Запах

Романо очень радовался тому, что, наконец-то, вырос из платья. Годы шли, сейчас он напоминал мальчишку лет 10, что по внешности, что по характеру. И все было бы хорошо, так этот дурак Испания стал все чаще и чаще уходить куда-то далеко, в море. С каждым разом его возвращение откладывалось на неприемлемо большие сроки. Не то, чтобы гордого и самостоятельного Романо хоть как-то заботило отсутствие Босса. Да Варгас и не заметил бы, если бы Бельгия не спросила, скучает ли он по Испании! Хотя, очень редко, когда луна, скрытая массивными тучами, уже очень высоко, а в окна бьет ледяной ветер, стремясь ворваться в теплоту дома и украсть её, итальянец, дрожа под одеялом от страха, вспоминает своего тупоголового наставника. В такие моменты Испания сам приходил к нему, а хитрый Романо натягивал одеяло, прикидываясь спящим, тихо прислушивался к каждому действию и мысленно подзывал гостя к себе. Стоило ему почувствовать, как матрас прогибается под тяжестью, так внутри все ликовало, то ли от его великолепных магических способностей, то ли от… Нет, только от магических способностей! Станет он из-за этого придурка радоваться! Прошло около года с последнего ухода Испании. Романо каждый день прибегал на берег и долго смотрел вдаль. Так и сегодня он сидел на пристани, доставая кончиками пальцев до теплого, как парное молоко, моря и высматривал, щурясь от редких лучиков заката, корабли. Они так и не появились на горизонте. От злости Романо со всей силы кинул камешек в воду, надеясь попасть в солнце. Оно бы набекренилось и свалилось, а Испания узнал, как плохо тут и сразу же вернулся. И все встало бы на свои места, потому что даже солнцу стыдно огорчать такого сказочного придурка. При нем оно словно краснеет от неловкости и смущения, когда приходится уходить с неба. А сейчас практически не видно, красное оно там за тучами или зеленое. Когда же это идиот уже вернется?! Этой ночью Романо разбудил грохот снаружи. Сверкнула надежда. Любопытство легко подняло с кровати и он, как можно тише и как можно быстрее, побежал к входной двери. Добравшись до поворота, который вел к главному выходу, итальянец осторожно выглянул из-за угла. Его сердце взорвалось от радости. И вовсе не потому, что его наставник вернулся, как о таком можно подумать? У парнишки точно есть дар к предсказаниям! Испания о чем-то увлеченно беседовал с Бельгией, но вдруг его голос понизился, что с такого расстояния абсолютно ничего невозможно было разобрать! - Кажется, мы были слишком шумными и кое-кого разбудили – почти смеясь, прошептал испанец, с трудом сдерживаясь, чтобы не подбежать и не прижать к себе этого любимого ворчуна. Романо, уже окончательно проснувшийся и сгорающий от интереса, как можно незаметнее вышел из своего укрытия и, пройдясь по стеночке, медленно, стараясь не привлекать внимания, подходил с бока к предмету столь сильного любопытства. Мысленно восхваляя себя за такие прекрасные скрытные навыки, он не заметил, как подошел слишком близко. Испания, резко развернувшись и с победным "Попался!", заключил Романо в столь желанные для себя объятия. - Пусти меня, придурок! – итальянец всячески старался извернуться и выбраться из цепкой хватки, но больше для показушности и поддержания статуса, нежели по желанию. - Я так по тебе соскучился, ты даже не представляешь, - от Испании пахло морем. Чужим морем. И чем-то паленым. Этот посторонний, не свойственный Антонио запах ввел Романо в неприятный ступор. Он мысленно надеялся, что так сильно пропах великолепный красный камзол, который так изрядно потрепали. - От тебя несет, придурок, я не собираюсь разводить с тобой сопли, пока не отмоешься! - То есть, потом ты меня обнимешь? – испанец засветился в предвкушении, растягиваясь в, куда уж, казалось, шире, улыбке. - Конечно, нет! Отпусти уже меня, ублюдок! Испания рассмеялся, выпуская своего подчиненного, и родительским нравоученным тоном отправил его спать, обещая, что как только освободится, сразу же придет к нему и обязательно расскажет все те потрясающие истории, что произошли за это время. Что-то пробурчав про идиота, Романо неспешно побрел к себе в кровать, однако стоило ему зайти за угол и скрыться с поля зрения, как он тут же рванул со всей своей скоростью. Время шло, а Испания не приходил. Романо отчаянно боролся с медленно подступающими волнами сна, тер глаза и старался ворочаться как можно чаще. И вот долгожданный скрип двери окатил закрывающиеся веки ледяной струей. Лежа к ней спиной, итальянец прислушивался к каждому шороху и заворожено смотрел, как яркая полоска света, растянувшаяся до окна, быстро сужалась. - Уже спишь? – мягко спросил Антонио, укладываясь рядом и обнимая своего воспитанника. - Ага, - слишком бодро ответил Романо, пряча улыбку за натянутым на нос одеялом. - Прости, что разбудил – от Испании сильно пахло мылом. Этот запах очень хорошо убаюкивал и давал некое ощущение защищенности. И гребанным незнакомым морем. Какого черта этот мерзкий запах остался на этом идиоте? Внутри итальянца непонимание активно дралось со слепым гневом, готовым вот-вот вырваться наружу. Его Испания не должен пахнуть чем-то чужим! Эта несвойственная резкая и ужасно соленая вонь отдавала противным штормом и сломленными мачтами. Не то, чтобы Романо знал, как они пахнут, но он помнил, как разит от выжженных лесным пожаром деревьев, промокших под нескончаемыми ливнями. Помнил, как убого выглядит обгоревшая размокшая древесина. Испания никогда не пах такими ассоциациями! Старший Варгас, пытаясь уснуть, безуспешно выкидывал столь глупые мысли из своей головы. Интересно, сколько часов он пролежал вот так неподвижно? В любом случае, это было слишком долго. Ни тихое сопение в шею, ни теплые руки, так бережно и так сильно прижимающие к такому же теплому телу, ни звонкое стрекотание сверчков, абсолютно ничего не помогало уснуть. Романо даже пытался выбраться и пройтись по имению, но стоило высунуть ногу из-под одеяла, так словно все северные ветра переносились в комнату, нарекая несчастного всю ночь оставаться на месте. И во всем виноват этот дурацкий запах! Кто бы мог подумать, что такая мелочь может настолько все испортить?! Только к утру, когда солнце еще не выглянуло, но небо становилось светлее, Романо удалось заснуть. *** Сытый и довольной жизнью, итальянец бесцельно бродил по дому. Он любил так делать: проверять, все ли на месте, как бы контролируя их. В такие моменты он очень важничал и зазнавался. Романо нравилось думать, что он тут главный. Проходя мимо окна, выходившего на задний двор к зарослям томатов, парнишка не смог устоять и прилипнуть к стеклу, высматривая, все ли томатики на месте. Удивительно, но с приходом Испании, все словно оживилось и такое долгожданное солнышко уже вовсю светило и улыбалось знойным помидоркам. Собственно, сам виновник этой прекрасной погоды тоже не заставлял себя ждать и усердно трудился между высоких зеленых кустов. Заметив, что он собирает уже созревшие томаты, Романо незамедлительно побежал к нему, чтобы ухватить самый спелый плод. Ну и немного помочь. Но сначала съесть томат! Пробравшись в самые заросли к самому красному и большому помидору, итальянец осознал, что забыл взять корзинку. Вот гадство! Ну и куда он теперь будет их складывать? Решив, оставить это дело на потом, Романо сорвал желанный томат. И тут, откуда не возьмись, появился Испания. - О, решил помочь своему боссу? Как мило с твоей стороны! Осознав, что нужно отдавать столь чудное красное создание, Варгас, немного разозлившись, кинул его в руки Антонио. Но, увы, не рассчитав своей силы, попал прямо в лицо. - Романо! – серьезным тоном воскликнул Испания, пораженный столь неожиданной атакой. Испугавшись за себя и поддавшись неким инстинктам самозащиты, виновник судорожно срывал все томаты, что висели на кустах и забрасывал ими бедного Антонио, который пытался хоть как-то остановиться несносного ребенка. - Ах ты, маленький проказник! – одной рукой он прикрывал глаза, а другой притягивал к себе маленького Италию, лишая его каких-либо кощунских действий по отношению к плодам, - Ты чего творишь, негодник? – с игривым тоном Антонио пробрался под рубаху мальчика и начал его щекотать. Романо, краснея, пытался выбраться, заливаясь вынужденным смехом. - А, прекрати, ты липкий! – заворчал он, когда Испания, оказавшись на коленях, начал, словно кот, тереться щекой об его щеку, попутно измазывая в сладкой томатной мякоти. - Кто у нас переводит столь чудный продукт, не знаешь? – легкие нравоучения мягко сыпались, как осенняя листва, на голову Романо, пока тот все громче и искренней смеялся. Спустя несколько очень щекотных моментов, мальчишку крепко-крепко обняли, уткнувшись носом в его плечо. Варгас мог бы обнять в ответ, будь он чуть менее зазнавшимся. - Я так по тебе скучал, Романо. И тут до него снизошло озарение: запах чужого моря ушел! Теперь его Испания пахнет так, как должен пахнуть Испания: аппетитными томатами и солнцем. Был запах, конечно, и немного солоноват. Но не от моря, а от труда, который Испания вкладывал в каждый томатный куст. На радостях, маленький Романо совсем позабыл и про гордость и про свой статус грубого мальчишки. Он просто обвил своими ручонками шею наставника и, шумно вдохнув столь прекрасный запах, счастливо и свободно тихо-тихо выдохнул: - Я тоже скучал.