волейболисты-гомосеки

Эмир косо смотрит на попытки своего молодого человека пригласить девушку из его компании на свидание. Рустам, молодой человек Кашокова, боялся чужого осуждения. Он был зависим от мнения окружающих, поэтому каждый свой шаг, что не входил в «нормы» общества, тщательно скрывал. Эмир был до безумия тактильный и любвеобильный, пока Рептилоид предпочитал лишний раз обезопаситься. Зная свой круг общения, он ясно понимал, что ни к чему хорошему подобного рода отношения привести не могут. Выше своих чувств тоже переступить нельзя было, потому они вдвоем решили пойти самым тернистым и полным вопросов путём. Спустя большое количество разговоров в пустую и попыток поддержки, Рустам принял Эмира и свои чувства. Не без сомнений, но принял. Кашоков в свою очередь ни разу не усомнился в надобности романтических отношений между ними, он в них верил. По ощущениям, даже в Деда Мороза в 5 лет он верил не настолько сильно. На командных тренировках они мало контактировали, но поддерживали любые шутки, чтобы между ними не было очевидной отстраненности. Никто никогда не воспринимал подобное всерьёз, ибо все все еще думали, что у Рептилоида девушка, а слухам про Эмира никто особо не верил. На дворе апрель месяц. Очередная тренировка проходит еще более скудно, чем обычно. Человек сегодня пришло много, ибо завтра они едут на турнир, за который они всем коллективом заплатили примерно три тысячи. Дело медленно, но верно доходит до разминки нападающих, но Кашокова не было на своем месте. Какими бы не были его отношения с людьми из команды, но все понимали, что лучше него связки в команде просто нет. Все растерялись, как и тренер, которая видела его буквально пару минут назад, но Диана(тренер) решила встать в три вместо него и иногда озадаченно смотрела на вход в зал. Рустама тоже не было в зале, на что вряд-ли кто-то обратил внимание. В это время оба парня были в мужской раздевалке, для вида захватив с собой бутылку. Рептилоид вальяжно развалился на продолговатой скамейке возле шкафчиков, рассматривая бутылку с водой, что уже была наполовину пуста. Эмир же сидел на полу, упрямо вглядываясь в глаза молодого человека, усердно пытаясь понять, о чем тот думает. — Как день прошел? Им редко удавалось полноценно поговорить даже на отвлеченные темы, ибо, зачастую, Рустам усердно пытался делать вид, что он натурал, а Эмир уважал его личное пространство и пытался никак не навязываться. — Пока шел домой, ебнулся в лужу возле монетки, — не отводя взгляд от бутылки, пробормотал парень. Что же, на этот раз, Кашоков даже был не удивлён, что бутылка для воды оказалась интереснее него самого. — Куртку черную жалко, а так - ничего сверхъестественного. — Понятно, — Эмир усердно думал насчет того, какую тему можно придумать для разговора. В последнее время, когда в тупик заходили даже темы, на которые можно было общаться часами, с Рустамом было общаться еще тяжелее. — А я вот… Дверь в раздевалку открылась настолько резко, будто ее распахнули с ноги, и она вот-вот сорвется с петель. К ним зашла Диана с хмурым лицом и взглядом, которым уже была готова убить. — Вы охренели что ли? — не забыв пнуть Рустама, тренер прошла к кулеру. Она взяла свой стакан из «Bright Fit» и выпила всю до этого налитую воду. — Ты вообще должен стоять на связке, бессовестный. Их тренер серьезно подходила к их подготовке к соревнованиям и тому подобным мероприятиям, понимая, что ее ребята многого достигли за два года игры и смогут достигнуть в волейболе еще большие успехи, если не будут отлынивать от офп и техничек. — А на тебя.., — Диана Вячеславовна пользуясь сидячим положением Рептилоида, будто была выше него, смотрела наигранно высокомерно. — Сил моих больше нет! Рустам с ухмылкой проводил тренера взглядом, пока она выходила из раздевалки. — Реально пора идти, Мир. Парень и не думал о нехватке общения со вторым, ведь голова его вечно была забита чем-то неземным. Эмир не знал его мотивов и мыслей, но его душу тяготило то, что у того в планах никогда не было ими делиться. Незнание чувств и эмоций партнера доводит до того, что мы теряемся и не можем даже себе представить, что можно было бы сделать дальше. За недолгие 9 месяцев недомолвки брали вверх над воспоминаниями, что согревали душу. Может, стоило одно из них вспомнить, чтобы стало полегче? Вся семья Кашокова прекрасно знала про «дружбу» их сына с Рустамом. Они его любили и всегда были рады увидеть, пригласить в гости. В этот раз они пошли дальше и позвали их поехать на дачу на выходные следующим составом: мама, папа, младшая сестра, Рустам и Эмир. На дворе была середина августа, а дальше 11 класс: пробники, ЕГЭ, репетиторы, консультации. В общем и целом, полный пиздец. У Рустама через неделю день рождения, к которому Эмир готовился со всей ответственностью. Он собрал близких друзей первого, надеясь прийти к Рептилоиду домой в двенадцать ночи, чтобы произвести впечатление. Эмир был готов на многое ради него, даже сделать что-то в убыток себе. Любовь прожигает все изнутри, обостряет любые чувства и эмоции. Как и весна обостряет любовь. В те времена был разгар их чувств, ведь это было лишь начало их пути, когда у них не было сомнений. В один день, ранним утром, они решили пойти на небольшое и малолюдное озеро, чтобы побыть вдвоем и обсудить будущее. Наверное, это воспоминание было самое яркое, ведь все еще одурманивал запах леса и влажного воздуха. Они постелили небольшой плед, развалились на нем, обнимая друг друга так крепко, пытаясь вложить в объятия все чувства. В наушниках играла pyrokinesis - отказываю небу — одна из самых атмосферных и родных для них песен. — И преломляю свет раз за разом, — Рустам не умел петь, никогда и не пытался научиться, но песни всегда были и будут выражением собственной боли, мыслей и переживаний. По этим же причинам, за плохой голос и хорошую песню редко осуждали. — И если мне приказывают звёзды — я отказываю. Эмир недалеко от себя заметил пару ромашек, будто бы идеальных. С листиков иногда одиноко скатывалась роса, что осталась после ночного дождя, а лепестков было ровное количество, которое всегда указывало на «любит». Легкая улыбка коснулась его щек, он потянулся за ними, сорвав одним цветок. — Я отказываю небу, — Кашоков положил ромашку Рустаму на волосы, вправляя стебель немного внутрь, чтобы она продержалась на голове у брюнета хоть недолго. — Я отказываю солнцу и луне, солнцу и луне. — Я отказываю небу. Я отказываю солнцу и луне, солнцу и луне. Они обменялись мимолетными взглядами: любящими, привязанными и очень благодарными. Солнце лениво поднималось из-за горизонта, даруя своему отражению в озере все новые краски. Сегодня оно ощущалось немного больше и необычней, чем всегда. Август занял огромное место в их воспоминаниях, все большее напоминая, что они навсегда вместе. В каком-то сентябре они смогли найти друг друга, а вместе с тем нашли и свой дом. В наше время домом называют место, куда приходят поспать или поесть, но я точно уверен, что дом - это ничто иное, как люди. Тренировка, в общем и целом, прошла нормально, только Эмира не покидало ощущение одиночества. Каждый человек в зале мог найти себе собеседника, поделиться своими эмоциями, а он держал все в себе. Не имел возможности тогда подойти к кому-то и начать говорить. Это по своему убивало. После окончания тренировки, он самый первый переоделся и ушел, желая побыть в одиночестве, которое не будет его душить. На дворе был теплый апрель: люди потихоньку убирают зимние вещи, чтобы через пол года вспомнить про их существование с громкими матами; пахло весной - это явление парень не смог объяснить хотя бы для себя самого. Раньше бы это казалось чушью, мол, у времени года есть запах.Сейчас же, идя по темным улицам в начале десятого, все обретает особый смысл, наступает время рассуждений и своеобразных трабблов. Эта весна обещала стать тяжелее, чем остальные. Не заметив одну из сотен луж, которая была глубже остальных, Эмир наступил в нее под коварный смех судьбы со словами: «Пошел нахер, мальчик, в жизни бывают еще и физические наказания в виде мокрых носков». *** Рустам Рептилоид 7:30 доброе утро. встал уже? Кашоков просыпается от входящего уведомления, пытаясь силой мысли уведомить отправителя, что в субботу в такую рань ему вообще насрать. Но увидев имя человека, он невольно улыбается и засовывает негодование подальше. Эмир Кашоков 7:31 доброе) только что. во сколько встречаемся и где? Пока он ждал ответа парня, решил, что лучше принять душ, ведь прекрасно понимал, что после соревнований он будет выглядеть, отнюдь, не как Леонардо Ди Каприо (но очень хотел бы). Рустам Рептилоид 7:39 кто-то явно должен больше читать чат. в пол девятого возле современника, мир. Эмир Кашоков 7:50 *фото* Рустам Рептилоид 7:51 хахаха, что за ди каприо Эмир улыбнулся этому небольшому и нелепому совпадению. Сам по себе Рустам не был человеком сочувствующим или хорошо поддерживающим. Он был человеком, с которым хочется проживать счастливые моменты, а в моменты душевной боли его просто не окажется рядом. С этими мыслями Кашоков нацепил на себя черные джинсы, серый свитшот и аккуратно сложил в рюкзак шорты, черную футболку, наколенники и термобелье. Нужно было хотя бы слегка перекусить, чтобы позже ее умирать от голода. Два горячих бутерброда с белым хлебом, докторской колбасой и российским сыром, и черный чай с двумя ложками сахара совсем чуть-чуть облегчили сегодняшний день и последующие действия в целом. На электронных часах время показывало 8:10, а это означало, что пора выходить. Хоть ему и идти до торгового центра минуты 2-3, Эмир все равно выходил сильно заранее, чтобы после его не грызло чувство вины, если его будет ждать вся команда. Достав наушники из кейса, он включает «мою волну» в яндекс музыке и попадается очередная песня пирокинесиса. Воспоминания нахлынули на него с головой. Эмир накидывает рюкзак на левое плечо, берет ключи и выходит из квартиры. Все действия по типу закрыть дверь и выйти из подъезда, он сделал на автомате. Мысленно он был в августе, когда жизнь располагала к себе и даже не думала поворачиваться к нему задницей. Дальше уже играли песни, лишенные смысла: попадалось что-то из современного рэпа, где основой было то, что кого-то трахнули или хотели дать в рот. Где и отражались современные людские проблемы: некому дать в рот. Пролистывая этот бесконечный поток говна, каким бы его назвал Кашоков, он уже дошел до ТЦ. Увидев возле остановки что-то высокое и в черной кожаной куртке, он понимает - Пиздец. Рустам. Коленки начинают немного подрагивать и весь мир меркнет, помимо его силуэта. На таких ватных ногах Эмир идёт прямиком к парню. — Я бы закрыл тебе глаза руками и спросил «угадай кто?», — Кашоков начинает тараторить от нахлынувших эмоций, подойдя к Рептилоиду со спины. — Но, боюсь, чтобы это сделать, мне нужно встать на скамейку. Рустам оборачивается и улыбается краешком губ. — Зато я бы поднял тебя на раз-два. В доказательство своих слов, Рустам будто бы обнимает Эмира и поднимает его на секунд 10. Парень же, специально высоким голосом начинает визжать на всю улицу, чтобы Рустам оглох и помер. Чтобы его жалкая душенка скиталась по небесам в поисках рая, но по итогу забрела прямиком в болото и его камышами забили бы маленькие чертики. План то его, не то чтобы прямо ужасный, но сработал немного не так. Рептилоид, немного удивившись такой реакции, моментально бросает его на землю, не рассчитывая на то, что тот упадет. А Эмир нарушил все его расчеты и упал. Он лежал на земле в шоке секунд десять, а после этого глухо застонал. — Блять, Рептилоид, жопа болит теперь, — пытаясь подняться, бубнит Кашоков. — Ты мне должен был при других обстоятельствах это сказать. Лицо Рустама в тот момент охарактеризовал смайлик « :) ». Они оба искренне надеялись, что больная жопа одного не повлияет на соревнования. Хотя, о чем думал в тот момент Рустам, сказать было трудно. Рептилоид помог Эмиру подняться и тот начал активными массирующими движениями растирать свой зад. — В следующий раз предупреждай, когда захочешь доказать свои грязные слова. В ответ Кашоков получает тихое «угу». Тишина следующие пять минут говорила о том, что лимит общения господина Рептилоида для тебя, Говношоков, за день превышен. Эмир ненавидел неловкую тишину, в нити которой был окован сейчас, пытался всеми возможными способами ее избежать. В случае с Русиком это получалось редко, потому что тот сводил все попытки на нет. В этот раз их спасительницей оказалась Диана, которая подошла к ним и на радостях начала рассказывать историю про мужика с помойки. Рустам активно участвовал в разговоре, иногда посмеиваясь и накидывая разные шутки. Эмир снова впадает в апатичное состояние, прокручивая в голове моменты, в которых они казались близки. Через десять минут их уже был полный состав: Рустам, Эмир, Диана Вячеславовна, Тамби, Макар, Нурлан и Лёша. Понимая, что можно выдвигаться, команда пошла в сторону остановки, до которой идти было 10 минут. Кашоков на автомате достает наушники из кейса, понимая, что разговаривать ни с кем не хочет. Люди, которым он мог бы что-то сказать или пожаловаться.. Таких тут просто не было. Написать тоже особо не было кому. Со своим единственным другом и по совместительству бывшей девушкой, они устроили небольшой скандал и разошлись, как в море корабли. Ему пора было научиться справляться с одиночеством и лечить себя самостоятельно - он это понимал. Рустама скоро не окажется рядом. Но насколько скоро это произойдет? Месяц, два? Через какое время Эмир поймет, что не хочет дальше терпеть это? Он уже долгое время не мог разобраться в себе, но прекрасно понимал, что отпустить пока не готов. Кашоков шел позади всех, чувствуя себя хуже обычного. Рустам шел и общался с Лешей. Блять. По его мнению серьезно Леша лучше Эмира? Вспоминая все возможные маты и посылая их мысленно в адрес Лёши, он видит нужную остановку и думает о том, чтобы все это поскорее закончилось. На него очень сильно морально давило, что он не нужен любимому человеку, а сделать с этим ничего не может. Велико было желание развернуться и уйти домой, чтобы полноценно разобраться со своими мыслями и желаниями, но его бы никто не понял и требовал бы причину. Что бы он им сказал? — Рустам Рептилоид - хуйлан. Обещал оберегать от недугов и любить. По итогу, сам стал самой острой занозой в заднице. Сам Эмир бы назвал это «потоком душевного говна» и захотел бы забыть об этом. В наушниках играли песни группы «дайте танк!». В этот раз включилась песня про медика Чехова и педика Чайковского. Что же, Рустам явно в этом плане был Чайковским. Не геем, не человеком «не традиционной» ориентации, а ебаным педиком. Пора было вернуться в реальность, ведь автобус уже подъезжал к остановке и нужно было наперекор себе сесть и поехать на соревнования. Чем же это все закончится? Кашоков не знал и знать не хотел. Смотреть в будущие зачастую сложнее и болезненнее, чем вспоминать прошлое. Каким бы тяжелыми и тернистыми не были твои пути раньше, дальше будет только хуже. Не успеваешь ты одуматься и тебе с новой силой прилетает по ебалу новый ком проблем. Зайдя в автобус и не обнаружив свободных мест, Эмир встает в самый конец, смотря на дорогу, которую они только что проехали. До его плеча дотронулась рука, от чего он обернулся настолько резко, что уровень гемоглобина в его крови настолько низко упал, что успел дать пять ядру земли и вернуться обратно. Это был Рустам. Что же, судьба, неожиданно, но приятно. На автомате снимая только один наушник, он готовится выслушать одно предложение из рубрики «ну ты там разомнись и удачи тебе, типок». Рептилоид замялся, выглядел очень неуверенно и, будто бы, со стыдом произнес следующие: — Давай рассказывай, как ты. В последнее время общались мало слишком. В голове у Кашокова вспыхнуло «нихуя себе Рустамы пляшут». Сказано, вроде, и с претензией, и с искренним удивлением. — Да вот.. Потом десять минут парень говорил про пиццу, про музыку, про волейбол и экзамены. Рептилоид зачастую же молчал, не прерывая поток мыслей собеседника. Можно было тогда сравнить с эпизодом из «Евгения Онегина», где Онегин сидел в саду с Татьяной и непрерывно говорил, пока девушка молчала. Когда Эмир закончил свою небольшую тираду, глаза младшего забегали и он, не изменяя своей старой привычке, захрустел пальцами, чем выдал явную тревогу. — Я тут хотел тебе сказать, что.., — предложение не дала закончить Диана, когда на очередной остановке заорала на весь автобус «выходим». Рустам с облегчением выдохнул. — Ладно, потом, сейчас идти надо. Снова покинув Кашокова, и оставив того с полным багажом вопросов, он уходит к тренеру на выходе из автобуса. Парень выходит вслед за ними, смотря на огромный ТЦ «КомсоМолл», вспоминает их прошлые игры. Время идет неуловимо быстро, его не поймать и не остановить. Скоро окончание 11 класса: последний звонок, экзамены и выпускной. К Эмиру неожиданно прибивается Нурлан, который спрашивает о том, как его жизнь и готов ли он сегодня встать раком. За такими интересными разговорами они заходят в торговый центр и заворачивают налево, где расположен «honey volley» - самое волейбольное место во всем городе: там находится три площадки для классического волейбола, также три для пляжного. Приехала команда за пол часа до игры, чему до боли был недоволен Нурлан, который если без разминки ударит мяч, то у него отвалится правая рука и левая пятка вместе с ней. Пока они переодевались, у всех заметно была напряжена задница, ибо они играли против команды сверхразумов-самоучек. Там у всех были закреплённые позиции и чётко очерченные границы в команде, прекрасная сыгранность и полное доверие. Ничем из перечисленного списка похвастаться представители 164 школы просто не могли. Рустам, как капитан всего этого сомнительного сборища, давал наставления, когда они уже все переоделись. Он пытался подбодрить команду, пока Макар как обычно стоял с каменным лицом, Нурлан вновь был чем-то недоволен, Лёша шутил никому не нужные шутки, Диана Вячеславовна ждала их возле первого поля для классического волейбола, а Эмир думал о своём. У всех были на то причины, Вова не пытался никого осудить или лишний раз доебаться. Когда тренер постучала к ним и сказала, что у них пятнадцать минут, чтобы размяться, все постепенно начали выходить и идти к игровому полю. Противники уже были там и во всю разминались, невольно давая понять о серьёзных намерениях. Сабуров громко сказал "нам пизда" и пошел брать себе мяч. Кашоков же предпочитал растягиваться перед играми, чтобы не потянуть себе мышцы и не скончаться на поле. Его потягушки долго не продлились, ведь он - основная связка в команде, а остальным надо было тренировать удар. Их противники встали на прием и были просто великолепны. У каждого была максимально точная доводка в три, а связка давала идеальные пасы хоть задом, хоть передом, хоть боком. Команда 164 школы потихоньку теряла надежды и веру в лучшее, но не подавала виду. Показать противнику, что тебе страшно - это было равносильно словам «сдаемся». Рептилоид, как их капитан, был уверен в их победе и настраивал всех на лучшее. Время уже поджимало и организатор объявил, что начало соревнований через две минуты. Замены сели на небольшие трибуны и с напряжением стали ожидать. Основная команда прошла на свои позиции и ребята начали переглядываться. Первая подача была на их команде, а в первой позиции (на подаче) стоял Макар. Он подает свой коронный планер, который принимает либеро из противоположной команды, но в аут. — Эйс с касанием! — вдруг закричал Рустам, улыбаясь во все тридцать два зуба. Так и пошла их игра. Эмоциональные качели по ее ходу были сильнее, чем в отношениях Кашокова и Рептилоида. Были взлеты и падения, каждый хоть раз накосячил или спас команду. Каждый хоть раз получил по ебальничку и объятия, полные радости и бесконечной благодарности. Первую партию они затащили, а вторую проиграли с большим отрывом в десять очков. Это означало, что предстоит последняя, третья партия, которая решит дальнейшую судьбу команды. Все наши были заряжены позитивом: немного устали, но были рождены, чтобы ебашить. Рустам снова кричал какие-то слова поддержки, а вражеская команда была подавлена, потому что не воспринимали их всерьез. Команда 164 была настроена на победу и ни на что больше. Прошло двадцать минут. Третья партия слишком быстро подходит к концу. Счет 23:24 в пользу ребят со 130 лицея. Команда присела на очко. И в прямом, и в переносном смысле. Сейчас подавал Нурлан. Он не рискнул силовую, потому что понимал, что слишком много зависит от его действий сейчас. Решил, что планер в прыжке - прекрасная идея. Он не ошибся, ведь команда противников начала активную разыгровку мяча. Удар от команды из 130 и хороший прием от Лёши. Доводка была ровная и прямо Эмиру в руки. Он решает сделать скидку и совершает огромную ошибку для себя же. Он сделал скидку в аут. Мир перед глазами будто бы меркнет. Он подвел свою команду, которая в свое время поверила в него. Он подвел самого себя. Он подвел Рустама. Последнее дня него стало самым главным ударом, ибо подвести любимого человека иногда является самым большим разочарованием в самом себе и своем существовании. Его команда затихла, пока противоположная была вне себя от радости. Никто не пытался его поддержать, но и сказать плохого ничего не смел. Все молча поплелись в раздевалку, а Кашоков с минуту стоял на одном месте и был готов задохнуться от стыда, что испытывал в этот момент. Пришлось идти за ними, ведь стоять на площадке, хлопая глазками, попросту не имело смысла. Зайдя в маленькое помещение, он смотрел в пол, не осмеливаясь посмотреть кому-то в глаза. Начал медленно переодеваться, слушая очень тихие переговоры от некоторых. Не слышал сути, но мог ее себе представить. Через пять минут с Рептилоидом в раздевалке они остались вдвоем. — Ну что? Осмелился произнести Эмир, полностью собравшись, но в надежде поговорить и услышать хоть слово поддержки. — Что? — не отрывая взгляда от своего рюкзака, пробормотал Рустам. — Скажи хоть что-нибудь. Не молчи. — А есть смысл? — надевая рюкзак на плечо, произнес младший. — Бля, Руст, если я прошу - он есть. — Хорошо, Эмир, будем говорить начистоту, — после слов Кашокова, Рептилоид будто взорвался. — Ты запорол всю игру, серьезно. Именно из-за тебя мы проиграли и будем проигрывать дальше. Не скажу, что ты безнадежен, но до уровня остальной команды тебе еще далеко. С идеальной доводкой сделать скидку в аут - это нужно быть сверхразумом. Эмир после этого будто теряет свою единственную опору, которая держала его на плаву последний год. — Почему тебе сложно меня хоть немного поддержать, а не топить сильнее? Мы же не чужие друг другу люди. — ощущение, что сейчас все решится, не покидало. — Вот тут то ты и прогадал, — с каменным лицом говорил Рустам. — Мы чужие друг другу люди. Нужно быть слепым, чтобы это не заметить. Пытался сказать тебе об этом раньше, но не выходило. Сейчас выдался подходящий случай. Я тебя не люблю и никогда не любил, Мир. — специально выделил уменьшительно-ласкательную форму имени Рустам, давая понять, что их общий мир давно рухнул. — Да, ты меня поддерживал и мы были близки, но вся эта дичь, которую мы с тобой придумали, - самая тупая ошибка в моей жизни. Прости, нужно было разобраться раньше. Было ли правдой то, что сказал Рустам, - не знает никто, кроме него самого. Вот он, тот самый конец, которого так боялся наш главный герой. Еще одно испытание в его жизни, которое сломает его еще больше, но одновременно и сделает сильнее. Жизнь - клубок из ниток-проблемок, который ты распутываешь до конца жизни, надеясь, что сможешь отдохнуть хоть немного. Но, дойдя до конца, распутав все проблемы, смотришь на «начало» клубка и «конец», понимая, - это был последний твой вздох, что ты потратил на ругань в очереди в МФЦ или поиск любимой колбасы на прилавках в различных «Пятерочках» твоего города абсолютно всю жизнь. Ты любил, пытался быть любимым, но к чему пришел по итогу? К тому, что жизнь непредсказуема и в любой момент повернется задницей. Поэтому нужно ценить каждый момент, ведь дальше может не оказаться того, чему раньше ты так упорно не придавал значения.