Размах крыльев

      Он не может сфокусировать взгляд, когда Ло, в какой-то момент, становится слишком близко к нему, вплотную подойдя к крылатому. Тот щурит глаза, – ох уж эти глаза, словно смотрящие сквозь шкуру и глубоко внутрь души одновременно, – и Джейсу кажется, что это все становится через чур личным, и он отводит взгляд, расправляя голые плечи и раскрывая крылья. Те огромны, заполняют всю комнату и захватывают все внимание Ло, который выпрямляется и не может сдержать восхищенный вздох. Он тянет руки к чуду, к перьям, к недосягаемому ангельскому идеалу, но не трогает: ждет, пока Джейс утвердительно кивнет, скажет, что можно, и потому застывает в миллиметрах от белого пуха, на вид столь же мягкого, как облака в далеких небесах, как самая уютная кровать и одеяло, как то, что нужно потрогать хотя бы раз в жизни.       Джейс не может отвести глаза от приоткрытых в немой улыбке восторга губ – бледных, покусанных, обветренных, и сам почти перестает дышать. Он едва заметно кивает, и Ло этого достаточно, чтобы запустить пальцы в перья, провести по крепкому основанию крыльев, и понять, что это самое лучшее, что когда-либо случалось с ним – никогда в жизни ему не доводилось трогать сами небеса. Он смелее надавливает, беззвучно пересчитывает перья, щупает сгибы, аккуратно давит и сразу убирает руки, стоит Джейсу поморщиться. Тот внимательно наблюдает за очарованным Ло, который с упоением исследует каждый миллиметр самой красивой его части тела. Он любуется каштановыми волосами, мелкими шрамами на лице, смелыми движениями шаловливых ладоней, которые любовно изучают каждое перышко. На глаза без очков попадает луч солнца, и Ло смешно хмурит нос, заставляя крылатого растаять. Джейс ни капли не жалеет о том, что попросил снять того свои непонятные солнцезащитные очки – в этих глазах было столько детской радости, словно тому дали самую сладкую конфетку мира. Ло увлеченно поджимает губы, – свои чертовски привлекательные, бесцветные губы, – кивает сам себе и заходит Джейсу за спину. Тот напряженно выпрямляет позвоночник, но продолжает сидеть на месте, резко мотнув головой в качестве очередного согласия, нового «можно», дающего краш-бланш на все, что пожелает сделать Ло.       Тот бесцеремонно кладет ладони на лопатки, проводит вниз, по небольшим коротким перьям, и спускается к хвосту. Джейс искренне рад, что Ло не видит его покрасневшие щеки, горящие глаза и смущение, проглядываемое в каждой напрягшейся мышце, застывшей груди, сжатых кулаках, теребящих зеленые льняные штаны – все, что на нем сейчас есть. Руки Ло застывают на основании хвоста, не решаясь идти дальше, и Джейс от удовольствия неосознанно распушает перья, становясь еще больше, еще пушистее, и из Ло вырывается вздох искреннего благоговения. Ему по-настоящему нравятся эти очаровательные крылья, роскошный хвост и пух с перьями на спине. Он позволяет себе пригладить пух на пояснице, и Джейс, донельзя смущенный, слишком резко вдыхает теплый воздух и выпрямляется еще сильнее, до хруста позвонков, и слегка, едва-едва заметно, приподнимает хвост.       В этот момент время будто застывает, и Ло неспешно проводит пальцами по изящным перьям, отмечая то, насколько же они, все-таки, шелковистые и чертовски нежные. Все это интимно, до безумия лично, и он это прекрасно понимал, стараясь никак не показать свою осведомленность об этом. Щеки обжигает румянец, он смущается, когда понимает, что хвост поднимается навстречу чувственным рукам, и гладит его чуть настойчивее.       Джейс млеет в ласках, а Ло даже представить себе не может, насколько ему приятно и хорошо. Когда Ло убирает руки, тот едва подавляет разочарованный вздох, но, когда эти же шершавые ладони перемещаются на шею и плечи, аккуратно проводят по крохотным перьям на позвонках, он прикусывает язык, лишь бы наружу не вырвался скулеж – настолько это было чудесно. Ло не пропускает ни единого миллиметра, изучает каждый сантиметр его спины, и в какой-то момент Джейс не выдерживает и слишком громко выдыхает, привлекая внимание Ло. Тот мгновенно убирает руки и отходит на шаг назад. Пернатый тихо разочаровано стонет, опуская голову.       – Извини, я сделал тебе больно? – обеспокоенно спрашивает Лололошка виноватым тоном, пряча руки за спину.       – Нет-нет, не сделал, просто… – Джейс опускает плечи и поворачивает голову к Лололошке, отчаянно отводя взгляд и краснея, – Спина у скайзерневцев очень и очень чувствительное место. И шея. И поясница. Вообще все, к чему крепится хвост и крылья. Вся задняя часть.       – А-а-а… – Протяжно тянет Лололошка, и, глубоко вдыхая, перемещается вперед, встает перед Джейсом и пытается заглянуть ему в лицо, пока тот пытается его спрятать за длинными черными волосами и ладонями, – Джейс, послушай. Бастиан просил узнать размах твоих крыльев. Ты можешь, ну, не знаю, лечь на пол, чтобы я мог на нем поставить метки и измерить его?       – Может, в следующий раз?       Джейс закинул ногу на ногу и чуть сгорбился, стыдливо пряча глаза. Организм, столь давно не получавший ласки, требовал продолжения банкета. Та потребность в прикосновениях, которую он так долго отрицал, желания о нежности, нужда быть нужным и любимым, – и все это вылезло именно сейчас, в столь неподходящий момент. Возбуждение с головой накрыло пернатого, заставляя того тяжело и недовольно сопеть. «Как же неудобно получилось, однако», – промелькнуло в голове.       – Хей, Джейс, ты чего? – беспокойно любопытствует Лололошка, наклоняясь и пытаясь поймать изумрудные глаза. Его взгляд пал на внушительный бугор на штанах, который так отчаянно прикрывал Джейс, и он медленно выпрямился, – Извини, я…       Слова застряли в глотке. Джейс наконец соизволил поднять глаза, и, Ло клянется, в них горело желание, дикое, страшное. Расширившиеся зрачки, почти полное отсутствие зеленой радужки и туманный взгляд, едва ли способный сфокусироваться – невольно Ло довел Джейса до кошмарной похоти, и, сказать честно, это ввело его в тупик. Лололошка понимал, что то, что он делал – достаточно интимно, но не думал, что настолько.       Зато Джейс прекрасно знал, чего он хочет, и потому, схватившись за проклятущий клетчатый шарф, потянул Ло на себя. Он не был уверен в том, как именно тот отреагирует на его действия, потому едва ли прикоснулся губами к чужим – не поцеловал даже, больше клюнул. Ответом на неуверенные действия ему стал недоуменный выдох и расширившиеся от удивления глаза. Обветренные, обкусанные губы соприкоснулись с разгоряченными и пряными, и ощущение этого контраста будоражило, сносило все последние рубежи приличия с Джейса. Но он отпускает шарф, боясь, что перешел границу, и давит рукой на грудь Ло, отодвигая, заглядывает в голубые глаза и тонет. Там плескается напополам с желанием само безумие, изумление, и, на удивление, любопытство, которое прячется в самой глубине черных зрачков. Ему интересно, он собирается продолжить, и его мысли схожи с мыслями ангела – отсутствие любви, одиночество, аналогичная ситуация. Ло аккуратно берет запястье и убирает руку со своей груди, и уже сам тянется за новым поцелуем – уже настоящим, чувственным, тем, которым он так давно хотел если не насладиться, то хотя бы попробовать. Рука тянется к чужой груди, к мощным плечам, другая переплетает сухие бледные пальцы с большой ладонью – Ло и не замечал раньше, насколько у Джейса те были велики. Теплая, поцелованная солнцем кожа под рукой мягче шелка, простое человеческое прикосновение, дарящее столько ощущений, сколько ни Джейс, ни Ло не могли почувствовать наедине с собой. Джейс не отстает, и свободной рукой забирается под белую толстовку, оглаживая шрамированную кожу, щупая напрягшиеся мышцы. Ло бережно целует, выпутывает руку из крепкой хватки и перемещает на шею, невесомо проводит пальцами по кадыку, трогает острые скулы. Он осторожно гладит затылок и с восторгом улавливает мурчащий тихий стон со стороны Джейса. Тому хорошо, тому чертовски приятно, и, он признает – это то, что тот хотел почувствовать очень и очень давно. Вся эта нежность, неприкрытое желание и новый опыт, в конце концов, были недостижимой мечтой с тех самых пор, когда он покинул родной мир.       От тяжелых мыслей Джейса уводит Ло, пытающийся углубить поцелуй и протолкнуть язык дальше. Он не давит, ждет, пока пернатый разомкнет челюсть и сам проявит инициативу, что Джейс и делает, грубо и яростно проталкивая свой язык в рот Ло, заставляя того удивленно промычать в ответ. Им мало воздуха, им недостаточно друг друга, и в какой-то момент Джейс чуть не падает с проклятущей табуретки, чуть не прикусывает язык Ло и чуть не утягивает его за собой. Он рывком встает и крепко хватает Ло в охапку, заставляя того удивленно пискнуть, и падает вместе с ним на мягкую кровать рядом, выбивая из его глотки испуганный вскрик. Тот охает, когда Джейс наклоняется над ним и жестко фиксирует его руки над головой. Пернатый смотрит ошалевшим и затуманенным взглядом, тяжело и глубоко дышит полной грудью. Он снова целует – напористо и сильно, переплетая языки в диком танце, и в какой-то момент взмахивает крыльями. От того, насколько это было неожиданно и красиво, Ло замирает в восторге, заставляя Джейса недоуменно отпрянуть. Он склоняет голову набок в непонимании.       – А можешь… еще раз, – Ло дышит тяжело, сказывалась нехватка воздуха в поцелуе, – расправить крылья?       Джейс смотрит, не совсем понимая, что от него хотят, но послушно расправляет крылья, заполняя ими все пространство вокруг. Ло извивается в чужих руках и выпутывается, тянет ладони и зарывается в белые перья, вырывая из Джейса тихий скулеж. Он наклоняется к лицу Ло, дышит ему в шею, пока тот аккуратно перебирает легчайшие перышки, и задыхается от переполняющих все естество ощущений и эмоций. Ло перемещает руки на спину – Джейс выгибается навстречу ласкам и млеет от наслаждения, и в отместку оставляет красное пятнышко на шее. Шарф мешается, и Джейс нетерпеливо тот развязывает, кидая куда-то на пол, а после прерывает Ло и снимает раздражающую толстовку, которая отправляется туда же.       Ло ненарочито заламывает крылья Джейса, пытаясь потянуть того на себя.       – Какая наглость, – выдыхая, охает Джейс.       Он настойчиво проталкивает ногу между коленями Ло и упирается в чужое возбуждение, вырывая из глотки того стон. Ло примирительно убирает руки, и Джейс, хитро смотря, зарывается лицом в чужую ладонь. Пальцами Ло чувствует разгоряченное дыхание, чужую ехидную улыбку. Он позволяет себе убрать челку Джейса, чтобы видеть сверкающие изумруды, в которых все так же пылала страсть. Пернатый хмыкает и проводит припухлыми от поцелуев губами по ключицам голубоглазого, заставляя того задохнуться от чувств. Щурясь, Ло невесомо проводит пальцами по крепким плечам, оглаживает большую грудь, задевает возбужденные соски, и ловит поцелуем гортанный стон. В отместку Джейс оставляет больше алых засосов, слегка прикусывает и размашисто лижет вставшие соски Ло. Тот думал, что еще чуть-чуть, и сердце выскочит из груди, но нет, Джейс прижимает того к кровати, аккуратно давит, но больно не делает, а сам спускается ниже, целует пресс, обцеловывает шрамы, и, глядя Ло в глаза, поддевает резинку штанов. Но дальше не идет, ждет разрешения, стоит смирно, и Ло приподнимается на локтях, смотрит неуверенно и даже слегка испуганно, и кивает.       «Можно»       И Джейс улыбается хитро-хитро, снимает последние элементы одежды с Ло, и, притянув того к себе, успокаивающе целует и садит на кровать. Он осторожно оглаживает внутреннюю часть бедер, отвлекая, а сам пальцами осторожно притрагивается к сочившейся предэякулятом головке, едва-едва надавливает и слышит тихий стон. Ло отворачивается, он страшно смущен, и Джейс пользуется этим, осторожно прикасаясь губами к бархатной коже, неспешно оглаживая языком и помещая ладонь на основание. Наградой был ему громкий, – по-настоящему громкий, не дай боже тот вырвался за пределы комнаты, – стон, и Ло спохватывается, закрывая рот рукой. Однако пернатого не устраивает такое развитие событий, и он перемещает эту же руку себе на затылок, и Ло понимает, что тот требовал награды за свои действия. Он закрывает глаза и со скулежом выдыхает, когда Джейс пытается вобрать больше, чем головку, и начинает уверенно двигаться, лаская возбужденный член языком. Сказать честно, у него никогда в этом не было опыта, ни в дающем, ни в принимающем виде, но он искренне надеется на то, что у него выходит сносно. И Ло подтверждает это, запрокидывая голову и снова испуская протяжный стон, чуть сжимая волосы на голове и беззвучно умоляя быть помедленней. Он догадывается опустить руку ниже, на чужую шею и лопатки, и тоже получает в ответ утробное довольное урчание, и тут у Ло перехватывает дыхание – до того было приятно то вибрирующее ощущение горячего влажного рта.       Но Джейс тоже хочет ласки, и потому через некоторое время отстраняется, оставляя тонкую ниточку слюны, и Ло недовольно хмыкает. И он, извиняясь за прерванное блаженство, гладит того по голове, по спине, целует щеки и шею, слабо прикусывает мочку уха, и сам приспускает штаны – свой орган уже конкретно ныл и требовал разрядки, изнывая от истомы. Ло замирает, и Джейс закатывает глаза.       – Да ничего я тебе не сделаю, – шепчет пернатый, обдавая ухо теплым дыханием, – успокойся.       И Ло действительно расслабляется, полностью доверяя. В конце-то концов, профессор Джейс не дурак и делать какие-либо манипуляции на сухую и без подготовки не станет. Ло перемещает руки на пернатую спину, спускается к пояснице, зарывается пальцами в пух и с умилением снова понимает, что хвост под его руками опять приподнимается, и сам Джейс выгибается навстречу шершавым ладоням, задыхаясь от наслаждения. Он сжимает простыни над головой Ло, чуть ли не рвет белоснежную ткань, и совсем не по-мужски хнычет и всхлипывает, пряча лицо в бледной, мокрой от поцелуев и пота, шее. Вбирая солоноватую кожу в рот, он сам не особо осознает, что делает, и кусает, не больно, но ощутимо, и Ло ахает, сжимая пальцы слишком сильно, и именно так, как нужно, чтобы вырвать из уст Джейса шумный стон. Тот плотно прижимается, забывается, виновато зализывает оставшийся след от зубов, и Ло что-то невнятно шепчет, пытаясь заглушить чужой скулеж. Джейс собирает крылья, делает жаркий пушистый кокон вокруг них, и больше не может – тянет руку между тел, обхватывает возбужденные члены, давит на головки и быстро двигает ладонью, перехватывая в жадном поцелуе чужие голодные губы, и узел внизу становится совсем невыносимым. Он кончает, несколько раз толкаясь, уводя за собой Ло, и хрипло дышит на ухо.       У них обоих совсем не осталось сил, но если Ло может позволить себе обмякнуть на мягкой кровати, то Джейсу пришлось приложить титанические усилия, чтобы ненароком не прижать Ло тяжелым телом. Он дышит полной грудью, выгибает спину и отстраняется под недовольный стон со стороны партнера. Белая субстанция липкая и неприятно холодит кожу, и, подбирая первую попавшуюся вещь с пола, – то был бедный клетчатый шарф, – вытирает сперму сначала с груди и живота Ло, а потом с себя под сердитый взгляд разъярённых голубых глаз.       – Возмущаться он еще будет, – ворчливо отзывается Джейс, и, немного подумав, добавляет: – Четыре с половиной метра.       – Че? – Фраза пернатого поставила Ло в тупик.       – Размах моих крыльев – четыре с половиной метра, – Джейс плюхается рядом с Ло, притягивая того к себе, и, наблюдая за непонимающим выражением лица, хмыкает и поясняет: – Это ужасно неприличный вопрос для скайзерновца. Сравнимо с вопросом про длину полового органа.       – Ну я же не скайзерновец! – Возмущается Ло.       – Ну вот скажи, если я раньше спросил у тебя про длину твоего члена, ты бы сразу мне так и ответил, да? – Он ехидно хихикает, смотря на вспыхнущее от стыда лицо Ло, – То-то же. Спи. Завтра все Бастиану расскажешь, только без подробностей, договорились?