Встреча под растущей луной

      Небо сегодня особенно красивое. Украшенное тысячами звёзд, оно каждую ночь дарит нам своё великолепие. Каждую ночь я смотрю на него и размышляю о чём-то далёком от земных дел. Так легче жить. Люди моей профессии не раз задумывались о значении даже самой незначительной жизни. Сверчок тихо стрекотал где-то в траве рядом со мной, хоть я его и не видел. Зато я мог расслышать его мелодию более отчётливо, будто он пришёл специально, чтобы сыграть для меня. Он ничего не просил взамен, мне не надо было покупать билет, чтобы насладиться живой музыкой. Каждую ночь я мог найти укромное место и просто слушать, глядя на небо. Никто и никогда не делал для меня таких щедрых подарков. Порой люди не ценят таких простых вещей, хотя они окружают нас повсюду. Просто подними голову к небу, обрати свой слух за пределы шумных городов и ты поймёшь, что жизнь куда больше, чем можно представить. Она стоит, чтобы за неё бороться. Жизнь человека. Жизнь этого маленького сверчка, подпевающего мерцающим звёздам. В чём их разница? Каждый приносит что-то своё. Можно ли убивать и остаться при этом человеком? Нельзя напрасно отнимать жизнь, какой бы маленькой она ни казалась. Когда-то и я не понимал этого, но жизнь преподала мне урок. В деревне, где я жил, был один мужчина. Он был женат. На самом деле люди мало отличались от тех же птиц, что пели в лесу, откуда с чарующими нотами птичьего пения доносилось терпкое благовоние хвойных деревьев. Их жизнь могла казаться такой же незначительной, но в то же время они были частью вселенской гармонии. Но есть в этом мире существа, которых я считаю мёртвыми, даже несмотря на то, что они ведут себя подобно живым. Они мёртвые в душе, для них не существует ценностей, они не способны созидать, они только паразитируют и губят всё, до чего прикоснутся. Демоны. Один такой демон однажды пришёл в нашу деревню. Он выбрал дом той молодой семьи. Мужчина пытался защитить свою жену, но тягаться с демоном не по силам обычному человеку. Как тот беззащитный сверчок, которого я могу легко прихлопнуть. Однако демон не убил его. Он сказал, что мужчины ему не нравятся, он предпочитает молодых женщин. Если бы его кости в тот момент не были переломаны, он бы вставал и дальше, но он был вынужден лежать и смотреть, как демон поедает его любимую жену. Я был тогда там. Всё видел. Оцепенел от ужаса и ничего не мог предпринять, а демон смеялся и спрашивал о других молоденьких девушках в деревне. Даже не знаю, что было бы со мной, если бы не пришёл охотник, отрубивший ему голову. Тогда я даже предположить не мог, что человек может дать отпор такому ужасному существу. Не знал, что можно двигаться с такой скоростью и бить с такой силой. Мне было нечего терять, я одиночка, который пока ещё не нашёл своё пристанище в жизни. Даже если бы я продолжил жить как обычный человек, женился, где гарантии, что в мой дом не придёт такой же демон? После увиденного я уже не мог жить обычной жизнью, поэтому тогда пошёл за охотником. Так со временем я сам стал истребителем демонов. Я видел множество последствий нападения демонов на людей, но с каждой срубленной головой я спасал чью-то жизнь.       Луна только начала расти. Тонкий, но идеально ровный блестящий серп напоминал разрез, за которым, казалось, скрывается бесконечный свет. Конечно, я понимал, что из себя представляет луна и почему она такая изменчивая, но это не мешало мне находить в ней разные образы. Но пришёл я сюда не наслаждаться луной, а пришёл, чтобы с ней сразиться. Звучит забавно, правда? Нет, я вовсе не собираюсь сражаться с огромной сферой, нашедшей своё место за пределом небесной сферы. Я пришёл сюда за демоном двенадцати лун. Так назывались самые сильные. Те, кто был ближе всего к своему господину. Я не знаю, с кем столкнусь, но он убил не одного истребителя, не говоря уже про обычных людей. Поэтому за ним отправился именно я — мечник с наивысшим рангом, уступающим только, разве что, самим столпам.       Наконец, мы встретились. Как я и думал, демон шёл по северной дороге. В двух ри отсюда будет небольшой городок, откуда я пошёл ему наперерез. Там подают прекрасную рыбу, а вчера они праздновали свадьбу: дочь рыбака вышла замуж за сына кузнеца. Простая счастливая семья, но нет такой цены, за которую можно было продать их счастье. Даже если это цена моей жизни. Именно поэтому я здесь, стою перед демоном, которому не могу позволить сделать хотя бы ещё шаг по направлению к людям.       Он стоял на расстоянии около пяти кэн. На нём было пурпурное хаори с чёрными шестигранными фигурами; узор было видно благодаря редким фонарям, освещающим дорогу для путников, и служащими некими маяками. Демон как раз остановился около одного из них, поэтому я мог его разглядеть. Хаори было заправлено в хакама, а на белом поясе висела катана. Он выглядел как самурай, словно сейчас на дворе была эпоха Токугава. От этого демона и правда веяло некой зловещей древностью, вековым злом. У него были длинные вьющиеся волосы, похожие на застывшее чёрное пламя с рыжеватыми концами. Он шёл с опущенной головой, поэтому лицо нельзя было разглядеть за амигасой, однако он снял её и отбросил в сторону. Что соломенная безжизненная амигаса, что живой человек — для демона всё одно. Вряд ли он видел разницу. Для него это просто предметы: первый, чтобы скрыть лицо, второй, чтобы есть. Лицо. Он поднял голову, и я ужаснулся. Нет, я видел демонов куда более мерзких, напоминающих своим видом паршивую насмешку над человеческим образом, но этот… что-то в нём было куда более страшное, чем в остальных. На меня уставились три пары ярко горящих красных глаз с ядовито-жёлтыми радужками. Все они смотрели так, что меня пробрала дрожь. С такой ненавистью и желанием убивать не смотрел ещё ни один демон. Его энергия переполнила пространство настолько густой тьмой, что я буквально утонул в ней. Мои руки отказывались мне подчиняться. Катана висела на поясе под боком, нужно дотянуться до неё, но всё моё существо громко запротестовало. Хотелось бежать, кричать, биться в истерике и плакать. Всё в миг стало безнадёжным, я испытал бесконечное отчаяние, из которого нельзя выбраться. А он продолжал смотреть на меня, нет, он смотрел внутрь меня. Моё нутро выворачивалось наизнанку, все страхи, гнев, боль, всё самое тёмное, что есть во мне, набросилось на меня изнутри, пытаясь разорвать, как стая остервенелых псов. Прежде я ещё не встречал таких демонов. Это точно демон двенадцати лун.       Приложив немало усилий, я сумел совладать с собой. Немалую роль сыграла монотонная мелодия сверчков. Они напомнили мне о том, ради чего я сражаюсь. Зачем пришёл сюда. Какому-то демону не сломить меня. Когда моя рука вцепилась в рукоять катаны и клинок тотчас выскочил из ножен, мне показалось, что демон ухмыльнулся. Я всмотрелся в его глаза, которые больше не пугали меня, чтобы разглядеть в них номер. У каждой луны отображается её личной номер, означающий положение в иерархии среди двенадцати. Шесть молодых и шесть старых. Кем он был? С такого расстояния его номер не был виден, но мне в любом случае придётся сблизиться, чтобы отсечь ему голову.       Годы тренировок и огромный боевой опыт за спиной вернули мою непоколебимую решительность и уверенность. Я вдохнул как можно больше, по моим лёгким растеклась сила, которая впоследствии разлилась лёгкостью по всему телу. Дыхание воды. Один из боевых стилей, которому я научился, давал мне огромное преимущество, позволявшее сражаться на сверхчеловеческом уровне. В момент концентрации мир менялся, время словно не поспевало за мной, мозг работал быстрее, каждой своей клеткой я ощущал малейшие изменения вокруг. Я устремился вперёд, пение сверчков затихло, время остановилось, как и тот демон передо мной. Он замер в неподвижности даже когда расстояние между нами сократилось до нескольких сяку. Моя катана очерчивала идеальную дугу, приближаясь к его шее. В это мгновение должно было всё закончиться, клинок был готов нырнуть в плоть демона, но вместо этого он рассёк воздух. Чтобы не поддаться инерции и сохранить равновесие, я проделал оборот и плавно приземлился, подобно морской волне, упавшей на каменистый берег, не потеряв при этом лёгкости движения. Послышался короткий скрежет деревянной обуви о грунтовую дорогу, и вместе с тем возобновилось пение сверчков. Демон стоял на том месте, где недавно стоял я. Мы оба поменялись местами. Но что хуже всего: я разглядел кандзи на его глазах. Первая молодая луна. Самый сильный и приближённый демон к самому Кибуцуджи. Вот уж не думал, что из всех лун мне «посчастливится» повстречать именно эту. Короткой усмешкой я подчеркнул эту иронию, возникшую в голове. Также я разглядел на его лице странные отметины, похожие на языки пламени, тянущиеся друг к другу от правой стороны шеи, заканчиваясь на подбородке, до противоположной справа на лбу. Он исчез в одно мгновение, так и не дав срубить свою голову. Но даже сейчас демон не стремился нападать. Его жуткие глаза вновь вцепились в меня, на обезображенном демонической природой лице показалась короткая улыбка. Будто он смеялся над моей неспособностью убить его.       — Многих истребителей я убил. — Он заговорил со мной. Пронизанный холодом и смертью голос никак не мог быть частью мелодии этого мира. Этот был звук противоречил всему, чего касался, его не должно здесь быть. Однако демон продолжал осквернять мир своим изречением. — Среди них были даже столпы. Никто не мог отрубить мне голову. Никто не сможет и впредь. Ты можешь отступить, пока я даю тебе шанс. Живи дальше, зачем умирать напрасно? Сложи оружие и уходи.       Он даёт мне право уйти? С чего бы? Может, он просто смеётся надо мной? Упивается своей силой, демонстрирует власть над моей жизнью, чтобы доказать, насколько жалок человек. Он может победить меня в бою, но ему куда интереснее сломить дух, ведь дух человека куда сильнее и крепче тела.       — Может и уйду, — ответил я сухо и коротко. У меня не было желания растягивать разговор с омерзительным чудищем. — Только голову твою с собой прихвачу. Я пришёл сюда за ней, без неё мне идти некуда.       — Ты ведь понимаешь, что это невозможно. Ты умрёшь здесь.       — Может и умру, тебе какое дело?       — Справедливо.       Бросив последнее слово, демон с показательной медлительностью изъял меч из ножен. Я поразился, когда увидел это подобие катаны. Клинок был усеян рядом маленьких жёлтых глаз с красными зрачками. Все они хаотично смотрели из стороны в сторону, будто пытались ознакомиться с местностью, находясь до этого в слепом заточении ножен. С виду обычная катана, но нельзя принимать её такой, какой она кажется. Она сделана не из стали, а из демонической плоти, поэтому неизвестно, что можно от неё ожидать.       Я смирился с тем фактом, что этот демон сильнее меня, что я вряд ли смогу отсечь ему голову, но есть и другой способ. Больше всего они боятся солнца. Если я смогу продержаться до рассвета, у меня есть шанс. Звучит просто, хотя на деле это скорее жалкая попытка цепляться за последнюю нить надежды. В любом случае я настроен биться до конца. Я человек. Нет ничего позорного в том, чтобы проиграть тому, кто изначально сильнее, а вот отступить — самый настоящий позор.       Демон не спешил атаковать даже сейчас. Видимо, он снова передаёт право сделать ход мне. Что ж, пусть будет так. Я сделал глубокий вдох, приняв боевую позицию. Время замедлялось, сгущалась тишина. Дыхание воды. Четвёртая ката: удар волной. Я бросился на врага, как цунами, мои движения повторяли плавность и мягкость волны. Подобно воде я подстраивался под окружение, обтекал врага и готов был ударить неожиданно. Именно так я и сделал. Оторвавшись от земли, моё тело крутанулось в воздухе так, что в какой-то миг земля оказалась над головой, а небо под ногами. Демон висел вниз головой, я пролетел рядом, взмахнув катаной. Но вместо того, чтобы ощутить, как лезвие проходит сквозь плоть демона, я ощутил резкий удар по моей катане; он был настолько сильный, что по моему телу пробежала оглушительная волна, на мгновение я потерялся в пространстве. В следующую секунду в меня врезалось что-то огромное и непомерно тяжёлое, будто я столкнулся с поездом. Когда я открыл глаза, то понял, что это была земля. Меня отбросило с такой силой, что чудом не расплющился по поверхности. Однако всё было куда хуже, чем я думал. При попытке пошевелиться, меня оглушила резкая жгучая боль по всему телу, после чего пришло осознание того, что моя одежда намокла. Это была моя кровь. Она сочилась из многочисленных порезов по всему телу. Как такое возможно? Когда он успел? Он сделал всего один взмах, чтобы отразить мой удар, а попутно нанёс череду мелких атак. Скорее всего, как я и думал, его меч нельзя воспринимать как обычную катану. Но была ещё деталь… точно, я почувствовал это в самый последний момент, перед тем как отправиться в нокдаун. Дыхание. Этот демон использовал дыхание. Он никакой не самурай древности, он мечник, истребитель демонов, только бывший. Теперь он сам стал тем, кого должен уничтожать. Выходит, он не так уж и силён. Он проиграл тогда, когда принял этот путь.       Несмотря на множественные раны, я хорошо овладел искусством дыхания. Вдох. Выдох. Глубокий вдох. Задержка. Боль утихала, словно кто-то вытягивал её из меня, кровь остановилась. Однако мне придётся поддерживать постоянную концентрацию дыхания, чтобы оставаться в таком положении. Я поднялся, тело всё ещё ныло, но это была другая боль. Боль от перегрузки, мышцы напряглись максимально, до рассвета в таком состоянии я не протяну физически. Если продолжу изнашивать организм, — погибну. Но мне хватит этой концентрации для последнего удара.       — И даже сейчас ты продолжаешь бороться, хотя дураку ясно, что твои шансы ровно на нуле. — Демон снова заговорил со мной. Он безжалостно смотрел на то, как я болезненно скалюсь, пытаясь встать перед ним во весь рост. Он будто бы получал от этого наслаждение, поэтому не спешил заканчивать. — А ведь ты можешь стать таким же, как я, если попросишь. Смерть отступит, и боли больше не будет. Ты ведь в любом случае умер бы рано или поздно.       Признаться, в какой-то мере его слова зазвучали во мне сладкой надеждой, за которую хотелось уцепиться. Он превратит меня в демона, и я больше не буду испытывать эту раздирающую боль из раза в раз, когда мне приходится рисковать жизнью. Забуду о людских проблемах. Буду бояться солнца, но и что с того? Я всегда любил ночь, смогу веками наслаждаться пением сверчков и многообразием звёзд. Так! Что это за мысли прокрадываются в мою голову, отравляя сердце?       — Нет! — я решительно отрезал ядовитые мысли и камнем бросил одно короткое, но твёрдое слово в сторону демона.       — К чему твоё геройство? Ты ведь уже проиграл.       — Вот тут ты не прав. — Я улыбнулся и посмотрел ему в глаза. Из всех шести я выбрал те два глаза, которые находились на своём родном месте, которые были с ним, ещё когда он сам был человеком. Именно в этих глазах располагались кандзи, означающие его положение среди лун. Я смотрел на него не как проигравший, а как победитель. Как смотрят на тех, кто стоит на коленях и ждёт своей участи. — Я победил. Победил страх, победил искушение. Я победил себя. А вот ты… ты давно проиграл. Страх смерти поставил тебя на колени, и теперь ты обречён всю свою бесконечную демоническую жизнь жить с этим страхом, жить трусом. Может, однажды ты примешь свою смерть, демон, а может, будешь скулить и молить о пощаде.       Мне не надо было видеть его насквозь, чтобы понять, как сильно мои слова задели его. Правду говорят, что язык способен ранить сильнее самого меча. Я не смог достать демона катаной, зато мои слова ударили в самое сердце. Его глаза налились первобытной яростью, я ощутил необъятное давление, исходящее от него. Это напоминало хаос в чистом виде, внутри этого демона всё сжалось от переполнявшей злобы и на тот неоспоримый факт, который я осмелился сказать ему. Сейчас он серьёзен. Демон вновь заговорил, но на этот раз он не ждал ответа, он хотел, чтобы я услышал слова надвигающейся смерти:       — Дыхание луны. Девятая ката: убывающая луна — бесконечный пейзаж.       Дыхание луны? Я вспомнил это в последний момент. Я читал историю организации. Был только один мечник, использовавший это дыхание.       — Мичикацу Цугикуни.       Не знаю, зачем я произнёс это имя, но на мгновение демон замер, словно что-то переваривая в голове, а затем закончил начатое. Я так и не смог проследить за движениями его катаны, зато прекрасно видел, как череда секущих лезвий, похожие на сотни полумесяцев, устремились в меня. Когда всё закончится, от моего тела останется лишь изрубленное желе. Это конец. Я победил.