Чхон Мён-а

      — Ккома-я.       — Слишком приторно.              — Саджэ?       — Ты никогда так меня не называл. Только ублю…       — Чхон Мён. Просто Чхон Мён.       Чхон Мён лежал щекой на чужом предплечье, вдыхая носом и выдыхая ртом. Его руки крепко держались за чужую спину скорее для того, чтобы задуматься о дополнительных тренировках Пэк Чхона, чем о растягивающим его изнутри «маленьком Донрюне».       — Что же мне делать с нежеланием сасука думать? М?       — Пожалуйста, не зови меня так сейчас.       — Конечно, ведь ты Донрюн.       Теперь Пэк Чхона мучила не совесть, а желание задушить этого засранца.       — В любом случае, если ты не скажешь, что эта штуковина во мне хотя бы наполовину, то я предоставлю тебе индивидуальный тренировочный комплекс.       — …       Чхон Мён отодвинулся от чужого предплечья и посмотрел на место сплетения их тел. На его лице читалась неубеждённость.       — Теперь я понимаю почему сасук такой самоуверенный.       — Чхон Мён!       Несмотря на приложенные усилия и потраченное время, Чхон Мён смог вобрать в себя лишь треть сего достоинство. Возможно он имел слабую фантазию, но не представлял как это должно поместиться внутри него.       — Можешь привстать? Я использую больше масла, — когда Пэк Чхон подтвердил, что теперь масла достаточно, Чхон Мён опустился обратно. — Нгх… Чхон Мён, не торопись.       — Мгм, — промямлил Чхон Мён.       Если бы это сказали ему в прошлый раз, он бы не послушал. Он и не послушал. В итоге Пэк Чхон извинялся, стоя на коленях у постели, испачканной в крови, а потом месяц отказывался продолжать.       За этим взволнованным лицом было так жалко наблюдать, что Чхон Мён отступился. По крайней мере в этот раз.       Когда Чхон Мён вновь положил свою щёку на предплечье и принял самую удобную для него позу, глаза зацепились за белую ленту в волосах. Одной рукой он принялся теребить её. Как кот, он крутил её в руках и дёргал, пока она не развязалась и не упала на футон.       — Чхон Мён, — позвал Пэк Чхон. — Этого достаточно. Уже…       — Донрюн, если делать дела лишь наполовину, то можно ли называть себя даосом?       Сказав это, Чхон Мён привстал и опустился назад. Всё ещё странно, но многим лучше, чем до этого. Если описывать это, то Чхон Мён чувствовал себя так, будто поспорил и из принципа набил свой рот пельменями до отказа, но перед ним была ещё одна миска.       — Чхон Мён.       — Мм.       Чхон Мён не хотел вновь покидать удобное положение. Его разум плавал между поцелуями и посасывании на шее, предплечье и ключицах. Но его позвали вновь:       — Чхон Мён.       — Ну что такое? — встретившись с покрасневшим взглядом напротив, Чхон Мён пробормотал. — Не нужно делать такой взгляд.       Чхон Мён прислонился к чужим приоткрытым губам, посасывая их и раздвигая ряд зубов, сплетаясь с чужим языком. По его затылку заскользила рука, закапываясь в волосы и оттягивая назад. Чхон Мён застонал, ненарочито открывая доступ к новому, непокрытому красными отметинами, участку кожу.       Когда накопилось достаточное количество отметин, Чхон Мён смог сделать невозможное на его взгляд и полностью вобрать в себя чужое достоинство, которое успело набухнуть.       Медленно Чхон Мён вставал и опускался назад, привыкая к наполненности и отдающейся по всему телу дрожи. Зарываясь носом в предплечье напротив, Чхон Мён почувствовал как его бёдра сжали до отметин пальцев на коже.       Ладони крепко зафиксировали бёдра, поднимая их и опуская до хлопка. Чхон Мён извивался от приятной дрожи, которая каждый раз прошибала его тело насквозь. Он не заметил, когда одна из рук Пэк Чхона переместилась на его член, и он самостоятельно двигал бёдрами вверх и вниз, насаживаясь до предела.       Член дёрнулся и Чхон Мён излился, переводя дыхание.       — Ха-ха… ко-второму раунду я точно не готов, — Чхон Мён чувствовал как «маленький Дон Рён» всё ещё внутри него и даже не думал заканчивать. — Ха-ха… надеюсь, ты не будешь против моей руки.       Когда Чхон Мён перевёл дыхание, он опустился на колени и вновь оценил то, что только что было внутри него. Странное чувство. Особенно ощущая как стенки сжимаются.       Когда рука коснулась его макушки, Чхон Мён быстро перехватил её, убирая.       — Ну уж нет, — Чхон Мён переплёл свои пальцы с убранной на колено рукой. — Я не доверяю твоим рукам.       Не хватало ещё чтобы Пэк Чхон опять увлёкся и Чхон Мён сипел на следующий день, бросая недовольные взгляды на всех вокруг и него в том числе.       Перехватив «маленького Донрюна» поудобнее второй рукой, он вобрал головку в рот, причмокивая. Его губ коснулся вытекающий предэякулят.       Чередуя между собой руку, пробегающую от снования до головки и выбивающая стоны наверху, и язык, Чхон мён довёл Пэк Чхон до разрядки.       — Чхон Мён, иди сюда, — выдохнул Пэк Чхон, помогая Чхон Мёну подняться и притягивая его в объятья.       — Донрюн любит пообниматься, — усмехнулся Чхон Мён, но когда его лоб и виски стали покрывать медленные поцелуи, он простонал. — Хорошо-хорошо, сасук, я понял.       — Нам нужно дойти до источников.              — Ме-е… я использую внутреннюю ци, — сказал Чхон Мён, закрывая глаза и готовясь ко сну.       — Ты же знаешь, что пожалеешь об этом.       В ответ ему раздался лишь храп. Выгнув бровь, Пэк Чхон опустился ниже и укусил Чхон Мёна за голые покрасневшие ягодицы, перехватывая попытавшуюся тут же ударить его ногу.       — Ты что, собака?!       — Чхон Мён, источники.       С перекошенным выражением лица Чхон Мён накинул на себя нижние одежды, которые кинул ему прямо на лицо уже одетый Пэк Чхон. Лениво всунув руки в рукава и слабо перевязав пояс, Чхон мён поднялся с футона, зевая.       В конце концов, не сделав и десятка шагов, он упал на Пэк Чхона и большую часть пути довольствовался комфортабельным сном в тёплых объятьях, облокотившись на крепкое плечо.

      ***

      После того как в основном Пэк Чхон разобрался с остатками после ночи, оба погрузились в горячую воду. Чхон Мён спал прямо в воде и Пэк Чхон не понимал, действительно ли имеет он привычку отключаться после секса или он специально это делает, чтобы не разбираться с беспорядком?       В любом случае Пэк Чхон знал его точно более десятка лет.       — Чхон Мён.       В ответ ему был лишь храп.       — Чхон Мён, я принёс вино.       — … сасук знает как убедить.       Пусть Чхон Мён и выглядел сонливым, но пропустить ночь на горячих источниках с чашей алкоголя он не мог. Особенно, когда есть человек, которого можно использовать как подушку и наслаждаться открывающимся отсюда пейзажем слив и павильонов у подножия горы.       — Чхон Мён, а как тебя называли твои «старые знакомые»?       Прошло много времени с их первой встречи и Пэк Чхон по-прежнему мало знал о Чхон Мёне и его прошлом. Откуда он знает техники Хуашань? Почему ведёт себя как старик? Почему в его взгляде столько печали и сожалений, когда он смотрит на учеников Хуашань? И такими спокойными вечерами, как сегодня, Пэк Чхон задавал вопросы и Чхон Мён сам решал отвечать или нет. Иногда он говорил много, подробно, с перерывами, лёгкими смешками или хриплым от сдерживаемых незнакомых Пэк Чхону эмоций голосом, а иногда он обходился парой слов.       Чхон Мён отпил из чаши и открыл рот:       — Чхон Мён… это имя мне дали, когда я вошёл в секту, да и все его использовали. Есть ли смысли придумывать что-то ещё? Если не считать случаев, когда старшие кричали «опять он!» или «этот ублюдок!», — Чхон Мён слегка улыбнулся, вспоминая старые времена. — Ах, нет. Был один человек, который называл меня даос-хён. Он был очень прилипчивым и везде преследовал меня.       После этого Чхон Мён замолчал. Спустя некоторое время его рука вместе с чашей опустилась в воду и Пэк Чхон убрал сосуд.       Когда Пэк Чхон покинул источники, Чхон Мён спал на его спине и в этот раз он не притворялся. По дороге до павильона он мог бормотать во сне, но в основном был тих. Даже этого натяжного храпа не было.       Стоило Пэк Чхону уложить Чхон Мёна на футон и отойти, чтобы задуть свечу и проверить створки окон, как увидел раскиданные в стороны руки и ноги. Покачав головой, Пэк Чхон опустился на свой футон и одна из рук Чхон Мёна тут же принялась шарить по его лицу.       Большой палец прошёлся от изогнутой в улыбке линии губ, до ровного носа и, наконец, до длинных ресницы на прикрытом для проверки глаза. Сквозь сон поняв кто перед ним, Чхон Мён позволил ему остаться и притянул одной рукой за шею, закидывая конечности на самую удобную подушку, и утыкаясь в шею напротив, вновь погружаясь в глубокий сон под ритм пульса.       Пэк Чхон провёл рукой по длинным волосам, распутывая пальцами пряди и отодвигая их с лица и шеи, чтобы они не мешали сну, и закрыл глаза, утыкаясь в макушку.       Немного подумав, Пэк Чхон пробормотал:       — Спокойной ночи, Чхон Мён-а.