***
Едва за ней закрылась дверь, Сириус тепло улыбнулся, что теперь происходило с ним не так часто. Юная волшебница напомнила ему его годы юности. Уверенность, молодость, Хогвартс — она олицетворяла то, что он любил. Сириус пожалел, что ему не шестнадцать или хотя бы двадцать, и путь в мир, которому принадлежала эта девушка, мир, некогда бывший смыслом его жизни, теперь для него навсегда закрыт. Он вернулся в комнату, наполненную старыми фотографиями и письмами. Это были не просто вещи. Это была его жизнь. Иногда тревожная и грустная, но в основном беззаботная и радостная. После смерти друзей и заключения в Азкабане в нем прибавилось злости и обиды, но он все ещё тот самый Сириус. Неустрашимый и упорный. Он будет продолжать бороться, держаться за тонкую ниточку, удерживающую его от падения в пропасть, пока у него есть силы и цель. Он защитит Гарри и отомстит за Джеймса и Лили. Что будет, когда борьба окончится? Об этом он подумает, когда это произойдет. Сириус вышел из комнаты и направился на кухню взять мяса для Клювокрыла. За окном кто-то выпустил фейерверк. Зелёный луч осветил небо и, победно сверкнув, рассыпался фонтаном звезд. Фонтаном зелёных, дрожащих огоньков.Часть 1
12 июня 2023 г. в 10:10
Гэтсби верил в зеленый огонек, в ослепительно сияющее будущее, что с каждым годом от нас все дальше и дальше. Вот оно вновь ускользнуло, но не беда — завтра ускорим бег, протянем руки чуть дальше… И в одно прекрасное утро…
Ф. С. Фицджеральд. Великий Гэтсби.
Это случилось темным декабрьским вечером, когда войска в лице трескучих морозов прорвались сквозь туманную завесу Лондона и с высокомерными замашками завоевателей основательно расположились в городе. Щеки покрывались кричащим румянцем, а конечности коченели спустя несколько минут после того, как ты вышел на улицу. В такие дни все нормальные люди старались держаться поближе к своим близким и кружке горячего шоколада. Волшебники, жившие в доме на площади Гриммо, не были исключением.
Гермиона допила чай и отломила кусок вишневого пирога, заботливо приготовленного утром миссис Уизли. Её муж уже хорошо себя чувствовал, его должны были выписать через пару дней. В связи с этим у Молли заметно улучшилось настроение и, как прямое следствие последнего, её стряпня. Несколько крошек посыпалось на стол. Гермиона тут же аккуратно собрала их в салфетку и перевела взгляд на часы. Было уже далеко за полночь. По-хорошему, надо бы лечь спать. Никакой сонливости волшебница не чувствовала, однако она знала, как это исправить.
Девушка никогда не пила никаких зелий от бессонницы. У неё был свой метод — выключить свет, улечься в постель, накрыться теплым одеялом, и читать книгу при мягком свете небольшой настольной лампы. Гермиона окинула взглядом стопку книжек. Все они были прочитаны. Девушка взъерошила волосы и решительно направилась в библиотеку.
Здесь пахло пергаментом. Бордовые высокие панели еще больше расширяли комнату, заполненную полками и стеллажами. Свечи робким золотистым цветом освещали дорогу на пути к знаниям. Гермиона, быстро просмотрев корешки, взяла два увесистых томика. Она уже хотела уйти, как вдруг услышала тихий стон. Девушка прошла немного вглубь и увидела крёстного Гарри.
Сириус спал, откинувшись на спинку высокого кресла. Пламя, горевшее в камине, оставляло неровные тени на его худом лице. Мужчина спал беспокойно. Он то и дело мотал головой и что-то бессвязно бормотал. В какой-то момент он что-то крикнул и дернул рукой, будто вскидывал палочку. Девушка подошла к мужчине и коснулась его плеча. Он тут же проснулся и, сжав её запястья, дернул на себя, цепким, ищущим и немного злым взглядом посмотрев на неё.
— Гермиона? — недоуменно нахмурился он, распознав в полумраке испуганное лицо волшебницы. Его взгляд стал более осмысленным и спокойным. Он выпустил её руки и откинулся на спинку кресла, запрокинув голову.
— Извините, вы кричали во сне. — пролепетала Гермиона.
— Это ты прости, что напугал тебя. — сказал Сириус, потирая тяжелые веки.
— Вам плохо?
— Что? — спросил он, не отводя руки от лица.
— Вы плохо выглядите.
— Я был в тюрьме двенадцать лет, девочка. — усмехнулся он. — Странно, что я все ещё в своём уме. — пробормотал он.
— Дело не в этом. — возразила Гермиона, крепче сжимая книги, прижатые к её груди. — Наверно, это из-за кошмара.
— Вернее, кошмаров. — поправил Сириус и встал.
Он поднял с пола книгу, которая выпала у него из рук, когда он заснул, читая, и пошел к полке чтобы поставить её. Гермиона положила свою ношу на журнальный столик и засеменила за ним следом.
— Вам снятся кошмары? Это из-за дома?
Ей было известно, что Сириус терпеть не может этот дом. В этом не было ничего удивительного. Он был фактически заперт в нем, будто по-прежнему находился в тюрьме. Просто сменил одну камеру на другую.
— Отчасти. Мне приснился сон — сказал он, бесцельно проведя пальцем по пыльной полке. — Я сражаюсь в каком-то зале. Или подземелье, Мерлин его знает. Помню, что там была каменная арка. В один момент всё вокруг заволокло туманом и тенями. Будто грозовые облака спустились на землю. А потом из тумана вылетел красный луч прямо… в меня. — он приложил руку к груди. — Это снится мне уже третий раз. Наверное, предзнаменование скорой смерти. — сказал он, насупив брови.
— Это просто сон. — решительно сказала Гермиона.
Сириус покачал головой. Он сложил руки на груди и прислонился к шкафу, выставив вперед ногу.
— Простые сны забываются легко. И не повторяются.
— Только не говорите, что вы верите в прорицания. — презрительно фыркнула Гермиона, облокотившись о шкаф с ним рядом. Сириус слегка вздернул бровь.
— Вообще-то да. Это такая же магия, как зелья или трансфигурация.
— Значит стоит верить предсказаниям смерти по кофейной гуще?
— Смотря, кто гадает. — хмыкнул Сириус. — Но сны куда серьезнее гаданий и мой сон точно необычный. Я уверен, что этот луч принесет мне смерть. — он улыбнулся одним уголком рта. — Я уже смирился. Я буду счастлив умереть в бою.
— Что за глупости вы говорите? — возмутилась Гермиона.
— Это не глупость. Скорее рок. Или судьба. — спокойно сказал он.
— Или бред.
— Ладно, если не веришь, то не бери в голову. — рассмеялся Сириус и взлохматил ей волосы.
— Вам просто осточертело сидеть здесь, вот к вам и лезут такие упаднические мысли. — сказала Гермиона.
— Какая проницательность. — протянул Сириус.
Гермиона потупилась и закусила губу.
— Вы ведь не вечно будете здесь заперты. — тихо сказала она. — Вы скоро снова станете свободным.
— Поскорее бы. — угрюмо хмыкнул Сириус. — Мне уже на стену лезть хочется.
Он с хрустом размял пальцы. Гермиона невольно засмотрелась на бледные, изрезанные голубой паутиной вен, руки. Сириус был для неё загадкой. От него веяло силой духа, способной выстоять при любых испытаниях. Но что ещё скрывается за его отстраненной личиной? Во время её пребывания в этом доме были минуты, когда она видела его веселым, радостным и полным жизни. Неужели это и был настоящий Сириус Блэк? Наверное, Гермиона приблизилась бы к разгадке, если бы увидела его свободным.
Он не может умереть. Это просто не укладывалось в голове у волшебницы, когда она смотрела на его хмурое или бесстрастное лицо. На нём были навеки запечатлены следы слез и страданий. Но сквозь тонкие черты все ещё проступала душевная теплота и весенняя жизнерадостность.
— Значит, ты не любишь прорицания? — спросил он, оценивающе окинув её взглядом с головы до ног. На щеках девушки проступил легкий румянец, невидимый в полумраке библиотеки.
— Это шарлатанство, а не наука. — пробурчала она.
— Так многие думают. Может, в этом есть смысл. Прорицаниями могут заниматься только те, кому это дано от рождения. Таких по-настоящему одаренных можно пересчитать по пальцам одной руки.
— Прекрасно проживу и без третьего ока. — фыркнула Гермиона.
— И правильно. Ты и без него самая умная волшебница.
Гермиона покраснела от удовольствия и легко мотнула головой. Сириус только слабо усмехнулся. Гермиона, вспомнив, что уже глубокая ночь, решила, что ей пора перестать докучать хозяину дома. Девушка прошла к столику, чтобы забрать свои книги, как вдруг в камине что-то зашипело и из него резко полетели искры. Гермиона вскрикнула и отпрыгнула. Сириус быстро отвел её подальше от камина, бережно держа за плечи.
— Не обожглась?
— Нет-нет. — помотала головой Гермиона.
Сириус, удостоверившись, что на коже не осталось никаких следов, отпустил её. Гермиона перевела взгляд на камин. Танцующие языки пламени отплясывали на серебряных углях. Огонь яростно набрасывался на пепелище, как будто хотел сломать прутья железной решетки и перекинуть всю мощь пламени на дом. Первозданная стихия, метущаяся в своей клетке, пугала скрытой в ней силой, но одновременно с этим приковывала к себе внимание беспечного смотрящего, зачаровывала, заставляя стоять безвольным истуканом и любоваться ею.
— Завораживает, да? — прошептал Сириус.
— Да. — искренно ответила Гермиона. Улыбаясь, они посмотрели друг на друга. Взгляд Сириуса показался Гермионе несколько странным. Слишком пристальным. Так ястреб, которому показалось, что он заметил добычу, обследует небо. Гермиона отвела взгляд и подняла голову. Но тут её рот приоткрылся в изумлении.
— Омела.
Сириус поднял голову.
— Интересно, почему из всего дома её повесили именно здесь? Ветвь поцелуев. — хмыкнул он. — Говорят, если пренебречь традицией, то вовек любовь не найти. Я не верю. А ты?
— Ну. — замялась Гермиона и потупилась. — Вообще-то…
— Тогда традицию надо соблюсти. — решительно сказал он.
— Вы же не верите. — пролепетала Гермиона. — Не надо ради меня…
Девушка не успела договорить. Сириус взял её за подбородок и прижался своими сухими губами к её. Он длился всего пару секунд. Но этого волшебнице хватило, чтобы внутри всё затрепетало. Ненавязчивая и чуткая нежность — вот чем был его поцелуй. И как он не вязался с его буйной натурой. Едва он оторвался, Гермиона неосознанно коснулась пальцами своих губ и взглянула на волшебника. На неё смотрели два черных уголька, в которых горело озорное пламя. Осталось только мальчишески подмигнуть ей.
— Когда найду любовь, позову вас на свадьбу. — сказала Гермиона.
— Приду с удовольствием. Только говорить жениху, что своим счастьем он обязан мне, необязательно. — ухмыльнулся он и все-таки подмигнул ей.
— Не буду вам мешать. — пробормотала Гермиона и торопливо взяла книги. Дойдя до двери, она улыбнулась — Спокойной ночи.
— Спокойной ночи. — ответил Сириус.
Войдя в комнату, Гермиона небрежно бросила книги на кровать. В груди кольнуло от маленькой лжи. Она ведь не верила. Суеверия, традиции — это точно не про неё. Ей просто захотелось в тот момент. Захотелось стать ближе к этому невероятному волшебнику, раздразнить волнение, пока только пускающего робкие ростки в её груди. Гермиона заснула с довольным удовлетворением. Ей понравилось, что её первый поцелуй был таким.