Прощальный поклон

Гора Луаньцзан. Прошло чуть менее трех лет с того момента, как на ней пролилась кровь прежде, чем у её подножия появились гости. Они шли неспешным шагом; один из мужчин поддерживал другого за руку, казалось, ещё чуть-чуть и он упадёт прямо здесь без сознания. Чуть позади шли ещё двое, неся в руках по чёрной коробке каждый. Можно заметить, что до сего дня они были спрятаны где-то далеко от глаз: пятна пыли располагались то тут, то там. Но хоть кого-то из этих четырёх это волновало? Конечно же нет. Они уже поднялись на самую вершину, когда перед их взором предстало разрушенное последнее место обитания остатков клана Цишань Вэнь: сожженные лачужки, заросшие грядки. Когда-то здесь выращивалась редька. Если приглядеться, то можно заметить, что на чёрном камне проступали уже давно высохшие бурые пятна. Отвратительно зрелище. Он больше никогда не хотел его видеть. Повернув голову в сторону своего друга, слегка кивнув, давая понять, что можно начинать. Он готов. Облачные глубины. Лань Чжань сидел перед гуцинь, играя мелодию призыва. Он искал его душу или хотя бы её остатки. Хоть что-нибудь, хоть какой-нибудь намёк на то, что он здесь, что он в порядке, что сможет переродиться. Но все бестолку. Ответа не было как три года назад, так и сейчас. Рука непроизвольно сжалась в кулак в области груди. Когда он один, он мог позволить себе показать эмоции. Саднило. - Папа! - из мыслей его вытащил детский шёпот, который раздался из-за двери. - Входи, Сычжуй, - на него смотрели серые такие наивные, глаза. Мальчишка совсем недавно стал называть его папой и, опасаясь, говорил это совсем тихо. Так, чтобы это мог услышать только Ванцзи. Во время осады горы Луаньцзан мальчик каким-то чудом оказался в дупле дерева, что позволило ему спастись, но, к несчастию, тот подхватил лихорадку. Узнав в нем подопечного Вэй Усяня, он забрал его с собой в облачные глубины, где нарек новым именем и усыновил. От пережитого стресса ребёнок, к сожалению, а может и к счастью, забыл все, что с ним происходило. Малыш все ещё топтался у порога, когда Лань Чжань поднял его на руки, подойдя к тому и заглянув ему в глаза, спросил: - Ты почему не готовишься ко сну? Уже поздно. Тот в ответ обхватил старшего за шею, зарделся. - Не могу уснуть. Лань Чжань на это лишь покрепче прижал к себе ребёнка, поглаживая его по спине и напевая колыбельную. Он стал так делать ещё давно, когда Сычжуй просыпался в крике. Мальчик не помнил ничего из того, что видел во сне. Он мог сказать лишь одно: «Страшно». Вот его названному отцу ничего и не оставалось, кроме как убаюкивать ребёнка колыбельной. Когда малыш начал посапывать, Лань Чжань потихоньку начинал идти в сторону покоев Сычжуя, он уже мог спать один, так что оставаться в домике Ванцзи уже не было необходимостьи. Делая очередной шаг, Лань Чжань резко остановился, считая, что он окончательно сошёл с ума, раз слышит то, что не должен. Но прошла минута, вторая. Вдалеке он увидел Лань Сичэня, который бежал к нему навстречу. И тогда он понял. Он не сошёл с ума! Это действительно была Чэньцин. Ему не мерещелось. Он слышал звуки флейты. Флейты, которая никогда не должна была больше играть. Флейты, хозяин которой был мёртв уже как 3 года! Флейта, которая играла сейчас Призыв. Встав на свой меч Бичэень, Лань Чжань направился в сторону слышимой музыки. Казалось, что она была повсюду, как будто окутывая его. - Что происходит? - раздалось сбоку. Сичэнь. Он летел рядом. - Говоришь так, как будто я должен это знать. Я в таком же неведение, как и ты, - раздражает. - Просто давай направимся туда. Ванцзи видел, как и другие адепты стали присоединяться к ним. Кто на мече по воздуху, кто бегом на своих двоих, кто использовал лошадь - но все направлялись в одно место. Гора Луаньцзан. От осознания этого, молодого господина Ланя пробил пот: «Только не туда, пожалуйста. Только не там. Не ты. Не снова». - Это нехорошо. Дядя. Он присоединился позже, но уже смог их нагнать. - Должно быть, этот демон не хочет спокойно умереть. Тц, - цокает он раздражено. - Кто бы мог подумать, что это отродье так скоро вернется. Вэй Ин не отродье и не демон. Он просто... он просто хотел защитить свою семью: Сычжуй, А-Юань - единственное, что осталось. Он обязан защитить это дитя, которое сейчас мирно посапывало на его плече. С каждым ли звуки игры становились все громче. Лань Чжань был жив, но от этой игры его душа хотела покинуть тело. Такой силы был Призыв. - Ты чувствуешь это? - его брат смотрел на него с паникой. - Если нам тяжело, то что с другими? Что он пытается сделать? Это точно старейшина Илин. Больше некому. Он хочет начать новую войну? Месть? - Что бы это ни было, остановим, - Цзян Чэн. Когда он только здесь оказался? Хотя, если осмотреться, то вокруг собрались почти все главы ордена. И каждый из них источал ненависть и злобу. «Просто прекрати играть. Пожалуйста, Вей Ин. Просто прекрати, молю. Я спрячу тебя, никто не посмеет больше тронуть тебя. У меня хватит сил. Просто... просто остановись! Пока не поздно». Приближаясь к горе, Ванцзи стал видеть страное свечение. - Это бабочки? Серебряные бабочки? - Цзинь Гуаншань, глава ордена Лань Лин Цзинь. Сейчас этот орден становятся все сильнее и величественнее. Если бы не эта война, если бы не осада, то Цзинь Гуаньшань никогда бы не занял такую позицию. А ведь действительно, чем ближе они были, тем больше было этих бабочек. Своим светом они озаряли темноту ночи. Особенно много их было рядом с четырьмя мужчинами. Мужчина в красном стоял чуть поодаль от остальных, он был молод и красив. На его запястьях были серебрянные наручи, на ногах колокольчики, а один из его глаз был скрыт под повязкой. Лицо этого мужчины выражало раздражение. И чем больше заклинателей приходило, тем недовольней он становился. Молодой господин в белых одеждах монаха стоял с лицом полным скорби. Он разговаривал с третьим. Призрачный генерал, Вэнь Нин, он был в черном ханьфу, красные нити были по всей длине платья, собираясь внизу ярким подолом. Было ощущение, что он просто испачкался в крови. Его волосы были убраны в высокий хвост. Вэнь Нин не выглядел больше, как лютый мертвец: на щеках можно было даже разглядеть румянец. Но тот, кто больше всего привлекал внимание, был никто иной как Вэй Уcян, основатель Темного пути. Именно он играл на Чэньцин. Но разве она не должна быть у его шиди? Он стоял в центре странного круга из ленты, на защите которого стояло 2 меча и сабля, в одном из них можно было узнать Суйбянь. Именно из-за этого никто из адептов не мог проникнуть и нанести удар. Вэй Ин был одет в черное ханьфу, украшенное цветами Ликориса, а волосы были перевязаны алой лентой. Точно таким же цветом горели его глаза. Смотря на него, возникала лишь одна мысль. Смерть. Он воплощение самой смерти. И это воплощение призывало сейчас души. Они собирались в кругу перед призывающим его. Сейчас они были совсем бесформенные, нельзя было кого-либо узнать среди них. Но чем больше Призыв звучал, тем яснее становилось. Он призывал клан Вэней. Заклинатели вокруг Лань Чжаня кричали, подбивали Старейшину к бою. Пытались вызвать к совести его сопровождающих, рассказывая, что тот натворил. Но всем им было плевать на шумящих. Только бабочки становились все активнее, может даже агрессивнее. На пару адептов они даже напали. - Папа? - шепот у уха отвлек молодого господина. - Что здесь происходит? - брать ребенка с собой было ошибкой, но в тот момент было не до этого. - Не знаю. Тебе сейчас нужно будет вести себя тихо и осторожно. Договорились? - Мгм. Игра флейты стихла, когда перед Старейшиной собрались все души, которые он искал. Среди них была его шицзе, Цзян Яньли, и ее муж Цзинь Цзысюань. Крики вокруг становились все громче, агрессивней. В самом же круге была полнейшая тишина. Мужчина в белом отошел в сторону, к тому, что в красном. Призрачный Генерал подошел к Вэй Ину, передавая тому зажженные палочки благовония. Оба стояли рядом друг с другом. Подняв палочки перед собой, опускаясь на колени, они совершили земной поклон. По толпе прошелся ропот. Никто не ожидал подобного. Они ждали атаки, мести, но не того, что демон преклонялся перед убитыми. Благовония уже были поставлены в приготовленную чашу, а прекланяющиеся уже стояли на ногах. Казалось, на них лица нет. Их взгляды были опущены вниз, избегая смотреть в сторону призванных. Двое вновь поклонились в землю, поднимаясь позже на ноги. Так повторилось многократно. Сгорела уже не одна палочка благовония. Менял их мужчина в белом, чтобы не отвлекать Вэй Ина и Вэй Нина. Они просили прощения. Просили прощения за то, что жили в ужасных условиях, что приходилось переживать нападки другик орденов, что не смогли защитить, что они потерпели столь ужасные смерти. За то, что их души не могли обрести покой. С каждым поклоном эти двое становились все бледнее, с каждым подъемом на их лица падала тень горя. Души стояли и плакали. Они ничего не могли сделать, не могли утешить свою семью, не могли сказать им остановиться, не могли сказать, что никогда не винили их. Они просто не могли так поступить, каждый из них знал, что для из спасителя и для их защитника это надо, иначе они никогда не отпустят то, что было в их прошлом. Сычжуй сидел на руках второго господина Ланя, наблюдая за происходящим. И он не понимал, почему ему так больно. Лишь когда один из мужчин не смог подняться после поклона, схватившись за землю, закричал. В этом крике было слишком много боли. Он кричал и плакал, прося уже в слух прощения. Он больше не мог сидеть на руках, ему нужно было оказаться там, он должен быть там. Вырвавшись из крепких рук своего отца, он побежал вперед, к ленте. Но в итоге он ударился лишь о барьер. По его щекам уже давно текли слезы. Бил кулаками барьер, кричал. Но никто этого не замечал. Или все же заметили? При очередном ударе, барьера на месте не оказалось и он споткнулся. Поднимая глаза Юань, да не Сычжуй, а Юань, увидел руку, которая предлагала ему помощь. Поквлонившись мужчине в белом. Он побежал к своему дяде. -Нин-гэ! Гэгэ, - кричал и плакал, обхватив своего дядю руками. Его семья, он забыл свою семью! Горечь от осознавания растекалась по всему телу, причиняя дискомфорт. Глаза от слез уже болели, а из горла вырывались лишь хрипы. Прошло уже много времени, когда все остановилось, на гору опустилась мертвая тишина. Вэй Усянь стоял шатаясь, его поддерживал его новый друг, Се Лянь. Как физически, так и морально. Слегка сжав его руку, он лишний раз показал, что он здесь, рядом, он поддержит и будет на его стороне. Вэй Ин понимал, что пришло время отпустить души, отправить на перерождение. Но медлил. Краем глаза от увидел своего помощника обнимающего А-Юаня. Он совсем недавно узнал, что тот жив. Потребовалось много времени, прежде чем он нашел его. Поднимая Чэньцин, он собирался сыграть последнюю мелодию. Мелодию, которую слышал однажды. В пещере. Давно же это было. В прошлой жизни, кажется. Закончив, Вэй Ин передал флейту Се Ляню, чтобы тот убрал ее в коробку. Он не хотел ее больше видеть. И подошел к остаткам своей бывшей семьи. - Хей, А-Юань, - так тихо, - я так рад, что ты в порядке, - говоря это новый небожитель поглаживал ребенка по спине, пытаясь окончательно успокоить его. Серебрянные бабочки запорхали рядом, Хуа Чэн. Король демонов. Им пришлось многое пройти вместе, пока пытались остановить Белое Бедствие. - Я так скучал, - продолжил тот, - но наблюдал за тобой. Прости, что не мог прийти раньше. Ты хорошо учишься, молодец. Не забывай хорошо питаться. Тогда ты вырастишь большим и сильным мужем. Мы с Нин-гэ будем приглядывать за тобой. Тебе нужно будет лишь позвать нас, и мы обязательно придем. Хорошо? - получив кивок в ответ, продолжил. - Ты теперь под нашей защитой, никто не посмеет обидеть тебя. Говоря это, Вэй Ин поцеловал ребенка в лоб, ставя печать. Бросив быстрый взгляд на Хуа Чэна, поднялся. Одна из бабочек приземлилась на макушку ребенка, погружая того в сон. Осторожно подняв на руки последнего живого представителя Вэнь, пошел в сторону своего старого знакомого. - Лань Чжань, ты не представляешь, как я тебе благодарен за Юаня. Надеюсь, он вырастит достойным представителем ордена Гусу Лань, - говоря это, Небожитель передавал ребенка в руки друга. Он же мог так его назвать, да? Поклонившись второму Нефриту, некогда Старейшина Илин отошел к своим друзьям, своей новой семье. Растворяесь в ворохе бабочек. Позже, этой же ночью, все обитатели земель увидели один и тот же сон: вознесение Вэй Ина, его историю. Все что он пережил будучи человеком и когда стал новым божеством. Божеством Мертвых.