***
Говорят, что близнецы — разделённые половинки души, между которыми существует крепкая и нерушимая связь. Благодаря ей они способны чувствовать состояние друг друга как своё. Понимать без слов. Дополнять, уравновешивать. В души Диппер не верил никогда. А в их с Мэйбл связь — да. С самого детства они могли ощущать состояние друг друга как своё, понимать с полуслова, с полувзгляда. Они и правда были словно половинками чего-то целого. Никогда у них не было настоящих ссор и обид друг на друга. Даже разлуки, длящиеся всего пару дней, давались им нелегко. А теперь Мэйбл не было рядом уже месяц. Месяц назад случилась эта проклятая авария. Тем поздним вечером, возвращаясь от подруги, Мэйбл переходила дорогу. В положенном месте, на зелёный свет. Но внезапно из-за поворота на большой скорости выехал мотоциклист. Он не успел затормозить, а Мэйбл — отбежать. Как сейчас Диппер помнил: в тот вечер он с нетерпением ждал её, чтобы вместе посмотреть новый выпуск Уткатива. Тревога охватила его внезапно. Предчувствие чего-то ужасного, чего-то, связанного с Мэйбл, разбушевалось с огромной силой. Оно никогда не обманывало Диппера. Он уже собирался звонить Мэйбл, как мама вошла к нему вся в слезах и дрожаще прошептала: — Мэйбл в реанимации. Диппер прекрасно помнил непонимание и страх, охватившие его тогда. Он резко подскочил к матери и стал допытываться: как, почему. Сквозь рыдания она рассказала про аварию и кому, и каждое её слово отдавалось невероятной болью и ужасом внутри Диппера. Увидеть Мэйбл они смогли только спустя два дня. Даже теперь, вспоминая её вид, Диппера бросало в ледяную дрожь. Неестественная бледность, гематомы и царапины, забинтованные руки и ноги… — Она у вас счастливица, — сказал тогда хирург. — Обычно шансы на выживание после такого столкновения невелики. Но, к сожалению, пока я не могу прогнозировать ничего хорошего. Понимаете ли, с её травмами головы… Из дальнейших слов доктора Диппер понял только то, что Мэйбл была необходима операция. Дорогая, безумно дорогая. А настолько больших денег в их семье не водилось никогда. Родители стали работать без выходных, появляясь дома только под ночь, а то и утром. Сам Диппер устроился в клуб и работал там куда дольше положенного, чтобы увеличить заработок хотя бы на пять долларов. Вся его жизнь потеряла краски. Он жил по графику учёба-работа-сон. Без отдыха, без ночей, когда бы его не преследовали кошмары, в которых жизнь Мэйбл внезапно обрывалась. Но спустя месяц произошло настоящее чудо. Часы показывали одиннадцать вечера, когда Диппер делал домашнее задание по алгебре. Точнее, пытался — уравнения расплывались перед глазами, и он просто сверлил тетрадь рассеянным взглядом. Невыносимо сильно хотелось уснуть. Желательно, на несколько дней. Но завтра намечался очень важный тест, и он не мог не подготовиться. Его успеваемость в школе и так понизилась… А если так подумать… До конца четверти оставалось ещё много времени. Он успеет подтянуть оценки. С этими мыслями Диппер выключил настольную лампу и встал из-за стола. Подошёл к постели и, не раздеваясь, упал на неё. Глаза закрылись сами собой. Но внезапно внизу хлопнула дверь, а затем послышался неестественно громкий голос отца: — Дорогая! У нас будут деньги! Сон как рукой сняло. Диппер вскочил с кровати и выбежал из комнаты, помчался вниз, перескакивая ступеньки. Мэйбл проведут операцию? Она вернётся? — Деньги на операцию? — спросил он взволнованно, оказавшись напротив родителей. Отец живо закивал. — Да. Да, на операцию. Представляете, я рассказал одному своему коллеге про Мэйбл. А он сказал, что постарается на днях одолжить все деньги. Прямо все. Я сначала даже не поверил. Мама шокировано прикрыла рот ладонью. На её глазах блеснули слёзы. — Боже… Диппер и сам слушал отца, затаив дыхание. Сердце колотилось как ненормальное. — Я не знал, как отблагодарить его, и пригласил завтра на обед. У нас как раз выходной, — он перевел взгляд на Диппера. — И тебя, Диппер, дома оставим. Ты и так слишком устаешь. Послышался всхлип. Диппер обернулся на маму, прикрывающую лицо руками. Её плечи мелко дрожали. Он подошёл к ней и обнял, успокаивающе поглаживая по голове. — Господи, спасибо тебе, — зашептала она. — Спасибо…***
Впервые за месяц в доме Пайнсов закипела жизнь. С самого утра они были заняты делами. Тщательно прибирались, заглянули в магазин, всё же решившись потратить накопленные деньги, готовили. Наконец в их доме слышался смех. Серость покинула их, сменившись светлой надеждой. Диппер со слабой улыбкой прошёл в гостиную и сел за стол. Оглядел множество блюд: салаты, мясо, бутерброды, десерты… Он настолько давно не видел такой еды, что рот наполнился слюной, а живот жалобно заурчал. Когда он вообще нормально ел в последний раз? Всё это время он перебивался лишь небольшими перекусами, потому что либо не было еды, либо не было на неё времени. — Сынок, глянь, сколько там времени. Мама вертелась у зеркала и всё поправляла свои кудри. Она переоделась в нарядное платье, которое обычно оставляла для особенных случаев, ярко накрасилась. И впервые за долгое время она улыбалась. Искренне, радостно. Диппер оглянулся в поисках часов. — Без десяти два. Мама отошла от зеркала и присела за стол. — Билл обещал подъехать к двум… Боже, до сих пор не верится. Остались же на свете добрые люди, — с улыбкой она взглянула на него и поджала губы. — Диппер, может, наденешь всё-таки рубашку какую-нибудь? Мы-то с папой приоделись, а ты… Она взмахнула рукой, указывая на его шорты с футболкой. Диппер на это только поморщился. — Ма, я нахожусь у себя дома. Тем более одежда хорошая. Не рваная, не грязная. Всё нормально, не переживай. В гостиную, одетый в классический костюм, вошёл отец. В руке он сжимал телефон. — Билл позвонил, сказал, вот-вот будет, — он сел рядом с Диппером и откинулся на спинку стула. — Хорошо будет, если он сегодня и деньги привезёт. Мама взволнованно закусила накрашенную ярко-красной помадой губу и кивнула. — Да, было бы хорошо… Завтра тогда съездим и всё оплатим. Господи, даже не верится… Повисла тишина. Диппер украдкой поглядывал на родителей: на маму, нервно перебирающую рукава платья, на отца, скрестившего руки на груди и уставившегося в пустоту. Они все так устали за этот месяц… Внезапно раздался звонок в дверь. Отец тут же подскочил и, бросив «Я открою», скрылся в коридоре. Диппер весь сжался в напряжении. Как же он надеялся, что Билл принес деньги с собой… За шумом открывающейся двери послышались голоса. Затем в комнату вошёл отец, а за ним — Билл. Высокий, в белоснежной рубашке и брюках, со светлыми волосами и широкой улыбкой на губах. В руке он держал небольшой подарочный пакет. Стоило им зайти, как Диппер с мамой непроизвольно поднялись. — Знакомься, Билл, — отец улыбнулся. — Это Ванда и Диппер. Мама обошла стол и остановилась у Билла. Протянула ему руку, и он, взяв её в свою, склонился и оставил поцелуй на тыльной стороне ладони. — Приятно познакомиться, миссис Пайнс. Диппер заметил лёгкое смущение на её лице. — Взаимно. Зовите меня Ванда, хорошо? И спасибо вам огромное, вы просто спасли нас. Билл покачал головой. — Не стоит благодарности. Я понимаю, какое это несчастье… Взгляд янтарных глаз скользнул на Диппера. Билл посмотрел на него внимательно, слегка сощурившись, и подошёл. — Здравствуй, Диппер, — он протянул ему ладонь. Диппер неловко пожал её. — Здравствуйте. Приятно познакомиться, мистер… — Сайфер. Но зови меня Билл, хорошо? — дождавшись кивка, он довольно улыбнулся и протянул ему пакет. — А это тебе. Твой отец сказал, что ты увлекаешься Марвел. Надеюсь, не прогадал. Диппер мельком заглянул в пакет, в котором оказалась стопка комиксов. Улыбка появилась на его лице сама собой. — Спасибо. — Ох, Билл, не стоило… — начал было отец, но Билл его прервал: — Стоило, Джейк, стоило, — он опустил ладонь на плечо Диппера и кинул на него сочувствующий взгляд. — Я хотел хоть немного порадовать его. Диппер воскликнул, сам того не ожидая: — Вы уже порадовали! Вы ведь так помогли нам! Спасибо большое, правда. Билл усмехнулся и взъерошил его волосы. — Ну, что ж… — мама неловко улыбнулась. — Давайте сядем? Билл, я запекла курицу с мексиканскими специями. Надеюсь, вы любите острое.***
Застолье проходило… Не очень хорошо. Диппер понятия не имел, в чём было дело, но в один миг на него накатила такая усталость, что ему просто хотелось подняться наверх, в свою комнату, и закрыться от всех. Он ведь должен был радоваться — Билл действительно принёс все необходимые деньги, родители могли оплатить операцию, но у него не выходило даже выдавить улыбки. Родителей это раздражало. — Диппер, ну что за лицо, — мама недовольно поджала губы. — Ты не на похоронах! Мэйбл проведут операцию, и всё с ней будет хорошо. Где твоя радость? Отец же молча сверлил его недовольным взглядом, и это давило сильнее любых красноречивых слов. Несмотря на всё это, Диппер их не винил. Он прекрасно понимал, что родители были на нервах, хотели, чтобы обед прошёл как можно лучше, а тут он со своей кислой миной. — Хэй, Ванда, всё в порядке, — встрял Билл. — Для Диппера это огромный стресс. Не трогайте его пока, пусть он всё переварит. В ответ Диппер благодарно кивнул. Билл нравился ему. Дело было не только в его безмерной помощи, но и в обаянии, умении сгладить острые углы. Когда родители рассказывали о своих переживаниях из-за Мэйбл, он успокаивающе улыбался и подбадривал их, старался перевести разговор в более позитивное русло. Не беспокоил Диппера с кучей вопросов, за что тот был безмерно благодарен. Прошло около получаса, когда Билл, опустошив стакан с апельсиновым соком, вдруг предложил: — Джейк, я тут подумал. Может, вы прямо сейчас и съездите, оплатите всё? Чем раньше, тем лучше ведь. Диппер вскинул взгляд на родителей — предложение Билла он поддерживал полностью. Но отец нахмурился. — Но как же ты? Невежливо так с гостями. Да и я хотел бы обсудить с тобой пару вещей. — За меня не переживай, — Билл махнул рукой. — Если хотите, я вас подожду. Побуду пока с Диппером. Ты ведь не против, Диппер? Диппер отрицательно мотнул головой. — Мам, давайте вы съездите? Пожалуйста. Мы ведь так долго ждали этого. Пожалуйста… Он посмотрел на родителей почти с мольбой. Мама поджала губы и обернулась к отцу, погладив его по плечу. — Дорогой, они дело говорят. Давай съездим. Действительно, чем раньше, тем лучше. — Да, наверное, вы правы… Спустя минут двадцать, родители готовые стояли у двери. — Билл, ещё раз спасибо вам огромное, — мама улыбнулась. — Надеюсь, вы найдёте, чем себя занять? Можете посмотреть телевизор, или, не знаю… Вы любите книги? У нас крайний шкаф сплошь забит ими. Там и классика, и всё. Если что, обращайтесь к Дипперу. Билл кивнул. — Конечно. Спасибо. Напоследок мама пробежалась по ним взглядом. Подошла к Дипперу и склонилась, мягко целуя в щёку. — Ну всё, мы пойдём, — улыбнулась она, и вместе с отцом покинула дом. Стоило двери закрыться, как Билл обернулся к нему и склонил голову вбок. — Ну, чем займёмся? Твоих родителей не будет, думаю, около часа. Они пока доедут, пока с документами разберутся… Диппер осмотрелся. Как назло, в голову ничего не приходило. Он опустил взгляд и пожал плечами. — Хм, твоя сестра ведь любила делать фотографии? У тебя есть альбомы? Мы могли бы полистать их. Если ты не против, конечно. Диппер замер. К альбомам он не прикасался уже недели две, боясь, что, только взглянув на фотографии Мэйбл, счастливой живой Мэйбл, он не выдержит. Но теперь, понимая, что совсем скоро этот мрак останется позади, он не мог отказаться. — Да, конечно. Пойдём. Диппер провёл Билла на второй этаж, туда, где находилась их с Мэйбл комната. Пускай им и было по шестнадцать, но они слишком привыкли жить рядом друг с другом. — Это наша комната. Вон моя кровать, присаживайтесь. Билл опустился на его постель, а Диппер направился к шкафу. Альбомов на нём стояло невероятное множество, и он чуть помедлил, прежде чем взять один. — Вот, — он сел рядом с Биллом. — Это самый новый. Диппер ласково провёл самыми кончиками пальцев по обложке, прежде чем раскрыть его. На первой же странице было приклеено фото, сделанное всего за пару дней до аварии. Они, до невозможного счастливые, ставили друг другу рожки и корчили рожицы. А сверху яркими цветами переливалась надпись: «вместе навсегда» Сердце защемило от тоски. Диппер прикрыл глаза, чувствуя, как их защипало от слёз. Как же ему не хватало Мэйбл. Её тепла и поддержки, смеха… На плечо легла ладонь. Диппер поднял взгляд и столкнулся с обеспокоенным чужим. — Сильно скучаешь? Диппер вздохнул и, отложив альбом в сторону, поджал колени к груди и уместил на них подбородок. Говорить о своих чувствах и переживаниях он не привык — попросту было не с кем. Всё это время он находился один на один со своими мыслями. Они изъедали его, нашёптывали о плохих исходах, и как бы Диппер не пытался их гнать, ничего не выходило. Невыносимо сильно хотелось выговориться хоть кому-нибудь. — Вы даже не представляете, насколько, — начал он тихо, разглядывая фотографии. — Она… Мой самый близкий человек. Мы с самого детства были неразлучны. Мы как… Неотъемлемые части друг друга, понимаете? Мэйбл всегда была рядом, всегда поддерживала, и… Я мог рассказать ей обо всём, и она всегда помогала мне. Д-даже когда ей самой было плохо, она улыбалась и поддерживала меня… Диппер поднял блестящие от слёз глаза и подрагивающим голосом продолжил: — К-когда я узнал про аварию, я… Я как будто умер. Нам сказали, что ей нужна операция, иначе она… — он замолк, не в силах произнести это. — У нас никогда не было таких денег. Родители стали работать каждый день без выходных, я т-тоже устроился. Но нам всё равно не хватало, а доктора говорили, что с каждым днём шансы на её спасение всё ниже, и… Я очень боялся, что… что мы так и не насобираем денег и что она… — он задушенно всхлипнул, помотал головой, отгоняя эти мысли. — Спасибо вам. Чужие руки легли на его плечи, стали ласково растирать. Диппер позволил Биллу прижать его к своей груди и уместить подбородок на макушке. От Билла пахло приятным цитрусовым ароматом, веяло теплом и спокойствием. Только теперь Диппер осознал, насколько же сильно ему не хватало объятий. Простых объятий, ощущения чьего-то тепла рядом, молчаливой поддержки. Пускай Билл и был чужим для него человеком, но он казался — нет, он был — хорошим. Очень хорошим. Он одолжил огромные деньги, не требуя ничего взамен. Благодаря ему Мэйбл очнётся, вернётся домой. И Диппер плакал, плакал как маленький, не в силах контролировать себя. Вместе со слезами его покидало напряжение последних недель, и на смену ему приходило светлое волнующее осознание: с Мэйбл всё будет хорошо. — Ну-ну, малыш, тише, — шептал Билл в его макушку. — Успокойся… Они просидели так несколько минут. Билл укачивал его, словно ребёнка, гладил по голове, спускаясь к шее. Только когда Диппер успокоился, его окатила неловкость: его, шестнадцатилетнего парня, укачивал в объятиях взрослый мужчина. — Спасибо, — пробормотал Диппер, отстраняясь. Тыльной стороной ладони он стёр слёзы с глаз и улыбнулся. Кончиками пальцев Билл коснулся его виска, ласково заправил за ухо выбившуюся прядь. — Ну что ты, не стоит благодарности… Какая-то часть Диппера напряглась. Слишком уж неподходящим был этот жест. Слишком уж близко Билл склонился к нему. Он попытался отодвинуться, но чужая рука мягко сжала его плечо и ненавязчиво потянула обратно. Второй рукой Билл провёл по его лбу и смахнул чёлку, обнажая родимое пятно. — Ты такой красивый, — прошептал он завороженно и заглянул в его глаза. — Особенно когда плачешь… Диппер оцепенел. Что?.. Что Билл имел в виду? Это был такой неудачный комплимент? Мысли забились в голове паническими зигзагами. Может, Билл просто был тактильным? Может, считал, что Дипперу станет легче от его прикосновений? Может, упускал, что Диппер уже далеко не маленький мальчик и такие утешения ему не нужны? Чужая горячая ладонь сползла ниже, к щеке. Диппер в оцепенении наблюдал за абсолютно спокойным Биллом и ничего не понимал. Стоило чужим пальцам с нажимом пройтись по его нижней губе, и он неверяще отшатнулся. А если… Если Билл не был тем, кем казался? Красной лампочкой эта мысль замаячила в сознании, затмевая собой все остальные. Но… Но Билл ведь такой хороший, он помог им! Просто он… Немного странный? Да, немного странный. Ему просто кажется… Ему ведь кажется, да?.. Билл подсел чуть ближе и вновь протянул руку, на этот раз чтобы накрыть ею его обнажённое колено. Прикосновение словно обожгло, и Диппер забился в угол, подтянув ноги к себе. Ему не кажется. — Ч-что вы… Но Билл не ответил — вместо этого он резко подтянул его за лодыжки к себе и навис сверху. От охватившей его паники Диппер вскрикнул. Он упёрся руками в чужие плечи, но Билл, лёгким движением перехватив его запястья и, сжав их над головой, уселся на его бёдра. От осознания, насколько же он был сильнее, по телу прошлась ледяная дрожь. — Ну же, малыш, — Билл склонился к нему так близко, что они едва не соприкасались носами. — Не бойся. Хочешь, мы хорошо проведем время? Тебе понравится, я обещаю. Внезапно он подался вперёд и накрыл его губы своими. Ужас затопил Диппера. Он вжался затылком в подушку, заизвивался в безуспешных попытках выбраться, замычал, ощутив, как чужой язык заскользил по его губам, пытаясь проникнуть внутрь. Но Билл словно и не ощущал его сопротивлений. Он медленно отстранился от охваченного страхом Диппера и лениво протянул: — Не хочешь? Что ж, какая жалость. Думаю, мне придётся потребовать назад деньги, которые я так любезно одолжил твоим родителям. Твоей сестре ведь так нужна дорогостоящая операция. Как жаль, что денег на неё она так и не получит… Диппер смотрел на Билла широко распахнутыми глазами, едва различая черты его лица за пеленой слёз, и не верил. Образы добродушно улыбающегося и поддерживающего Билла и того, которого он видел теперь, никак не хотели связываться в его голове. Вся его искренность и сострадание были обманом? — Неужели тебе настолько плевать на свою сестру? — Билл удивлённо приподнял брови. — Мне казалось, что ты любишь её. Если не провести операцию в ближайшие пару недель, всё может окончиться весьма плачевно… Всё зависит только от тебя, малыш. Диппер отвернулся, неверяще уставившись в противоположную сторону комнаты, туда, где стояла кровать Мэйбл. Она не заслужила этого. Ей должны провести операцию, она должна очнуться, выздороветь. Она должна вернуться к нему. Он ведь так долго ждал этого… Но… Такова цена её спасения? Боль, страх, насилие? Диппер задушенно всхлипнул. Где в этом мире справедливость? Где?! — Так что, ты согласен? — вкрадчиво шепнул Билл, и Дипперу не оставалось ничего, кроме как обессилено кивнуть. Безысходность и собственная беспомощность душили. Он не мог, он просто не мог иначе… Билл удовлетворённо улыбнулся и ласково потрепал его по щеке. — Молодец. Хороший мальчик. Билл отпустил его руки, и они безвольно опустились вдоль тела. Диппер застыл и зажмурился, когда Билл вновь припал к его губам. Не сопротивлялся, когда его подбородок больно сжали, вынуждая раскрыть рот, когда чужой скользкий язык проник внутрь, сплетаясь с его собственным. Омерзительно. Господи, как же ему хотелось, чтобы всё это прекратилось. Диппер едва сдерживал слёзы и молил лишь об одном: чтобы всё это кончилось. Пусть родители вернутся, пусть хоть что-то остановит это… Не разрывая поцелуя, Билл зарылся пальцами в его волосы и приглушённо застонал. Запрокинул голову Диппера, обнажая шею. Провёл по ней носом, с упоением втягивая воздух, размашисто прошёлся шершавым языком и впился губами. Каждое его прикосновение ощущалось как грязь. Липкая, вязкая, склизкая. Диппер мелко дрожал под ним и комкал одеяло. Он должен держаться. Должен быть сильным. Ради Мэйбл. Всё ради Мэйбл… Только вот с каждым мгновением ему становилось всё хуже. С каждым мгновением вся его выдержка расходилась трещинами. Страх, переполнявший его, выходил наружу вместе со слезами. Диппер чувствовал себя раненой жертвой, которую хищник хотел помучить, насладиться её страданиями, прежде чем добить. Это всё длилось, казалось, целую вечность. Билл жадно вылизывал его шею, посасывал кожу, шумно дышал. Возвращался к губам, до боли кусая их. А Диппер не делал ничего. Он просто был. Просто существовал. И Биллу это нравилось. Он толкнулся, проезжаясь пахом по его бедру, и Диппер дёрнулся, ощутив чужое возбуждение. Страшно. Страшно, мерзко, больно… Когда Билл наконец отстранился, Диппер отвернулся, с отвращением вытирая рот тыльной стороной ладони. Когда это всё кончится? Билл провёл рукой по его щеке, надавил, разворачивая к себе. Кончиками пальцев ласково стёр дорожки слёз и зашептал: — Ну-ну, малыш, успокойся. Хочешь, я сделаю тебе приятно? Ты ведь хочешь, я знаю… Кто-нибудь, пожалуйста, спасите… В его помутневшем взгляде пылала похоть, ненормальное желание. Диппера передёрнуло, когда Билл потянулся к его шортам и лёгким движением спустил их до колен. — У тебя такие красивые ноги, ты знал? Ещё и эти твои шорты, м-мм… Они так обтягивают твою задницу. Ты специально щеголял передо мной в них, да? — Билл провёл руками по его бёдрам и облизнулся. — Такой соблазнительный мальчик… Его слова доносились до Диппера словно через толщу воды, растекаясь тягучим ужасом в низу живота. Он ведь… Он ведь не соблазнял, даже не думал… Пальцами Билл зацепил края его боксеров. Диппер прекрасно осознавал, к чему всё шло, и он правда пытался игнорировать вопящий внутри страх, но как только Билл потянул боксеры вниз, он не сдержался. Пнул его в грудь, и тот отшатнулся, едва не свалившись с постели. Диппер приподнялся на дрожащих руках и отполз в угол. — Н-не надо, — голос сорвался на беспомощный хрип. — П-пожалуйста… Во взгляде Билла вспыхнуло раздражение. В один миг он оказался рядом с Диппером, лицом к лицу. Крепко схватил его за подбородок и прошипел: — Мне казалось, что мы поняли друг друга. Так тебе плевать, да? На твою сестру. Хорошо, я понял. Он поднялся с кровати. Отряхнувшись, потянулся за телефоном в заднем кармане брюк. — Что ж, придется разочаровать твоих родителей и потребовать деньги обратно, — холодно произнёс он, а затем послышались звуки набора номера. — Нет! Диппер резво вскочил с кровати. Едва не путаясь в спущенных шортах, он метнулся к Биллу, взмахнул руками в попытках выбить у него телефон. Однако Билл ловко извернулся и поднял телефон над головой. — Нет? — издевательски переспросил он. Диппер заметил, что от звонка отцу его отделяло лишь одно нажатие кнопки вызова. Диппер сжал кулаки. Он смотрел на Билла, на его отвратительную ухмылку, и не мог выдавить и слова. Губы предательски дрожали, слёзы застилали глаза. — Ну? Диппер сглотнул, зажмурился, собираясь с силами, и дрожаще прошептал: — Я… Я б-больше не буду. П-правда. — Обещаешь? Диппера хватило лишь на слабый кивок. — Тогда раздевайся и ложись на спину. Диппер с трудом подавил подступающую к горлу истерику. Он опустился на постель, стряхнул с себя шорты с бельём, пока Билл неотрывно прожигал его взглядом. Справиться с ужасом Диппер не мог, и он проскальзывал в его напряжённых дрожащих движениях, испуганном взгляде. И Билл откровенно наслаждался этим. Скрестив руки на груди, он улыбался. Так ненормально, с садистским удовольствием. Больной ублюдок. Откинув футболку в сторону, Диппер улёгся на холодящее кожу одеяло и уставился в потолок. В голове, словно мантра, вертелись одни и те же слова: «Скоро всё это закончится. Я должен выдержать. Скоро это всё будет в прошлом…» Билл удовлетворённо усмехнулся и присел на край кровати. — А теперь раздвинь ножки, — сказал он так ласково, словно бы просил ребёнка поделиться игрушкой. Слёзы обожгли глаза, но Диппер не позволил им показаться, молча раздвигая ноги. Хочешь видеть мои слезы? Не дождёшься, псих. — Умничка. А затем чужая влажная рука накрыла его член. Диппер вздрогнул. Билл задвигал рукой, неспешно, большим пальцем оглаживая головку. Диппер широко распахнул глаза, невольно выгнулся, с ужасом осознавая, что не в силах контролировать своё тело. Пока он страдал, пока его насиловали, оно наслаждалось, так предательски велось на эти ласки. Ненавижу. Ненавижу, ненавижу, ненавижу… Он отвернулся и сдавленно всхлипнул, закрывая лицо руками. — Чшш, малыш, всё хорошо, чего ты? — Билл склонился ближе к члену, который, несмотря на все его старания, не вставал. — Такой маленький… Как очаровательно. Билл провёл кончиком языка по головке, и Диппера словно прошибло током. Он выгнулся, судорожно выдохнул и тут же заткнул себе рот ладонями. Он не должен, не должен… Билл, довольный реакцией, усмехнулся и вобрал его член в рот. Диппера перетряхнуло. Это было ужасно. Собственное тело предавало его. Он старался контролировать себя, со всех сил прижимался к постели, но с каждым движением языка его буквально подбрасывало. Диппера разрывало от ненависти и отвращения. Это происходит не со мной… Не со мной… Это не моё тело, не моё… Больное, неправильное удовольствие накрыло его с головой. От происходящего Дипперу хотелось умереть. Он кончил с рваным выдохом и тут же дёрнулся в попытке отодвинуться, свернуться, поджав колени к груди, но Билл не позволил. Он навис над ним, за плечи прижал к постели и прошептал: — Тебе было хорошо, да? Так дай и мне получить своё… Он наклонился, провёл языком по его щеке, слизывая дорожку слёз, и с ощутимым возбуждением в голосе прошептал: — Перевернись на живот. Диппер всхлипнул, но не пошевелился. Что-то внутри него сломалось окончательно. Не оставалось сил ни на сопротивление, ни на подчинение. Билл раздражённо выдохнул и одним резким движением перевернул его. Схватил за бока и подтянул к себе, вынуждая поднять бёдра и широко раздвинуть ноги. Так унизительно… Диппер ткнулся лицом в подушку и до боли зажмурился. Сдерживать рыданий он больше не мог и поэтому с тихими всхлипами трясся, комкая наволочку. Грубые ладони провели по его ягодицам, оттянули в стороны. — О да, малыш, прекрасно… Руки, удерживающие его, исчезли, и следом в оглушительной тишине раздался звон пряжки ремня, а за ним вжик молнии и шорох ткани. Диппер сжался от страха. Он слабо дёрнулся вперёд, но Билл подполз ближе и схватил его бёдра, подтягивая к себе. Влажная головка ткнулась между ягодиц. Ледяной ужас прошиб Диппера. Только не это, только не это, господи, пожалуйста, только не это… Но чужой член скользнул чуть ниже и оказался между его бёдер. Билл провёл руками по его бокам, склонился, мазнул губами по затылку и почти прорычал: — Сожми ножки, малыш. Диппер всхлипнул, но не подчинился. Тогда Билл больно надавил на его ноги, сводя их. Раздался рваный вздох. Билл навалился на него, упёршись руками по обе стороны от его головы, и несколько раз толкнулся между бёдер. — Да-а… — послышалось над самым ухом. — Ты ведь хочешь меня, да, малыш? Давай, скажи это… Диппер замотал головой и зашипел, когда Билл до боли надавил на его затылок. — Я-я хочу… — просипел он сквозь рыдания. — Что? Кажется, я не расслышал. Ты не мог бы повторить? Диппер подавился всхлипом, изо всех сил сжимая наволочку кулаками. — Я-я х-хоч-чу… — Славный мальчик… Рука на затылке расслабилась. Билл нежно огладил его от шеи до поясницы, пересчитывая позвонки, и крепко сжал бедра. А затем навалился на него всем телом и начал двигаться. Резко, порывисто, заставляя Диппера проезжаться коленями и грудью по одеялу. Губами Билл терзал его шею, спину, прикусывал, размашисто проводил языком. Диппер чувствовал терпкий аромат одеколона, слышал тихий скрип кровати и сбившееся дыхание над ухом. Их бёдра соприкасались с отвратительными шлепками, чужая рубашка неприятно тёрлась о его обнаженную спину. Хотелось отключиться. Отключиться и ничего не чувствовать. Но его тело как назло остро реагировало на каждое прикосновение, вздрагивало от каждого толчка. Ужас и страх разрывали его, но тело упрямо держалось за сознание. Вновь предавало. Не позволяло забыться. Чтобы не сойти с ума, Диппер считал. Считал секунды, моля, чтобы все закончилось как можно быстрее. Уже на семьдесят шестой Билл стал замедляться. На восемьдесят пятой остановился и отпрянул. Но не успел Диппер выдохнуть, как его грубо дёрнули за плечо, переворачивая. — Сюда, — приказал Билл, держа в руке сочащийся предэякулятом член. Диппер только и мог, что с ужасом смотреть на него. За что мне всё это? — Я неясно выражаюсь? Билл схватил его за волосы и подтянул ближе, так, чтобы его толстый отвратительный член, оказался в паре сантиметрах от лица Диппера. — Соси. Соси так, как будто это самая вкусная конфетка в твоей жизни. Ну же… Диппера замутило. Тошнота подкатила к горлу, он побледнел. Но Билл вновь дёрнул его за волосы, почти вжимая в свой пах, и подчиниться пришлось. Чем быстрее он кончит, тем быстрее всё кончится. Кончится ведь? Он зажмурился, раскрыл рот, провёл языком по солоноватой головке. Билл блаженно выдохнул и запрокинул голову. — Да-а… Давай, возьми его… Диппер вздрогнул — казалось, ещё пара мгновений, и его просто вырвет от этого отвратительного вида и запаха. Он обхватил головку губами, и Билл тут же схватил его за волосы и насадил глубже. Он не слышал ничего, кроме собственного бешеного сердцебиения. Билл вбивался в него быстро, не жалея. Диппер давился, задыхался. Упирался руками в чужие бедра, пытался отстраниться хоть на мгновение, но Билл продолжал насаживать его, больно оттягивая за волосы и резко толкаясь. Кожа головы горела, затекала шея, саднило горло. Это было настолько невыносимо, что казалось, что он вот-вот подавится своей же слюной и умрёт. Но уже совсем скоро Билл кончил. Он толкнулся в рот Диппера особенно глубоко и так и застыл. Резкая струя ударила в самое горло, Диппер отшатнулся, рефлекторно проглотив всё, и только тогда его пустили. Он согнулся пополам и закашлялся. Громко, надрывно. Слёзы стекали по щекам, внутренности скручивало от отвращения. Желчь подкатила к горлу, и Диппер хотел бы, очень хотел бы, чтобы его вырвало, чтобы вся эта дрянь вышла из него, но ничего не случалось. Отдалённо он услышал шорох ткани и вжик молнии. С трудом раскрыв глаза, Диппер уставился на Билла. Тот стоял спиной к нему и застёгивал ремень. Всё кончилось? Это конец? На ослабевших конечностях Диппер отполз в угол. Укрылся одеялом с головой, прижался вплотную к стене и сжался в комочек. Его била крупная дрожь. Всё закончилось, но облегчения он не ощущал. Наоборот. Кожа горела от недавних прикосновений. Казалось, за сегодня в него попало столько грязи, что она стала его частью, и он никогда не сможет отмыться от неё. Диппер вцепился ногтями в шею, зачесал в попытках избавиться от неприятных ощущений. Он не обращал внимания на боль, лишь давился надрывными всхлипами и спустя время просто обнял себя и замер. Он просто хотел исчезнуть. И вдруг в голову закралась мысль: Билл всё спланировал с самого начала. Он знал, знал про его существование, он специально дал им денег… Псих. Больной урод. Монстр. Скольким ещё он сломал жизни? Диппер до боли вцепился в волосы. Каким идиотом он был! Он ведь считал его хорошим человеком, искренне благодарил. Идиот, идиот, какой же идиот! — И если ты решишь рассказать об этом кому-либо… — заговорил Билл, и от металлических ноток в его голосе Диппер забыл, как дышать. — То подумай о родителях. У твоей матери ведь проблемы с сердцем, да? Просто представь, какой удар хватит её, если она узнает. Она может умереть. И тогда в её смерти будешь виновен ты. Ты и только ты. Неправда! Это будет твоя вина! Твоя, больной ты ублюдок! Злой ком подкатил к горлу. Ненависть вспыхнула внутри с такой силой, что Диппер едва удержался от того, чтобы не вскочить и не наброситься на Билла. — Поэтому… — сзади послышались приближающиеся шаги, и Диппер испуганно сжался. Чужая рука похлопала его по плечу, отчего он резко дёрнулся: — Это будет нашим маленьким секретом, да, Сосенка? Через пару мгновений дверь закрылась, окончательно отрезая его от Билла, и совсем скоро Диппер провалился в беспокойный сон.***
Проснулся он от громких голосов внизу. Диппер разлепил глаза и зажмурился от головной боли. Горло першило, отдавалась жжением исцарапанная шея. Своя же сперма неприятно стягивала кожу на животе и груди. Хотелось немедленно пойти в ванную, встать под горячие струи душа и просто содрать с себя кожу, лишь бы не ощущать ничего из этого. Осознание произошедшего ударило под дых. Диппер согнулся, пряча голову между колен и до боли вцепился в волосы. Он… Он просто был мальчиком. Ребёнком, почти убитым горем. А Билл воспользовался его слабостью. Принудил. Он… Изнасиловал его… Диппера затрясло. Слёзы обжигали глаза и стекали по щекам. Из груди вырывались тихие всхлипы. Пришлось заткнуть рот рукой, лишь бы никто не услышал. Отдаленно до него донёсся радостный голос мамы, без конца благодарящей Билла, его ответное «ну что вы, не мог же я пройти мимо вашего горя». Злость охватила его. Диппер сжал губы, с ненавистью глядя в никуда. Конечно не мог. Только не мимо горя, а мимо беззащитного шестнадцатилетнего подростка. Ублюдок. Родители восхваляли Билла, благодарили, называли святым человеком. Так же, как и сам Диппер ещё пару часов назад. Как же они ошибались. Билл был монстром, последним подонком. Хотелось прямо сейчас вскочить и побежать вниз, рассказать всю правду. Чтобы Билла засадили, чтобы этот ублюдок получил своё. И только боязнь за маму сдерживала его. Он не был готов потерять и её. Диппер скинул с себя одеяло и осмотрелся. Взгляд зацепился за бутылку с водой на столе, и он тут же потянулся за ней. Трясущимися руками отвинтил крышечку и приложился к горлышку. Диппер пил жадно, большими глотками. Спасительная прохлада распространялась по телу и смывала омерзительный привкус во рту. — А где Диппер? — донёсся до него мамин голос, и он тревожно застыл. Родители не должны были увидеть его в таком виде. Не должны были узнать… Он вскочил и, прошлепав босыми ногами по холодному полу, закрылся на замок. Взгляд против воли остановился на большом зеркале, висящем на двери. Диппер сглотнул. Он смотрел на своё отражение, обнажённое, бледное, с покрасневшей от царапин шеей, опухшими от слёз глазами, дрожащими плечами, и не узнавал себя. Слишком измотанный. Слишком напуганный. Почти сломленный. Диппер судорожно выдохнул и перевёл взгляд на кровать Мэйбл. Судя по всему, требовать деньги обратно Билл не стал, и родители успешно всё оплатили. Мэйбл проведут операцию. Она вернётся. Мои мучения прошли не зря? Внезапно по ту сторону двери послышались шаги, а затем Диппер вздрогнул от громкого голоса отца: — Диппер! Ты куда пропал? Ручка двери задёргалась. Диппер затаил дыхание и застыл. — Эй, Диппер! — отец начинал раздражаться. — Это невежливо! Билл уже уходит, а ты даже не попрощаешься с ним? Почему ты вообще оставил Билла в одиночестве? Где твоя благодарность?! Если бы не он, то мы бы никогда не оплатили операцию! Выходи сейчас же! Паника охватила Диппера. Что ему делать? Игнорировать? Быстро привести себя в порядок и выйти? Что?! Но затем послышались ещё чьи-то шаги, а за ними — до боли ненавистный голос: — Джейк, тише. У малого разболелась голова, и он пошёл прилечь. Оставь его, всё в порядке. Правда. Отец вздохнул. — Он хоть не доставал тебя, пока нас не было? — Да нет, мы нашли, чем развлечься, — на этих словах Диппер сжал кулаки, сверля дверь полным злости взглядом. — У вас прекрасный сын. А, и тебя Ванда попросила спуститься. Что-то срочное. Отец устало что-то пробормотал и ушёл. Диппер напряжённо замер — он не слышал, чтобы уходил и Билл. Но по ту сторону двери стояла тишина. И только спустя пару мгновений раздался шорох. Диппер опустил глаза, со страхом наблюдая за листком, подсовываемым ему под дверь. Лишь затем до него донеслись удаляющиеся шаги. С минуту Диппер стоял и пялился на лист, не в силах пошевелиться. Это ему подсунул Билл? Что это? Записка? Что в ней? Угрозы? Диппер сглотнул. С трудом переборов себя, он опустился на корточки, поднял листок и развернул, с ужасом вчитываясь в витиеватые слова:Малыш, жду тебя завтра на Стоун Стрит 15 ровно в пять вечера. Хорошенько подготовь себя.
P.S. Ты ведь не хочешь расстроить свою мамочку, да?
Записка выпала из его дрожащих рук. Диппер обессиленно осел на пол. Ужас тисками сжал грудь, не позволяя сделать и вдоха. Это было только начало.