идол

Лиза любила школу по нескольким причинам. Узнать что-то новое на уроке литературы, карими глазами водя по строчкам стихов, сыграть на перемене с Генкой в крестики-нолики и увидеть личного идола за последней партой. У идола тёмные волосы по плечи тонкие, татуировки на руках и свободный стиль одежды, из-за которого она вечно у директора сидела на переменах больших. У идола красивые зелёные глаза, что сияют ярко и улыбка лучезарная, после которой следует заразительный смех. У идола много друзей, с которыми она вечно время проводит в школе и на хатах разных. Там они пьют и курят сигареты запрещённые, свой организм убивают медленно; на коротком поводке собственную смерть держать пытаются. У идола хриплый голос, неправильный прикус и идеальные черты острого лица, что делает школьную атмосферу приятней. И имя у него богоподобное — Виолетта. *** Идол влюблён в идею вести себя подобно ребёнку и веселить всех, пока сам тонет в масках различных и убивает себя медленно, оставляя на теле тонкие красные шрамы канцелярской линейкой. А Лиза боится перед мамой спалиться, что душ принимает слишком горячий или прячет ляжки свои худые, а по ночам дрочит на порно лесбийское и стонет тихо в рукав толстовки. Идол красит волосы и снимает это на старый телефон, что весь в наклейках, а лента ВК забита различными картинками грустными и порой даже глупыми. Андрющенко в этих картинках ищет смысл, но пока ты в комнате, то далёкий рассвет молодости пройдёт за её окнами. Идол всегда в окружении людей и будто светится изнутри, притягивая к себе остальных, пока Лиза лишь втыкает в небольшого размера уши второй наушник и делает музыку в них громче. Она тайно мечтает выбраться из этого кокона и подойти безмятежно  познакомиться и первой сделать шаг к прекрасному и желанному. Но каждый раз останавливается и заходит за очередной поворот, чтобы не видеть объект обожания и не кормить себя надеждами, что никогда не произойдут в реальности, кроме её головы черноволосой. Лиза своего идола романтизирует под песни тихие и спокойные, пока та бегает по тёмным улицам, кричит громко, что она ребёнок рейва и рисует непристойности на стенах подъездов. В руках её стеклянная баночка слабого алкоголя из дешёвого ларька в черте города, а на груди надпись огромная. Идол Андрющенко называет шутливо Индиго, потому что она необычная и выделяется среди толпы своими волосами рыжими, которые она сама отрезала, находясь в дикой ночной истерике, которые у неё часто случались. Кличка пошла по классу, а потом медленно по школе распространилась, да так, что настоящие имя брюнетки все забывать стали, кликая её Индиго. Потому что Виолетта Малышенко себе позволяет. Идол позволяет себе не прийти на первые два урока и стоять у доски, пытаясь скрыть улыбку и заливистый смех, пока учителя лишь руками разводили и пускали непутёвую ученицу на своё место. Но абсолютно каждый слушал девушку, когда та проходила на уроки поэзии и читала свои стихи, написанные размашистым почерком. Лиза тоже пытается писать, но из-под её тонких рук выходят только слова любви к Виолетте и страдания души раненой. Ей всё равно на проблемы в семье, мать, что полностью ушла в свою жизнь и забила огромный болт на жизнь ребёнка и на парня, который хочет ей в мужья идти. Пока идол ходит в привычной чёрной джинсовке, курит в окно школьного туалета и смеётся громко, Андрющенко дышит полной грудью. *** — Ты ведь никому не скажешь? — разноцветные таблетки, разлитый напиток и испуганные детские глаза Виолетты. Они в гостях у Кристины Захаровой — местной хулиганки и её лучшей подруги. У Вилки на коленях пилюли разноцветные, а у Лизы собираются слёзы в уголках карих глаз от осознания всей ситуации. Её идол — наркоманка обычная. И её идол рискует ежедневно, но на большее не заслужила. Ведь чувствовала и добро, и зло, ощущая боль царапин на коже. — Никому. — клянётся душой и телом, пока Малышенко на глазах чужих кидает таблетку неизвестную в рот и улыбается нежно, от чего сердце по швам рвётся. Потом она Лизу на машинке стиральной целует, вызывая приглушённые стоны и надеяться забыть эти рыжие волосы после действия наркотика. ***   Виолетта после того случая пропадает на хатах разных, теряясь в травке и таблетках различных, что стают её второй кровью и заменяют практически всех друзей и кислород, пока Лиза пустую парту спереди сверлит глазами и тревожные догадки строит успевает. Тот поцелуй у неё в голове застыл, прокручиваясь вечно перед глазами, стоило их только закрыть на миг. И снова тепло губ Виолетты, её чёрное худи и музыка с соседней комнаты, которую они слушали остатком трезвого мозга. Лиза волнуется, когда Вилка не приходит в школу около недели, лишь изредка мелькает под её окнами, медленно переставляя ногами тонкими и подолгу рассматривая местность её района. На улице зима бесконечная, холод, что до костей пробирает, но Андрющенко лишь поправляет шапку и трёт активней руки, чтобы согреть ладони замерзшие. Она ждёт личного идола, что выйдет из пучины темноты дальнего угла её двора и сможет осветить личный мир Лизы. Виолетта появляется тихо. Приносит за собой запах сигарет стойких, вишню и небольшую бутылку шампанского. Андрющенко переводит взгляд на её профиль, замечая новые тату на лице. — Тебя же исключат за такое. — мягкое касание к холодной щеке, мурашки по телу и неожиданно тёплый взгляд Виолетты. Она в приятном мраке, тусклом свете фонаря, выглядит словно ангел падший. Но почему-то в каждом сантиметре кожи читается невинность. Виолетта смотрит долго и тяжело, от чего Лиза неприлично краснеет и ощущает жар по всему телу от взора напротив. Он непристойно нежный и томный, что брюнетка сама чувствует желание внутри себя. Мягкое прикосновение к губам еле тёплым, руки на щеках и напор языком, чтобы углубить его. — Ты ведь никому не скажешь? — хрипло от недостатка воздуха. — Никому. — потому что личному идолу она может пообещать что угодно.