На что похожа ваша музыка?

Прекрасный день поздней осени стоял на дворе. Выйдя на улицу, на крыльцо родного училища, Алексей вдохнул сырой и свежий осенний воздух. Серовато-коричнево-чёрная гамма, в которую нынче окрасилась окружающая природа, была расцвечена бледным холодным светом солнца. Теперь она напоминала старое и потёртое демисезонное пальто, к которому повязали лёгкий шёлковый шарф лимонного цвета, и это небольшое яркое пятно сразу придало всему виду живости и радостности. Алексей улыбнулся — просто так, открыто и искренне, как улыбаются только от хорошего настроения — и уверенно зашагал по направлению к парку, на ходу чуть помахивая из стороны в сторону кожаным портфелем, словно беспечный школьник. «Купить апельсинов, — неожиданно подумалось ему. — Как же хочется апельсинов!» Он решил свернуть в аллею, проходившую рядом с местной консерваторией, а оттуда, быстренько обогнув её, дойти до фруктово-овощной палатки. «Интересно, о чём она поёт, — Алексей, вскинув голову, остановился неподалёку от неоклассицистического здания консерватории и наблюдал за какой-то девушкой, которая мелькала в окне второго этажа, широко раскрывая рот. — Кажется, всего лишь распевает гласную. «А», она тянет букву «А». Да, вот так». Он перевёл взгляд вниз и увидел толпу студентов и студенток, высыпавших из главного входа. Каждый нёс с собой футляр с музыкальным инструментом, кто-то побольше, кто-то поменьше — видимо, это был оркестр. Толпа, казалось, возбуждённо шумела, все прощались: махали руками, целовались, хлопали по плечам, прежде чем разойтись в разные стороны поодиночке или маленькими компаниями. Алексей понаблюдал немного за весёлыми студентами и поспешил дальше, не особо оглядываясь по сторонам. Лишь оставив позади консерваторию, он заметил краем глаза, что кто-то упорно следует за ним по пятам. «Смешно. Не выдумывай, а? Кому нужно идти за тобой хвостом? Это просто совпадение, кто-то идёт по тому же пути», — мысленно хмыкнул Алексей, но, подстёгиваемый любопытством, обернулся. Он увидел одного из тех студентов, держащего футляр под мышкой и идущего рядом в ногу. Высокий, длинноногий молодой человек, ростом выше Алексея, в модном пальто и пёстром шейном платке лучезарно улыбался и что-то бойко говорил. Губы Алексея слегка дёрнулись, но он не попытался понять, о чём говорит ему молодой человек, и, отвернувшись, побыстрее зашагал к намеченной палатке. Объяснив продавщице, что ему нужно два кило апельсинов — вот этих, что покрупнее — он заплатил и принялся складывать купленное в авоську, извлечённую из кармана. Один особенно круглый и рыжий апельсин вдруг выскользнул из ладони Алексея и покатился по земле. Прежде чем Алексей успел наклониться за ним, кто-то моментально поднял катящийся плод и протянул его обратно. Этот кто-то был опять тот же самый высокий молодой человек. Алексей сдержанно улыбнулся, кивнул ему и, поспешно сунув поданный апельсин в авоську, заторопился к пешеходному переходу до того, как погаснет зелёный. Теперь он спиной чувствовал, как молодой человек продолжает следовать за ним, и это его волновало, смешило и раздражало. «Что, в самом деле, он хочет от меня? Зачем пытается со мной заговорить?» На другой стороне улицы Алексей внезапно нашёл спасение. Он увидел свою знакомую по театру, где работал, и, помахав ей рукой, приблизился и стал расспрашивать, как у неё дела. В какой-то момент между ними наступила небольшая пауза, и Алексей посмотрел в сторону. Его преследователь из консерватории стоял поодаль, не двигаясь с места. Только сейчас Алексей получше разглядел его лицо. В больших голубых, нет, скорее синих глазах читались растерянность и стыд, густые тёмные брови хмурились от неловкости и смущения. Молодой человек отвернулся было, но тут же снова посмотрел на Алексея. А тот вдруг почувствовал несдерживаемый прилив презрения в груди и поглядел на незнакомого молодого человека сурово, гордо, свысока. Он ненавидел, когда его жалели или стыдились. Когда жалели или стыдились таких, как он. Знакомая, чуть удивлённо подняв брови, спросила: «Кто это?» Алексей ответил ей на том же языке: «Не знаю». Они говорили друг с другом на языке жестов, как и большинство глухонемых.