему. — Нравится, — шепчет Катя и, в конце концов не выдержав, громко стонет. Она кончает сильно и красиво, и Диме нравится смотреть на то, как напрягаются ее мышцы и хмурится сосредоточенное лицо. Дима снова целует Сережу, прижимая их возбужденные члены друг к другу. Телесные жидкости смешиваются под его пальцами, и отчего-то приятно думать, что Катя тоже участвует с ними в процессе. Едва вышедший из лона Кати член Сережи влажно хлюпает, и хватает буквально пары движений, чтобы пылающий с ног до головы Сережа кончил. — Давайте я, — говорит Катя, подползая к краю кровати, и тянет руку к члену Димы. Она едва отошла от собственного оргазма, но не может оставить своего мужчину делать всё самому. Ее горячий рот полон слюны, и член Димы легко скользит внутри, приятно и сильно сдавленный губами и щеками. Контраст мягкой плоти и твердого нёба привычен и знаком до последнего уголка рта, и Дима тихо стонет, поглаживая Катю по волосам. Он не заставляет ускорять ритм или действовать более резко, глубже двигая головой. Его Катя не только красивая, но и умелая во всем, так что он просто доверяется ее рукам — и кончает, на выдохе роняя ее имя. Глаза Сережи полны восторженного блеска после пережитого, и теперь он сам тянется за поцелуями. Сперва к Диме, ладонями обхватывая его лицо, и под пальцами колется ухоженная бородка, в которой уже проглядывает проседь. Затем — к Кате, ничуть не брезгуя пробовать с ее губ вкус чужой спермы. — Люблю тебя, — шепчет Сережа, чувствуя, как Дима обхватывает его за плечи, дополняя тройные объятия. — Вас обоих. Люблю. Катя смеется и целует Диму, завершая круг. — Я вас тоже.