каждому нужен хозяин

Он заползает под кожу дождевыми червями, опарышами, тупыми ножами. Он проходится по телу острием лезвий, но, когда облизывает душу по телу проходит приятная теплота. Лектер пахнет елью и сандалом. Уилл как собака готов бежать по следу. Он ходит глубоко в лесу в надежде никогда не возвращаться назад. Лес успокаивает он соединяется с ним одно большое существо готовое как мирно петь песни трелью птиц, так и убивать случайных путников заблудших в царстве сосен или попавших в цепкие лапы болот. Уилл раньше — маленькая дворняга, Уилл сейчас — медведь шатун. Он бредет меж деревьев оставляя за собой след из того что раньше называлось «человеком». Прежде он ненавидел смерть, ему не нравилось чувство крови на руках и внутренний голос что отчаянно пытался доказать то что Уилл летит в чащу леса и вряд ли оттуда вернется. Ганнибал все изменил. Уилл боролся с диким животным внутри. Ганнибал каждый раз запускал новое. У Грэма по-настоящему щенячий взор, когда тот боязливо рассматривает руку в крови. Он смотрит на Лектера сквозь темные кудри челки как будто боясь наказания за то, что натворил. Он замечает на лице Ганнибала ухмылку. У Грэма никаких мыслей в голове. Лектер по ощущениям сейчас взорвется от то жажды попробовать уилла как новый сорт вина. Грэм медленно запускает кровавый палец себе в рот продолжая следить за реакцией Доктора. Ухмылка продолжает тлеть, превращаясь в кровожадную гримасу. Свинцовый привкус крови начинает звенеть по деснам. Грэм запускает второй палец в рот сверля взглядом переносицу Ганнибала. Раньше он мечтал пустить туда пулю, размозжить любым твердым предметом череп чтобы залезть туда и понять Потрошителя, сейчас он бы влез в его голову чтобы съесть его до конца навсегда забывая, что он когда-то был человеком. Ганнибал не отводит взгляд — он давно принял условия. Уилл продолжает их отторгать. Тревога застилает живот и ребра наполняются бурлящим ужасом от происходящего которое навсегда стирает Уиллу Грэму выход из этого леса. Он хочет съесть Доктора Лектера, остаться на нем самым страшным шрамом подобно тому что он нанес всем окружающим. Быть родинкой или раковой опухолью, любой морщиной на этой маске скрывающей Ганнибала настоящего. Хозяина леса — в который Уилл отдался собственноручно, чтобы узнать чей он. Что он на самом деле, что в его голове не дает ему спать каждую ночь, что воет от затылка к лобной доли и болит во всем теле будто искусанное клещами, змеями, дикими зверьми. Ганнибал обещал дать ответы на эти вопросы заведя психологически нестабильного пациента в чащу, но снова обманул и дал попробовать это бренное тело сковывающее настоящего Уилла Грэма в этой оболочке обычного человека. Уиллу кажется, что он наконец-то сошел с ума. Лектер же всего лишь довел свой главный шедевр до идеала. Он убирает руку изо рта замечая узор багряных пятен на рубашке. Они тянутся от плеча вниз, и он не может рассмотреть, где они заканчиваются. Все время этого «перформанса» они молчат, лишь изредка слышно, как учащается дыхание Уилла. — Как ты себя чувствуешь, Уилл? — в голосе звучит едкая гордость, наполняет легкие Грэма как болотная тина, после которой ты уже никогда не сможешь сделать вдох. Мужчина, не отвечая, медленно тянется к вороту рубашки и залитой кровью тонкой рукой начинает медленно расстёгивать пуговицы, оголяя липкую от чужой крови грудь и блестящие в лунном свете ключицы. Уилл принял правила леса. Уилл Грэм мёртв. По его щекам текут слёзы, они больше не соленые, не имеют вкуса. Ручейки чистой воды бегут по его щекам, блестят как два водопада. Боль утраты себя — он никогда не знал этого прежде. Он бы хотел вцепится зубами в лицо Ганнибала, чтобы тот проткнул его грудную клетку своими руками, вытащил нежное сердце что устало бороться за себя. Ганнибал как подобает хозяину, чья собака только что доказала ему свою верность медленно чтобы не спугнуть подходит к нему. Им больше не нужны слова чтобы общаться. Лесу не нужны твои крики. Он знает, что ты погибнешь здесь чтобы удобрять его. Лектер с жадностью берет лицо Грэма в руки. Уилл больше не смотрит на него. Подушечками больших пальцев растирает слезы по щекам, пристально всматриваясь, боясь спугнуть. — Я представляю, что ты чувствуешь, Уилл. И я сделаю все чтобы этого не повторилось. — он лишь сделал вид что он действительно этого не допустит, ведь чаща знает кровожадность Ганнибала, догадывается о той жажде перманентно чувствовать кровь на руках. Он захватывает губы Уилла в свой рот быстрее чем тот успевает это осознать. Чаща поглощает его, заполняя рот, трахею и легкие тяжелой мазутной чернотой. Вся романтика коей в любой из возможных вариантов не могло быть и в помине вспыхнула в лесной темноте ярко-алым пожаром, захватила двух обезумевших от чувства, что не написано не в одном талмуде мира. Грэм скидывает с себя окровавленную рубашку позволяя Ганнибалу вкусить себя как запретный плод. Как-то, за чем охотился Ганнибал все эти годы. То, зачем о привел его сюда, усадил в клетку заставив Грэма поверить в хрупкую крепость способную защитить его от самого страшного — преданности Ганнибалу Лектору. Что он сможет обмануться себя в том, что эта привязанность не хуже, чем водить себя за нос все то время пока он отчаянно пытался понять его. Пока сам не стал им. Пока не стал заложником сотворенного самим собой леса, из которого нету выхода, пока не будешь обручен с тем что ходило с тобой по пятам все эти годы. Смерть. Ганнибал оставляет кровоточащие бутоны шрамов на шее, спускается все ниже. Грэм больше не сопротивляется, он позволяет животному внутри себя идти навстречу этим диким чувствам. Уилл однажды захочет вернуть себе человеческий облик. Ганнибал уже имеет шкуру Грэма как трофей.