***
— Миссис Блэк, ваши дочери выглядят превосходно. Надеюсь, вы с комфортом добрались до нас? — Абраксас, дорогой, к чему такие фамильярности? — Друэлла притворно засмеялась, слегка хлопнув мужчину по руке. — Или ты изменил своё мнение насчет одной из моих дочерей? — Малфои держат своё слово, — он усмехнулся, отпивая шампанское из бокала. — Давай позволим этим жалким людишкам, — его голос опустился до шёпота, — проиграть все свои галлеоны. — О чём ты? — женщина непонимающе нахмурилась, приближаясь к нему на полшага. — О, неужели ты не знала? — он хрипло рассмеялся. — Почти каждый из здесь присутствующих сделал ставку на то, кем именно окажется будущая миссис Малфой. И насколько я знаю, поставить любую сумму можно ещё в течение нескольких часов. — Мистер Малфой, благодарю за приглашение, — нарочито громко заговорила Друэлла, делая шаг назад, — с нетерпением ждём имя вашей избранницы. Намекните хотя бы, я с ней знакома? Несколько людей, стоящих неподалеку, переглянулись и начали быстро шептаться, размашисто жестикулируя при этом, словно доказывали друг другу свою точку зрения, а затем и вовсе стали взглядом искать кого-то в толпе. — Ещё двоих мы навели на сомнения, — прошептал Абраксас, отходя от неё. — Чем ниже коэффициент их выигрыша, тем больше получу я. — А ты знаешь, как превращать воздух в галлеоны, — захохотала Друэлла. — Как видишь, исключение из закона Гэмпа не распространяется на нашу семью. Абраксас ушёл, оставив Друэллу тихо посмеиваться в свой бокал. Всё-таки это была одна из самых выгодных сделок для семьи Блэк. Жаль, что Нарцисса не разделяла восхищение матери, но Друэлла старалась не обращать внимание на мерзкий голос в голове, который упорно шептал, что она забыла подумать о счастье и желании дочери. Но ведь это не страшно, и Нарцисса со временем будет благодарна за то, как именно мать распорядилась её судьбой. Беллатриса стояла вдалеке и пристально следила за разговором матери и мистера Малфоя. С каждой секундой она понимала, насколько же наивно было даже допустить мысль о том, что могут выбрать её. Нет. Малфоям в семью нужна сдержанная девушка, которая будет послушной, не станет перечить… будет Нарциссой. Она почувствовала, как злость вновь начинает собираться на кончиках пальцев. Белла только начала осваивать тонкое искусство тёмной магии, и пока было тяжело контролировать то, что течёт по её венам вместе с кровью. Ей нужно приручить ярость, об этом постоянно напоминал Волдеморт. Но сейчас… сейчас не лучшее время для практики самоконтроля, поэтому она выбежала в сад. Ветер должен принести долгожданную прохладу и забрать с собой хотя бы пару крупиц ненависти. Величественный Мэнор всегда восхищал Беллатрису не только своими бесчисленными, казалось, залами, но и безупречным садом с извилистым лабиринтом из живой изгороди и множеством скульптур внутри. Ей никогда не нравились балы и прочие светские мероприятия, где нужно вести пустые разговоры. Каждый раз она старалась незаметно выбраться на улицу, чтобы пройтись по этим каменным дорожкам и дотронуться до мраморных изваяний. У неё была любимая скульптура. Заточённая в мраморе женщина пронзительным взглядом смотрела вдаль. В одной её руке были весы, а в другой — некое подобие рога. Беллатриса любила рассматривать эту фигуру. Множество вопросов всегда возникало у неё в голове. Кто эта женщина? Что обозначают предметы в её руках? Куда она смотрит? Чему стала свидетельницей за свой, вероятно, долгий век? Девушка уселась на землю, упираясь спиной в пьедестал. Оголённые плечи приятно остужал холодный мрамор, и магия на кончиках пальцев постепенно переставала зудеть. Белле нужно было попытаться собраться с мыслями. — Фемида, — раздался низкий мужской голос где-то рядом. Беллатриса резко дёрнула головой и направила палочку в сторону звука. Люциус даже не шелохнулся, продолжив медленно к ней подходить. — Римляне, заимствовав её образ у греков, слегка видоизменили скульптуру. Она более узнаваема с повязкой на глазах и мечом вместо рога изобилия в руке, что символизирует беспристрастность и готовность карать. Но мне больше нравится оригинал, не люблю копии. Беллатриса так и сидела на земле, с удивлением наблюдая, как он становится напротив. Люциус продолжал говорить, не сводя с неё глаз. Но это не был зрительный контакт, он смотрел чуть ниже. — И кто же она? — Белла поднялась на ноги, оставив палочку на земле. Люциус даже не думал скрывать, что нагло рассматривает её грудь. — Богиня правосудия в греческой мифологии, блюстительница нравственных основ общества. Всего того, что нам так сейчас не хватает. — Думаешь, нам не хватает нравственности? — Беллатриса слегка присела, наконец, поймав его взгляд, такой тёмный и манящий. — Не боишься здесь ходить одна? — Люциус сделал шаг в её сторону, но она осталась на месте. Сейчас их разделяли считанные дюймы. — Обычно меня боятся, а не я, — хмыкнула она, прикусив нижнюю губу. Он положил руку на её талию, сжимая тугой корсет. — Ты слишком самоуверенна. — Рука медленно заскользила вверх. Люциус пристально следил за реакцией Беллатрисы, словно ожидал, что она может закричать или оттолкнуть его. Но ведь он совершенно не догадывался, какие фантазии были у неё в голове всё это время. — Не больше тебя. — Кончики пальцев дотронулись до обнаженного плеча и двинулись ниже. Декольте, которое так захватило его с первых секунд, наконец, было в его власти. Чертов корсет мешал почувствовать полностью её тело, лёгких касаний не хватало. Люциус резко дёрнул ткань вниз, но тугая шнуровка не спешила поддаваться. Платье спустилось лишь на дюйм, и этого оказалось достаточно, чтобы он продолжил свою игру. — Что ты здесь делаешь? — Беллатриса тяжело дышала. Ей нужно было прекратить всё, но она так давно об этом мечтала. — Я видел, как ты выбежала из Мэнора, — произнёс он, рассматривая её тело. — Но зачем ты пошёл за мной? Вместо ответа Люциус сжал её грудь, приподнимая и полностью высвобождая из-под одежды. Всё произошло неожиданно, но так долгожданно. Её не смущало, что они стоят почти рядом с замком. Их увидят, если пойдут по той же дорожке лабиринта или выглянут с балкона второго этажа. Неминуемый скандал ждал бы их семьи, который точно обсуждало бы всё магическое сообщество ещё долгие месяцы. Но всё это стало неважным, когда он зажал сосок между средним и указательным пальцами. Люциус теперь смотрел ей в глаза, жадно ловя каждую эмоцию. Наслаждение на грани с болью. Громкий стон сорвался с её губ, а ноги стали подкашиваться. Люциус сделал быстрый шаг к ней, полностью прижимаясь всем телом. Белла вновь застонала, когда почувствовала бедром его возбуждение. Он хотел её так же сильно, как и она его. Это взорвало сознание, отбросив ошмётки остальных мыслей куда-то за его пределы. — Belladónna, ты же не хочешь, чтобы сюда сбежалась вся аристократическая знать? — его горячий шёпот обжигал шею подобно укусам ядовитой змеи. Только Беллатриса не нуждалась в противоядии, ей хотелось мучительно сгорать в этой агонии. — Будь тише, а то мне придётся тебя заткнуть. Она хотела, действительно хотела подчиниться его словам и сдержать все свои порывы. Но когда его губы соприкоснулись с её шеей, когда Люциус начал захватывать каждый участок её кожи, оставляя за собой багровые пятна, Белла вновь издала протяжный стон. Запредельно невозможная реальность, в которой она оказалась. Может, в Тетради всё же будет пара строк о них? — Я предупреждал. — Он был зол, действительно зол. Она поняла это за то мгновение, что смотрела ему в глаза, пока Люциус сильно не надавил ей на плечи, заставив рухнуть перед ним. — Догадаешься, что нужно сделать? Её пышное чёрное платье расстилалось по земле. Она была ярким пятном в этом идеальном саду. Тем сорняком, который одним своим существованием портил клумбу и от которого каждый стремился избавиться. Но не он. Он бы так не поступил. Люциус нуждался в ней. По крайней мере сейчас. Острая трава больно впилась в колени Беллатрисы. Её руки дрожали, когда она вынимала пуговицу из петли его брюк. Но похоть в их глазах была разная: у него с примесью нетерпения, а у неё с щепоткой безумия. Белла спустила его брюки с бельём и положила руку на член. Медленные движения кистью. Это была её маленькая месть за все те дни, что она не могла подойти к нему ближе, чем позволял этикет. Но Люциус был не из тех людей, кто принимал чужие правила в своей игре. Он схватил её за подбородок, вынуждая посмотреть на него. И Белла смогла прочесть всё, что говорили его глаза. Не вздумай медлить, Belladónna. Не отводя взгляда от его почерневших глаз, она высунула язык и прошлась по всей длине, останавливаясь на головке. Люциус тяжело дышал, наблюдая за старательными действиями девушки. Она уже приоткрыла рот, чтобы продолжить, но тут сбоку послышались шаги. Люциус быстро запахнул мантию, а Белла прижалась к постаменту. Тёмнокожий мужчина в изумрудном костюме показался на тропинке. Он сразу же остановился, как увидел Люциуса, и широкая улыбка заиграла на его лице. — О, Люциус, я тебя весь вечер ищу, — радостно начал он. — Добрый вечер, мистер Забини, — сквозь зубы поздоровался Люциус. — Да брось с этим «мистер Забини», я старше тебя всего на пару лет. — Договорились. Я хотел бы побыть один здесь. — Малфой пытался взглядом показать, что Забини сейчас лучше уйти. Но он почему-то не замечал этого. Мартин резко зашёлся в кашле. Он потянулся к нагрудному карману мантии, вытянув оттуда платок. Несколько красных капель попали на ткань в очередном приступе. Люциус сощурился, чтобы лучше разглядеть Забини. Но Беллатриса начала скучать и решила напомнить о себе. Она протянула руку вперед, обхватывая член и возобновляя те медленные движения, а пальцами другой руки сжала свою грудь. Белла остановилась, но лишь для того, чтобы оставить языком влажный след на своей ладони. Чтобы ему было приятнее. Люциус вдохнул сквозь зубы. Ещё немного и он проклянет этого Забини, так не вовремя появившегося. — Джейн говорит, что это адаптация к Англии. У вас другой, более холодный климат. Но если бы я сейчас был в Италии, я бы точно решил, что мне кто-то методично подсыпает яд. Знаешь, Люциус, я должен тебя познакомить со своей женой, и мы смож… — он оборвался на полуслове, когда заметил, что из-за статуи выглядывает чёрный подол. Мартин видел только одну девушку сегодня в платье такого цвета. — Я, пожалуй, пойду, мне нужно поменять свою ставку. — Люциус ухмыльнулся. Он только что заработал ещё несколько тысяч галлеонов к своему счету. Мелочь, но всё же приятная. Как только Забини скрылся в лабиринте, Малфой повернулся к Беллатрисе. Но она зашлась в каком-то неистовом смехе, прижав руки к лицу. — Он понял, что тут прячусь я! — Это повод остановиться? — Его жесткий тон заставил истерику отступить. Она широко распахнула глаза. — Продолжай. Люциус грубо хватил её за волосы, подтаскивая ближе к себе. Беллатриса не сводила с него восхищённых глаз, когда медленно проходилась языком по члену. А он старался сдержать свои дикие желания, чтобы резко не раздвинуть пальцами её губы и самому толкнуться глубже. Но она почувствовала его нетерпение. Они идеально чувствовали друг друга. Беллатриса мягко обхватила его член губами, слегка втягивая щёки. Ровно на этом моменте их прервали. Люциус уже был сыт медленными движениями. Он накрутил ее волосы на ладонь и сжал в кулак, притягивая к себе ближе. Хриплые звуки, которые она издавала при каждом новом его толчке, были сладчайшей музыкой для него. Беллатриса давилась и едва могла дышать из-за резких движений, но она не делала ни малейшей попытки отстраниться. Чёртова сумасшедшая. Она наслаждалась происходящим не меньше Малфоя. Слёзы застилали её глаза, но она даже не думала их закрывать. От уложенной прически не осталось и следа. Её чёрные кудрявые волосы выбивались из крепкой руки Люциуса. Он дернул Беллатрису на себя. Ещё более резко и жёстко. Она была полностью в его власти. Красивая и согласная на всё кукла. Люциус был близок. Белла поняла это по его усилившейся хватке на волосах и хаотичным движениям. Даже если бы она захотела остановиться, не смогла бы. Он лишил её этой возможности, словно знал, что такая мысль могла пронестись у нее в голове. Несколько секунд, и Беллатриса почувствовала, как член запульсировал во рту. Небольшая горечь на языке возбуждала ещё сильнее. Он сделал шаг назад, позволив ей упасть на землю и вытянуть затекшие ноги. Беллатриса в ожидании смотрела на него. Расслабленный, но в то же время максимально собранный. И лишь его лёгкая полуулыбка, которую раньше она никогда не видела на его лице, говорила, что она всё сделала правильно. — Приведи себя в порядок, и только потом возвращайся в замок, — проговорил Люциус, поправляя свою одежду. Беллатриса недоуменно уставилась на него. Он не мог ей так самозабвенно воспользоваться. Или же мог? Люциус ведь ничего не обещал, когда подходил ближе, и ничего не предлагал. Он только взял то, что ему нужно было на тот момент. — А вы уже не в том возрасте, мистер Малфой, чтобы повторить? — Ты издеваешься? — Люциус присел на землю рядом с ней и нежно повёл кончиками пальцев по ноге, поднимаясь выше и забираясь под платье. — Если я стану твоим первым мужчиной, то как ты объяснишь это родителям? Мне не хотелось бы, чтобы у тебя были проблемы, Belladónna. — А кто сказал, что я девственница? — с вызовом ответила она. Люциус нахмурился. Его рука уже была на внутренней стороне бедра Беллатрисы. Мгновение, и он узнает её небольшой секрет. Сегодня она забыла надеть бельё. Глаза Люциуса потемнели, и он резко погрузил в неё два пальца. Очередной громкий стон. — Хочешь сказать, что всё это время я напрасно боялся к тебе подходить? — его хриплый шёпот вкупе с движением чуть согнутых пальцев заставляли Беллатрису рвано выдыхать. — А знаешь, почему я боялся, почему так сторонился тебя? — Он ускорился. — В тебе есть всё, что мне нужно от женщины. Неординарность, безумие и красота. Я боялся, что не смогу сдержаться наяву рядом с той, которая не покидала мои сны, Belladónna. Беллатриса задохнулась от ярких ощущений, когда Люциус переместил пальцы на клитор. Грубые касания приходили на смену еле заметным. Контраст. Именно то, что их объединяло. Страсть, сменяющаяся ненавистью с такой скоростью, что рябило в глазах. — Почему… почему ты называешь… так? — рвано произнесла Беллатриса. — Ты как этот цветок: вызываешь такое же отравление, когда я нахожусь рядом. Зрачки расширяются, сердцебиение учащается, затрудняется речь, голос становится хриплым. И с каждой секундой, проведённой с тобой, эти симптомы усиливаются. Возбуждение, которое приводит к безумию, а затем смерти. Belladónna, ты — мой яд. Люциус убрал руку и развел её ноги в стороны, дергая на себя. Она услышала шорох одежды и удовлетворённо улыбнулась. Он её не оставит. Беллатриса была готова, наверное, впервые в жизни умолять, чтобы он только не медлил. Но его не нужно было просить. Она почувствовала, как его член полностью заполнил её. Люциус сразу же начал грубо толкаться. Сейчас его вновь не заботили желания девушки, его эгоизм вырвался вперед. А это было именно то, в чём нуждалась Беллатриса. Она напрочь забыла, что они не одни, что буквально над ними небольшой балкон Мэнора, куда мог выйти любой из двухсот приглашённых гостей. Громкие стоны сами срывались с её губ, заполняя всё пространство вокруг вперемешку с влажными шлепками. Люциус положил ей руку на шею и сжал пальцами горло. Тональность её голоса понизилась, но Беллатриса не замолчала. Даже в своих самых смелых мечтах, она и представить не могла, что они настолько подходят друг другу. Белла вцепилась руками в траву в отчаянной попытке остаться в сознании. Воздуха стало не хватать, а Люциус и не думал разжимать пальцы. Он смотрел, как бледнеет её лицо, как становятся тише хрипы, и продолжал отчаянно вбиваться в её тело. Лишь за несколько секунд до своего оргазма он отпустил её, позволив желанному кислороду проникнуть в лёгкие. Громкий сиплый вздох Беллатрисы, и они одновременно выгнулись навстречу друг другу. Яркая вспышка в голове, после которой перед глазами всё расплывалось. Она лежала на земле с прикрытыми глазами, позволяя лёгким волнам мурашек пробегать по телу. Беллатриса рассчитывала, что Люциус останется рядом или, возможно, поцелует. Даст хоть какой-нибудь намёк, что в его словах была хоть толика правды, что он на самом деле мечтал овладеть ею. — Так вот, от чего ты кончаешь, — тихо рассмеялся он, поднявшись на ноги. — Не думал, что тебе нравится уступать. — С чего ты решил, что хоть немного меня знаешь? — Беллатриса тоже принялась поправлять одежду, убивая в себе наивные мечты. Сегодняшний день стал последним, когда она пошла на поводу своих чувств. — Да, ты меня удивила. — Он обвёл взглядом её фигуру, задерживаясь на груди, которая уже была спрятана корсетом. — Скажи, а за Андромедой ваши родители тоже недосмотрели? Может получится собрать всю коллекцию сестёр Блэк, — Люциус ухмылялся. Его действительно забавляла мысль, что только что он переспал с сестрой своей будущей невесты. Когда он шёл за Беллой по лабиринту, он даже не рассчитывал на что-либо подобное. Ему на тот момент казалось, что это единственно верный путь: следовать за ней, убегать от чужих глаз. Малфой игнорировал свой же вопрос: зачем это вообще нужно делать? Но когда он увидел, как она беззащитно сидела у его ног, как её грудь быстро вздымалась, он решил попробовать. И она реагировала на каждое действие Люциуса, поощряя и выдавая ровно те эмоции, которые он хотел увидеть. Но зачем? Видимо, чёрная магия делала его тоже безумным. — Если ты, — Беллатриса быстрыми шагами сократила расстояние до него, — хоть пальцем тронешь Андромеду или просто подумаешь, что можешь воспользоваться ей, я убью, Люциус. Я убью то, чем ты дорожишь больше всего на этом свете, — она шипела на последних словах. Ярость затмила все остальные эмоции. Несмотря на утреннее недопонимание, Белла любила свою сестру. Лезвие кинжала упёрлось Люциусу в шею. Одно неверное движение, и эта статуя Фемиды будет вся в его крови. Она сразу же перережет сонную артерию, если он посмеет сказать хоть одно мерзкое слово в сторону Андромеды. — Даже не хочу знать, где ты прятала этот кинжал, — спокойно произнес Малфой. Он был абсолютно уверен, что за этой пустой угрозой ничего не скрывается. — Скажи только, для чего маленькая хрупкая девушка носит с собой такое маленькое хрупкое оружие? — Чтобы однажды вырезать какой-нибудь грязнокровке клеймо, — она засмеялась, когда увидела, как дернулся его кадык. — Да, Люциус, я знаю о Джейн. Как думаешь, она будет громко кричать, когда я буду выводить это слово на её предплечье? Г-р-я-з-н-о-к… — Понятия не имею, о чём ты, — перебил её Люциус. — Как же, — Белла неодобрительно цокнула, переместив кинжал немного ниже, — когтевранка с гриффиндорскими замашками. Невыносимая всезнайка. Ты знал, что профессор Флитвик за итоговый тест поставил ей сто десять баллов из возможных ста? Думаю, если бы её кровь была не такой грязной, то наша семья присутствовала бы здесь исключительно в качестве гостей. Он молчал, вглядываясь в её безумные глаза. Это была ошибка: идти за ней в сад. Ошибка, которая сейчас ощущалась болью где-то под ребрами и привкусом страха. Люциус был уверен, что никто не знал о его тайном романе с Джейн, который закончился совсем недавно. Малфой не смог отказаться от своей семьи, когда она предложила сбежать. Но ведь Беллатриса не могла ничего знать о ней? — Надеюсь, ты сгоришь в аду. — И ты, и я окажемся там, но только… неужели ты действительно думаешь, что дьявол примет меня за чужую? — Беллатриса опустила руку с кинжалом и вновь громко засмеялась. — Мы будем там вместе, но только по разные стороны пламени. Ты будешь гореть, Люциус, а я наслаждаться твоими криками. — Как же мы быстро шагнули от любви к ненависти. — Он сделал шаг назад, упираясь спиной в статую. Как недавно стояла она. — Какая любовь, Люциус. Каждый из нас получил, что хотел. — Она перекинула кинжал в другую руку, подобрала палочку с земли и принялась убирать красные пятна со своей шеи. — Не веришь в мои чувства? — Ему казалось, что он должен продолжать их бессмысленный флирт. Может, тогда она забудет о своих, как он надеялся, пустых угрозах. — Все твои чувства горчат у меня на корне языка. На большее ты не способен. Разве что с пресловутой Джейн. Даже жаль, что мы однажды убьем всех грязнокровок. Хотя я бы посмотрела, как её смерть сломает тебя. — Что ты сейчас хочешь от меня, Белла? — Чтобы ты воспитал своего будущего сына без этих гнилых замашек, которыми полон сам. Если мой племянник посмеет бросить хотя бы один заинтересованный взгляд в сторону грязнокровок… О, Люциус, тетя Белла будет очень-очень зла. — Поверь мне, этого не произ… — Хозяин Люциус, вас все ищут, уже начало, хозяин… — быстро проговорила Тинки, неожиданно появившись на дорожке. Она резко замолчала, когда перевела взгляд на мисс Блэк. Эта девушка не должна быть сейчас рядом с ним. — Тинки, ты должна молчать об этом, — прошипел Малфой, а эльф быстро закивала. — Буду через пару минут. — Знаешь, Люциус, — продолжила Беллатриса, когда Тинки занесла пальцы, чтобы исчезнуть с тихим щелчком, — она увидела слишком многое на сегодня, ты так не считаешь? Белла взмахнула кинжалом, а Люциус со страхом оглянулся. Раздался треск платья.***
— Молодой хозяин Драко, остановитесь! — кричала Тинки, бегая за мальчиком по саду Мэнора. — Вы уже почти взрослый мужчина! Вы не должны позволять себе такое! Драко звонко смеялся, петляя в лабиринте. Несколько минут назад закончились все занятия на сегодня, и он, наконец, может позволить себе отдохнуть от этой тонны ненужной информации, которую старались донести до него: зелья, французский, древние руны, астрономия и многое другое, что семилетнему ребенку совершенно неинтересно. Он спрятался за высокий пьедестал, на котором расположилась мраморная статуя женщины. В одной руке у неё были весы, а в другой какой-то непонятный предмет. Но взгляд Драко зацепился за другое. Одну деталь, которая явно была здесь лишней. Но кто и зачем это оставил? — Вот вы где! — сердито воскликнула эльф, появляясь рядом. — Тинки, а почему у этой женщины глаза завязаны чёрной тканью? — спросил Драко, рассматривая скульптуру. — Тинки?