Чешуя

      Хэппи не имел ни малейшего понятия, радоваться ему или зарыдать от того, какой коварной оказалась злодейка-судьба, пока Грей делал именно то, что велело сердце — смеялся от души. Нацу хотел бы утопить их обоих в хрé‎новом аквариуме, куда его усадили. Первого — за лишнее напоминание о том, что драгонслеера превратили в чёрт знает что, а второго — за то, что это ОН должен был быть на месте Драгнила!       — Полегче с огоньком! Или ты решил сварить уху на гильдию? — Фуллбастер выдавал одну раздражающую друга шутку за другой, и от хохота на его глазах выступили слёзы.       — Ну ты и козлина! — рыкнул Нацу, собираясь выбраться и надрать Грею зад.       Он уже перекинул половину тела через плотную стеклянную стенку, но вдруг замер, безрезультатно пытаясь сделать глубокий вдох, и забрался обратно — под воду, где наконец, вопреки привычному, смог ощутить воздух не ртом, а жабрами на собственной шее. Старый добрый чешуйчатый шарф сослужил хорошую службу, скрыв это новообретённое безобразие, но драгонслеер предпочёл бы, чтобы подарок Игнила и дальше оставался единственной чешуйчатой вещью в его образе. Жизнь предпочтения Нацу не учла, буквально ударила парня по яйцам! Он… Он даже не был до конца уверен, есть ли они у него теперь, потому что всё, что Драгнил видел ниже пояса — рыбий хвост.       — Джувии спасибо хоть скажи. — фыркнул ледяной созидатель. — Если бы не она, ты бы сдох, к-к…как…       Фуллбастер представил, как убийца драконов подскакивает на камнях, точно пойманная рыба, и не смог сдержать очередной приступ смеха, сквозь который едва выдавил хриплое: «Какой же ты, блин, жалкий!». Хотя Нацу и злился, рискуя сварить себя, или по крайней мере свою нижнюю часть, он знал, что хохотал бы в три раза громче, случись то же с Греем. Впрочем, злость нахлынула с новой силой, когда драгонслеер вспомнил, что так и должно было быть! Вот и закрывай после этого товарищей от подозрительных магических лучей.       Немного придя в себя, Драгнил развернулся к водной волшебнице и пробормотал что-то невнятное, не высовываясь из аквариума. Джувия, едва ли не единственная, у кого хватало духа изображать сочувствие, вежливо поклонилась и удивительно спокойным голосом ответила: «Не за что, Нацу-сан!».       — Как у тебя это получается? — Фуллбастер повернулся к Локсар, а та только удивлённо хлопнула ресницами. — Ну, не смеяться!       — Н… Не знаю. — Джувия сглотнула и отвернулась, надеясь, что драгонслеер не заметит её дрожащие плечи.       Он заметил. Заметил и подумал, что в этой гильдии не осталось ни одного нормального человека. Драгнил даже высунул голову из воды, чтобы напомнить всем: «Ну вы, блин, и сволочи конечно!». Даже Люси и Эльза! Титания сама себя ненавидела за то, как смех над товарищем рвался сквозь её губы, а Хартфилия без конца просила прощения, но продолжала хихикать, держась за свой живот.       — Мамочка, а почему Нацу превратился в рыбку? — Аска постучала по стеклу аквариума, и Биска мягко оттянула дочь назад.       — Асочка, Нацу не рыбка, он… — женщина прикусила губу.       — Русалочка! — вспомнив название, девочка посмеялась, но не над драгонслеером, а от чистой детской радости. — Нацу русалочка! Русалочка, русалочка! С краси-и-ивым розовым хвостиком!       На Аску он злиться не мог, но от того, как все прочие товарищи среагировали на её слова громким смехом, Драгнил снова чуть не вскипятил солёную воду, без которой рисковал задохнуться.       — Хочешь, я присоединюсь? — предложила Лисанна, заметив, что друг её детства сейчас просто лопнет от смущения. — У меня тоже может быть хвост!       — Обойдусь. — фыркнул парень. — Тут и так места мало!       Смех — это полбеды. Конечно, Нацу не прельщала идея сидеть в углу гильдии (спасибо хоть, что не в центре!), как какому-то диковинному животному в зоопарке, а заодно быть посмешищем, но снисхождение и нелепые попытки утешить его были ещё хуже! Хорошо хоть, что дело близилось к ночи — скоро это всё закончится, и драгонслеер останется здесь один, а утром, быть может, Мира, Леви или Люси всё же найдут способ снять это дурацкое заклинание.       У Фрида не вышло (хотя Нацу был уверен, что тот на самом деле и не пытался), а дедуля ещё не полностью вернулся в норму, так что просить его не хотелось, даже если на кону стояла честь. Как бы то ни было, одно Драгнил знал точно — как только он вернёт себе ноги и возможность дышать, как люди, он смахнётся со всеми, кроме Аски!       А ведь всё началось не так уж и плохо — у парня просто зачесалась шея, и кожа, казалось, стала суше. Кто бы вообще мог подумать, что это обернётся вечером, полным издёвок и чёртовой солёной воды?       Вскоре, впрочем, народ в гильдии успокоился и, хотя кто-то ещё хихикал, почти все привыкли. Многие даже решили, что Нацу, бубнящий что-то под водой в уголке, намного лучше, чем Нацу, который носится всюду и всё крушит!       — Как мы можем дружить, если ты теперь рыбка? — завопил Хэппи. — Я люблю есть рыбку, а не дружить с ней!       Иксид был искренне расстроен — где-то в его голове велось настоящее сражение сердца и желудка. Разум в этом сражении не участвовал. Так или иначе, вскоре драгонслеер попросту устал от того, что кот мыслил вслух, и, высунув голову из воды, едва ли не приказал: «Хэппи, иди домой!».       — Может тебе туда песочка насыпать? А то как-то грустно выглядит. — без какого-либо намёка на смех спросил Макс и почесал затылок, но, увидев злющее лицо Драгнила по ту сторону стекла, отозвал своё предложение, а точнее — поспешил куда подальше.       Нацу был рад хотя бы тому, что Лаксус и Гажил не почтили гильдию своим присутствием — иначе огненный волшебник точно не смог бы сохранить в целости свою неуютную стеклянную коробку. У него и так было достаточно поводов злиться, а самый большой, самый раздражающий, самый, блять, невыносимый ещё и остался после того, как Мира закрыла дверь на замок. Формально, Грей не остался, а пробрался в гильдию, использовав магию, чтобы создать ключ, но это Драгнила не волновало. Волновало его количество шуток, которые Фуллбастер заготовил для встречи наедине.       — Не насмеялся, да, ублюдок? — Нацу упёрся локтями в бортик, стараясь держать шею в воде.       — Какой ты всё-таки грубиян! Я пришёл составить тебе компанию. — созидатель посмеялся и подошёл ближе — даже слишком близко, так, что едва не соприкоснулся с драгонслеером носом. — Разве ты не рад меня видеть?       — Ты весь вечер меня стебал, как урод последний! Так себе компания. — хмыкнул Нацу, изобразив глубокую обиду, и Грей провёл рукой по его мокрым волосам, вплетая в них пальцы.       — Ну, ты же простишь меня за это? — Фуллбастер ухмыльнулся и всё же коснулся кончиком своего носа носа Драгнила.       — Даже не знаю. — парень отвернулся, надувшись, и посмотрел куда-то в сторону.       — Как хорошо, что я умею просить прощения, да? — созидатель оттянул губами мочку уха драгонслеера, как вдруг мокрую щёку обожгло горячее дыхание от очередного приступа смеха. — Т-только… Т-только ты теперь похож на детскую игрушку!       Расхохотавшись, Грей отошёл на пару шагов и схватился за живот: «Блять, ну и как мне справляться, если у тебя нет шланга?». Нацу недовольно пощурился, думая о том, как здорово будет запустить в ледяного тупицу огненный шар, чтобы шутник не расслаблялся.       Обычно всё в этих отношениях происходит как-то так: Фуллбастер косячит, частенько — сильно, а после, оставаясь наедине с Драгнилом, с самым виноватым на свете взглядом вбирает в рот его член так, что для этого и правда нужен особый повод. Если косячит Нацу, они оказываются в том же положении, но созидатель не спешит, вылизывает всё от основания до головки, но почти не касается губами, дразнит, пока не закончится терпение, у него самого или у драгонслеера — не важно.       Хотя Драгнилу и правда нравится, порой он всё же остаётся неудовлетворён, но не потому, что Грей делает что-то неумело, а потому, что иногда Нацу хочется немного внимания к своей верхней половине! Конкретнее — к ушам, и речь не об играх, а о простом человеческом: «Прости», но лучше, конечно, было бы начать с: «О, величайший из великих…», а вот уже потом можно перейти от слов к делу.       — Грей Фуллбастер в своём репертуаре! — Драгнил закатил глаза. — Столкнулся с препятствием и сбегает.       — Чё ты там пизданул? — рыкнул созидатель и, вернувшись на прежнее место, ухватился за шарф драгонслеера.       — Говорю, если не можешь отсосать в качестве извинений, попробуй извиниться словами! А ещё не мешало бы спасибо сказать — я же тебя спас от позора ценой собственной репутации! — Нацу говорил отстранённо, словно на самом деле ему не было до Грея никакого дела, и Фуллбастер находился от этого на грани злости, смущения и обиды.       — А тебя никто не просил! — он прозвучал слишком уж уязвлённо, и Драгнил понял, что где-то в этом крошечном ледяном сердечке нашлось место для чувства вины.       — Ну… Я же должен был. — драгонслеер наконец улыбнулся и опустил ладонь на затылок созидателя, притянув парня поближе. — Кто ж знал, что это за заклинание? Мало ли, ледышка разобьётся.       Грей покраснел, как зарево, борясь с желанием схватить Нацу за волосы и опустить его голову под воду — всё равно сейчас от этого не было никакого толка! Он фыркнул и отвёл взгляд, и теперь для смеха настала очередь Драгнила.       — Так что нужно сказать? — драгонслеер двинулся в сторону, чтобы поймать взгляд созидателя, а тот закатил глаза и досадливо цокнул языком.       — Спасибо. — процедил Фуллбастер сквозь зубы, а затем, снова заулыбавшись, добавил. — И прости за шутки. Перестанешь дуться, если я принесу тебе самую красивую ракушку?       — Козлина. — Нацу посмеялся, решив, что своего парня он не изменит — да и не очень-то ему хотелось, чтобы Грей менялся. — Не хочешь ко мне? Водичка — огонь.       В шутку или нет — дважды созидателя спрашивать не пришлось. Он забрался в воду, не сняв одежды (точнее, штанов — рубашка и ботинки уже валялись где-то под столом), и обвил шею драгонслеера руками, стараясь не прижать чешуйчатый шарф к жабрам. Наличие ещё одного человека и правда не было предусмотрено подобием аквариума, так что пол оказался залит водой.       — Чёрт, как мы объясним это, если кто-нибудь заявится? — Фуллбастер нервно дёрнул бровями и осмотрелся.       — Никто среди ночи не припрётся, успокойся ты! Думаю, это объяснить будет сложнее, — отметил Драгнил, потянувшись за поцелуем и посмеявшись в губы, о которых думал весь этот проклятый день. — Я соскучился!       Он прижал Грея к одной из стенок, крайне осторожно, посмотрев на парня щенячьим взглядом, и созидатель, взглянув через его плечо, вдруг увидел, как резво виляет хвостовой плавник. Это заставило Фуллбастера прыснуть от смеха.       — Что на этот раз? — Нацу надулся, но Грей только чмокнул его в нос. — Посмотрите, каким милым он стал! И прощения попросил, и спасибо сказал, и даже вон — не кусается. Я что, умираю?       Драгнил снова имел удовольствие наблюдать, как созидатель закатывает глаза — он был уверен, что однажды у ледяного волшебника точно получится разглядеть свои отмороженные мозги. Так или иначе, даже по своему недовольному парню-грубияну Нацу и правда скучал. Сегодняшний вечер они должны были провести вместе, на свидании, но в итоге огненный волшебник по иронии судьбы проторчал всё это время в воде, да ещё и не наедине с Фуллбастером, а перед толпой согильдийцев.       — Ты самый настоящий придурок, я тебе это говорил? — хмыкнул Грей. — Знаешь ведь, что я мог льдом заклинание отразить?       Драгнил уставился на созидателя округлившимися глазами, в то время как его лицо багровело то ли от смущения, то ли от злости на самого себя. Он пробормотал: «Ну… Я забыл», и, снова опустившись под воду, прижался щекой к груди Фуллбастера. Здесь всё звучало странно — стук сердца Грея тоже. Нацу даже находил в этом что-то особенное, но, возможно, ему просто больше ничего не оставалось, ведь он торчал в чёртовом аквариуме!       — Эй, ты что, правда расстроился? — созидатель погладил парня по волосам, и тот поднял свою недовольную голову. — Знаешь, хотя это было и не обязательно, я всё равно думаю, что ты поступил очень мило. Ты милый.       Нацу недоверчиво подтянулся выше, и Грей чмокнул его в щёку, а затем в скулу. Дойти до шеи Фуллбастер не решился — во-первых, не зная, насколько опасно касаться новообретённых жабр, а ещё они просто казались парню до смерти жуткими! Заметив, как созидатель отводит взгляд, драгонслеер разорвал объятия только чтобы поправить шарф, но рука ледяного волшебника тут же оттянула его вниз.       — Они тебе не нравятся, так зачем… — с непониманием в лице произнёс Драгнил, и встретил в ответ редкое в последнее время явление — совершенно ласковую улыбку.       — Мне нравится любая твоя часть. — почти мурлыкнул Грей. — К этой я тоже привыкну! Они просто… Так открываются и закрываются! Ты это чувствуешь?       — Ну, это странно! — Нацу усмехнулся. — И у меня совсем не получается дышать нормально! Только, когда говорю…       — Невероятный Нацу Драгнил стал ещё невероятнее! — Фуллбастер отметил, каким довольным выглядел его парень, когда услышал эти слова. — Ты только не загордись!       — Уверен, что я не умираю? — весело фыркнул драгонслеер. — Или у нас какой-то праздник? Точно не годовщина, я бы помнил!       — Ты помнишь все наши праздники. — созидатель закусил губу, пытаясь сдержать улыбку, но ничего не вышло.       — Даже не пошутить, что у меня память, как у рыбы, да? — прежде, чем Грей успел засмеяться, Нацу поцеловал его и снова крепко стиснул в объятиях.       — Твоя глупая и очаровательная самоотверженность сорвала нам свидание, — напомнил ледяной волшебник, стоило поцелую закончиться, и облизнул губы, почувствовав вкус солёной воды.       Драгнил посмотрел на него почти виновато, ведь из-за всего этого они упустили отличную возможность. Две недели они не могли нормально остаться наедине из-за заданий, и это — охуеть как долго. За две недели спектакля, который они вынуждены были играть перед друзьями, «идеальный в каждой из своих частей» превращался в «пиздецки жалкого Нацу», а «самый внимательный и ласковый парень на свете» — в «ебучего, сука, до невероятия невыносимого Грея», и от этих ролей было не так просто уйти!       — Ты поэтому бесил меня весь вечер? — хмыкнул драгонслеер, а созидатель хитро улыбнулся в ответ.       — Ещё потому, что ты смешно бесишься. Ну и потому, что мне нравится просить прощения. — Фуллбастер прочертил пальцами дорожку от плеч Драгнила к его шее, только осторожно коснулся по-странному пугающих его жабр, после чего взял лицо парня в ладони. — Я сегодня перегнул, да?       — Грей, ты ржал надо мной без остановки. — надувшись, напомнил Нацу. — Сам как думаешь?       — Ну прости. Если хочешь знать, я думаю, что тебе идёт хвост! — созидатель чмокнул драгонслеера, и тот растаял, как, впрочем, и всегда. — А лучшее в нём то, что я точно знаю, что ты не злишься — эта штука выдаёт тебя, как хвост собаки!       Драгнил глянул через плечо на собственный плавник и смутился, уткнувшись носом в шею Фуллбастера, как вдруг нашёл ещё одну причину, по которой эта форма нравилась ему всё меньше и меньше — он не мог вдохнуть запах Грея. Нацу определённо чувствовал какие-то запахи, но не носом — он даже не хотел знать, чем именно. Сейчас его волновал только тот факт, что он не способен выбрать, каким запахом стоит увлечься сильнее!       Впрочем, это полурыбье тело хотя бы не мешало целовать холодную бледную кожу созидателя. Да уж, вот кому и правда стоило стать русалом! Драгонслеер подумал, что хотел бы на это посмотреть, и не только потому, что тоже мог вдоволь посмеяться над чужой проблемой, но потому, что Фуллбастеру наверняка бы пошло!       — Эй, ну ты чего? — Грей слабо оттолкнул Нацу, когда тот опустил руки сильно ниже спины созидателя, скользнув прямиком в его штаны. — Как ты себе это представляешь?       — У меня всё ещё есть пальцы. — напомнил огненный волшебник, а после, усмехнувшись, добавил: — И язык.       Фуллбастер фыркнул от смущения и шлёпнул своего парня по плечу, дав понять, что не позволит трахнуть себя пальцами в каком-то сомнительном аквариуме в углу гильдии, а Драгнил расхохотался. Он заглянул Грею в глаза и уточнил: «Тебе ведь не понравилось тогда из-за песка! Тут нет песка».       — Не будешь ты меня в воде иметь, в сотый раз повторяю! — возразил созидатель, а драгонслеер покачал головой.       — Я не собираюсь тебя «иметь», я хочу, чтобы тебе было приятно. — объяснил он, снова завиляв хвостом. — Свела же меня судьба с таким хамом, всё бы тебе опошлить!       Грей в очередной раз закатил глаза, а затем прижался к Нацу, коснувшись его щеки своей: «Не дразни меня!».       — Раньше это было не так просто — отметил Драгнил, не пытаясь вырваться из крепкой хватки. — А ведь всего день…       — Две недели! — возразил Фуллбастер, едва ли не заскулив. — Хотя, это, конечно, всё ещё не год. Мудила.       Драгонслеер посмеялся, но созидатель даже не почувствовал его дыхания на своей коже. Это было непривычно. Нацу, впрочем, заботило не это — его волновало то, что Грей до сих пор не забыл, и, более того, до сих пор дулся, как будто сам никогда не делал глупостей (а он делал, да ещё какие!). Желая в очередной раз попытаться загладить вину, огненный волшебник коснулся губами ямки над ключицами парня, а после оставил несколько поцелуев и на самих ключицах, заставив Фуллбастера наконец расслабиться.       — Скучаю по той штуке, которой ты тогда думал. — посмеялся Грей. — Тем не менее…       Он вдруг снова чертовски громко расхохотался, и Нацу даже не было интересно, какая тупая мысль о случившемся пришла в эту голову. Созидателя не слишком волновало, интересно драгонслееру или нет — он снова отодвинулся только для того, чтобы видеть недовольное лицо парня, и заговорил: «Ты же мог бы… Мог бы, типа, стать рыбой… На другую половину!». Драгнил был готов сделать именно то, что делают мифические русалки — утопить одного идиота, но, представив вариант развития событий, предложенный Греем, и сам не сдержал смех.       — Ну, у меня был бы член, тебе же больше ничего не нужно! — фыркнул Нацу, и Фуллбастер, задохнувшись от возмущения, стукнул кулаком в его грудь. — Кстати, а разве у русалок не должно быть, ну… Всего этого?       — Хм… — созидатель резко принял серьёзное и крайне задумчивое выражение. — Ты прав! Знаешь, в рыбах я не очень разбираюсь, но знаю кое-что о змеях!       Вместо какого-либо объяснения Грей задержал дыхание и нырнул под воду, уперевшись коленями в дно аквариума и, чтобы зафиксироваться на месте, схватился ладонями за чешуйчатый зад Драгнила, отчего огненный волшебник смутился до чёртиков. Одно дело секс, но когда кто-то пялится тебе в место, где недостаёт важной детали, как будто ты просто объект для исследования — это унизительно! К тому же, одним взглядом дело не ограничилось — руки созидателя довольно быстро скользнули к паху драгонслеера. Грей провёл пальцами по чешуйкам, отметив, что они намного плотнее, но также приятнее на ощупь, чем у большинства настоящих рыб, совершенно не скользкие, а ещё будто немного тёплые. Он наверняка мог бы узнать больше, но Нацу, не выдержав, вытащил самоназванного исследователя из воды.       — Да блин, я же пошутил. Пошутил! — Драгнил поправил волосы, прилипшие к лицу Фуллбастера, не дожидаясь, пока тот сделает это сам, и вздохнул. — Настолько что ли по прибору моему соскучился?       — Совсем дурак? — созидатель плеснул в парня водой и посмеялся. — Мне просто интересно! Я раньше видел только Водолея да Лисанну… Первая — дух, а вторая тоже едва ли настоящая русалка, да и не стал бы я с девушками о клоаках разговаривать.       — О кло-чём? Нет, нет, не говори, даже звучит отстойно! — драгонслеер потёр лоб и задумчиво помычал, разглядывая своего соседа по аквариуму. — Всё ещё веселишься, да?       — Немного. — Грей закусил губу, не прекращая улыбаться, и обвил руками талию Нацу. — Знаешь, если тебя не расколдуют, нам придётся как-то с этим жить. Мы переставим твой аквариум ко мне или, может, ты хочешь, чтобы я отпустил тебя в море?       Он говорил так, будто вовсе не издевался, совершенно добродушно — за две недели Драгнил уже успел отвыкнуть от такого Фуллбастера, и сейчас даже был немного смущён. Как будто этого было мало, созидатель снова оттянул шарф и поцеловал смуглую кожу совсем рядом с жабрами, уже, кажется, привыкнув к их виду, а затем, сделав вдох, опустился под воду, чтобы прикоснуться губами к груди драгонслеера. Нацу чувствовал неладное, но даже не мог ничего поделать — Грей обхватил губами один из сосков парня и вспомнил про язык. Фуллбастер был просто пиздец, как хорош во всём, в чём участвует язык, начиная, конечно, от разговоров.       С прошлого раза, когда Драгнил пытался сварить себя от злости, вода уже успела остыть, и то, какое тепло шло от рта созидателя, казалось совершенно новым ощущением. Вдруг, Грей остановился, поднял голову из воды и собрался сделать вдох, но Нацу не позволил ему снова нырнуть.       — Я знаю, что ты делаешь! — заявил драгонслеер, крепко схватив парня за плечи. — Ну и какого лешего?       — Всё ради науки. — с серьёзным видом объяснил Фуллбастер. — К тому же… Если тебя не расколдуют, нам и к этому привыкнуть придётся.       Он ухмыльнулся, а Нацу почувствовал, как лицо начинает гореть от стыда. Вот бы Грей и в других вещах был таким же оптимистом! Нет, конечно — созидатель чуть что бежит колдовать свои тупые заклинания, мало чем отличающиеся от попыток суицида, потому что никогда не видит никаких адекватных вариантов. Зато, когда дело касается секса — тут он, блять, полон идей!       — Неужели тебе совсем не интересно? Знаешь, их вообще может быть два! — предположил Фуллбастер, и Драгнил щёлкнул его по носу.       — Размечтался блин!       — Д-да не размечтался я! — отмахнулся ледяной волшебник. — Ну правда интересно же…       Грей чертовски умел бесить, но самое раздражающее, что Нацу тоже было интересно! Возможно, он бы не переживал так сильно, превратись во что-то крутое, к примеру — с рогами. Или, может, если бы вместо полурыбы он стал полулошадью, драгонслеер чувствовал бы себя не таким нелепым. А если всё, что ниже пояса, помимо хвоста, у него теперь тоже нелепое? Драгнил был уверен, что рыбы не славятся размерами и формой пенисов, и он точно не хотел давать Фуллбастеру ещё один повод для смеха.       — Брось, ну чего ты боишься? — Грей снова обвил руками талию своего парня и закусил губу, словно упрашивая показать рождественский подарок до полуночи.       — Я ничего не боюсь! — возразил Нацу, чувствуя, что, в каком-то смысле, попал на крючок.       — Нацу, я тебя столько раз видел без всего, включая этот твой… Шарф. — созидатель усмехнулся. — Тем более, я сказал, что секс в воде мне не интересен. Мне интересно, возможно ли это вообще!       — Ага, так ему неинтересно, что он аж штаны стянул. — фыркнул драгонслеер.       — Чего? Да чёрт! — наконец заметив свои штаны на дне аквариума, ледяной волшебник вздохнул. — Знаешь же, что я не специально.       Фуллбастер догадывался, разумеется, но даже представить не мог — с какой силой на самом деле на Драгнила действует этот невинно-просящий взгляд вкупе с объятиями. Контрольным выстрелом стал шёпот на ухо: «В конце концов, если я поймал волшебную рыбку, — он почти стиснул драгонслеера, как какую-то игрушку. — Рыбка должна исполнить хотя бы одно моё желание!».       — И, как любой уважающий себя извращенец, ты желаешь член? Или два. — Нацу изо всех сил старался не показывать, что сдался, но его ладони будто сами по себе предательски сползли с плеч Грея к пояснице.       — Лучше всё-таки один. — уточнил созидатель, не позволяя себя пристыдить, и облизнул губы.       Главное, о чём думал Фуллбастер — не заиграться. Он был влеком исключительно искренним любопытством, не более того, но… Две недели! Для Нацу это всего-то четырнадцать дней без секса, но ледяной волшебник, как ни иронично, был слишком уж горячим парнем. Ему всегда нужно больше, чем Драгнилу, и, конечно, тот выдерживал его пыл — даже более чем, но этот эксперимент пока не звучал слишком уж привлекательно. Грей просто ненавидел секс в воде. Душ, ванна, озеро, море — неважно, хотя море всё же хуже. Солёная вода — полная противоположность смазки! С другой стороны, здесь хотя бы не было песка, так что аквариум, полный солёной воды, пока звучал лучше моря и даже лучше пресного, но полного чёртового песка озера. Впрочем, немного подумав, созидатель решил, что аквариум ещё и намного лучше душа — менее травмоопасно. Поймав себя на том, что идея заняться сексом в этой ситуации будто бы нормализуется в его мыслях, Грей тряхнул головой. К делу нужно было отнестись серьёзно!       — Узнать, как выглядит член разумного представителя другого вида — нормальное и естественное желание любого мужчины. — оправдался Фуллбастер, и Драгнил согласился бы с ним на все сто процентов, если бы не одно «но».       — Да, только любой мужчина не попытался бы для этого возбудить представителя другого вида! — Нацу уже не мог изображать отстранённость — довольная улыбка никак не сползала с лица.       — Мне повезло иметь привилегии! Сам по себе он не появится, но я могу посмотреть, когда захочу. — ледяной волшебник пожал плечами и задумчиво хмыкнул. — Не думаешь, что твои руки всё ещё довольно высоко?       — В отличие от твоих ног. — заметил драгонслеер с глупым смешком, и резво, хотя всё ещё аккуратно прижал Грея к стенке, ухватившись за его ягодицы и немного приподняв созидателя над полом, отчего тому не оставалось ничего, кроме как обвить ногами розовый хвост прямо над боковыми плавниками.       Положение, так неудачно выбранное Нацу, лишало Грея большинства возможностей для манёвра, оставляя, может, только поцелуи да игры с мочками ушей. Впрочем, едва ли Драгнил хотел, чтобы Фуллбастер что-то делал — сейчас была его очередь! Разгадав план, созидатель успел только ахнуть, но драгонслеер уже припал губами к его шее.       — Вообще-то, мы не так договаривались! — возмутился Грей.       Нацу считал его самым большим лицемером на свете! Ради своего интереса созидатель был готов заставить драгонслеера чувствовать себя смущённым, так ещё и не собирался довести дело до конца, но если тот решался ответить и тоже сыграть в это дурацкое «возбудим и не дадим», Фуллбастер оказывался недоволен. Драгнил был готов спустить ему с рук это двуличие только потому, что знал, как на самом деле самому Грею хочется близости, сколько бы тот ни отказывался всего-то из-за наличия воды. В любом случае, доволен ледяной волшебник или нет, страдать ради так называемой науки в одиночку Нацу не собирался.       К тому же, драгонслеер был чертовски прост — никакие ласки на свете не возбуждали его так же сильно, как желание, которое загоралось в глазах созидателя и вспыхивало на бледных щеках. Так что, если перед ними стояла цель выманить дракона из пещеры, принц должен был позвать его! Подумав об этом, Нацу с трудом сдержался от смеха — прервись он в такой момент, его парень точно решил бы, что рыба нравится ему куда больше в замороженном виде.       Всё началось с тихого стона, совершенно не пошлого, словно Грей проснулся от хорошего сна, звучало как мурлыкание, а значило — одобрение. Он расслабил плечи и отклонился назад настолько, насколько мог, позволяя Драгнилу увидеть не только шею — к примеру, выпирающие ключицы и широкую грудь, но Нацу, вопреки ожиданиям, уставился, едва ли не с восторгом, в полуприкрытые синие глаза.       Драгонслеер был куда романтичнее, чем ему позволяла фантазия, и оттого не мог описать то, что он чувствовал — с языка сорвалось только: «Ты такой красивый!», но правда в том, что это не передавало и одной десятой его чувств. Впрочем, этого было вполне достаточно, чтобы Фуллбастер залился краской и отвёл взгляд, будто слышал такое впервые. На самом деле, каждый раз и правда был, как в первый — Нацу умел подобрать момент!       Не дожидаясь, пока Грей ответит что-то вроде: «Ты тоже ничего» или «Я знаю», заставив их обоих рассмеяться и забыть, чем они занимались, драгонслеер крепче сжал в руках его ягодицы, отчего созидатель удивлённо хлопнул ресницами, а затем горячие губы снова коснулись мокрой холодной кожи.       Фуллбастер заводился, как монокат от магии волшебника S-класса — мгновенно, и то, что начиналось с почти невинного мурлыкания и лёгких касаний, довольно быстро превратилось в попытки прижаться так крепко, как только можно. Он не упустил возможности вплести пальцы в волосы Драгнила, не давая тому лишний раз отвести голову, и, когда зубы, способные прогрызть сталь, кусали так нежно, что не оставляли следов, едва ли не ёрзал от возбуждения. Нацу, сжатый в ледяных объятиях и совершенно не желающий из них выбираться, чувствовал то же — возбуждение.       Оно казалось совсем странным и непривычным, будто ощущение где-то глубоко внутри, а не, как обычно, в весьма конкретной части тела. Огненный волшебник был готов поклясться, что его чешуя попросту горит, расходясь в стороны, словно это чувство — то, что должно помочь ему избавиться от заклинания, от хвоста, который прямо сейчас был так некстати! Но чуда, на которое драгонслеер так рассчитывал, не произошло, и даже жар между чешуйками словно поутих, хотя возбуждение никуда не делось. Оно даже стало почти привычным.       Мысли об этом вдруг прервались тем, что Нацу расценил, как попытку Грея свернуть ему шею, и звуком, который созидатель не издавал никогда в своей жизни — по крайней мере не при драгонслеере. Он даже решил проверить, не почудилось ли ему: «Т-ты только что… Ойкнул?». Драгнил понял, что прав, когда Фуллбастер стукнул его по спине.       — У тебя тут соседи? — спокойно, но с ноткой настороженности поинтересовался Грей.       — Кроме меня, тебя и твоих штанов тут ничего нет. — Нацу только пожал плечами.       Созидатель задумчиво хмыкнул, а затем вздрогнул всё по той же причине — что-то коснулось его ягодиц, буквально мазнуло по ним, как язык. Он поборол желание не слишком храбро выскочить из воды, просто отцепился от своего парня и отпихнул его подальше, покончив вместе с тем и с ощущением уязвимости, которое пришло с невозможностью стоять на собственных ногах.       — А, так вот, что это было. — Фуллбастер звучал едва ли не разочарованно, он даже нахмурил брови и пощурился.       Впрочем, на самом деле Грей просто пытался увидеть что-то за рябью воды — слишком уж сильно он оттолкнул Нацу, аж до волн. Драгонслеер, в свою очередь, только теперь додумался посмотреть вниз и понять, откуда взялось это странно знакомое чувство, и первой его реакцией, как ни странно, стала злость на собственного парня.       — Так, ну, оваций я, конечно, не ожидал, но… Ты! — Драгнил скрестил руки на груди и заметил, что созидатель даже не пытается выглядеть хоть немного виноватым.       — Оно склизкое и шевелится… — Фуллбастер почти помрачнел, а Нацу тут же отвлёкся.       — Шевелится? — он снова опустил взгляд на то, что, по его предположению, и было теперь его новым членом, когда вдруг понял — он и правда может шевелить этой штукой, как щупальцем. — Ого! Это ж как третья рука!       Как любой уважающий себя парень, чьё причинное место было превращено во что-то необычное, драгонслеер нырнул, чтобы разглядеть получше. Грей, прежде чем последовать за Нацу, продержался где-то минуту — хотя «оно» было склизким и шевелилось, интерес всё же оказался сильнее первоначальной неприязни.        То, что выбралось наружу, разведя в стороны чешую, и правда напоминало щупальце: достаточно широкое у основания, ребристое; со странными наростами, похожими на плотные, толстые листья; сужающееся к головке или тому, что, кажется, должно ей быть. Цвет щупальца отличался от цвета хвоста — оно было заметно темнее, но ярче, и только местами (в основном, на кончиках «листьев») виднелся знакомый розовый. Драгнил остался доволен лишь отчасти — он надеялся, что цвет будет чёрным!       — Ладно. — начал Фуллбастер, выплыв на поверхность. — Отдам должное, это одна из самых красивых вещей, которые я когда либо видел. Но одна из самых гадких, которых я когда-либо касался!       Грей, вообще-то, не был так уж брезглив, но он не мог судить непредвзято — в конце концов, речь шла о члене его парня, и, так уж вышло, ледяному волшебнику не слишком хотелось, чтобы этот самый член был юрким и склизким, как рыба. Созидателя успокаивала только мысль о том, что привыкать ему всё же не придётся. Кто-нибудь точно сможет снять это заклинание.       — Ой, знаешь, на что он похож? — лицо парня озарилось осознанием чего-то, но Нацу, не желая слушать, только фыркнул.       — Даже вот, блять, не интересно! — он скрестил руки на груди и заметил, что Грей посмотрел на него почти обиженно.       — Я не собираюсь над тобой смеяться. — Фуллбастер отвёл взгляд и тоже скрестил руки, а затем всё же решился высказаться, интересно это было Драгнилу или нет: — Я просто хотел сказать, что он напоминает драконий фрукт!       Драгонслеер оказался более, чем доволен таким сравнением. Вряд ли он знал, как выглядит этот фрукт, но слово «драконий» его устроило, а это главное. Теперь проблема была в другом — он расстроил Грея. Разумеется, созидатель не был обидчивым (за исключением того раза, когда Нацу оставил ему весьма сомнительную записку и исчез на год), но иногда он, кажется, обижался, просто чтобы его парень не расслаблялся.       — Вечно ты меня за говно держишь. — созидатель фыркнул и, когда Драгнил подплыл к нему, отвернулся в другую сторону. — Взял бы да нашёл себе парня, который будет тебе зад лизать, раз такой нужен…       — Ну, ты сам знаешь, по этой части скорее я. — драгонслеер рассмеялся, увидев, как Грей потянул руки к своему лицу, чтобы спрятаться в ладонях от нахлынувшего стыда.       — Ты просто пиздецки отвратителен. — Фуллбастер вдохнул и расчесал пальцами свои волосы. — Наверное, нам обоим стоит встречаться с другими людьми.       Может, в других парах было принято обижаться на такие слова, но эти двое отлично понимали, что это — просто шутка. Причём не имеющая под собой ровным счётом ничего, как нечто настолько нереалистичное, что одно только упоминание этого уже само по себе смешно. В какой-то степени это было даже наивно: двое думают, что их первые отношения — навсегда, и у них нет даже мысли о том, что всё может обернуться иначе. В любом случае, другие люди их не интересовали, а, значит, не так уж это и наивно.       — Опять ты всякую херню несёшь, а я виноват. — хмыкнул Нацу и и приобнял пока ещё своего парня за талию. — Дальше будешь чушь пороть, или помиримся?       — Даже не знаю… — задумчиво протянул Грей, как вдруг снова почувствовал бедром эту склизкую гадость.       На этот раз он, отреагировал только дёргающейся бровью и сердитым взглядом, но встретил в ответ то же, что и всегда — невероятно глупую улыбку, которую, впрочем, по какой-то причине находил очаровательной. А его парень, в свою очередь, находил очаровательным сердитый взгляд.       — Н-да, с этой штукой мы не сработаемся. — решил созидатель, заставив Нацу засмеяться в очередной раз.       — Ты ж первый обычно всю морскую гадость в рот тащишь! — отметил драгонслеер, и Грей покраснел как рак.       — Чтобы есть! — почти выкрикнул Фуллбастер. — И она не шевелится! Блин, ну ты и придурок…       — Шевелится, не шевелится — какая разница? — Драгнил положил голову на плечо парня.       — Это у меня во рту не окажется. — уверенно ответил созидатель, и драгонслеер отчего-то уставился на него, сам стремительно краснея.       — Я не… Не предлагал я! Ты опять всё сам опошлил! — Нацу стиснул зубы, чтобы хотя бы на этот раз удержаться от смеха. — Дубина.       — Это я-то дубина? — Грей схватился за шарф Драгнила и, потянув за него, едва не стукнулся с парнем лбом. — Слова подбирать научись! И убери от меня эту гадость.       — Вот ты, конечно, гад последний. — хмыкнул драгонслеер, закатив глаза. — Сам же хотел увидеть, а теперь ведёшь себя, как скотина самая настоящая.       Фуллбастер неожиданно смутился и даже как-то излишне осторожно поправил чешуйчатый шарф, а затем едва слышно проговорил: «Извини». Нацу удивлённо хлопнул ресницами — он ведь просто пошутил! Да, конечно, когда твой же парень называет твой член гадостью — это малоприятно, но это же Грей, он редко действительно пытается оскорбить.       — Вот то, что он шевелится — это просто перебор! — объяснился созидатель. — И это третья причина, по которой я не собираюсь с ним контактировать.       — Третья? — драгонслеер посмотрел на ледяного волшебника с таким лицом, будто ждал ответ на вопрос об устройстве мира, вроде того, почему трава зелёная, а небо — голубое.       — Во-первых, я попросту захлебнусь к чертям собачьим, как бы надолго ни умел задерживать дыхание. — Грей загнул большой палец, а Нацу, немного подумав, кивнул — он не очень хотел утопить своего парня, по крайней мере не при таких обстоятельствах. — Ты без воды долго не протянешь, а это — надолго. Во-вторых, вот это.       Не касаясь щупальца из брезгливого предположения, что оно снова начнёт двигаться, Фуллбастер провёл вдоль него указательным пальцем, который загнул следом, обращая внимание Драгнила на «лепестки», направленные от головки к основанию.       — Это невозможно не задеть зубами! По крайней мере, на обратном пути. — продолжил он, кашлянув. — И, наконец, третье… Он, блин, шевелится!       Грею потребовались все его актёрские умения, чтобы не скривиться, но Нацу заметил, как дёрнулась бровь созидателя, и тот вдруг вздохнул.       — Я проиграю рвотному рефлексу без боя, и потом буду проигрывать каждый раз, просто вспоминая об этом. — загнув средний палец и закончив на этом перечислять, Фуллбастер хмыкнул, а драгонслеер только рассмеялся.       — Ну ты и чудила! — Драгнил даже был рад дышать жабрами — в противном случае он рисковал подавиться воздухом. — Дурень такой, я не могу!       Созидатель залился краской, сам не понимая, отчего. Возможно, от того, как Нацу смотрел на него — будто Грей и правда самый большой на свете дурень. А драгонслеер всё продолжал: «Такой серьёзный, бу-га-га! Решает проблему мирового масштаба!».       — Мирового масштаба или нет, это — проблема! — возразил Фуллбастер, борясь с желанием стукнуть своего парня совсем не в шутку.       — Говоришь так, будто я тебя заставляю или уговариваю… — Нацу приобнял созидателя за шею, а второй рукой потрепал его по мокрым волосам. — Какой же ты всё-таки извращенец!       — А сам-то! — Грей убрал руку Драгнила от своих волос и хмыкнул. — Что-то я не заметил, чтобы эта гадость залезла обратно. Вот и не строй из себя хрен знает что!       — Ну… Мне хочется, конечно, но что ты предлагаешь? — парень прыснул от смеха. — На слабо тебя взять? Так тебе слабо!       — Это правда… — согласился Фуббластер, хотя признавать такое было почти обидно. — Не знаю, разберись с этим! У тебя всё ещё есть две твои подружки — правая и левая. Справлялся же ты как-то весь тот год.       — Даже не представляешь, как я тогда скучал по твоему рту. В основном, конечно, по всем тем вещам, которые ты им произносишь. — отметил Нацу, видя, как Грей начинает злиться. — Вот уж где ты и правда незаменим.       — Иногда я тебя просто ненавижу.       — А иногда — очень сильно, да? — Драгнил дождался, пока Фуллбастер закатит глаза и кивнёт. — Хотел бы я сказать то же, да язык не повернётся!       — Только что меня скотиной звал, а тут не повернётся, значит? — созидатель вскинул бровь.       — Ну, какой уж ты есть! И я тебя таким не ненавижу. — драгонслеер подтянулся к уху парня, и тот, зная, чем всё закончится, совершил безуспешную попытку отодвинуться. — Я люблю тебя!       Грей выглядел так, будто Нацу как минимум всадил стрелу в его плечо — он был не сражён, но ранен, и снова столкнулся с тем же, с чем и когда Драгнил сказал: «Ты такой красивый!». В таких ситуациях нельзя отвечать «тоже»: «Ты тоже красивый» или «Я тоже тебя люблю» — это выглядит неискренним, поэтому ты должен ответить шуткой или придумать что получше, но что вообще может перебить «Я люблю тебя»? Отшутиться — вариант намного хуже, поэтому созидатель подавил желание ответить: «Соболезную», и всерьёз задумался. Счёт шёл на секунды. Ещё чуть-чуть, и будет слишком поздно!       — Языком чесать и я могу. — фыркнул он, заставив драгонслеера позеленеть от возмущения.       Опасный ход, рискованный и совершенно внезапный — прямо туз в рукаве! Грей был чертовски собой доволен. Нацу едва ли не выдыхал носом дым, пытаясь сделать что-то со своей злостью и желанием просто крикнуть или утащить своего невыносимого парня под воду, чтобы посмотреть, как тот запоёт на дне аквариума! Прежде, чем он решился бы на убийство, Фуллбастер обнял его, игнорируя даже то новое, что совсем не оценил в Драгниле — это было тяжелее всего, потому что щупальце, почувствовав близость, совершило подобие попытки, судя по всему, обвить бедро созидателя.       — Знаю я, что ты меня любишь. Терпел бы ты иначе все мои шутки? — Грей рассмеялся и коснулся лба Нацу своим. — Ну и отстойный у тебя вкус…       — У самого-то… — драгонслеер усмехнулся и вдруг смутился, решив, что созидатель, пожалуй, стоит слишком близко и слишком уж крепко обнимает его. — Грей, ты… Это… Не помогаешь как бы.       Фуллбастеру повезло — его возбуждение мгновенно испарилось, как только он почувствовал щупальце, которое сперва вовсе принял за рыбу. Драгнил же такого счастья не испытал — эта штука оказалась намного чувствительнее, чем стоило, и у парня уже не получалось попросту отшутиться или сделать вид, что всё не так уж и плохо. Ещё и этот Грей, который говорит одно, а делает другое, пересилил свою брезгливость и всё же решился прочертить пальцем дорожку от основания щупальца до самого его кончика, заставив Нацу зажмуриться и даже сглотнуть.       — Вот же! Да у тебя и впрямь терпелка отвалилась. — вздохнув, отметил созидатель. — Что ж делать-то с тобой…       Драгнил не был тем, кто просит, и тем более он не из тех, кто уговаривает. По крайней мере, обычно. Особенно если Фуллбастер вполне ясно дал понять, что не находит член, напоминающий драконий фрукт, слишком уж привлекательным. Нацу, как хорошо обученный пёс — слыша «нет», он останавливается, а ластиться и мурлыкать, добиваясь желаемого, по правде говоря, было по части Грея. То, как вёл себя созидатель, устраивало их обоих, но то, как драгонслеер старался держать лицо, иногда выглядело попросту жалко, и меньше всего он хотел, чтобы с ним спали из жалости!       — Домой иди! — чуть ли не рыкнул он, а ледяной волшебник, закусив губу, расплылся в улыбке. — Ну и чего ты так смотришь?       — Ты такой милый! — Фуллбастер посмеялся и потянулся за поцелуем.       Хотя Драгнил и поджимал губы, отклоняясь назад, хватило его всего на несколько секунд — стоило Грею решить, что Нацу всё же не в настроении, как тот наконец подался вперёд, обвив руками талию созидателя. Пока речь шла только о объятиях и прикосновениях губ, драгонслеер не чувствовал себя слишком уж уязвлённым жалостью Фуллбастера, но он вдруг ощутил, как колечко из пальцев неуверенно сомкнулось на его члене.       — Эй, какого? — Нацу нахмурился, и, хотя обычно его серьёзный взгляд заводил Грея или, в редких случаях, заставлял волноваться, сейчас парень довольно хихикнул. — Ну и что ты делаешь?       — А что по-твоему я могу делать? — созидатель наклонился к шее драгонслеера, но тот разорвал объятия только чтобы взять его лицо в ладони.       — Шёл бы ты нахер со своей жалостью! — буркнул Драгнил и тут же обмяк от того, как Фуллбастер двинул ладонью вперёд — к основанию щупальца.       — Обязательно пойду, когда он обратно вырастет, а пока ограничимся этим!       Грей вздохнул, немного раздражённый тем, что его реакция была принята за жалость. Нацу милый. Невероятно милый — настолько, что невозможно этому противиться. Настолько, что созидатель даже решил схватиться за склизкую гадость, которая, впрочем, если задуматься, не так уж и похожа на рыбу — рыбы холодные, а эта штука тёплая и, вообще-то, скорее напоминает язык. Оно, щупальце, двигалось само, и, хотя Фуллбастер находил это едва ли не отвратительным, сейчас он подумал, что это даже забавно — то, как эта штука пытается сама протиснуться сквозь сомкнутые пальцы.       — Пиздец. — всё, что Нацу смог буквально выдавить, процедить сквозь зубы, чувствуя, что от происходящего у него дрожат руки и даже чёртов кончик хвоста. — В сл… В следующий раз, если встретим тех типов… Ты тоже должен попробовать эту херню.       — Обязательно. — безразлично хмыкнул Грей, хотя себе соврать также искусно не получилось — соблазн был велик.       Должно быть, эта штука невероятно чувствительна, раз даже Драгнил чуть ли не плавился от малейших прикосновений. Не то, чтобы обычно Фуллбастеру приходилось слишком уж сильно стараться, чтобы добиться результата, но сейчас он едва ли старался вовсе, а драгонслеер уже прижался к нему всем телом, тяжело, судя по всему, дыша — Грей чувствовал кожей, как шевелятся жабры его парня.       Вести ладонь к основанию, приглаживая лепестки, просто, даже немного приятно, хотя об этом созидатель старался не думать. Двигаться против лепестков — странно, но они гибкие, и рука идёт почти также легко. Тем не менее, положение неудобное. По многим причинам.       — Нет, хрень какая-то. — фыркнув, Фуллбастер кое-как отцепил от себя Драгнила, который даже в воде казался довольно тяжёлым (должно быть, хвост весил немало). — Держись за бортик.       — Что-то новенькое! — со смешком отметил драгонслеер, когда Грей одной рукой приобнял его со спины.       Подавив в себе желание прокомментировать это замечание, ледяной волшебник уткнулся носом в смуглое плечо. Нацу напряжён, как, впрочем, и всегда. Чтобы этот парень хоть немного расслабился, нужно ебучее чудо — даже суперчувствительный драконий фрукт вместо члена и ловкие пальцы созидателя, казалось, были бессильны. Грей, впрочем, не из тех, кто быстро сдаётся — по крайней мере, не в таких делах.       Привыкнуть к движущемуся члену непросто, но Фуллбастер отличался внимательностью, и потому ему не потребовалось много времени, чтобы изучить «поведение» щупальца. Стоило «драконьему фрукту» снова двинуться вперёд, как ледяной волшебник сжал пальцы и продолжил вести ладонью медленно, но уверенно, не позволяя объекту изучения лишних движений. Иногда, без драк, Драгнил забывал, какие у Грея сильные руки, и он определённо не ожидал вдруг вспомнить об этом в такой момент. Впрочем, едва ли созидатель мог упустить возможность показать, что он — главный, и собирается держать под контролем всё на свете. Он всегда знал, что нужно Нацу, лучше самого Нацу, и это — неоспоримый факт.       — Бля-я-ять. — протянул драгонслеер, почувствовав, как холодные пальцы играют с лепестками. — Это тебе не флейта!       — Да? Странно, потому что звук приятный. — Фуллбастер закусил губу, сдержав смех, и поцеловал заднюю часть шеи Драгнила, а затем ещё раз, и ещё, надеясь хоть как-то избавить того от напряжения.       Нацу звучал так, будто задыхается от жары, хотя это было невозможно из-за специфики его волшебства и из-за того, что он попросту не дышал, как прежде — и всё же, даже вода нагрелась, будто парень не знал, куда деть весь этот чёртов огонь. Впрочем, куда его деть, драгонслеер как раз знал, и потому, недолго подумав, почти хрипя позвал: «Грей?».       — Неполадки с инструментом? — фыркнул созидатель.       — Слушай… Эта штука ведь скользкая, да? — поинтересовался Нацу, хихикая с какой-то жутковатой загадочностью — Грей даже немного напрягся.       — Ну… Да, держаться за неё сложновато. — задумался он.       — И эта херня не смывается ни от воды, ни от трения? — Драгнил развернулся к созидателю с довольным лицом, и тот наконец понял, к чему парень клонит.       — Нет! — уверенно ответил Фуллбастер. — Это я про затею твою. Нет!       — Я думал, вы с ним подружились… — весело фыркнув, Нацу развернулся. — Почему нет-то?       — Он шевелится. — хмыкнув, напомнил Грей.       — Так если шевелится, это ж даже прикольнее! — непонимание в глазах драгонслеера едва не вызвало у Фуллбастера желание начать драку. — Ну, так ведь точно никакого рвотного рефлекса…       — Во-первых, тебе напомнить, кто из нас двоих в душе навернулся и превратил всё в, блять, место преступления? — созидатель поморщил лоб и устало покачал головой. — Во-вторых, не хочу я ебаться с каким-то… Тропическим цветком!       — Ну вот… А ты ему нравишься! — Нацу, искренне не воспринимающий своё поведение, как самые ужасные на свете переговоры, в очередной раз рассмеялся. — Да и поскользнуться мне, вроде как, больше нечем.       — Ты, вроде, не любишь уговаривать, разве нет? — Грей вскинул бровь и недовольно пощурился, но его парень лишь отмахнулся.       — Не уговариваю я! Я аргументирую свою позицию.       — Да, и то, что я «ему нравлюсь» — это, без сомнения, твой лучший аргумент. — Фуллбастер закатил глаза и усмехнулся. — Это даже не уговоры, ты вот буквально упрашиваешь, как псина какая-то…       Нацу оказался не слишком доволен сравнением, даже скрестил руки и обиженно фыркнул, но понял, что придумывать новые аргументы уже не обязательно — уж больно задумчивый у созидателя был вид.       — Блять, за что же мне такое наказание? — вздохнул Грей и тут же почти щёлкнул указательным пальцем по разомкнувшимся губам драгонслеера. — Не отвечай.       Он отводил взгляд, смешно морщил нос и покусывал собственные губы, разрываясь между мыслью о том, что это самое гадкое, самое невероятно отвратительное из всего, что вообще когда-либо могло стать частью его парня, и мыслью о том, что другой такой возможности не представится. Сначала Грей думал — это к лучшему. Не представится — и слава богам! С другой стороны, Нацу, казалось, хотелось этого, и, пусть для кого угодно это едва ли аргумент, когда речь идёт о чёртовом щупальце, для созидателя — вполне себе.       — Если ты переживаешь о том, что тебе нужно в душ или… — предположил Драгнил, и Фуллбастер снова закатил глаза.       — Не нужно. — увидев, что драгонслеер удивился, Грей пожал плечами. — Возможно, перед тем, как вернуться сюда, я снял стресс, от, знаешь, сорванного вот этим вот цирком свидания. Возможно.       — Ты иногда такой смешной! — Нацу обхватил созидателя руками, совершенно глупо захихикав и чмокнув своего краснеющего парня в висок. — Ладно-ладно, я просто шучу, забей на меня.       — Да в смысле «забей»? — хмыкнул Фуллбастер, с трудом повернувшись к Драгнилу с этой его мёртвой хваткой. — Он… Может хотя бы не извиваться, как ебучая змея?       — Я обязательно у него спрошу. — ответил парень, едва сдерживая смех.       Может, драгонслеер и выглядел весёлым, даже будто бы беззаботным, его дружок притворяться не собирался, и, точно изучая, «облизывал» Грею бедро. На удивление, созидатель даже не кривился — то ли привык, то ли не хотел снова создавать впечатление кого-то, кто брезгует членом собственного парня. Подумав ещё немного, ледяной волшебник сдался. Хотя «сдался» — слишком громкое слово, особенно с учётом того, что внизу живота предательски тянуло.       — Не утопи меня, понял? — нахмурившись, предупредил Фуллбастер, и вдруг заметил, как хвостовой и даже боковые плавники Драгнила заиграли. — Ну пиздец…       Нацу захотелось, чтобы Грей снова обвил ногами его талию, но созидатель, боксеры которого уже утонули где-то неподалёку от штанов, отвернулся, едва ли не демонстративно, схватившись руками за толстое и совсем не острое стекло. Драгонслеер терпеть не мог эту позу — ему нравилось смотреть на краснеющее лицо и невероятно синие глаза, но, впрочем, спина парня, широкая, белая, как молоко — тоже отличный вид. Полюбовавшись несколько секунд, Драгнил обвил руками грудь Фуллбастера, прижался к нему всем телом, и Грей почувствовал, как склизкое щупальце мазнуло вверх и пристроилось между его ягодиц, будто ожидая команды. Смутившись, созидатель понял, что команды ждут именно от него.       Грей всё собирался, но не смог состроить из себя хрен пойми кого — невозможно было скрыть, что он тоже хочет этого. И дело даже не в том, что у него встал, причём ещё когда он укрощал упрямое щупальце, как какого-то зверя, а в том, что большего хотелось, несмотря на все «но». Ну разве не пиздец? Хотеть, чтобы тебя трахнул сочащийся смазкой тропический цветок. Созидатель сам себя презирал — и всё же, хотя бы не обманывал. Нацу, в свою очередь, не чувствовал никакого презрения и будто бы никуда не спешил — он, точно впервые, нашёл на лопатках своего идеального парня пару едва заметных родинок, и словно пытался сцеловать их, пока Фуллбастер наконец не поёрзал, недовольно фыркнув.       Может, из-за того, что Грей, как он сам это назвал, «снял стресс» до прихода сюда, и был невероятно податливым, но скорее всего из-за формы русалочьего члена и большого количества смазки — щупальце не вошло, а почти скользнуло в него разом на два дюйма, заставив Фуллбастера шумно выдохнуть и вжаться грудью в стекло. Это совсем немного, учитывая, что до середины это подобие драконьего фрукта вовсе не было широким, но тот факт, что даже сейчас оно шевелилось, менял абсолютно всё. Не давая созидателю должным образом привыкнуть, оно медленно, почти туго двинулось назад, раскрывая лепестки, затем потёрлось о сжимающие его стенки и вошло только глубже, вырвав дрожащий стон.       Эти плотные листья мягкие и гибкие, но крепкой хватке они подавались значительно легче. Теперь же они словно мешали хоть немного вытащить член, но само щупальце по-прежнему продолжало подаваться назад, будто это было не препятствием, а частью игры.       — Блять! — прошипел Грей, чувствуя, как от скользящих движений внутри подкашиваются ноги.       Он никогда не был тихим, даже не планировал, но стонать от того, что член, скорее напоминающий язык, вылизывает тебя так глубоко, было откровенно стыдно, а хуже всего то, что в этой позе, которую он выбрал сам, созидатель смотрел прямиком на собственную опустевшую гильдию, и от этого в голову не приходило ничего, кроме, собственно: «блять». Ну, хотя бы Нацу был доволен — он-то как раз спал и видел, как бы вытворить что-нибудь эдакое именно здесь.       Ощущение, от которого дрожали колени, будто щекотящее, сдавливало стоны, но так же делало их выше, словно Грей не был способен контролировать свой собственный голос — ещё немного, и он бы вовсе заскулил, в то время, как обычно раздражающе высокий голос Нацу становился ниже, а его стоны скорее напоминали чёртов драконий рык.       — Смотри-ка, и правда флейта! — посмеялся Драгнил, а затем, расцеловав Фуллбастеру плечи, всё же вздохнул. — Грей, мне так не нравится, перевернись!       Нацу и так получил охренительно много, но, к собственному несчастью, созидатель внезапно устал и стоять на ногах, и упираться грудью в стекло, и созерцать пивнушку, которую больше сотни волшебников, включая него самого, звали своим домом, а потому, пришлось согласиться и с этим. Он ненавидел, когда Драгнил командовал — сразу хотел заткнуть его, но, по правде говоря, едва ли тот и правда умел командовать. Даже сейчас Нацу звучал практически вежливо, будто на деле собирался сказать: «Не изволите ли вы перевернуться?», и от этого заткнуть его хотелось только сильнее.       Драгонслеер вышел медленно, даже слишком — щупальце упрямо раскрывало лепестки, и спустился ниже, считая поцелуями каждый бугорок позвоночника созидателя, погрузившись ради этого под воду, пока не добрался до самого низа поясницы, а Грей просто стоял, рвано дыша и пытаясь понять, что это, блять, такое было. Это не член, не щупальце, даже не язык — эта хрень точно единственная в своём роде, и, наверное, стоило подумать дважды, прежде чем позволить ей снова оказаться внутри, но Нацу, показавшийся из воды, отвлёк Фуллбастера от размышлений, и тот наконец снова развернулся к Драгнилу.       Чувствовать стекло спиной было намного приятнее, хотя теперь приходилось лицезреть драгонслеера с его совершенно глупой и невинной улыбкой. Ну да, разумеется, он-то не извращенец, он только проверяет, как работает его новая дьявольская игрушка, а вот Грей — извращенец, ещё какой, ведь именно в него Нацу засовывает эту штуку. Подумав об этом, созидатель фыркнул и, обняв Драгнила за шею, прижался к его щеке своей, лишь бы не видеть это дурацкое выражение лица. Словно прочитав мысли Фуллбастера, парень только посмеялся и уткнулся носом в его шею.       Нацу внимательно изучал ладонями бёдра созидателя, и наконец пристроил руки на его ягодицах, немного раздвинув их в стороны, когда Грей снова почувствовал, как кончик щупальца надавливает на упругое колечко мышц, медленно, но уверенно проникая внутрь. Драгонслеер испустил глухой рык, думая, что, пожалуй может без сопротивления войти до основания, но мысль эта ошибочна — чуть больше половины, и внутри созидателя стало слишком узко. Щупальце, впрочем, не собиралось сдаваться, оно двигалось назад, игнорируя созданные им же препятствия, а затем едва ли не вкручивалось, сильнее истекая смазкой, заставляя Фуллбастера мелко дрожать от необычных фрикций и, в большей степени, от осознания, что эта штука не просто шевелится — она, насколько это вообще было возможно, живая.       Ладонь Нацу скользнула к пояснице Грея, а затем — к животу, который созидатель пытался втянуть, надеясь избавиться от ощущения, схожего с тем, как бабочки внутри сходят с ума при падении с высоты. Разница лишь в том, что обычно это длится не дольше пары секунд, но сейчас оно не уходило, и Фуллбастеру хотелось согнуться пополам, чтобы перестать это чувствовать. Это заставляло его рвано дышать, рвано стонать, даже не давало толком прижать к себе Драгнила — хватка ослабевала от того, что руки дрожали, будто ледяного волшебника знобит. В какой-то момент Нацу даже решил, что ошибся — быть может, на самом деле Грею вовсе не приятно, но, когда он остановился и даже заставил застыть свой нетерпеливый тропический цветок, созидатель отклонился назад, удивлённо хлопнув ресницами и закусив уже без того порядком искусанную нижнюю губу.       Драгонслеер воспользовался возможностью утянуть Фуллбастера в поцелуй, вдруг ощутив неприятный металлический привкус чужой крови. Хотя, впрочем, почему чужой? Будь это чья угодно кровь, Нацу бы и не заметил, но он просто не мог позволить, чтобы эти губы были так истерзаны — он избегал этого даже в драке!       Грей двинул бёдрами, и Драгнил, очнувшись от размышлений, толкнулся и быстро вернулся к прежнему темпу, вырывая рваные стоны, больше напоминающие вздохи или приглушённые всхлипы — созидатель никогда раньше так не звучал. Должно быть, нечто извивающееся, точно живое, имеющее подобие листьев, двигающееся внутри, напрочь лишает контроля, и обычно Фуллбастер не стал бы так просто отдавать контроль своему парню, но, по правде говоря, драгонслеер сейчас был в точно таком же положении.       Нацу едва мог сохранить хоть какие-то остатки здравомыслия, но в противном случае он бы и правда попросту утопил Грея, забывшись в ощущениях, а ещё — он должен был слушать. Драгнил знал, что ему нельзя расслабляться — не здесь, не сейчас, потому что, если он упустит хотя бы шорох, если хоть кто-то застанет его и Фуллбастера в такой момент, один ледяной придурок в ту же секунду убьёт себя, чтобы сбежать от позора. И всё же, не расслабляться было так сложно!       Это не просто жар во всём теле, и внутри Грея не просто горячо — он жжётся. Ледяного волшебника знобит, а чёртов саламандр чувствует, что его опаляет собственное пламя — ну не сумасшествие ли? Впрочем, Нацу не собирался размышлять об иронии, все его мысли были заняты мягкими, искусанными губами созидателя, его обжигающе холодной кожей, стонами, не прерывающими поцелуи, и тем, как туго, почти невозможно протиснуться в него до основания. Щупальце ласкалось, старательно раздвигая стенки, хлюпало внутри Грея смазкой, шевелило мягкими лепестками, но Фуллбастер только сильнее сжимал его. Тем не менее, вскоре созидатель наконец впервые упёрся ягодицами в гладкую и тёплую чешую, облегчённо выдохнув в губы Драгнила — хотя этот тропический цветок был лишь немногим больше прежнего члена драгонслеера, ощущался он, как нечто огромное.       — Грей… — шепнул Нацу, опустив ладонь на заждавшийся внимания член созидателя, а Фуллбастер лишь вопросительно вздохнул. — Ничего, я просто хотел сказать твоё имя. Мне нравится, как оно звучит. Грей…       Он повторил его низко, почти рыча, и ледяной волшебник вздрогнул, словно по его коже пробежали мурашки, а затем сглотнул. Драгонслеер мягко надавил большим пальцем на головку, сдвинул руку ниже и плотнее сжал пальцы, пока щупальце продолжало изучать каждый миллиметр внутри Фуллбастера, словно собиралось остаться в нём навсегда, а тот мог лишь ёрзать в попытках слезть с тропического цветка только затем, чтобы потом снова насадиться на него.       Щупальце выходило всё с тем же трудом, будто даже с нежеланием, но затем Нацу резко вбивался назад, впечатывая Грея в стенку аквариума, вырывая короткие, но громкие и чертовски сладкие стоны, от которых всё внутри драгонслеера трепетало. Впрочем, не только внутри — его боковые плавники порхали, точно крылья бабочки, а хвостовой едва ли не стучал по дну. Заметив это, Фуллбастер вдруг улыбнулся, сомкнув губы, и стрельнул глазами вниз, поманив Драгнила пальцем.       — Ты уверен? — поинтересовался Нацу, и, встретив в ответ демонстративно задержанное дыхание, утянул созидателя под воду.       Ему казалось, что задерживать дыхание в таком положении должно быть непросто, но Грей выглядел под водой, точно в своей стихии, и драгонслеер снова подумал о том, что именно этот парень должен был получить хвост. Сначала Драгнил предполагал, что тоже разразился бы смехом, увидев это, но теперь он всё больше склонялся к тому, что не издал бы ни звука от того, насколько очарованным бы оказался. Он был очарован даже сейчас, просто от того, как Грей улыбался, щуря синие глаза, а его чёрные-чёрные волосы колыхала вода.       Фуллбастер коснулся губами смуглого плеча, а затем — шеи, совсем близко к жабрам, мягко чмокнул скулу и наконец добрался до губ драгонслеера, пощекотав их пузырьками уходящего сквозь зубы воздуха. Ощутив спиной дно аквариума, созидатель посмеялся, сжав губы, и коснулся дна затылком, словно собирался разлечься здесь, как на кровати, а Нацу только пробубнил: «Вот и поговори мне потом, что вода не нравится…». Грей неожиданно зажал нос, сдерживая смех, и Драгнил понял — под водой его прекрасно слышно. Ну конечно, ведь пузырьки воздуха, лезущие изо рта, не мешают говорить, когда ты дышишь жабрами! По крайней мере, не так, как людям.       — Получается, ты понимаешь, что я тут бурчу, да? — посмеялся драгонслеер и несильно сжал член созидателя у основания, заставив того зажать рукой и рот, а затем — кивнуть с недовольным видом. — Значит, я могу болтать, а ты ни слова не вставишь?       Грей закатил глаза и притворно стукнул Нацу в плечо, а Драгнил расплылся в довольной улыбке и, продолжив медленные движения внутри Фуллбастера, всерьёз задумался о том, что бы такого хотел сказать, зная, что созидатель не вставит свои пять драгоценных.       — Ты реально надолго задерживаешь дыхание… — вдруг оценил драгонслеер, а его парень, борясь с желанием простонать прямо под водой, только пожал плечами.       Он даже не выглядел так, будто ему не хватает воздуха — ну точно тот, кому должен был достаться хвост! Впрочем, Нацу не собирался рисковать, и вскоре потянул Грея вверх, чтобы он мог отдышаться, прежде чем снова опуститься на дно.       Драгнил боялся, что здесь он не услышит посторонних звуков, или услышит слишком поздно, но этот страх вдруг почти исчез, приглушённый медленным стуком сердца созидателя. Под водой слух драгонслеера играл с ним странную шутку — казалось, что это ритмичный, успокаивающий стук идёт со всех сторон, будто они оба сейчас находятся не в аквариуме, а внутри сердца Фуллбастера, и Нацу не решился озвучить эту мысль, боясь прервать момент. То, ради чего стоило прерваться, вырвалось совсем скоро, стоило Драгнилу вглядеться в то, как его парень сдерживает стон: «Грей… Я правда люблю тебя. Я так сильно люблю тебя!».       На этот раз созидатель не имел возможности отшутиться, но он и не собирался, как и просто молча принять очередное признание, как факт. Улыбнувшись, немного смущённо, Грей указал на себя, затем ткнул Нацу в нос и сложил ладони сердечком, после чего тут же зажал нос и рот, потому что был готов разразиться смехом. Впрочем, желание смеяться быстро сменилось желанием одним выдохом выпустить изо рта весь воздух, когда Драгнил, продолжая пялиться своим глупым, влюблённым и чертовски невинным взглядом, в очередной раз толкнулся, войдя до основания, и надавил большим пальцем на головку члена созидателя, заставив того кончить скорее от контраста вида и ощущений, чем от самих ощущений. Кое-как удержав руки у лица, Фуллбастер смог сохранить воздух, но это будто не имело смысла — он выглядел потерянным, и драгонслеер снова вытащил его из воды.       — Давай-ка мы завяжем с погружениями? — предложил Нацу, и Грей, кивнув, заморгал, будто пытался стряхнуть с ресниц капли воды.       Драгнил снова убрал чёрные волосы, прилипшие к белому лицу созидателя, и поцеловал его, чувствуя, что к металлическому привкусу добавилась ещё и соль. Фуллбастер даже не замечал, как губы щипало от морской воды — едва ли он вообще чувствовал что-то, кроме члена-фрукта-цветка-стебля-щупальца, раскрывающего свои толстые лепестки. Драгонслеер снова вжал парня в стеклянную стенку, припал губами к его шее и плечам, мягко сжал в руках ягодицы и, выйдя наполовину, даже не толкнулся, а мягко скользнул обратно. Повторив то же ещё пару раз, он ускорился, желая напоследок услышать и запомнить, как непривычно звучит Грей — пожалуй, сравнение щупальца с флейтой нравилось Нацу всё больше и больше. И правда — чертовски приятный звук.       — Мне жарко. — признался Драгнил, прижавшись к груди созидателя, будто надеясь остыть в холодных объятиях, но это не помогло.       Он сам уже не мог издать ни звука, стоны и стук сердца Фуллбастера слились в единый непонятный фоновый шум, а глаза застелила пелена. Его щека словно онемела, и он перестал чувствовать ей грудь Грея. Остался только жар. Неестественный, непривычный, опаляющий чешую, но такой приятный, такой пьянящий — будто каждый лепесток этого живого тропического цветка горел от удовольствия. «Нацу, да погоди же ты!» — вдруг чётко услышал Драгнил после странного шума, словно звучащего где-то под толщей воды, который он прервал своим утробным рыком, и поднял прозревшие глаза на созидателя, вскипающего от злости.       — Нацу. — Грей сделал глубокий вдох, успокаиваясь, и сложил ладони на лице своего парня. — Я люблю тебя больше всего на свете, но, клянусь…       Он надавил на щёки драгонслеера, отчего тот стал похож на карикатурную рыбку, и добавил: «Если ты ещё раз превратишься в какую-нибудь мифическую ёбань, и мы решим покувыркаться, не вздумай, блять, кончать в меня, или я…».       — Убьёшь меня? — процедил Драгнил сквозь сложенные бантиком губы и прыснул от смеха, но понял, что для этой шутки ещё рановато — Грей и правда выглядел так, словно собирался включить свой режим демонслеера или попросту закрыть ладонями жабры Нацу, крепко сдавив его шею.       — Тоже мне, демон из книги Зерефа. — фыркнул Фуллбастер, закатив глаза. — Даже на чёртика из табакерки не тянешь.       Созидатель вздохнул и поёрзал, а драгонслеер только сейчас понял, что кончил. Лепестки расслабились и совершенно покорно отклонились к головке, позволив Нацу без труда вытащить член, за которым ниточкой потянулось невероятно вязкое белое семя. Не бледноватое, не полупрозрачное — белое, как молоко, едва не сверкающее, а ещё невероятно горячее.       — Нацу, вот а если бы русалки кислотой кончали? — пробубнил Грей с удивительно серьёзным для того, кто предполагает подобное, видом. — Или вулканической лавой? Или гадостью какой-нибудь невероятной, вроде, блять, мальков? Ну ты головой-то думай!       — Прости. — протянул Драгнил, продолжая удерживать Фуллбастера на весу.       — Пиздец, этой херни там пол-литра. — устало проскулил созидатель и просто уткнулся носом в плечо Нацу, ожидая, что вязкое, как мёд, семя вытечет само, но, разумеется, этого не произошло — уж точно не в воде.       Драгонслеер опёрся щекой о голову парня, погладил его по спине и вдруг скользнул ладонью между ягодиц, коснувшись колечка мышц, отчаянно пытающегося то ли сжаться, то ли выпустить всё, что выплеснулось из щупальца. Драгнил осторожно протолкнул внутрь два пальца, раскрывая его в попытках помочь Грею избавиться от неудобства, а созидатель только глухо посмеялся, обжигая дыханием и без того горячую смуглую кожу.       — Пять из пяти. — вновь рассмеялся он уже громче, когда Нацу закончил и планировал вернуться к объятиям.       — А? — драгонслеер вопросительно наклонил голову.       Фуллбастер вздохнул и принялся загибать пальцы: «Гильдия. Я когда-то говорил тебе, что это так себе идея. Затем… Вода! Вот это… Этот тропический цветок. — Грей решил, что называть его склизкой гадостью теперь будет не совсем уместно. — То, что ты в меня кончил и то, что ты всё-таки, чисто технически, поимел меня, блять, пальцами!». Созидатель расчесал рукой свои мокрые волосы и, закатив глаза, щёлкнул Нацу по носу.       — Интересно вот… Слушаешь ли ты вообще, когда я тебе что-нибудь говорю? — он убрал руки Драгнила со своих ягодиц и неуверенно опустился на ноги, надеясь, что дрожь в коленях не будет сопровождать его до самого дома.       — Угу. — кивнул драгонслеер, расплывшись в, определённо, самой глупой из всех своих улыбок.       — И что же из всего, что я сказал, ты услышал? — созидатель фыркнул и вскинул бровь.       — Что ты любишь меня больше всего на свете! — Нацу захохотал, а Грей сделал вид будто никогда не говорил ничего подобного — только хмыкнул и поднял со дна свою одежду.       — Подумай над своим поведением, пока будешь тут один до утра торчать. — Фуллбастер объявил это, как приговор, и Драгнил отнёсся к этому, как к приговору, недовольно цокнув языком.       — Да ты просто сам не знаешь, чего хочешь! — заключил он, но, пожалуй, на этот раз созидатель точно знал, чего хотел — убрать все следы своего присутствия, включая отпечатки ладоней на стекле, добраться до дома и рухнуть в кровать, размышляя о том, как он докатился до жизни такой.       Перед тем, как выбраться из аквариума, Грей приобнял Нацу, опустив руки на его чешуйчатые бёдра, и коротко поцеловал драгонслеера, как вдруг шикнул и одёрнул окровавленную ладонь.       — Странно, — только и хмыкнул он, покрыв льдом неожиданно глубокую царапину. — Мне казалось, чешуя не острая…       Как будто не учась на ошибках, он провёл другой рукой по хвосту Драгнила, но только подтвердил свои прежние предположения — чешуйки плотные, тёплые, приятные на ощупь и совсем не острые. Нацу встревоженно ухватился за ладонь Грея, но Фуллбастер только в очередной раз закатил глаза: «Это просто царапина».       Затем он просто ушёл, и вправду оставив драгонслеера в одиночестве до самого утра. Впрочем, едва ли Драгнил был так уж несчастен — в конце концов, так или иначе, он вёл со счётом 5:0! Хотя, конечно, он всё же надеялся, что счёт был равным — в противном случае Грей был бы недоволен, а ещё — Нацу оставался должен. Находиться в долгу у Фуллбастера не пожелаешь и врагу.       Драгонслеер умело сделал вид, что его довольное лицо светится только от того, что он увидел Миру, которая могла бы помочь ему снять заклинание и встать на ноги, но вот притворно расстроиться, когда она только покачала головой, вышло намного хуже. И всё же, решение проблемы нашлось. Нацу был готов подхватить свою спасительницу, Люси, на руки и кружить её по гильдии, пока девушку не стошнит, но Хартфилия убедила его не делать этого — по крайней мере, пока Драгнил не натянет шаровары.       Аска немного расстроилась — уж очень ей нравился красивый розовый хвостик, но вот все остальные расстроились куда сильнее, потому что драгонслеер ответил за свои слова и сломал пару столов, скамеек и чужих носов. Ничего необычного — это же Хвост Феи! Впрочем, кое-что необычное всё же было — Грей так и не явился, хотя обычно он шёл в первых рядах тех, кто мечтает и высмеять Драгнила и помериться с ним силушкой. Нацу справедливо решил, что его парень слишком смущён, чтобы заявляться в гильдию так скоро, но Люси и Джувия заволновались, и драгонслеер, фыркнув, согласился составить им компанию. В основном потому, что немного опасался за Люси, так глупо принимаемую Джувией за соперницу. Подумав об этом, он улыбнулся, едва ли не оскалился.       Грей был в порядке. По крайней мере, ему так казалось. Даже от царапины не осталось и следа! Созидатель списал всё на то, что, должно быть, кто-то снял с Нацу заклинание, и каким-то образом устранил и это малоприятное, но не смертельное последствие.       И всё же, Фуллбастер никак не мог собраться и наконец дойти до гильдии, чтобы исполнить свой долг, сделав вид, что Драгнил не отомстил ему за все рыбьи шутки. Он принимал душ, наверное, уже десятый раз, и всё равно парню казалось, что его кожа сухая, как от морской воды, в которой он торчал ночью, но, может, дело было в воде в трубах — Грей уже и не знал. И, к тому же, он, похоже, каким-то образом умудрился заболеть — должно быть, карма. По крайней мере созидатель, шутя, думал именно так. Смеяться, впрочем, было не над чем! Горло разболелось так, что было почти невозможно дышать, и, будто этого мало, ужасно чесалась шея.