ЯМы снова буду/ем под кайфом

— Знаете, братва, самое время сказать это сейчас, пока мы не забыли… есть с чего забыть напрочь. — С того, что мы принесли с собой скурить? Или у нас всех всё ещё тугая память, что мы можем просто так забыть очевидные вещи? — Зубень, да мы и без подручных, так сказать, средств, прекрасно можем справиться с тем, чтобы что-то да забыть. Хотелось бы вот лично тебе стереть из памяти то, как ты… как я, как Поля, как Ракета, как остальные, кто не выжил… как мы жили, пока подвергались опытам? — Тхе-х, спрашиваешь, красавица… тут ответ однозначный. Эти воспоминания если что и сотрёт, то только магия науки или наша смерть, вряд ли какие-нибудь психологические терапии, особенно словесные. Но это плохое, а мы хотели бы запоминать хорошее. — Поэтому, чувак, ты чуть ли не первый высказался за идею оторваться по полной, чтобы потом было с чего с себя ржать? — Ракета, брат, ну только ты тут не говори, что теперь старый стал… что тебе самое время взяться за ум и не упарываться наркотой так, будто это единственный безотказный способ сделать тебя на время счастливым. — Пока ещё всё не так, но мне хотелось бы соображать… вот этим своим гениальным мозгом с ускоренной реакцией, что не должен быть таким у меня, как у обычного енота. То есть, быть вменяемым, если на вас, ребят, наедут. — Да ладно тебе, дорогой, пришли уже… так что забудем о дерьме и лучше скурим его. — Лиллочка, такой я тебя вообще не помнил… там, хоть ты меня и старше. Ну да, я вырвался раньше, и с того дня ни разу не обходилось без сожалений… — Ракета, заткнись и начинай настраиваться на кайф, не доябывай. Мы всё обсудили в твоём корабле и на его корме, твои кореша из Стражей нам ни слова не сказали… даже сами предложили нам четверым выпить. Будто вообще никак бы не отреагировали, стоило от перепития нам наблевать на крылья твоего судна или на автомате ссать, куда придется, с такого количества… — Фех, у меня совсем не осталось причин ну ни в чём с тебя не удивляться, зай. Давай на спор, что я буду так думать о тебе спустя годы, останься я жив вместе с тобой сквозь них. — Тебя утешит, милый, если мы останемся живы сегодня? И если скажешь, что лучше подохнуть от передоза, чем всё же не выдержать максимально маниакальных стремлений того, кто нас создал… я сразу на найду, что и думать, понимаешь? — Да ясно всё, извини, я перегнул… просто каждый раз, когда мы так лежим на траве и смотрим на одно или несколько солнц, как в первый раз… Ну да, так и есть, каждый такой раз, как первый. Слуште, я чё то не понял, а Поля далеко съебалась? Она же ещё минуту назад была здесь… — Сейчас она подойдёт, не переживай за неё. Это тогда, когда мы были одни вчетвером против всей вселенной, за ней ещё нужен был присмотр, чтобы она не попала в какую-нибудь жесть. А теперь чего за неё беспокоиться… может, продолжает тестировать свою невидимость, или что-то нашла. Как раньше, блестяшку херову какую-нибудь сначала будет взглядом прожигать, а потом обсосет ртом, типа пометила. — А вот и она, ну блядь… Полька, ну ты что, опять своё припасла, чтобы… как у тебя получается стоять на ногах, пока этот жёлтый кумар полностью накрывает твою кислородную маску? — А вот так, понимаешь ли… может, оттого, что я достаточно напрактиковалась с этим? — Мелкая, нашла с каким баловством практиковаться, серьезно. Скажи ещё, что смешивать умеешь… — Ох ты ж ёжик, в кого ты такая стала… ты была самой тихой из нас, а теперь вот какая. — Жизнь такая была, а не я стала такой, как перед тобой теперь, Ракета. Мы не виделись уйму времени, много ты мог знать о нас, пока вообще не знал… даже о том, были ли мы живы без тебя? — Народ, мы трепаться пришли или самоубиться… самым приятным способом, скажите же. — Ага, ага, конечно, вот кому не терпится снова строчаться, похлопаем же саблезубому смельчаку! Только давай не умрем ни сегодня, ни через сколько бы то ни было времени. Не хватало мне отыскать вас и тут же потерять. — Насчет три, как только ложимся в круг… поджигаем каждый по очереди. Потом после затяжки передаём косячки тому, кто справа, против часовой стрелки. — А давайте попробуем наркоманские клички выбрать также, как выбирали имена… чёрт, солнце становится таким размытым среди этого дыма, ебать. — Насчёт первого ни за что, Зубень, понял? Хоть наши имена и связаны с дерьмовым прошлым, но я не собираюсь терпеть того, чтобы во мне видели дилера, а не пережившую настоящий ад… Нет, не так, хочу, чтобы во мне видели женщину, а не ту, что сама вгоняет себя в яму, когда в неволе Эволюционер делал это со мной за меня. — Лилла, зайчик, хорош… а вот второе, хм-м-м… Зубень, похоже, ты прав, норм солнце развозит мазками среди этого дыма, ничего себе… Или я не замечал, или уже, э-э-э… кхе, вставило, что ли? — Ай-я-яй, ну хотя бы в сексе, Ракета, ты не скорострел. — Та-а-ак, умоляю вас, пока нас совсем не ёбнуло от травы, дама и господа… Ракета, Лилла, надумаете трахнуться, естественно, если случайно припрёт — за кусты, пожалуйста. Или так, чтобы я этого не видела и не слышала… Не факт, что у меня будет настроение, будто я к вам присоединюсь обязательно, понятно? Подружка, тебе не понравится то, что я буду пытаться отбивать у тебя Ракету, чтобы попросить «дать погонять». — Ну ты выдаешь, конечно, инфу… вот это дичь ещё та! Хорошо ещё, что ты, финская Полька, не пошла дальше на спор вызывать мою благоверную. Потому что меня это тоже, ёпта, напрямую коснется. Да ещё и мораль своей басни толкнешь, что лучше — сильная любовная привязанность или одноразовая ебля.