mon cher

это ментальная перестрелка — голубые радужки жалят холодом, обмораживают кожу скул, раз за разом проходясь взглядом снизу-вверх. разрез на бедре ощущается слишком вульгарным под её натиском, она обнажает тело без прикосновений.  мысленно выбивает из неё блядски-громкие стоны. язык мимолётно мажет по губам, едва прикасаясь к ним, лишь бы не задеть безупречный контур. в свете софитов скрыться немного легче, она вжимается спиной в кресло, прячась за своим спутником на сегодняшний вечер.  занавес открывается. в револьвере напротив наконец-то заканчиваются патроны. но напряжение не уходит, ведь для неё это лишь удачный шанс перезарядить оружие, чтобы выстрелить чётко в цель.  ***  тонкие шпильки выбивают искры из мраморных полов, обжигая щиколотки. привычно-натянутое спокойствие не сменяется ни на миг, пока четырёхкамерное отбивает свой ритм по рёберному корсету.  скорее всего, силы этих ударов с лёгкостью хватило бы, чтобы проломать кости и разорвать кожу.  но на деле, хватает лишь на болезненное щемление в грудной клетке, что с каждым вдохом становится всё более невыносимым.  тяжёлая дверь не сразу поддаётся её дрожащей руке, и сдерживаемое весь вечер «блядство» вырывается наружу слишком громко.  — Тебя хватило только на то, чтобы напялить платье и сделать умный вид? Следить за языком оказалось непозволительной роскошью?  это всё ещё плещущие ядом интонации, колкие фразы, что незамедлительно попадают в цель, куда-то в миокард и запах алкоголя.  — А тебя не хватило даже на трезвость?  попытка ужалить в ответ, словно когда-нибудь удавалось. тщетный рывок, мол, я тоже могу делать тебе больно, смотри, я здесь. — Пытаешься показать зубки? Это даже забавно, можем попробовать сыграть, только вот как скоро ты спасуешь?  надменный тон, ухмылка, прикушенная нижняя губа, с которой вот-вот на пол начнёт стекать яд, скопившийся во рту.  — Вся твоя игра строится на блефе и излишней самоуверенности, mon cher. На деле мы с тобой одинаково трусливы в своих чувствах.  хриплым голосом, оперевшись ладонями на раковину, глядя на неё через зеркало.  — У кого-то хотя бы хватает смелости не сбегать.  — Мне стоило подождать ещё нескольких отказов, прежде чем оставить тебя в покое?  вздрогнуть, когда чужая, едва сдерживающаяся от удара, рука упадёт прямо на плечо, царапнув ногтями кожу.  — Нескольких? Тебе стоило, блять, хотя бы спросить.  — И я спрашивала, после того как ты трахнула меня на пыльном полу под очередной дозой. Подожди, ты ведь не помнишь, да? Знаешь, что я услышала? «Таких пустых, поверхностных и жалких, как ты, можно только ставить на колени, не более, милашка».  ловить сменяющиеся одна за другой эмоции в её глазах, следить за тем как спадает дымка злости, как радужка светлеет, а зрачок сужается.  — Ты серьёзно решила говорить со мной о любви после снюханой дорожки? Нельзя было дождаться пока я протрезвею? усмехнуться, сжать пальцами худые щёки, придвинуться к её губам. позволить привычному запаху вишнёвых духов ударить ей в ноздри, наблюдая как она сглатывает, прикрывая глаза.  — Ты не трезвела ни на день, а я заебалась молчать и трахаться с тобой только потому что всегда рядом, Лиз. Заебалась играть в твоё не уходи-съебись, поэтому закончила всё это до того, как ты успела разъебать мою жизнь до конца.  ощутить её руки на своей шее, тянущие голову вниз. губы на своих, кусающие и зализывающие, молящие и приказывающие, мол, целуй, позволь разъебать тебя до талого, сжечь каждую клетку тебя собой.  целовать. и позволить ей разъебать себя, как и год назад. как и в каждой прошлой и следующей жизнях.  — Вернёшься?  —Вернусь.  ***  это снова балкон её квартиры, холодный бетон под бёдрами, серые панельки напротив и начатая бутылка текилы.  это соль на ключицах, лайм из чужих уст и глотки прямо из горла.  это слизанный с чужой шеи горький вишнёвый парфюм, смазанная помада и собранное на талии платье.  это сорванный от стонов голос, мурашки по коже от холода и голубые глаза напротив.  — Чего так смотришь?  — Тебе оказывается слишком сильно идёт винный.  — Мне много чего идёт, особенно твой язык, mon cher.  это ходьба по тонкому канату без страховки, страх обжечься и слишком маняще-сладкий риск её любить.