Эйфория твоего смутного присутствия

В объятиях мертвой тишины, он слышал беспомощный стук его сердца. Эш Бредли смотрел твердо, смотрел плавно, а самое главное, смотрел своими безжизненными и змеиными глазами прямиком в самый упор — в сердце. Смотрел жадно и в тоже время жалостливо, будто ждал того момента, когда Вилардо наконец разорвет его тело на кусочки, не оставив и следа, заставляя самого Адлера почувствовать холод от этой пробежавшей мысли, кой задевал измученные вены и кончики пальцев. Все что доходило до физического контакта с Бредли — это бешеный стук сердца и дословная абсорбция такого понимания как "эйфория". Наслаждаться его присутствием и представлять как он ломает твои руки, ну разве это не чудно? В действительности, эйфория — это на удивление, очень приятно! Флористу не нравилось это в путешественнике. Ему не нравилось то, что стоит Эшу мизерно распахнуться пред ним — все сразу выходило из под контроля. Он прекрасно знал, что Бредли давным-давно выжил из ума. Единственное, что напрягало Вилардо это причина. А если быть точнее, ее отсутствие. Эш Бредли на отрез отказывался делится и толики "своим". И именно это так сильно досождало Вилардо. Иногда хотелось просто вырезать его череп и вынуть оттуда все секреты. Читать их, словно книгу, вникая в каждое слово и действительно понимать, кого именно ты лишил жизни травиального любопытства ради. Как минимум он бы узнал Эша — уже мертвого, нежели ломал голову над тайнами живого. Однако, это не более чем мимолетная похоть. Вилардо Адлер прекрасно знал, что любит Бредли. Любит, но не может понять. Руки Эша слабо дрожали. Сейчас для Эша — Эша Бредли который являлся самым настоящим собой, жалкая минута длилась, казалось, целый час. Минута, которая заставляла его вновь чувствовать, чувствовать и чувствовать. Бредли ненавидел себя. Ненавидел до тошноты. В тихом полумраке, он готов был утопиться в чрезмерном холоде, да вот только он слишком устал. Зато Вилардо вечно сжимал его руки, оставляя стылый след. Бледные и уродливые руки, которые помогали сохранять оставшийся рассудок и пахли клубникой. Эш безгласно молил о пощаде, не издавая и звука. Вилардо не внимал его мольбе, ибо и сам не знал, что именно пытался донести Эш в своем ужасном и опьяненном Адлером состоянии. Это только его вина — пронеслась мысль в голове у Вилардо. Научился бы тот доверять партнеру, за место вечной паранойи, тогда бы парень прекрасно знал, что именно предпринимать в этой ситуации. Сейчас же, ему остается лишь находится рядом и поглаживать правую руку, контролируя очертания лица Эша, фактически тот выглядел так, будто вот-вот потеряет сознание от паники. Адлер считал просто несправедливым тот факт, что Эш Бредли не доверяет ему. Он просто не чувствовал себя особенным. Он не пытался порочить свое представление о влечение к Эшу такой незначимой колкостью. Он смог принять те недостатки, какие сам Бредли отказывался вознамерить в себе. Но отрицай хоть лопни, а сейчас действительно важно было бы рассказать в чем вообще заключаются приступ его атаки. А взор низринулся, тот жмет плечами. —Вилардо-сан, ты до последнего пытался уберечь меня от вне. Тебе ведь это докучает, верно? —Ты прав. — склонившись в постылые и неприятные объятия, которые пытались нести в себе нежность, вскинул Вилардо. —Хах, мы так друг другу надоели. Да, Вилардо-сан? Я прав? — слабая улыбка не спадала с лица. Эш оттолкнул руку Вилардо от своей талии, в ответ получив лишь холодное "угу". —Знаешь, Вилардо-сан. Во мне будто кипит холодный пар к тебе. Где мои чувства — это просто неаккуратно встроенный бульвар. Ты знаешь какого это быть лжецом? Какого это быть поддонком? Чувствовать аромат позора и вранья? — Бредли заметно помрачнел. — Нет, ты не знаешь. А я знаю, что тебе еще хуже. Я вижу это по твоим усталым глазам. Эти гребанные глаза в тебе! Я их ненавижу! Ты будто пытаешься навязать всем вокруг : "со мной все в порядке, мне плевать". Ты просто хочешь умереть, понимаешь? Тебя просто злит то, что я не способен открыться тебе, потому что ты сам не способен сделать того же. Я просто ненавижу тебя, Вилардо-сан. — хриплым голосом заявил тот. Тонкие, блеклые руки опускаются и в комнате становится баснословно тихо. Вилардо просто хлопает путешественника по плечу, ориентировочно пытаясь проявить утешение. Видимо Эшу этого достаточно. Честно говоря — Бредли давно сбросил со счетов ментальное состояние Адлера, просто тому надо было себя отвлечь. И сам Адлер это прекрасно понимал, потому так и не придал должного внимания. Эта тема была весьма незлободневна. Как бы Эш не пытался перескочить на Вилардо, это не спасало его израненное и на краткий промежуток времени извращенное сердце. Они будто попали в свои же сети, из которых выбраться не хватало сил. Безысходность. Это предел. Финиш. Это конец, черт его возьми. Вилардо садиться на против парня и смотрит в его ранее безжизненные и змеиные глаза, пока тот зомбированно пытается подавить все эмоции и воспоминания в себе, которые отпечатались за долгие годы. Он продолжает дрожать и поглаживать ладонь флориста. Эш в действительности выглядит таким беспомощным под этим ракурсом. И не вкинешь в голову, что сам являлся свидетелем того, как этот человек взламывал чужие замки. Через размашистые окна просачивается багрянный свет. Он попадает в глаза. —Эш-сан, тебе страшно? — приклонившись к губам, спокойно прошептал Вилардо. —Мне плохо. Из тебя остойная группа поддержки. — устало улыбнулся тот, подбираясь к флористу. И что же теперь делать, Бредли? Вилардо осторожно кладет свою руку чуть ниже затылка, останавливается, взглядом спрашивая, не против ли Эш. И ответно получает немного неуверенный кивок. Нежно зарываясь пальцами в мягкие волосы парня, Вилардо притягивает его к себе. Закрывая искусанные и суховатые губы Эша своими, он чувствует их шероховатость, и от этого в горле становится неприятно. —Какой смысл в отношениях, без единной честности? — улыбнулся Вилардо, прежде чем окончательно сблизиться с лицом путешественника. —Просто заткнись и целуй, Вилардо-сан. — закрыв глаза выдохнул Бредли.

"Я люблю тебя..."