Мстя.

Олег Евгеньевич присутствует на репетиции, помогает координировать, передает по связи, кому как направить свет, если видит изъяны. И плевать, что идея была Сашина, плевать, что вчера делали уже нечто похожее. Даже плевать, что идеей должен был руководить Петров, что его команда помогает так видоизменить спектакль. Сашка только вчера и влез, пытаясь что-то распределить, показать. Худрук, конечно, слушал внимательно, но вскоре, поняв всю картину, прогнал актера гонять сцены, а сам принял командование театром на себя. Как почти и всегда. И ведь команда Петрова послушно исполняла все, что Меньшиков скажет. Александр отнесся к этому спокойно. Кому-кому, а худруку он доверял. Тот позволял творить, а скорее вытворять, Петрову многое. Экспериментировать и импровизировать. Если, конечно, возможности театра позволяли. Многотысячный стадион тут, конечно, не набрать, потолки не увеличить. Но вот костюмы, грим, аудио- и видеосистемы, свет обеспечить можно. Даже, что не любил, но Саше позволил - телефоны зрителям доставать, снимать на них. Хотелось, конечно, рядом посидеть, посмотреть. Но и без него справятся, а если что, то дернут. И вроде бы все хорошо, все получается замечательно. Прогоны, вхождения в роль, спецэффекты. Вчера все было. Еще не забылось, помнится хорошо. Пару корректировок лишь. Но и представление последнее, всем поучаствовать хочется. Если не сделать что-то, так хоть одним глазком взглянуть. В этом-то и дело, что представление последнее. Последнее, не менее важно, чем первое, а ответственности и того больше. Хотел Саша сотворить незабываемое. Но кроме этого хотел, чтоб все близкие, родные, вся команда были рядом. По мере возможности, конечно. Пандемия. Вот родители, мать вернее, пропустит точно. Но Саша знал, что она его поддерживает. А тут... Понятно, что как смогут. В обиде не будет ни на кого. Все понимает. Так Петров думал ровно до тех пор, пока ему не доставили в гримерку цветы. Шикарный такой букетик. С небольшой запиской. Он бы и внимания не обратил, наверное. Да только Настя вазу с букетом на самый край столика поставила. Торопилась, видимо, по другим делам. А Саша подметил, что чуть дернешься и вазу свернешь. Переставил, конечно, да только внимание ж уже привлечено. Часа полтора до спектакля, последние приготовления идут, ему настраиваться надо, а он все о букете думает. Ладно, тут решение простое, взять записку, да и прочитать, что, откуда. "Саша, прости, дела, меня не будет. Удачи со спектаклем. О. Е. Меньшиков" - вот и вся записка. Петров отшвыривает бумажку, глядя на нее, как на что-то мерзкое. Это же просто шутка, да? Это же самый последний "Гамлет". Звонить Петров не решается. Обычно подобным Меньшиков не шутит, но если пошутил, то на телефон и отвечать не станет. Правильно же? Вызнает сам же, как бы мимоходом у охраны - да, Олег Евгеньевич собрался и куда-то срочно уехал. Куда - не говорил. Из колеи и позитивного настроя это выбивает. И обида Петрова гложет. Все же именно Меньшиков его в эту постановку втолкнул, а сейчас... Сейчас, в такой ответственный момент бросил. Да, Олег Евгеньевич и худрук, и директор, и вообще сверх меры занятой человек и актер. Но ведь на один вечер, всего на один вечер, мог дела отменить, перенести все. Ведь знает же, как для всех них такое важно. Не перенес. Уехал. Бросил. Саша выходит на сцену, играет. Спектакль на "ура" проходит. Не без изъянов, конечно, с запинками в тексте у актеров пару раз. Но это ж не кино, тут вторых дублей не бывает. Тут все в живую. Поэтому, пусть и не простительно, но и в жизни без изъянов не бывает. Никто потом после спектакля других за оплошности не ругает. Наоборот радуются, отмечают. Сделали. Они это сделали! Все вместе. Все... Саша в гримерку возвращается, глядя на злополучный букет. Не все. Обида вновь вылезает наружу, а эмоции от спектакля становятся тусклее. Но нужно доиграть роль. Роль Саши Петрова, который со всеми вместе радуется, который фанатов не разгонит. Вот и выходит Сашка к людям. Все, кто старался над спектаклем, друг друга поздравляют, обнимаются, целуются, пьют и фотографируются. - ОлегЕвгеньевич тут? - кажется Кристину спросил. Та лишь головой машет, да улыбается: - Не, он же уехал. Не возвращался еще. Шикарный спектакль, Саш. Он кивает и улыбается в ответ. Кажется, фотографируется с ней. Да и не только с ней. Хочется как-то отомстить за то, что худрук такое событие пропустил. Но как? - Сань, глянь фотки, - это их закулисный фотограф его дергает. - М? - Ну, надо решить, какие с тобой выкладывать, а какие нет, как фотоотчет. Олега Евгеньевича нет, чтоб отобрал, вот и спрашиваю всех. - А, конечно, - Петров кивает, мимоходом просматривая фотографии. Не особо интересное занятие, ему все равно какие. Хоть пытается отбирать, думая, а одобрил бы худрук. Пока не натыкается на одну. Вот эту точно не одобрил бы. И делать же ничего для мести не пришлось. - И вот эту обязательно. - Уверен? - фотограф с сомнением смотрит на кадр. - Абсолютно, - улыбается Петров. Вырвали его совершенно не вовремя. Меньшиков злился, но поделать ничего не мог. Дела были хоть и нудные, но срочные. В свое время ему захотелось переделать буфет, а обнаружилось, что ремонта требовал весь театр. Можно, конечно, было вообще театр прикрыть, пока все работы проведены не будут, но лишать артистов работы, а зрителей представлений, не хотелось. Вот и старались совмещать. Сейчас же оказалось, что нужно ремонтировать одно, по планам, но перед этим нужно починить другое, что раньше не выяснили, а можно вообще сделать третье, чтобы быстрее. Без разрешения, какую именно работу начать, от Меньшикова, никто и делать бы ничего не стал. И нужно для определенной работы заказать и везти материалы, а заодно все схемы просмотреть, дополнительные договора прочитать и подписать. Простой в ремонте Олег Евгеньевич себе позволить не мог. Казалось, что пока работа стоит, театр продолжает трещать по швам. А это, в конце концов, не только не красиво, но и не безопасно. Пока разобрались с терминами, пока просмотрели, а каким спектаклям помешать может, пока договорились, с какой работы начать и в какие часы там работать... Худрук просто бессовестно устал, поэтому поехал уже совсем не в театр, а банально отсыпаться. На "Гамлета" все равно опоздал. Неприятности ждали его на следующий день. Меньшиков обычно сам одобрял, какие фото выложить, а какие нет, но тут заработался. И посмотрел только тогда, когда их выложили в Интернет. С аккаунта театра в Инстаграм. Все было бы хорошо, кроме одного снимка. И почему-то Меньшиков не сомневался, кто его одобрил. А с этим придется разбираться лично. Олег и не сомневается, что безобразник будет в их общей квартире. Открывает дверь своим ключом, снимает пальто и ботинки. - Сашенька, подойди сюда, - говорит вглубь квартиры, продолжая смотреть на злополучный снимок. Петров не спеша подходит, выглядя расслабленным и сонным. Меньшиков лишь хмыкает, запускает пальцы ему в волосы, сжимая пряди и дергая актера, заставляя уткнуться чуть ли не носом в экран телефона. - И что это такое? - Фотография, - кто-то явно не готов признаваться в содеянном. - Саша! - Меньшиков умудряется прорычать это слово. - Ты "Гамлета" пропустил! Ах, вот оно что... Олег дает Петрову распрямиться, осторожно перебирая волосы, поворачивая лицом к себе. - Хорошо, признаю вину. Один - один, Сашур? - улыбается. Петров смотрит обиженно, но кивает, а после целует любимого худрука.