«Если так сильно хочешь умереть от моей руки, сосредоточься на том, чтобы сейчас отдохнуть»
Жар вновь вернулся к нему, но уже не из-за болезни. И о чём она вообще думала, когда вытворяла такое?! Слабый треск того, что осталось от палений в камине, отвлекает юношу. Костер уже догорает, а в хижине давно царит прохлада. Окно и дверь плотно заперты, но сквозь небольшие щели между досками можно увидеть слабый свет. Значит, уже утро, и нужно собираться на поиски всех остальных. Ванитас аккуратно выпутывается из одеяла, чтобы одеться и подкинуть дров. Наблюдая за пламенем, он слышит шуршание и решает, что Жанна проснулась. И уже думает, как вести себя перед ней. Может, притвориться, будто он ничего не помнит? Или подколоть разок за её желание спасти его любыми способами? Однако вместо её пробуждения он видит немного иную картину: во сне девушка кутается в тонкую ткань ещё больше, пытаясь вернуть недостающее тепло. Одеяла не хватает, поэтому как бы она не вертелась, согреться ей не удаётся. По-хорошему ей бы уже проснуться, ведь неизвестно, как далеко успели скрыться Жеводанский зверь и Серебряная Ведьма. Или Хлоя, если верить вчерашнему разговору. Но Жанна спит так крепко после того, как почти всю ночь следила за ним. Ванитас решает подождать ещё немного, а заодно попытаться найти кого-то, используя дым от костра как маяк. Затем Ванитас берёт плащ Жанны и садится перед ней на колени. Из-за лёгкого материала одеяло постоянно сползает, поэтому он старается крепко заправить его. Когда с этим слоем было покончено, юноша расправляет белую накидку и кутает девушку уже в неё. Нечаянно его ладонь скользит по её щеке и волосам, и он вынужден заметить, как это приятно. Кожа у Жанны будто бархат, она нежная и без каких-либо изъянов, полная противоположность его собственной. Локоны у Жанны будто шёлк, они мягкие и блестящие, хочется трогать их снова и снова. Сама Жанна будто сплошной фарфор, она спокойная и кажется слишком уязвимой в таком положении. Её голова наклонена вбок, густые ресницы опущены, губы чуть приоткрыты, а грудь опускается и поднимается в размеренном темпе. Жанна невероятно красива, и Ванитас решает для себя, что именно поэтому ему так сложно перестать рассматривать её. Он бы не хотел, чтобы это умиротворённое выражение лица исказила злость и печать, охватывающая её каждый раз, когда она вспоминает о своей миссии здесь. Ванитас обязательно найдёт способ избавить того вампира от проклятья и не позволит ни Жанне, ни кому-либо ещё марать руки кровью. Но перед этим нужно отыскать книгу, Ноя, Данте и всех остальных. За стенами хижины захрустел снег. Проверяя, на месте ли его кинжал, Ванитас направляется к выходу..
16 июня 2023 г. в 01:11
Ванитас выдержал многое. Он мало что помнит о тех временах, когда его жизнь не висела на волоске практически ежедневно. Аномальная удача, если так можно назвать действительность, полную одних лишь страданий и потерь, стала его личным проклятьем. Если он вынес все смертельно опасные эксперименты Моро и силу Луны, то небольшой порез, полученный в бою с каким-то взбалмошным подростком, точно потерпит.
Именно с такими мыслями он кинулся защищать Жанну, когда увидел, как этот сопляк набросился на неё с ножом. Ванитас догадывался, что лезвие пропитано ядом, созданным для убийства вампира, поэтому решил, что обойдётся малой кровью. Однако потом, когда с проделками Шарлатана было покончено, а рана обработана, он осознал, что что-то не так. Контроль над телом терялся, а температура росла. Яд всё-таки действовал, стремительно внедряя токсины в организм. Но даже так Ванитас, упрямая натура, был уверен, что справится сам, без чьей-либо помощи.
Сейчас же, ощущая лишь легкую слабость из-за пережитой лихорадки, он в какой-то степени благодарен Жанне. Она не смогла бросить его под тем деревом, несмотря на всю чушь, которую он наговорил ей тогда. Кто знает, что бы случилось с ним, если бы она поступила иначе?
Ванитас поправляет сползшее одеяло, которым они оба укрыты, и его взгляд нечаянно опускается на оголенные женские плечи и ключицы. Воспоминания о вчерашней ночи мелькают в голове, заставляя чувство облегчения уйти на второй план и освободить место для… стыда.
Он никогда и никому не позволял смотреть на своё тело. Помимо простого уродства в виде множества шрамов да рубцов, а также метки Вампира Голубой Луны там ничего не было. И будь на месте Жанны кто-то другой, Ванитас чувствовал бы исключительно злость от того, что его лицезреют без одежды. Плевать, что о нём подумают, просто казаться уязвимым не хочется. Мало ли попытаются копнуть глубже и найти слабое место. Но с ней юноша испытал нечто иное. По неизвестным причинам ему не хотелось, чтобы она, увидев то, через что он прошёл, испытала к нему отвращение или, что ещё хуже, жалость.
И то, как она пыталась напоить его водой… Ранее Ванитас видел подобное выражение лица лишь во время её сражений.