Так горько и так сладко

В течение следующего часа люди медленно расходятся небольшими группами, сначала Кевин и Линда с извинениями: «Кевину сегодня нужно попрактиковаться на виолончели». Сэм благодарит их, и предлагает помочь Кевину со вступительными эссе в колледж, когда придет время, отчего глаза Кевина вспыхивают благодарностью. Следующей уходит Элизабет, и после того как Дин благодарит ее за помощь, наступает немного неловкая пауза, но затем девушка принимает решительный вид и заключает его в объятия. — Я знаю, это тяжело. — мягко говорит она: — Но, если ты когда-нибудь почувствуешь, что готов, в ресторане для тебя всегда найдется кусочек орехового пирога с пеканом. — Да, мне нравится эта идея! — улыбаясь отвечает Дин. Мысль о том чтобы посетить ресторан уже не причиняет такой боли как раньше. Руфус и Миссури о чем-то спорят, Альфи все это время ненавязчиво маячит у них за спиной, и в конце концов женщина фыркнув направляется к выходу, по пути ласково коснувшись щеки Сэма: — С тобой все будет в порядке. — произносит она, пристально глядя парню в глаза. Сэм кивает. Чарли задерживается чтобы поболтать с Джо и Эллен, но когда Дин замечает как она зевает уже в третий раз подряд, начинает мягко подталкивать ее к двери. — Это самое захватывающее, что когда-либо случалось со мной в реальной жизни.- заявляет Чарли с легким смешком: — Но, Боже, как это утомительно! — Расскажи мне об этом. После всего, что случилось, я наверное, просплю неделю! — подхватывает Дин. Взгляд подруги становится серьезным: — Просто дай мне знать, сколько тебе понадобится свободного времени, Дин, серьезно. Тебе нужен перерыв. — Спасибо, малявочка! Винчестер заключает ее в нежные объятия, и, помахав напоследок остальным, Чарли уходит. Единственные кто остается— это его семья и Кас. Кас, который непринужденно болтает с Бобби. Не думал Дин, что когда-нибудь увидит такое. — Эй! — говорит он, присоединяясь к ним: — Почти все ушли. Бобби удивленно оглядывается: — Ну, и что дальше? Хороший вопрос. Дин неуверенно пожимает плечами. Это Кас тот, кто должен решить. — Я бы хотел поговорить с Сэмом. — произносит полицейский: — Наедине. Бобби уже открывает рот чтобы возразить, и Дин переходит в режим защиты, готовый настаивать на том, что все, что Кас хочет сказать Сэму, он может сказать при них, но Сэм предупреждающе качает головой: — Все в порядке. — говорит он, ободряюще глядя на них: — Оставьте нас на минутку одних, пожалуйста! Руфус ворчит, Эллен и Джо посылают Касу одинаково угрожающие взгляды, которые любого другого заставили бы съежиться от страха, Бобби фыркает, а Дин просто тяжело сглатывает и следует за остальными на кухню, оглядываясь через плечо. Так много времени и энергии было посвящено спасению Сэма в самом прямом смысле этого слова, что Дин забыл об очень реальных, очень серьезных последствиях всего случившегося. Теперь Кас знает все, знает, что Руби мертва и, что в какой-то степени в этом есть вина младшего Винчестера. Если он захочет арестовать Сэма, у него вполне найдутся для этого основания. Дин знает как сильно Кас верит в систему правосудия, как сильно он хотел проявить уважение к Руби, выяснив, что с ней случилось, и обеспечив торжество справедливости. Возможно, они и спасли Сэму жизнь, но его будущее все еще под угрозой. Все остальные, кажется, думают о том же. На кухне царит молчаливо- нервозная атмосфера, все погружены в свои мысли, чувствуя, что их победа может оказаться недолгой. Примерно через пятнадцать минут тихий гул голосов из соседней комнаты становится громче, когда Сэм и Кас присоединяются к собравшимся на кухне. Дин стремительно бросает взгляд на брата, пытаясь уловить малейшие признаки беспокойства, но, к удивлению, не находит их. Сэм все еще бледен, но на лице его сияет улыбка, а плечи расслаблены. Он не похож на человека, которому только что сообщили, что он арестован за смерть своей девушки. — Что ж… — говорит Кас, обводя всех взглядом: — Встреча со всеми вами была настоящим приключением. Я совершенно точно никогда уже не смогу воспринимать Су-Фоллс по-прежнему! — Эй, у нас отличный городок! — весело вставляет Джо, бросая на него острый взгляд: — А еще, мы готовим самые лучшие бургеры. — Это так! — улыбается Новак: — Возможно, когда-нибудь я снова вернусь за ними. Вся семья хором прощается с офицером, вся, кроме Дина, хранящего угрюмое молчание. Взявшись за дверную ручку, Кас бросает на парня многозначительный взгляд, и тот выходит следом за ним на крыльцо. — Значит, ты уезжаешь из города? — наконец произносит Дин, изо всех сил стараясь чтобы его голос звучал ровно. — Да. Кас не вдается в подробности, просто смотрит на Дина так, словно ожидает, что тот сам заполнит пробелы. Но, видя, что Винчестер снова погрузился в молчание, со вздохом поясняет: — Есть документы, которые нужно заполнить, углы, которые нужно сгладить, вся эта бюрократическая ерунда. — Угу. — бормочет Дин, скрещивая руки на груди: — Что собираешься им сказать? — Скажу им, что у Сэма есть алиби. Что я не нашел никаких признаков его причастности к исчезновению Руби. Никаких признаков того, что она когда-либо была в этом городе. Дело будет закрыто. — И ты думаешь, это сработает? — скептически спрашивает Дин. Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой. Кас немного печально пожимает плечами: — Нераскрытыми остаются больше дел, чем я хотел бы признать. А у Руби нет семьи которая стала бы настаивать на продолжении расследования. — Тебе не будет неприятно вот так лгать? — При других обстоятельствах, безусловно было бы. Но сейчас… — Кас снова пожимает плечами: — Я знаю, что Руби обрела покой. Я знаю, что Сэм никогда не хотел причинить ей вред, что ты никогда не хотел причинить ей вред, и что вы оба сильно пострадали в результате одной маленькой ошибки. Для меня дело закрыто. Дин глубоко вздыхает: — Спасибо. — это все, что ему удается выдавить. — Однако, как только все документы будут оформлены… — продолжает Новак, и впервые в его голосе слышится нерешительность: — Я бы хотел вернуться. — Вернуться? — повторяет Дин: — Зачем? В глазах Каса замешательство: — Чтобы увидеть тебя. — медленно произносит он: — Я думал… О, нет. Дин точно знает, что тот думал, и это слишком опасно даже рассматривать. — Не надо. — умоляет он, не желая чтобы Кас сказал что-нибудь еще, что-нибудь, что Дину придется опровергнуть, что-нибудь, что заставит Дина причинить ему боль. — Я не понимаю. — бормочет Кас: — Я думал, между нами что-то было, Дин. — Конечно. Но все это ненастоящее. — отвечает Винчестер с глухим смешком. — Сколько раз я должен повторять тебе, что я в это не верю? — голос Каса становится низким и настойчивым: — Меня не волнует, что ты применил заклинание когда был подростком, Дин! Как оно там звучало: имя ангела и голубые глаза? Ты знаешь, сколько в мире людей, названных в честь ангелов, Дин? Тысячи! Это мог быть любой из них. Это бессмыслица! Дин хочет верить ему. Очень хочет. Он хочет думать, что его чувства к Касу естественны и правдивы, и подобны удару молнии, которая поражает обычных людей, если им повезет. Но даже если бы это было так… — Это еще не все. — напоминает он Касу. Новак делает вдох и медленно выдыхает: — Проклятие. — Проклятие. — вторит ему Дин: — Даже если наши чувства настоящие… Они, конечно, сильны, но это не любовь. Пока еще нет. Но, если ты вернешься ко мне, если мы проведем больше времени вместе… Он отводит взгляд, теряясь в возможностях. Кас переезжает в Су-Фоллс, чтобы работать здесь. Дин переезжает из дома своих дядей в маленькое уютное местечко вместе с Касом. Наконец-то у него появится шанс изучить каждый дюйм этого очешуенного тела, просыпаться по утрам прижимаясь к нему. Пока однажды у него все это не отнимут. — Я так с тобой не поступлю. Твоя смерть не станет на моей совести, Кас. — шепчет Дин. — Я знаю, это, должно быть, было тяжело — потерять своего мужа. — мягко говорит Кас, и Винчестер вздрагивает: — Я понимаю, почему ты боишься, Дин. Но даже без проклятия у меня опасная работа. В меня могут выстрелить, меня могут заколоть, я могу попасть в аварию. Со мной может случиться миллион вещей. — Но ни в чем из этого не будет моей вины! — кричит Дин. Он понижает голос, надеясь, что никто из домашних не выскочит на крыльцо, услышав его вопли: — Я не смогу этого вынести, Кас. Не просто потерять тебя, но и знать, что это произошло из-за меня. В этом и был весь смысл заклинания. Дин никогда не хотел влюбляться по двум причинам: чтобы никто никогда не умер из-за него, и чтобы он сам никогда не умер от разбитого сердца как его отец. Это эгоистично, но в то же время и нет. Он заботится как о Касе, так и о себе. — Я понимаю. — медленно произносит Кас: — Ты хочешь сказать, что не считаешь меня стоящим риска. Он выглядит таким обиженным, что Дин начинает тянуться к нему, но потом неуверенно отстраняется. — Боже, нет, Кас! — горячо говорит он: — Все с точностью до наоборот, разве ты не видишь? Ты стоишь всего, и именно поэтому я не могу быть с тобой. Я для тебя плохой вариант, Кас. Он указывает на дом: — Ты видел, что там произошло. Все это началось из-за проклятия. Руби умерла из-за проклятия. Если это не может заставить тебя поверить, тогда, что? Полицейский упрямо качает головой: — Нет, я это вижу иначе. — настаивает он: — То, что я увидел «там», было ничем иным, как экстраординарным случаем, Дин. Я видел как любовь, сила и свет побеждают зло. Этого было достаточно, чтобы заставить меня поверить, но не в проклятия, предзнаменования смерти или другие подобные обреченности и мрак… — он делает шаг вперед, достаточно близко чтобы коснуться другого парня: — Этого было достаточно чтобы заставить меня поверить, что какими бы ужасными ни казались вещи, любовь всегда найдет выход. Медленно он поднимает руку и гладит Дина по щеке. Тот наклоняется навстречу прикосновению, закрывая глаза. Ему так сильно хочется иметь ту же убежденность, что и у Каса, ту же веру. Но, Кас только новичок в этом. Он не видел как проклятие годами опустошало семью Дина, не знает ужасной пустоты, которая приходит с потерей того, кого любишь. Дин рискнул с Бенни, а в итоге только обжегся. Он больше так не поступит. Только не с Касом. Он поднимает руку к своему лицу, накрывая ею ладонь Каса. В глазах Новака сияет блестящая надежда, но когда Дин медленно отводит их соединенные руки, то видит как она исчезает, превращаясь в ничто. Винчестер тяжело сглатывает и неохотно отпускает руку Каса. — Я не могу. — шепчет он. — Не можешь или не хочешь? — А это имеет значение? — Полагаю, что нет. — бормочет Кас. Он разочарованно качает головой: — Очень хорошо. Я больше не буду пытаться переубедить тебя, Дин. Я сказал тебе, на чем я стою, и я знаю, на чем стоишь ты. Я должен уважать это. — Кас глубоко вздыхает: — Я желаю тебе всего наилучшего, Дин. Правда. Я надеюсь, что когда-нибудь ты найдешь счастье. — тихо говорит он. Дин чувствует как по его щекам медленно текут слезы, но он не может пошевелиться чтобы вытереть их, застыв под тяжестью взгляда Каса. Напоследок кивнув, Новак отворачивается, и спускается по ступенькам к своей машине. Прежде чем дойти до нее, он оглядывается через плечо на Дина: — Проклятия имеют силу, только если ты в них веришь. — твердо бросает он: — А я не верю! Дин закрывает глаза. Он слышит, как заводится двигатель машины Каса, и к тому времени когда он снова открывает глаза, парень уже уехал. У Дина подкашиваются колени, он опускается на ступеньки крыльца, напрягая слух чтобы услышать затихающий звук машины Каса, удаляющейся от него навсегда. Отстраненно осознает, что ему становится холодно, но, похоже, сейчас это не имеет значения. Он убежден, что поступил правильно. Он просто хочет чтобы правильный поступок не был таким чертовски трудным. Через несколько минут он найдет в себе силы подняться на ноги. Он вернется в дом, проверит как там Сэм, должным образом поблагодарит Бобби и Руфуса за спасение, обнимет Эллен и Джо. Он вернется к работе с Чарли, они разработают новую систему заказов. Он заглянет к Миссури и, возможно, спросит ее как она узнала, что им нужна помощь. Но, все это будет позже. Сейчас же он просто пытается удержать ощущение теплой руки Каса на своей щеке, и отодвинуть воспоминание о выражении его лица, когда Дин сказал, что вместе им никогда не быть.