POV Локи.
— Так что, Локи, поможешь мне с моим планом? — Слишком уж всё это подозрительно, но всё же стоило согласиться.
— Хорошо, выкладывай, что придумала. – Чувствую, я об этом ещё пожалею.
— Спасибо, Локи! Ну, я пока тебе только некоторые пункты плана расскажу, а остальное ты узнаешь позже, — меня это очень пугало, и я уже сожалел, что согласился с ней, – ну так вот, слушай: первый пункт мы уже выполнили. Надо было сделать так, чтобы заказчик нам отдал ключи до начала задания. Ну а второй пункт заключается в выполнении самого задания, собственно. Но есть условие: я должна получить парочку серьёзных ранений, от которых слабый маг умер бы, но я при этом осталась жива. А остальную часть плана узнаешь после исполнения второго пункта, — после всего сказанного мой глаз начал нервно дёргаться. Она что, с ума сошла? Зачем ей всё это? Неужели Люси таким образом хочет показать Нацу, что он в этом виноват? Или вызвать этим поступком жалость у своих «друзей»? Хотя сомневаюсь, что ей нужна их жалость, тут что-то другое… только что? Господи, действительно, «мужчине никогда не понять логику женщины».
Конец POV Локи.
Наши любимые «хвостатые феи» направлялись в сторону леса с очень задумчивыми лицами. Когда же они подошли к опушке, перед ними предстал жуткий, тёмный лес, обрамлённый кровавыми пятнами. Как бы им не хотелось, но Сердоболии вместе со своим духом пришлось идти по этим кровавым дорожкам, потому что они могут привести к месту, где обитает чудовище.
Поскольку лес большой, а поиски, скорее всего, продлятся долго, то ночевать они будут в чаще. Зайдя в лес, они увидели, что все кровавые дорожки сплелись в одну. Если логически подумать, то чудовище всегда выходит с одной стороны и уходит в одном направлении. Теперь шансы встретить монстра были намного больше.
Пройти лес наши герои успели лишь на километр, потому что начало темнеть. Люси решила вызвать Деву и попросить у неё нужные вещи.
— Придворной Дамы откройтесь врата, Дева!
— Накажете?
— Нет. Ты не могла бы мне принести палатку и вещи из мира звёздных духов? Только вместо маек с юбками — кеды, шорты и кофту, хорошо? — В знак ответа Дева лишь кивнула головой и вернулась в свой мир.
Спустя пару минут перед заклинательницей появилась расставленная палатка. А рядом с ней одежда: белая майка с зелёно-чёрной звездой и с короткими рукавами, обрамлёнными голубой полоской, шорты светло-фиолетового цвета и чёрно-белые кеды с белой звездой на язычках. По отдельности такая одежда казалась глупой и безвкусной, но Дева умудрилась всё очень гармонично подобрать, и теперь наряд смотрелся идеально. Люси решила переодеться, перед этим насильно закрыв врата Локи, потому что тот не хотел уходить, аргументируя своё поведение страхом перед Водолей.
«Чувствую, чтобы исполнить второй пункт плана, мне даже стараться не придётся. Да и не охота Локи нагружать, поэтому буду сражаться одна», — обдумывала план Люси. В итоге она решила, что не станет ложиться спать, а покараулит чудовище, чтобы побыстрее разделаться с миссией. Люси отвлёк рёв монстра. Оглянувшись, она увидела крупного, страшного чешуйчатого монстра. Выглядел он довольно древним: всё тело его было покрыто бело-голубой чешуёй, кроваво–красные глаза ярко сверкали в темноте, две передние лапы, вместо задних — длинный чешуйчатый хвост, который украшает гребень. Встретишь такого в своей жизни — уже не забудешь никогда, а Люси предстояло ещё и победить этого монстра.
Она решила не дожидаться, пока нападёт монстр, поэтому призвала Тельца, но того быстро вынесли, ударив ледяной струёй. Но Люси даже тут видела положительные стороны — сейчас она хотя бы знала, какой магией обладает противник. Она предчувствовала, что бой будет долгим и утомительным.
Глубокая ночь. Звёзды освещают Лоран. В этом городе наконец тихо и спокойно. По безлюдным улицам уцелевшего города, бежит красивый парень в тёмных очках и деловом костюме. Глаза его выдают беспокойство, а губы шепчут только одно: «Держись». На руках у него окровавленная девушка. Порванная во многих местах одежда и глубокие, сильно кровоточащие раны свидетельствуют о недавней битве; прерывистое дыхание даёт крохотный шанс на жизнь, которая вскоре покинет её юное тело. А когда-то светлые волосы теперь окрашены в кровавый цвет и свисают липкими прядями вниз.
Локи безумно хотел спасти свою хозяйку, поэтому, несмотря на то, что ноги уже ужасно болели, а дышать было невозможно, он всё равно бежал к дому заказчика, надеясь на его помощь.
Вот уже недалеко виднелась серая крыша здания. Добежать оставалось совсем чуть-чуть. Он уже видел веранду и тёмную дверь. Ещё немного. Совсем чуть-чуть.
Льву открыла заспанная служанка, она уже хотела что-то сказать, но, увидев девушку и быстро сообразив что к чему, приказала отнести её на диван. Локи сразу же прошёл в гостиную, а служанка поспешила отправить за докторами. Хозяин мог и подождать, всё равно пользы от него было бы мало.
Положив девушку аккуратно на диван, Локи стал наблюдать за состоянием Люси. Заказчик, которого разбудили, спустился вниз и, когда увидел девушку, застыл в ужасе.
Спустя десять минут в дом вошли врачи и попросили всех удалиться. Осталась только служанка. Локи долго сопротивлялся, но всё же послушался.
Три часа доктора возились с заклинательницей: продезинфицировали и перебинтовали все раны, остановили многочисленные кровотечения и попытались привести в чувства, но у них не вышло. Поэтому весь следующий день Локи не отходил от девушки, ждал, когда она придёт в себя. Пульс был слабым, как и биение сердца.
Но к концу второго дня, когда все уже потеряли надежду, Люси открыла глаза, прошептала что-то непонятное и закрыла глаза... Уже навсегда... Доктора, сообщили, что Люси Сердоболия мертва, и увезли её тело в морг ближайшей больницы. У Локи скатилась всего одна слеза, которую он постарался скрыть, ударив стену дома. Ему пришлось выйти на улицу, чтобы всё-таки успокоиться.
В семь часов и двенадцать минут скончалась самая сильная заклинательница в Фиоре и единственная в «Хвосте феи». А спустя час, когда Лев успокоился, было решено отправить письмо в гильдию.
* * *
Гильдия «Хвост феи».
— О, а вот и Нацу, — с устрашающей улыбкой пропела Эльза. — Твои последние слова перед казнью, холоп? — От такого обращения Нацу побелел и стал похожим на живого трупа.
— Э-Эльзочка, если ты до сих пор злишься на то, что я неделю назад снёс последний тортик в гильдии, то я ещё двадцать таких куплю, ты только не переживай! — После таких слов все на него посмотрели, как на идиота, но ничего не сказали.
От такого заявления Алая даже замерла на некоторое время, чему Нацу успел обрадоваться, думая, что его простили. Но чуть позже стало понятно, что он только ещё сильнее разозлил Эльзу.
— Ты у меня за всё ответишь: и за то, что мой тортик убил, и за то, что мою дочурку обидел! — После всего сказанного, Нацу собрался убегать от Скарлетт по всей гильдии, а их друзья уже попрятались кто куда.
— Стоять, это когда я Люську успел обидеть? Да и как? — А вот такое наглое заявление заставило всех шокировано раскрыть рты.
— Вы только посмотрите на него! Сначала называет мою дочку слабой, убивает мой торт, ещё и не помнит этого! — Теперь Эльза была готова разрушить Магнолию, да так, что ни какие письмена Фрида не помогли бы.
— Подождите, а когда я успел назвать Люсю слабой? Я последнюю неделю на задании был, ну, мне так Лис сказала, а то я последнюю неделю вообще не помню ничего... — Алая, которая уже была готова занести меч для удара, остановилась и посмотрела на Лис; все остальные в гильдии тоже устремили свои взгляды на белокурую девушку.
— Лисанна, зачем ты ему солгала? — На этот раз Эльза решила сначала выслушать подругу и только потом делать какие-либо выводы.
— Сестрёнка, не говори мне, что из-за тебя мы не могли общаться с Люси, – со слезами на глазах сказала Мира.
— Хорошо, Мира, не буду, — эти слова были сказаны спокойным, cлишком мягким тоном, будто ей было плевать на чувства своих друзей.
— Лисанна, так не поступают настоящие мужики, ты не мужик, зачем ты так сделала? — Эльфман никогда не исправится. В то же время по всей гильдии прошёл тихий, робкий шёпот: многие сомневались, стоит ли сейчас встревать в разговор и высказывать свою точку зрения открыто и громко, потому что Эльза могла сделать, что угодно.
— Лисанна Штраус, у тебя есть пять минут, чтобы объясниться, иначе я иду к мастеру и прошу, чтобы тебя выгнали из гильдии, — ледяной тон Эльзы сразу обрубил все попытки ей перечить.
— А зачем мне оправдываться? Я просто расскажу всё, как есть. После того как я вернулась с Эдоласа, вы все мне рассказывали про то, какая Люси сильная, как она победила Ангела из «шести просящих», и все вокруг восхваляли её... и ни на секунду не затыкались! Такое ощущение, что это она пропала на два года, а не я! Вы обо мне должны были говорить, а не о ней! — к концу своего рассказа она уже кричала, но довольно быстро взяла себя в руки и успокоилась. Нацу лишь стоял и не верил, что его подруга детства могла так поступить. — Вот мне и пришлось применить магию, больше ничего… — договорить ей не дал громкий плач из кабинета мастера Макарова.
«Так, скорее всего, это заклятие наложила Лис, потому что она часто злилась, когда ребята заводили тему, связанную с Люси. Эх, придётся её выгнать из гильдии. Да и ребятам ещё прощение просить у Люси. И ей всё объяснить надо, а то надумает после своего задания гильдию покинуть, из-за этих балбесов, а они потом будут бегать по всем Фиору и искать её. Но меня всё же пугает это письмо, оно не из совета, это точно. Но от кого тогда? Может, всё же открыть сейчас, всё-таки ничего не может случиться», — судорожно думал Макаров, ходя туда-сюда по кабинету. И наконец приняв решение, он остановился, чтобы поставить звуконепроницаемый щит, так, на всякий случай.
Открыв письмо и прочитав его, мастер свалился со стула, а слёзы брызнули из его глаз. Вскоре гильдию сотрясли громкие, долгие рыдания мастера.
После того как он более-менее успокоился, мастер вышел из кабинета с бутылкой коньяка в руке, красные глаза выдавали, что он долго и сильно плакал, а из носа текли сопли; в другой руке мастер держал то злополучное письмо. И Макаров знал, что его детишкам будет больно, а вот как они отреагируют, он и предположить не мог.
— Детишки, сегодня у меня для вас две очень грустные и печальные новости: во-первых, Лисанна Штраус исключается из нашей гильдии за ненависть к своему товарищу и нанесение опасного заклинания на своих согильдийцев, — после этих слов метка гильдии на левой ноге младшей Штраус вспыхнула ярко-белым светом и исчезла, — а во-вторых... Вторая новость описана в письме, которое я сейчас держу, и могу сказать, что я очень сожалею, что мне приходится сообщать всем эту печальную новость. Мира, зачитай, пожалуйста, — он протянул небольшой аккуратный листок Миражанне.
— Хорошо, мастер, — растеряно произнесла Мира, так как она не совсем понимала, что произошло, но уже была готова прочитать что-то ужасное.
«Уважаемые маги «Хвоста феи», как бы это не было печально, но во вторник, четырнадцатого числа данного месяца, в семь часов и двенадцать минут скончался ваш товарищ. Люсьена Сердоболия скончалась вечером от смертельных ран, нанесённых чудовищем. Я, мэр города Лоран, предлагаю вам забрать её тело и похоронить в Магнолии, в противном случае она будет захоронена в городе Лоран.
С уважением, мистер Ранд!»
После прочтения этого письма вслух, Мира выронила листок, и он с тихим шелестом упал на каменный пол. В глазах плыло из-за нахлынувших слёз. В гильдии настала гробовая тишина, которая прерывалась громкими всхлипами, как от девушек, так и от парней. Недалеко от стойки звякнули доспехи, это Титания осела на пол и заплакала в голос. Миру уже пытались успокоить Фрид, который ещё хоть как-то держал свои чувства под контролем, и Эльфман, из глаз которого уже ручьём текли слёзы. А Нацу выбежал из гильдии и направился в сторону леса, где они с Люси часто рыбачили. Вскоре Магнолию сотрясли рык раненого глубоко в сердце дракона и всхлипы всех членов «Хвоста феи».
Этот день все запомнят надолго, ведь тогда умерло солнце не только гильдии, но и города…
