Бармен

— Мне стейк медиум-прожарки, бокал красного чилийского, тебя и попозже чашку американо. — Так, давайте уточним ваш заказ. Бокал красного вина, стейк… — Тебя, — нагло добавил посетитель. — Эээ, — официант растерялся. — В смысле… — В прямом, — он ухмыльнулся. — Отсосешь мне в подсобке или где там у вас можно. А потом кофе принесешь. — Но я не… — Ты да. Включишь это в счёт, только и всего. Ценник на твое усмотрение. — Я… я… — пролепетал официант, делая несколько шагов назад, а потом беспомощно оглянулся в сторону барной стойки. — Елисей Викторович… тут… это… можете подойти? Лис вздохнул и отставил в сторону бокал, который он старательно натирал с того момента, как этот мудак вошел к нему в бар. А ведь две недели не появлялся, Лис уже решил, что тот успокоился. Но это было бы слишком прекрасно. Так в жизни не бывает. Лис неторопливо вышел из-за стойки и подошел к столику у окна. Тимур Артишевский, похожий на юного падишаха, сидел, развалившись в кресле и с усмешкой смотрел на него. Официант Игорек, которого взяли неделю назад, стоял рядом ни жив ни мертв. Артишевским можно было проверять новый персонал на стрессоустойчивость. И Игорек этот тест однозначно не прошел. — Добрый вечер, — Лис спокойно встретил насмешливый взгляд зеленых глаз с совершенно невозможными ресницами, похожими на опахала. Интересно, его мама и правда турчанка? Он слышал, что старший Артишевский якобы встречался с какой-то турецкой актрисой, добился, чтобы она родила ему наследника, а потом, получив младенца, быстро с ней попрощался. Так все было на самом деле или нет — неизвестно, но восточная кровь в младшем Артишевском ощущалась отчетливо. Черные кудри, километровые ресницы, золотисто-смуглая кожа, пухлые губы… Конфетка. Но только Лис не дурак, чтобы на это все купиться. — Привет, Елисей, — развязно ответил Тимур. — Какие-то проблемы, господин Артишевский? — Ваш официант отказывается делать мне минет, — обиженно сообщил он. — Все верно. Мои официанты не оказывают таких услуг, — подтвердил Лис. — Первый раз слышу, чтобы в таком блядюшнике, как твой, кто-то отказывался сосать. — Это не блядюшник, а бар, — спокойно поправил его Лис. — Да ладно? Тогда почему здесь работают одни бляди? — ухмыльнулся Тимур. — В прошлый раз меня обслуживал отличный мальчик, сосал неумело, но с энтузиазмом. А за десятку и зад подставил. Как его звали? Петя? Или Коля? Не помню уже. Позови его, если этот, — презрительный кивок в сторону Игоря, — ломается. — Коля у нас больше не работает, — проговорил Лис, так сильно сжимая зубы, что почти слышал, как они крошатся. Артишевский, этот самодовольный мудак, взял себе за правило приходить и снимать его официантов. Что характерно, велись даже те, кто считал себя натуралами. Тимур ебал их в ближайшем отеле или прямо в туалете бара, а потом цинично швырял им обещанные деньги, иногда с чаевыми, и моментально вычеркивал из своей жизни. Мальчишки потом приползали обратно к Лису, но тот был неумолим. Увольнял в тот же день. У него не бордель, где официанты подставляют жопу и рот любому желающему, а бар. Да, позитивно настроенный ко всем сексуальным предпочтениям, ибо и сам Лис никогда не скрывал, что он по мужикам, да, очень толерантный, но бар! А гребаный Тимур за последние пару месяцев изрядно подпортил ему репутацию. И ведь не вышвырнешь за дверь: во-первых, клиент, а во-вторых, сын такого уважаемого в городе человека, что охранник у входа только что в пол не кланяется, когда Тимур к ним в бар заходит. И ладно бы папочка держал своего отпрыска в ежовых рукавицах, так нет же: никаких ограничений, малыш, делай все, что хочешь. То ли ему плевать было, то ли полагал, что парень перебесится с возрастом и успокоится. Лис бы на его месте задал наследнику приличную трепку, но он не на его месте, поэтому приходится сохранять спокойствие и не давать Тимуру Артишевскому повода поскандалить, хотя на скандал тот всегда нарывался явно и с удовольствием. О боги, чего бы Лис только ни отдал, чтобы можно было повернуть время вспять и два месяца назад тупо остаться дома, а не заменять бармена на корпоративе компании, принадлежавшей старшему Артишевскому. Ему тогда позвонил Гоша за пару дней до мероприятия и просипел: — Бро, выручай! Я такой бронхит схватил, что сдохну, а у меня заказ крупный. Лис узнал, где будет заказ, и задумчиво прицокнул языком: — Может, других поспрашиваешь? Народ серьезный, там наверняка дресс-код, а я ему капец как не соответствую и соответствовать не собираюсь. Лис искренне гордился своими татуировками, покрывавшими руки от кистей до плеч, своими десятью колечками в ухе и коротким светлым ежиком волос, который он по настроению красил в разные цвета. В тот раз был неоновый розовый. — Да все окей, — проскрипел Гоша, — ты же за баром будешь стоять. Главное, коктейли вовремя смешивать — и все. На тебя никто даже не посмотрит. И оказался очень неправ. Сильно неправ. Прям пиздец как не прав, потому что именно на этом корпоративе Тимур Артишевский впервые заметил Лиса. Лис его, кстати, помнил очень смутно, потому что был в запаре и, смешивая свои фирменные коктейли, только и успевал с дежурной улыбкой отмахиваться от подкатов со стороны офисных стерв, которые подвыпили и теперь активно облизывались на его татуировки и бицепсы, призывно демонстрируя содержимое декольте. Тимур тоже мелькнул среди всей этой толпы и, кажется, отвесил ему какой-то идиотский комплимент. Лис еще успел удивиться, что такой юный мальчик делает на столь солидном мероприятии. Но сказал то же, что и всем: спасибо, но я на работе, будьте добры, не мешайте, спасибо, да, вам «Бросок кобры» повторить? Секундочку… Второй раз они с Тимуром встретились на закрытой вечеринке в любимом Лисовском клубе. Как теперь Лис понимал, совершенно не случайно — Артишевский явно знал, что он там будет, и шел целенаправленно. Лис в тот вечер как раз бурно отмечал свое расставание с Владом, планировал нажраться в хлам и, может, переспать с кем-нибудь понимающим. И тут к нему подсел Тимур. В этот раз Лис рассмотрел его внимательнее и заметил все: и катастрофически юный возраст (восемнадцать? девятнадцать?), и часы Patek Philippe на смуглом запястье, и кроссовки Gucci, и обманчиво простую футболку с логотипом Kenzo, и сережку из белого золота в ухе. Пахло от пацана тоже чем-то безумно вкусным и безумно же дорогим. «Нахуй», — тут же решил Лис. — «Нахуй мне такое счастье». И был в целом прав, вот только посылать Тимура надо было мягко и тихо, оборачивая это все в шуршащую обертку из комплиментов, а не громко и на весь клуб. Лис к тому же ляпнул, что такие мелкие и зеленые его не интересуют, что усыновлять он никого не планирует и даже, кажется, издевательски предложил ему конфетку, завалявшуюся случайно в кармане. Что поделать, Лис был пьян и искрил злым весельем. Это потом ему уже объяснили, что этот мальчик — сын того самого Артишевского, недавно вернувшийся в родной город (того самого?! Бляяяя….). Это потом уже Тимур начал появляться на каждой вечеринке, где Лис работал или бухал, и Лис перестал ходить на вечеринки в принципе. Это потом уже Тимур стал захаживать в его недавно открывшийся бар и вести себя как последняя скотина. И смотрел, все время так на него смотрел… Что с этим делать — Лис в душе не ебал. — Стейк вам принесут через десять минут, — холодно сказал Лис, незаметно подпихивая застывшего официанта. — Вино тоже скоро будет. Мерло урожая 2009 года вас устроит? — Принесешь мне вино лично — тогда устроит, — нагло ухмыльнулся Тимур. — Я не разношу напитки, — процедил Лис, с трудом удерживая себя в руках. — Можете подойти к бару и взять. Или вам принесет официант. — И что, Елисей, даже для меня не сделаешь исключение? — Для вас — тем более не сделаю, — отрезал Лис и пошел обратно к бару — наливать вино. А через некоторое время краем глаза увидел, как розовеющий от смущения Игорь поставил на стол Тимуру тарелку с заказом и осторожно подсунул под нее какой-то листочек. Видимо, со своим номером телефона. Блядь. Опять придется искать нового официанта! *** В следующий раз Тимур появился через три недели. И, честно признаться, Лис даже был рад его приходу, потому что не далее как десять дней назад по городу пронеслась новость, что младший-Артишевский гонял с другими такими же мажорами за городом на каких-то немыслимых скоростях и впечатал свою Феррари в столб. И что вроде как машина восстановлению не подлежит, а он вполне себе цел. Подушки безопасности, надёжная защита, все дела. Лис подробно не узнавал, но испытал странное облегчение, когда увидел, что его заноза в заднице жива и здорова. И даже без видимых повреждений на красивой морде. Против обыкновения, Тимур не сел за свой любимый столик, а подошел к барной стойке. — Чем обязан? — дернул уголком рта Лис, натирая до блеска коньячный бокал. — Сделай мне коктейль. — Какой? — Любой. На твой вкус. — Любой сделать не могу, — Лис пожал плечами. — Будьте добры, формулируйте свой заказ более конкретно. — Окей, — кажется, Тимур начинал злиться. Крылья породистого носа раздулись, глаза раздраженно сузились. — Тогда сделай самый дорогой. Удиви меня. Лис мрачно зыркнул на него, но повернулся спиной и стал доставать нужные бутылки. Он был хорошим барменом. Отличным, если говорить честно. И работу свою обожал. Так что если этот самодовольный пиздюк считает, что ему сейчас подадут какой-нибудь примитивный Мохито или Секс на пляже, он глубоко ошибается. — Вот. — Лис поставил на барную стойку бокал олд фэшн. — Что это? — Моя версия «Белого русского». С этим авторским миксом Лис прошлой зимой взял первое место на всероссийском конкурсе. И по праву гордился своей работой: с торфяным инфьюзом, кофейным ликером, сливками и шоколадным биттером старая как мир рецептура коктейля заиграла новыми вкусовыми оттенками. Тимур швырнул на стойку несколько тысячных купюр, взял стакан, задумчиво покрутил его в пальцах, поднес к губам — Лис с любопытством следил за ним — а потом глотнул и поморщился. — Дерьмо, — резюмировал Тимур, вытянул руку с бокалом и… медленно вылил его прямо на пол. У Лиса перед глазами полыхнуло алым. Не обращая внимания на немногочисленных посетителей и застывшую в ужасе официантку Машу (с официантами он завязал), Лис медленно снял фартук, вышел из-за барной стойки, молниеносно выкрутил руку в край охуевшему мажору и потащил его за собой. Пинком открыл дверь в служебные помещения, плечом толкнул дверь в свой кабинет, втолкнул туда рычащего и вырывающегося Тимура и щёлкнул задвижкой. — Ты крышей поехал, Елисей?! — зашипел тот. — Да тебя за такое… Но Тимур не успел договорить, потому что Лис одним броском прижал его к стене, вышибая дыхание, а потом сгреб в кулак темные тяжелые кудри и оттянул их так сильно, что тому пришлось запрокинуть голову. — Сука, ты меня довел, блядский мудила, — прорычал Лис. — Тебя не учили, как себя вести? — Нет, — огрызнулся Тимур и нервно облизал губы таким простым и естественным движением, что у Лиса внезапно пересохло в горле. — Не учили. — Оно и видно, блядь. — Но ты можешь попробовать. Научить. Последнее слово Тимур выдохнул так низко и прозвучало оно так пошло, что адреналин, от которого у Лиса чесались кулаки, горячей волной стек в другое место. Сильно ниже. В паху стало тяжело, и член встал так быстро и так крепко, что не заметить этого было попросту невозможно. У Тимура расширились зрачки и чуть приоткрылись губы. Он тяжело и часто задышал и заерзал, пытаясь высвободиться, но это было бесполезно. Раньше надо было думать, малыш. И думать головой, а не жопой. — Избалованный мальчишка, — Лис крепко держал его за волосы, который ощущались в пальцах, как дорогой тяжелый шелк, и с ухмылкой смотрел в пьяные от страха и возбуждения глаза Тимура. — Ты отвратительно ведёшь себя. Хамишь, ебешься с кем попало, дорогие машины разбиваешь в хлам. Знаешь, что за это бывает? — Не знаю, — с вызовом бросил Тимур, глядя на Лиса снизу вверх. Надо же, а он ведь совсем невысокий. Почти на голову ниже. — Показать? — зло прищурился Лис, больше пугая, чем реально планируя что-то сделать. Но тут Тимур неожиданно расхохотался: — А кто мне покажет? Ты что ли? Да ты старая развалина, лох последний, об тебя можно ноги вытирать, в лицо плевать, ты и слова не ска… От пощёчины — резкой, сильной, унизительной — голова Тимура мотнулась, он ударился затылком об стену и зашипел от боли. А потом распахнул свои зеленые, как у дикой кошки, глаза, яростно бросился на Лиса и укусил его за губу. Больно, до крови. И это стало последней каплей. — Сука, — прорычал Лис и впечатался в этот нагло ухмыляющийся рот своим. Это нельзя было назвать поцелуем, он просто трахал Тимура языком, не давая тому ни увернуться, ни вздохнуть. У Лиса было огромное терпение. Безграничное. Но если у него срывало планку, то все, пиздец. Обратного пути не было. Тайфун, землетрясение и цунами нервно курили в стороне по сравнению с разъярённым Лисом, чье терпение вышло из берегов. Не отрываясь от сладких мягких губ Тимура, он рванул на нем футболку. Дорогая ткань жалобно затрещала, но не поддалась, и тогда Лис просто задрал ее и выкрутил пальцами аккуратный тёмный сосок, который сразу же затвердел, а Тимур жалобно вскрикнул Лису в губы. Такая же грубая ласка досталась и второму соску, и Тимур уже явственно застонал. Чувствительный, сучонок… Лис отлепился от сладких губ, схватил его за плечи и толкнул в сторону маленького кожаного диванчика, стоявшего у стены. Тимур неуклюже плюхнулся на задницу, но это была совсем не та поза, в которой Лис его хотел сегодня видеть. Он вздернул его на ноги, уткнул лицом в спинку дивана, грубо стянул модные штаны вместе с бельем и красноречиво надавил ладонью на поясницу, заставляя прогнуться. А потом длинно и восхищённо выматерился. Черт бы побрал эту моду на широкие штаны, в которых нихера не разглядишь. Кто бы знал, какое сокровище скрывалось за этими слоями ткани! Лис не удержался и провел ладонью по округлой половинке. У выебистого мажора была идеальная задница. И-де-аль-на-я. Похожая на персик: выпуклая, крепкая, упругая, с нежной гладкой кожей, покрытой золотистым пушком. Лис размахнулся и отвесил сочный шлепок, оставляя красный отпечаток на одной из половинок. Тимур дернулся и вздрогнул, явно сдерживаясь, чтобы не вскрикнуть. — Это раз, — спокойно пояснил Лис, удерживая его одной рукой в нужной позе. — За то, что портишь моих официантов. И ударил снова. Качественно, сильно, с оттягом. В ответ раздался еле слышный вздох. — Это два. За то, что вылил на пол мой коктейль. Снова резкий звук удара. — Три. За то, что чуть не разбился на своих ебучих гонках. — Хмпф… — Четыре! Когда счет дошел до двадцати, Тимур уже не сдерживался и почти непрерывно скулил, его задница налилась красным, как спелое яблоко, а член у Лиса стоял так железобетонно, что им можно было стены пробивать. Поэтому вместо того, чтобы натянуть на пострадавшую жопу штаны и выпнуть ее вместе с хозяином из кабинета, Лис опустился на колени и ласково подул на алую, горячую даже на вид кожу. А потом осторожно раздвинул в стороны половинки и лизнул между ними. Тимура подбросило как на родео. — Блядь, — беспомощно выдохнул он. — Блядь… — Это да? — хрипло спросил Лис и снова коснулся языком узкой даже на вид дырочки. — Сука, он еще и спрашивает! — простонал Тимур, насаживаясь на его язык. — Еще! Еще так сделай! Лис, хмыкнув, принялся за римминг, в котором был, без ложной скромности, очень хорош, а когда Тимур растекся под ним в аморфное, сладко стонущее желе, а от его члена на диван натекла уже лужица смазки, Лис куснул напоследок округлую жопу и встал, нашаривая в заднем кармане презервативы. — Опыт снизу был? — буднично спросил он у Тимура. — Н-нет… — Тогда терпи, — усмехнулся Лис и потянулся за стоявшим тут же тюбиком со смазкой. Нежным он быть сегодня не собирался, но и травмировать парня тоже не стоило. Впрочем, неопытный Тимур его удивил — принимал хоть и с усилием, но принимал: сначала пальцы, а потом и довольно крупный член. Первое время постанывал от боли и шипел сквозь зубы, а потом вошел во вкус и стал подмахивать. Да и стоны стали низкими, хриплыми и такими чувственными, что от каждого такого звука у Лиса сладко поджимались яйца и он входил еще резче, стараясь проезжаться головкой по тому месту, где приятнее всего. — Е-ли-сей! — прохрипел Тимур, поворачивая голову. На его смуглой коже разливался густой румянец, черные кудри растрепались, губы пошло припухли, а глаза блестели так по-блядски, что Лис едва не кончил только от этого вида. — Что, детка? — Я не мо-гу… Я хочу! — Давай, детка. Давай со мной. Лис обернул ладонью стоявший колом перевозбужденный член Тимура, скользнул большим пальцем по головке, и Тимур тут же хрипло вскрикнул и кончил, залив ему всю руку. Лис отстал от него на несколько секунд. Он несколько раз толкнулся в тесную горячую задницу, и его накрыло таким мощным оргазмом, что едва ноги не подкосились. Как будто весь мир разобрался на части, а потом пересобрался заново, став более ярким, светлым и счастливым. Лис удовлетворенно замычал, осторожно вышел из Тимура, стянул с себя презерватив, завязал его узлом, швырнул на пол, а потом с блаженным стоном упал на диван, утягивая за собой Тимура. Тот поерзал, пытаясь найти удобное положение, но места было слишком мало, поэтому он просто нагло улегся прямо на грудь Лису и щекотно дышал ему куда-то подмышку. Оргазменная дымка постепенно развеивалась, и Лис с каждой секундой становился все менее счастливым и все более мрачным. Блядь. Блядь! Что он тут нахуй натворил?! Трахнул богатого вредного мальчика младше себя лет на пятнадцать, у которого, к тому же, влиятельный папочка в анамнезе. Стоит Тимуру хотя бы намекнуть отцу на то, что его отшлепали, а потом принудительно выебли, и Лиса будут собирать по частям, как пазл — по всем окрестным лесам и городским окраинам. — Ммм, Елисей, а у нас есть что-нибудь попить? — весело спросил Тимур, поднимая голову, а потом сладко потянулся, как только что проснувшийся кот. — У меня в горле все пересохло. — Что-то ты слишком довольный для того, кого первый раз в жизни трахнули в зад, да еще и выпороли перед этим, — буркнул Лис, борясь с желанием погладить Тимура по встрепанным волосам. — Нуууу, — ухмыльнулся тот, — если ты хотел меня наказать, тебе точно следовало придумать что-то другое. Он сладко зевнул, став сразу невозможно юным и милым, и почесал кончик носа об грудь Лиса. — Сколько тебе лет-то, чудо? — обреченно спросил Лис. — Восемнадцать есть? — Двадцать два! — почти обиженно фыркнул Тимур. Ну ладно, не на пятнадцать лет младше, а на десять. Чуть легче. — И что же мне с тобой делать? — пробормотал Лис, пристраивая ладонь на сильную, по-юношески гибкую спину. — Любить? — нагло предположил Тимур. И почему-то вместо того, чтобы съязвить в ответ, Лис все же погладил его по голове, ласково взъерошивая тяжёлые темные кудри. Ладно, со старшим Артишевским они как-нибудь разберутся. Может, он даже рад будет, что кто-то смог приструнить его бешеного сыночка. А что до выебонов Тимура, которых явно будет еще немало, то теперь Лис хотя бы знал, что с ними делать. Кто бы мог подумать, что в итоге он все же возьмется за воспитание избалованного мажора. И что это так сильно ему понравится.