Юнец

— Не дёргайся, — неизвестный голос, прозвучавший откуда-то сбоку, хрипло обжёг шею горячим дыханием. Юноша пытался повернуть голову, пытался осмотреться и хоть как-то понять, где именно сейчас находился, но это было бесполезно — все его попытки сделать хоть какое-то движение головой были подавлены сильными, явно мужскими руками. Длинные цепкие пальцы горячими прикосновениями сковывали движения Антона, с силой сдавливая его шею, стоило тому хоть немного пошевелить ею. — Где я…? — спросил Антон настолько громко, насколько позволял ему его хозяин. «Хозяин?!» — мысль ударившаяся о голову парня странными отрывками заставила его усиленно вспоминать все то, что произошло вчерашним вечером. Он помнил, как вошёл в бар и как светомузыка своей яркостью на пару секунд ослепила его глаза. Помнил, что пил коньяк…точно коньяк… И помнил, что к нему подсел какой-то странный мужчина — был одет во все чёрное, так ещё и заказал какую-то крепкую бурду. «Подожди, Антон, а точно ли себе он ее заказал?» — мысленно кричал юноша самому себе. Нет, он заказал эту неизвестную Менакеру смесь странно-яркого цвета именно ему. «Блять, я даже помню, какая она на вкус! И кислая, и горькая одновременно! Просто паршивая дрянь, после которой…после которой я уже ничего не помню…» Антон испуганно сглотнул и вновь попытался осмотреться. Темнота. Чертова темнота была везде и всюду и словно превратившись в чувство ненависти и липкого страха, пожирала всего его изнутри. Тоха чувствовал, что к нему кто-то прикасается, слышал звук разрывающейся ткани (как юноша позже понял — незнакомец сорвал с него рубашку). Незнакомец провел рукой по прессу Антона вверх и вниз, лёгкими прикосновениями. Казалось бы, ничего такого ты и не почувствуешь, если будешь находиться дома, в спокойной обстановке, и делать это будет родной тебе человек, а не незнакомец, напоивший тебя и, судя по тому, как Антон ощущает болезненное давление в области запястий, ещё и связавший тебя какой-то веревкой. Здесь ощущения становились настолько острыми и будоражущими кровь, что Антону было тяжело дышать. Незнакомец провел рукой по волосам парня и, Антон это особенно остро почувствовал, сжал их, грубо проникая языком в слегка приоткрытые от страха губы. Менакеру стало противно. Хотелось с силой ударить этого извращенца ногой, но он не мог — ноги, как и руки, были крепко связаны какой-то веревкой. Стоило незнакомцу насытиться поцелуем, он отстранился и с похотью осмотрел тело юнца, которое принадлежало в данную минуту лишь ему одному. — Каков юнец, каков юнец… — с наслаждением протянул незнакомец все тем же хриплым голосом. Послышался характерный лязг, ремень Антона был расстегнут, а брюки вместе с бельём приспущены. Прикоснувшись к оголившийся плоти, незнакомец медленно провел рукой вверх-вниз, заставляя Антона почувствовать приятные ощущения. — Такова мужская природа, — насмешливо начал незнакомец. — Ты ведь даже не знаешь, кто я, и где ты вообще находишься, но стоит мне немного тебе подрочить, как твой до этого не чувствовавший ничего член сейчас почувствует возбуждение. Забавно, не правда ли? Мужские горячие пальцы дошли до тугого кольца мышц и уверенно и умело проникли внутрь. Юноша взвыл. Было действительно больно, ведь незнакомец не удосужился хоть как-то подготовить парня к этому. — Сучий ты потрох, мог бы хоть масла ебнуть туда! — со злостью прорычал Антон, чем вызвал у незнакомца лишь смех. — Будешь мне указывать, что мне делать? А что, это забавно. Этакий всезнающий юнец, который отчего-то ещё не понял, что находится сейчас лишь в моей власти, — незнакомец словно действовал назло Антону, а потому сделал ещё одно резкое проникновение. — Скажи хоть, кто ты, — сквозь сдавленный болезненный стон прорычал Менакер и сдавленно вздохнул. — Как зовут? — Вальтер, — без зазрения совести произнес незнакомец в ответ. — Вальтер Шелленберг. — Книжек начитался?! Или фильмов насмотрелся. Ещё скажи, что находимся мы в подвале РСХА, и сейчас к нам непременно присоединится Штирлиц! Ответом для парня стало прикосновение к его члену, которое вкупе с болезненными ощущениями превращались в какую-то полностью убивающую рассудок смесь. Этот парень отличался от других жертв некоего Шелленберга отсутствием страха. Мужчина все не мог понять, нравится ли ему то, что парень постоянно ему перечит, или же его это выводит из себя. «хочется сделать все, чтобы он заткнулся…не правда ли, господин Шелленберг?» — насмешливо произнес его внутренний голос, словно незнакомец презирал самого себя. Спустя несколько минут юноша все же почувствовал что-то прохладное, что разливалось по его анусу и заставило с ненавистью произнести: — Неужели всё-таки ебнул масла? — Тебя пожалел. Произнес мужчина в ответ, когда одним резким движением вошёл в Антона. Менакер рефлекторно дёрнул руками, но почувствовал боль и там — все же некий Вальтер связал его каким-то очень крепким узлом. — Я же тебе говорил: не дёргайся… — Пошел ты нахуй, — с ненавистью прохрипел Антон, чувствуя, как слезы начали разъедать глаза. Сколько все это продолжалось, Антон точно не помнил. Помнил только склизкие толчки, грязные прикосновения и жгучую боль. Ничего больше. Никакого удовольствия. Это Антон понял точно и наверняка. Спустя часа три, а может и больше, он не мог знать наверняка, потому что отключился, какая-то миловидная девушка сняла с него маску. Свет, ударивший в его глаза, вмиг заставил Антона щуриться. Оказывается, он все это время находился в довольно светлой комнате, где были и окна, и мебель, и даже картины. — Очнулся? — буднично спросила девушка, развязывая Антону руки. — Что это за место? Где я? — Ты… Ты у него дома. Прости, мне запрещено говорить его настоящее имя. Как ты наверное уже догадался, ты не первая его жертва. — Какого хрена? Нужно же звонить ментам и сажать за такое! — Смысла нет. Он делает все так, чтобы все попытки рассказать о нем хоть что-то выглядели, как рассказ сумасшедшего. Ну кто, скажи на милость, поверит, что тебя растлил Вальтер Шелленберг? Антон смотрел на девушку в упор и не моргал. Словно завод в его механизме закончился, и нужно было опять его завести, чтобы он снова начал хоть что-то делать. — Хозяин приказал, чтобы при необходимости я проводила тебя в ванную. А ещё вот, — она протянула ему какую-то небольшую аккуратно выглядящую коробочку. — Здесь новая одежда. И… Я не уверена, но если ты хочешь есть, то хозяин сказал тебя ещё и накормить… Антон кивал на каждое ее слово, до сих пор не понимая, что ему сейчас следует делать.