Холодно.
Леви резко сел, втягивая носом сухой воздух и пока не решаясь открыть глаза. Правый и без того был травмирован, и странное беспокойство в груди заставляло его держать глаза закрытыми, чтобы, не дай бог, не травмировать и второй, пока еще здоровый глаз.
Наконец, оправившись ото сна, он набрался смелости и медленно разомкнул веки, сразу же натыкаясь взглядом на пустынный белый песок, на котором сидел.
Он мог бы подумать, что это жалкое подобие рая, в которое его отправил проклятый Зик, но Леви не верил, что достоин спокойной жизни после смерти, учитывая то, скóльких людей погубил, чтобы спастись самому.
Проморгавшись, насколько позволял бинт, он сел поудобнее, разминая затекшую шею и медленно поворачивая корпус из стороны в сторону.
— Капитан?
А вот это уже было серьезно. Голос определенно принадлежал Эрену, но самого его нигде не было видно; Леви повертел головой, пытаясь найти источник звука, но взгляд снова и снова натыкался на бескрайние зыбучие пески и синее небо.
— Я, — коротко ответил он, удивляясь тому, что голос немного сел. Сколько он был в отключке? Впрочем, важнее было то, в какую сторону вообще смотреть, если Эрен был как будто бы в пространстве, но физически не здесь.
— Подождите минутку, я сейчас к вам выйду, — предупредил Эрен. Глупое предупреждение, учитывая то, что это явно не то место, откуда можно просто встать и уйти.
— Я подожду. — Ответил Леви, искренне надеясь, что это не сон. В последний раз он видел паршивца на дирижабле, и тогда внятного диалога, естественно, не получилось. Старый добрый мордобой — да, а вот с разговорами у Леви всегда были проблемы. А сейчас как будто бы даже было, что сказать, если только Эрен пойдет на контакт.
От скуки Леви начал копаться в песке, и с удивлением заметил, что в этом странном пространстве не чувствует фантомной боли, исходящей от оторванных пальцев. Да и изуродованный глаз, в целом, не беспокоил; единственное, что напрягало — это собачий холод, пробирающий до костей. Леви заметил, что начал немного подрагивать, поэтому поспешно обнял себя руками, пытаясь согреться, но это мало чем помогло.
— Потерпите немного. Пара минут — и холодно не будет, — пообещал Эрен, внезапно оказавшийся перед ним. Он присел на корточки, пытаясь поймать взгляд Леви, но тот старательно отводил глаза, сам не понимая, почему делает это, — я бы предложил свой плащ, но вы откажетесь.
— Обойдусь, — огрызнулся Леви, все же на пару секунд задержав взгляд на лице Эрена. Он, несомненно, выглядел иначе: побрился, переоделся из своих марлийских лохмотий. Патлы, конечно, не обрезал, но стоило отдать должное — ему очень шло. Конечно, вслух Леви об этом никогда не скажет.
Они молчали, пока Леви безуспешно пытался согреться, потирая плечи руками и мелко подрагивая. За прошедшие несколько минут тишины он пару раз замечал, как рука Эрена, лежащая на его коленях, дергалась, как будто бы он хотел коснуться Леви; а может быть, не просто коснуться, но и обнять, чтобы тому стало потеплее.
В конце концов, как и обещал Эрен, Леви перестал дрожать и поспешно отнял руки от плеч, как будто бы стыдясь того, что ему было холодно. Температура теперь ощущалась комнатной, как будто бы кто-то включил обогреватель; Леви понял, что в этом месте нет как таковой погоды, а температура, видимо, зависела от других факторов.
— Что это за место? — Спросил Леви, все еще стараясь не смотреть в глаза Эрену, вместо этого оглядывая одинаковые пейзажи. Раньше он не замечал за собой такой стеснительности, но сейчас было тяжело вести себя как обычно; разрастающееся в груди чувство беспокойства не отпускало. Тем не менее, его очень радовало, что в этом пространстве у него ничего не болит. — И зачем я здесь? — Добавил он после небольшой паузы.
— Я подумал, что вам нужно с кем-то поговорить. — Сказал Эрен, намеренно не отвечая на первый вопрос и приподнимая уголок губ в грустном подобии улыбки. — И мне тоже нужно.
Леви поджал губы, снова не понимая, чего именно от него хочет сопляк.
— О чем мне с тобой разговаривать? — Огрызнулся Леви, снова обращая взгляд на Эрена. Тот едва заметно скривился от обиды, но, видимо, в глубине души понимал, что заслуживает этой агрессии. — Единственное, что мне было бы интересно от тебя услышать сейчас — точное местоположение твоего брата-орангутанга.
— У вас еще будет время встретиться с Зиком, Леви. Сначала вам нужно оправиться от ранений, — спокойно ответил Эрен. Леви удивился, что тот назвал его не по званию, но решил не спорить; сейчас звания и нормы приличия ничего не значили.
— Говори, что хотел и выпускай меня отсюда. Наверняка в реальности я в отключке уже хрен знает сколько, — проворчал Леви, нервно потирая костяшки травмированной руки.
— Боюсь, это длинный разговор. Не переживайте, здесь время идет по-другому. Мы можем пробыть здесь хоть сутки, а в реальности пройдет лишь секунда. К тому же, есть вероятность, что мы еще долго не увидимся, Леви. — Эрен вдруг натянул на себя улыбку, но было прекрасно понятно, что его что-то сильно тревожит, и улыбка — какая-то тупая защитная реакция.
— Не тяни кота за яйца и выкладывай. Будет здорово, если это не пустой треп, а ценная информация, которая касается войны.
— Это именно пустой треп, капитан.
Леви тяжело вздохнул, про себя начав считать от одного до десяти, чтобы не сорваться и не наорать на придурка, который решил поболтать по душам в то время, пока тысячи колоссальных титанов топчут землю за пределами Парадиза.
Вполне в духе Йегера.
— Я тебя внимательно слушаю. — В конце концов сказал Леви, поднимая взгляд и пытаясь уловить эмоции, отраженные на лице Эрена. Паршивец, как назло, не смотрел на него, вместо этого разглядывая зацепку на своем плаще.
— Вам это не понравится.
— Ради всего святого, Эрен! — Воскликнул Леви, окончательно потеряв терпение и начиная не на шутку злиться. — Скажи, блять, что уже хотел, иначе я…
— Я вас люблю.
Леви резко замолчал, так и не закончив фразу с угрозами. Хотел сказать, что отпиздит прямо здесь, как в былые времена, до кровавых соплей. Желание дать в морду после услышанного, кстати, никуда не делось.
— Знаю, что поступаю как последняя скотина и трус, затаскивая вас сюда и вываливая это. Знаю, что это невзаимно, я ничего не жду, мне просто хотелось, чтобы вы знали, — на одном дыхании выпалил Эрен, начиная активно жестикулировать и делая короткие вдохи между фразами, — вам с этим потом жить, а я…
— Заткнись. Я не хочу слышать, что с тобой дальше будет.
Эрен закрыл рот, уставившись на Леви и удивленно хлопая своими огромными глазами.
— Но…
— Нет. Просто помолчи, — отрезал Леви, зло поглядывая на Йегера исподлобья. Сам он не знал, что путного сказать, потому что в голове был лишь поток праведного мата и проклятий. — и давно?
Эрен подобрался, все еще не прекращая терроризировать зацепку на своем плаще. Вроде уже такой здоровый лоб, а все равно нервничает, как школьница.
— Началось перед тем, как я попал в плен в Либерио, — осторожно начал он. — мне тогда пришлось отрезать себе ногу и выбить глаз, чтобы приняли за калеку и ничего не заподозрили. Когда я… резал, то у меня перед глазами постоянно мелькало ваше лицо. После этого я провалялся в окопе в отключке бог знает сколько, и мне снились вы.
Он замолчал, видимо, собираясь с мыслями; Леви решил не перебивать. Тишину заполнил звук отрывающейся от ткани нитки, которую он наконец-то домучил. Эрен снова вздохнул, откидывая нитку на песок.
— Потом, уже находясь в плену, вы приходили в мои сны практически каждый день. Представляете, я своей тупой головой понял природу этих чувств только спустя несколько месяцев. Тогда я встретился с Зиком, и мы говорили про Микасу: он говорил, что она так сильно меня любит, что готова порвать кого угодно за меня. Слушая это, по логике я должен был почувствовать… хотя бы что-то, но мне было все равно. Головой понимал, что он прав, и Микаса действительно видит во мне любовный интерес, но это не вызвало никаких эмоций. — Эрен снова замолчал, и теперь, когда ему некуда было деть руки, начал ерзать и суетиться. — Впрочем, это сейчас неважно. Я говорю о вас, а не о ней, и за время, проведенное в плену, понял, что мои чувства к вам вызваны влюбленностью. Повторюсь: мне не нужен ответ, потому что мы никогда не сможем быть вместе, как бы я этого ни хотел. Мне просто нужно, чтобы вы знали.
Закончив, Эрен облегченно выдохнул, запрокидывая голову вверх и несколько раз медленно моргнул. Леви заметил, что сопляк, видимо, попытался таким образом скрыть слезы, но не стал язвить на эту тему.
— Понимаю, что вы в шоке, но и вы меня поймите. Жить с этим столько времени, не видя вас… это было очень тяжело. — Добавил Эрен, снова смотря на Леви немного покрасневшими глазами.
— Ты просто эгоист, Эрен, — внезапно сказал Леви, заставляя Эрена снова удивленно распахнуть глаза, — ты прав, мне с этим жить. А ты — скотина, раз собрался подыхать и оставлять меня с этим наедине до конца этой ебаной жизни.
Эрен в шоке открывал и закрывал рот, видимо, не ожидав такой реакции.
— Вы… чувствуете то же самое? — Выдохнул он, практически не моргая, лишь бы не упустить ни одно изменение в лице Леви.
Тот поджал губы и сжал пальцы здоровой руки в кулак.
— Нет, но предпосылки были, — начал Леви, пытаясь собрать всю имеющуюся у него волю, чтобы не ударить пацана. — мне тяжело чувствовать что-то такое же яркое, что чувствуешь ты. Я пережил слишком много смертей, чтобы развязывать себе руки и по-детски влюбляться, зная, что в любой день либо могу сдохнуть сам, либо увидеть труп человека, который был мне дорог.
Леви разжал кулак и набрал пригоршню песка, сразу же отпуская и позволяя ему вытечь сквозь пальцы. Воспоминания о смертях близких товарищей были слишком свежи в памяти, чтобы они не приносили страшную боль.
— Леви, — позвал Эрен, вдруг подползая ближе и беря его травмированную руку в свои и чуть сжимая. Леви вздрогнул от неожиданности и даже подумал вырваться, но в последний момент остановил себя, подумав, что он не в праве забирать у пацана хотя бы это. — я скоро умру, и это неизбежно. Прошу, никому не говори раньше времени, я говорю это тебе для того, чтобы ты был морально готов и в ответственный момент не начал меня жалеть. Я сделал слишком много страшных вещей и не достоин того, чтобы безнаказанно ходить по этой земле, как будто бы ничего не произошло.
— Эрен… — начал было Леви, заметив, что паршивец окончательно осмелел, позволив себе вольность и назвав его на “ты”.
— Послушай, — перебил Эрен, поджимая губы и выпуская руку капитана из своих. Вместо этого он взял лицо Леви обеими руками, тем самым заставляя его смотреть себе в глаза. Тот был в глубочайшем шоке, поэтому не смел даже шевелиться, лишь бы не спугнуть, — я хочу, чтобы после моей смерти ты был счастлив. Неважно, найдешь ли ты кого-нибудь или останешься один, но, прошу, пообещай, что найдешь счастье и не будешь винить себя ни в чем.
— Что ты себе позволя…
— Не перебивай меня! — Прикрикнул Эрен, неаккуратно дернувшись и случайно встряхивая Леви, который в шоке пялился на бывшего подчиненного и даже почти не моргал. — Извини. Мне просто нужно знать, что ты сделаешь все возможное, чтобы после войны жить спокойной, счастливой жизнью.
Леви, все еще пребывая в шоке, аккуратно отнял руки от своего лица и чуть отодвинулся на безопасное расстояние. Эрен снова расстроенно скривился, но не стал настаивать и опустил руки на колени, понурив голову.
— Не могу обещать, но постараюсь.
Эрен резко вскинул голову и вымученно улыбнулся.
— Я рад. Спасибо, Леви. — Он медленно подполз и встал на колени, внезапно оказываясь слишком близко. Леви не успел даже среагировать, как почувствовал прикосновение губ к своему забинтованному лбу; оно длилось чуть больше секунды, и после этого Эрен отодвинулся и встал на ноги, подавая руку, чтобы помочь встать.
Леви нахмурился, но руку принял, тоже поднимаясь и замечая, что тело в этом пространстве ощущалось чуть ли не невесомым.
— Прощайте, капитан. — С улыбкой сказал Эрен, отпуская руку Леви.
***
Леви резко проснулся, пытаясь открыть глаза, но бинты на лице помешали спокойно проморгаться. Вокруг стоял шум и гам: в нескольких метрах от него орал Жан, а его пыталась перекрикичать марлийская девчонка.
Ощущение фантомного прикосновения губ Эрена ко лбу никуда не делось, и Леви осторожно коснулся головы рукой, пытаясь понять, не было ли произошедшее лишь дурным сном. Впрочем, даже если и не сон, то он не будет никому об этом рассказывать; все равно не поверят.
— А потише нельзя, а? — недовольно проворчал он, медленно садясь на импровизированной кровати.
— Простите, капитан!
If I have a heart, why am I so cold?
I always knew in the end that I'd become a crooked soul
