Подари мне любовь

Такой хороший сон. Даже просыпаться не хочется, не хочется возвращаться в суровую реальность. Лучи тёплого солнца падали на лицо, бликами переливаясь по щекам и носу. Чимин плотнее завернулся в одеяло, мерзкий холодок, прошедший по спине, заставил тело покрыться мурашками. На миг показалось, как будто скулу обдало горячим дыханием. Пак резко открыл глаза и дёрнулся в сторону, чудом не свалившись с кровати. Мин сонно поморщился от произведённых действий, на ощупь схватив омегу и не позволив тому упасть. Чим снова закрыл глаза — ну не привык он спать с кем-то в одной кровати, поэтому так отреагировал. И вообще: нечего дышать на ухо! Чимин подвинулся ближе к своему господину, согреваясь от его тела. Тот вроде как даже был не против. «Он хороший» — подумал Пак, снова проваливаясь в сладкую полудрёму. Поспать долго не удалось. Окончательно проснувшись где-то через полчаса, Чим сладко потянулся, вытягивая затёкшие за ночь конечности. Мин лежал неподвижно и смотрел в потолок. — С тобой спать невозможно. — вдруг произносит он, заставив омегу замереть. — Всю ночь ворочаешься, а если успокаиваешься, то спишь позе звёздочки, занимая всю кровать. — на этих словах Юнги смотрит в глаза Паку, который, кажется, немного в замешательстве. «Ах так!» — мстительно подумал Чимин, удобно устраиваясь на его бёдрах. Поставил руки по бокам от лица Мина, чуть подавшись вперёд: — Так зачем же вы положили меня с вами в одну кровать, мой господин? — не разрывая зрительного контакта, с хитрой улыбкой спросил Чим. Теперь в секундном замешательстве находился альфа, которому отплатили той же монетой. — Ох и дошутишься ты у меня вечером. — притягивая ближе к себе за талию, произносит Юнги, а затем накрывает его губы настойчивым поцелуем. Пак мычит что-то невнятное, ёрзая на бёдрах господина. Пусть целоваться не умеет, зато возбуждать — очень даже. Шоколадные феромоны стали такими сладкими, такими желанными. Мин отрывается от манящих пухлых губ, притягивает голову Пака к себе за загривок, прислоняется носом к нежной омежьей коже, вдыхая дурманящий запах, шепчет, опаляя горячим дыханием мочку уха: — Либо встанешь ты, либо встанет у меня. — серьёзный тон никак не вяжется с его действиями. Чимину повторять дважды не нужно, он быстро слезает обратно на кровать, гордый собой за проделанную шалость. — Тогда сначала завтракать, а потом в торговый центр. — вставая с кровати, произнёс Юнги. Он сразу же ушёл в душ, а Чимин спустился на первый этаж, исследуя новый дом. Оказался на милой и уютной кухне, выполненной в тёмных коричневых тонах. Пусть и мрачновато, но смотрелось отпадно. Чёрный холодильник в углу возле окна. Повсюду шкафчики и плетёные полочки. Подходя ближе, Чим споткнулся о свою же ногу, и чтобы не упасть схватился за столешницу. Что-то тихо щёлкнуло, сработал датчик, и свет над столешницей включился. Пак заглянул под навесной шкафчик: там оказалась белая светодиодная лента, работающая от поднесения руки. Омега поднёс ладонь к датчику, и свет погас, ещё раз — и снова включился. Такого у него дома не было, да это и не то, чтобы удивительно — просто прикольно. Открыл холодильник, он ломился от самых разных продуктов. Давно Чимин такого не видел. «Можно что-нибудь и приготовить» — подумал Пак, доставая еду на стол. Шкафчики открывались по лёгкому нажатию. Пошарив по ним, Чим обнаружил сковородку. Замесил тесто для блинчиков, затем окунул туда сплетённую «решётку» из эноки и выложил на разогретую сковороду. Это был один из немногих рецептов, что он помнил. «На кухне царила идиллия. В комнате витал аромат свежеиспечённых блинчиков. — Так, смотри, теперь ножки грибов переплетаешь, чтобы получилась решётка. — отец-альфа ловко переплетает эноки. Чимин повторяет за ним, показывая решётку родителю. — Теперь обмакивай её в тесте и клади на сковородку. Сковорода громко зашипела, плюясь кипящим маслом. Пак закрылся рукой, отпрыгивая назад, но всё же пару капель попало на кожу, сильно обжигая. — Ай, горячо… — потирая обожжённую руку, тихо произносит омега. — Чудо ты моё, — отец, включает прохладную воду, подзывая сына к себе и помещает его руку под струю. Целует в висок, уменьшая огонь на плите. — Легче? Чим кивает, отходя в сторону от «разбушевавшейся» сковороды. — Иди сюда, не бойся. Чимин снова оказывается у плиты, чувствует, что спина упирается в грудь отца. Феромоны родителя обволакивают, успокаивая. — Поднимаешь крышку вертикально на себя, тогда не будешь обжигаться, давай вместе попробуем. — рука отца накрыла руку сына, приподнимая крышку. Пак закрылся другой рукой, ожидая ещё одну атаку маслом, но её не последовало. Способ действительно оказался рабочим. — Золотистая корочка, значит можно вытаскивать.» Вспоминая голос отца, Чимин мечтательно опёрся о столешницу. В их семье всегда готовил альфа, так уж повелось. Пак вспомнил про блинчик, выпав из собственных мыслей. Перевернул его на обратную сторону, а через пару минут вытащил, положив на сковородку следующий. Тёплая рука скользит по талии, от чего омега вздрагивает. Он даже не заметил, как на кухне оказался Мин. Заглядывает через плечо, окутывая лёгким ароматом бергамота. А Чимин пошевелиться боится, словно через плечо заглядывает хищный зверь. Господин ощущает свою власть, наблюдая за смущением омеги. — Вы мне мешаете. — вдруг раздаётся тихий, но серьёзный голос, а затем Пак выворачивается из объятий своего господина, ловко поддевая готовый блинчик лопаткой. — Мешаю, значит? — возмущённо переспрашивает Мин, подхватывая Чимина под бёдра, усаживает его на столешницу. Глаза омеги испуганно мечутся между шипящей сковородой и лицом своего господина. — Понял, был неправ, пожалуйста, позвольте мне слезть. — извинился он, отклоняясь от сковороды. Мин выключает огонь, но шипение не прекращается. Но слезть омеге не позволяет. — Юнги, мне больно! — взвизгивает Пак от попавшего на него масла и хватает альфу за шею, спрыгивая на пол. Мина будто током прошибает, его кроме Джина, никто давно не называл по имени. Он даже разозлиться не успевает, слышит всхлип. Чим потирает обожжённую кисть, на коже которой быстро проступает красное пятно. Подержав руку под холодной водой, Чимин чувствует, что боль немного стихает, но всхлипывать не перестаёт. Раскладывает по тарелкам еду, не обращая ни малейшего внимания на то, что Мин куда-то ушёл. — Солнце, иди сюда. — раздался голос из другой комнаты. Пак застыл на мгновение. «Это он мне?» Но всё же оставляет тарелки на столе и идёт. Мин аккуратно наносит охлаждающую мазь на место ожога и перематывает запястье белоснежным бинтом. — Не плачь. — Юнги проводит ладонью по нежной щеке, а после обнимает ошарашенного омегу. Тот неуверенно тыкается носом в его шею, вдыхая успокаивающий бергамот. Мин ощущает себя виноватым, но он конечно же этого не покажет. «Что это сейчас было?» — задал себе Пак, отстраняясь от господина. — Я в порядке, спасибо. — произнеся это, омега ушёл на кухню. Блинчики получились действительно вкусными, Чимин хорошо готовит. Чим встаёт из-за стола и ставит тарелку в раковину. Хочет уйти в свою комнату, но Юнги догоняет его на лестнице. — Тебе запрещено заходить в мой кабинет и в ту комнату, что последняя у стены. — Мин на всякий случай указывает на неё рукой, вспоминая ситуацию с ванной комнатой. — На улицу без меня выходить можешь, но только на территорию дома. Это несколько правил для тебя, пока ты тут находишься. Пак кивает, куда же без них. — Тебе десять минут на то, чтобы собраться. А куда Чимину собираться? Переодеться не в чего, поэтому это время он лежал на кровати, глядя в потолок. — Ты готов? — в комнату заглядывает господин, теперь он выглядит гораздо красивее. Чёрные классические брюки, белая рубашка и пиджак, волосы аккуратно уложены. Выглядит так, будто сошёл с обложки журнала. Пак окидывает его взглядом с ног до головы, видит довольную усмешку. — Да. Чимин открывает дверь и собирается выйти во двор, его останавливает голос. — И далеко ты собрался босиком? Пак хитро улыбается, игриво проводит пальчиком по груди господина, обнимает его руками за шею, преданно смотрит в глаза. От прикосновения по телу Юнги бегут сотни мурашек. И почему же это так приятно? Мин подхватывает Чима под бёдра, одной рукой закрывает дверь. Медленно идёт к машине, усаживает омегу на переднее сиденье. Альфа знает, что будет делать с ним сегодня вечером. Уж слишком сильно он нарывается. Не буди лихо, пока оно тихо. До торгового центра дорога прошла быстро и почти незаметно. Чимин смотрел в окно для себя запоминая расположение ближайших супермаркетов и аптек. Так, на всякий случай. Пак сбросил ноги, когда открылась дверь. С удивлением обнаружил, что Мин в руках держал старую пару обуви. Чим неправильно понял вопрос, заданный перед выходом. Щёки его вспыхнули, и он протянул руку к потрёпанным кроссовкам, услышав в свой адрес тихую усмешку. — Далеко от меня не отходи. — строго говорит он, словно у Пака сейчас есть реальный шанс убежать. — Хорошо. — Чим мило улыбается и в подтверждение своим словам берёт господина за руку. Они заходят в небольшой бутик, где Мина узнают сразу же. — Доброе утро, Юнги сонбэ! — здороваются несколько человек на кассе, на что альфа мысленно закатывает глаза. — Давно вас не видели. Наконец внимание юношей переключается на стоящего рядом Чимина. — А что это за очаровашка? — разглядывая Пака, с умилением спросили беты. Мин, чуть отвернувшись, взялся за переносицу, знал же, что так будет. Один прищурился, разглядывая лицо омеги. — Простите, а вы не выступали на танцевальном конкурсе? Чимин удивлённо хлопнул глазами, он не ожидал, что его кто-то узнает: — Нет… — получилось немного неуверенно, — вы, наверное, меня с кем-то перепутали. Альфа с любопытством посмотрел на него, но перевёл тему: — Оденьте его с головы до ног, а я отойду ненадолго. Юноши заулыбались и закивали. Юнги наклонился к Чиму, оставил на его щеке поцелуй, тихо, чтобы слышал только он, серьёзным тоном шепнул: — Очень надеюсь на твоё благоразумие. «По-ка-зу-ха» — про себя передразнил его Пак, но улыбнулся: — Хорошо, милый. Несколько ассистентов-консультантов уже около часа хлопочут около Чимина, помогая ему с выбором одежды. Но он и сам неплохо справляется, вкус у него есть и очень даже неплохой. — Вам очень идёт. — юноша аккуратно заглядывает за шторку примерочной. Пак стоит в шёлковой пижаме молочного цвета с чёрными кружевами на коротких шортиках. Да, ему самому очень нравится, он улыбается, глядя на себя в отражение. — Что-то ещё нужно? — Да, что-нибудь комфортное, хлопковое. Выбранных вещей оказалось немало, но Чим старался брать самое необходимое. Двое спортивных штанов, одна пара брюк и джинсов, пять футболок, несколько кофт с длинным рукавом, пижам, и комплекты нижнего белья на всю неделю. И настроение поднялось после утреннего инцидента. Юноши добрые и отзывчивые, вежливо общаются. Когда Пак, одёргивает шторку, то обнаруживает сидящего на небольшом диванчике Мина. Тот поднимает глаза, оценивая внешний вид омеги. Остаётся довольный увиденным, едва заметно улыбается уголками губ. На кассе всю одежду уложили в большие пакеты. — С вас полтора миллиона вон. — юноша отдаёт пакеты в руки Паку, пока Мин всё оплачивает. Дорого. Для Чимина это очень дорого и шикарно. Но, видимо, для господина деньги это не проблема. Следующая на очереди — обувь. На небольшую лапку Пака подходящий размер было найти достаточно проблематично. Но нашли же — это уже хорошо. — Сто восемьдесят тысяч вон. Можете прикладывать карту. На выходе из магазина Чимин увидел плюшевые тапки с акулой. Подошёл к Мину, слегка дёрнул того за рукав: — Можно.? — он показал пальчиком на зацепившие его тапки. — Не-ет, даже не проси. Юнги был только за рациональную трату денег. Чим надул губы и взял Мина за руку. Настала очередь предметов повседневных. Пак в предвкушении потёр руки, ну здесь-то можно оторваться по полной! — Не больше двухсот тридцати тысяч вон. — отсчитал купюры Мин. Я жду тебя здесь, пол часа хватит? Чимин кивнул и убежал закупаться. «Шампунь, кондиционер, гигиеническая помада, тоники и ролики для лица, крема, паста и зубная щётка… Вроде ничего не забыл» — про себя отмечал Пак, медленно подходя к кассе. Он уложился в заданный лимит, плюс ещё даже осталось немного. Чим оглянулся и быстро спрятал купюры в карман брюк — мало ли что. Что-то ему подсказывало, что ему не будут давать денег. Натянув на лицо улыбку, Пак подошёл к Юнги: — Я всё. — Отлично, сейчас зайдём в ещё одно место и поедем домой, а то я устал. Ну надо, так надо. Магазин с ярко-розовой вывеской, стёкла обклеены непрозрачной плёнкой. Это магазин товаров для взрослых. Чимин ни разу не бывал в подобном месте, да и не очень-то хотел когда-нибудь там оказаться. На входе их встретил приветливый консультант: — Здравствуйте, чем могу помочь? Пак осмотрелся по сторонам: всё было точь в точь как в подпольном рабстве, откуда его забрали, только помещение тут было значительно больше. — Два тюбика смазки. — раздался голос сбоку. Расплатившись, господин Мин обернулся на омегу: — Тебе ещё что-то здесь надо? — Н-нет. — смутился Чимин, опустив глаза в пол. Выходя из торгового центра, Пак напрягся, увидев человека, который следует за ними вплоть от магазина одежды. Постоянно находится рядом, что-то помечая в мобильнике. Чимин сильнее стискивает руку Юнги, прижимаясь к его плечу. Он нервничает, изменяется и его запах, шоколад становится с горчинкой. Альфа останавливается, заглядывает в глаза: — Что случилось? — Там… Человек не отстаёт от нас, давно за нами идёт и что-то записывает на телефон… Мин оборачивается, шипит сквозь зубы: — Блять… Только их нам не хватало. Пошли отсюда, завтра с ним разберусь. Пак решил не задавать лишних вопросов, стараясь поспевать за быстрым шагом Мина. Дорога до дома тянулась бесконечно долго. Господин Мин не очень был расположен к разговору, да и Чим решил не настаивать. Юнги положил ладонь Чимину на колено, медленно поднимаясь по бедру. Чимин помотал головой, отгоняя дурманящие феромоны альфы. Аромат бергамота становился приторно-сладким. Пак пристально следил за рукой, которая уже переместилась на внутреннюю часть бедра. Ему было не то, чтобы неприятно, скорее он волновался. Когда рука оказалась на его паху, он вовсе замер. Это было его самое чувствительное, а также самое больное место. «Пак тяжело дышал, в поту метаясь по красным простыням. По его щекам текли слёзы, а с губ срывались тихие всхлипы. — Какая милашка… — протянул мужчина, проведя ладонью по внутренней стороне бедра, с силой ударил, от чего омега дёрнулся, пытаясь не отключиться. — Тебе нравится, сучка? — прибавив мощность вибрации на эрекционном кольце, улыбнулся мучитель. Чимину было очень больно, он дёрнул конечностями, в надежде, что крепления на кровати каким-то чудом ослабли, но всё тщетно. Болезненные стоны, слёзы и сопли. И никакой жалости. — Пока не встанет, я тебя никуда не отпущу. Пак разрыдался от безысходности, он — омега, у некоторых, как он, это по природе не предусмотрено. Ощутил резкую, жгучую боль. Клиент ударил его по лицу. — Прекрати реветь, тварь. Чим тихо всхлипнул, до крови прикусив нижнюю губу. «Господи, пусть это поскорее закончится.» — молил он. Мольбы его были услышаны: у клиента кончилось время. Чимина отвязали от кровати несколько альф, после этих издевательств омега ещё несколько дней провёл в медпункте.» Вздрогнув от неприятных воспоминаний, Пак осторожно коснулся его руки: — Пожалуйста, не надо… — тихо прошептал он, слегка сжимая ладонь господина. Мин заметил, что запах шоколада изменился, омега действительно волнуется. Переложил руку на подлокотник и тут же увидел, как Пак расслабился. Вечером Мин заказал доставку. Чимин принюхался к еде, будто господин мог туда что-то подмешать. Юнги усмехнулся, глядя на такую тщательную проверку. — Она не отравлена. Чимин опустил глаза, принимаясь за еду. Какой же у неё аромат! Пак до сих пор поверить не может, что она есть в достатке и не придётся ходить голодным. Чим в несколько заходов перенёс пакеты в свою комнату, воровато оглянувшись переложил деньги под матрас. Мин прижал его к себе. От неожиданности Пак вздрогнул, вовремя же он спрятал купюры. Альфа потёрся носом о его шею, вдыхая сладкий аромат. — Иди в душ, я жду тебя в комнате. Чим кивнул, а что ему ещё оставалось делать? Заметил в его руке упаковку смазки, но Мин не дал её забрать: — Я сам тебя растяну. Юнги знал, что без смазки в душе он вряд-ли сможет что-то сделать. Судя по выражению лица омеги — те же самые мысли. Чимин красовался перед зеркалом, шёлковая пижамка сидела просто отлично. Немного масла на кожу, блеск на губы и уложить волосы. В отражении на него смотрела прекрасная кукла с грустными голубыми глазами. Чиму очень хотелось, чтобы после этого вечера тело осталось таким же красивым и здоровым, не было синяков от засосов, засечек от порки, следов от связывания, а это только верхушка айсберга. «Какой же он красивый» — мысль устроилась в голове Мина, как только омега зашёл в комнату. Бледная кожа блестит в неярком свете, привлекая к себе всё внимание. Пухлые губы слегка приоткрыты, а голубые глаза смотрят прямо в душу. Лямочка шёлковой пижамы соскальзывает с изящного плечика, приковывая взгляд Мина. Чимин скидывает маечку, опрокидывая господина на кровать. Их лица оказываются на одном уровне, господин слегка поддаётся вперёд, целуя манящие губы Пака. Руки гуляют по голой спине, оглаживают бёдра и ягодицы. Тихий наигранный стон слетает с губ Чима, и его сразу подхватывает Юнги, рыча от удовольствия. Омега, как по заученному сценарию, губами спускается вниз по животу, расстёгивает застёжку брюк. Мин приподнимает его голову за волосы на затылке: — Уже не терпится? Чимин закатывает глаза, слегка кивая. Чем быстрее всё закончится, тем лучше. Юнги оказывается сверху, подминает Пака под себя. Закидывает его руки назад, к изголовью кровати, пристёгивает мягкими наручниками. Чим облизывает в миг пересохшие губы, голубые глаза становятся круглыми, словно два блюдца. — Здесь процессом рулю я. — наладив зрительный контакт, произносит Мин. Он оглаживает грудь и живот, любуясь красотой новой игрушки. Пальцами выкручивает розовые соски, что выделяются на фоне молочно-бледной кожи. Пак стонет, выгибаясь ему навстречу. На душе пусто, кроме отвращения к самому себе. Альфа подносит несколько пальцев к его рту, Чим послушно их облизывает, за что получает похвалу: — Хороший мальчик. — Юнги ласково гладит его по щеке тыльной стороной ладони. Чимин удивляется такому комментарию, нет, он слышал такое, но всегда такая фраза звучала пошло, похабно, а здесь ласково? Мин стягивает с него шёлковые шортики, проведя рукой по внутренней части бедра, даже тут он очень красивый. Пак вздрагивает, ожидая, что за этим последует удар. — Я не буду тебя бить. Не бойся. Звучит как обещание. Чим с трудом кивает, он не в первый раз такое слышит, сначала обещают, а потом сами нарушают. Мин нависает сверху, держит за подбородок: — Не веришь мне? — П-простите. — лепечет омега, сводя колени вместе. В руках Юнги оказывается смазка. Он наносит небольшое количество себе на пальцы. Чимин вздрагивает от контраста тёплой кожи и холодной смазки. Мин расталкивает его колени в стороны, вводя внутрь один палец. Мышцы легко растягиваются, не доставляя никакого дискомфорта. — Ты сухой. — говорит Юнги, добавляя ещё смазки. Звучит как обвинение, Пак действительно почти не испытывает возбуждения. «Я же кукла» — про себя отвечает Чим, насаживаясь на палец. Альфа добавляет ещё два пальца, раскрывает их, начиная двигать кистью. Чимин захлёбывается собственным вздохом, чувствуя нежные прикосновения губ на животе. Мин добавляет третий палец, ласкает простату, от чего Чим дёргается, плотно обхватывая фаланги. Тихое шуршание пакетика от презерватива, господин добавил ещё немного смазки. Одним лёгким движением вошёл в омегу, растягивая податливые мышцы. Чим обхватил ногами его бёдра, заставляя погрузиться глубже. Словно в наказание за самодеятельность, Мин сделал первую фрикцию жёсткой, от чего Пак болезненно застонал, лишаясь желания проявлять инициативу. Господин продолжает неспешно двигаться, наслаждаясь телом юного омеги. Снимает с себя футболку, оголяя торс. Чимин ведёт глазами по его груди, слегка бледноватая кожа, которая так и привлекает внимание. Юнги ухмыляется, замечая исследующий и слегка смущённый взгляд Пака. Не останавливаясь, отстегнул наручники, приложив его ладонь к своей груди. — Ты замёрз? — вдруг говорит господин, ощутив его холодные прикосновения. Омега не хочет признаваться, отчасти боится. Мин подхватывает его под бёдра, другой рукой к себе прижимает. Чимин льнёт к нему, тихо стонет ему на ухо, опаляя мочку горячим дыханием. — Ласковый мальчик… — господин проводит губами по шее, глубоко и быстро заполняя омегу. Пак навстречу подмахивает, поцелуи на плечах оставляет. Мин рычит, грубо терзая губы Чима. Входит по самое основание, получая неимоверное удовольствие от мышц омеги, что плотно обхватывают ствол. Чимин чувствует, как член начинает пульсировать внутри, резкие, грубые, болезненные толчки. Рваное дыхание господина, сильные руки, что нежно обнимают, поддерживают под бёдра. Мин замер, извергая сперму в тонкий латекс. Выходит из омеги с тихим, чавкающим звуком, опуская Пака обратно на матрас. Падает рядом, пытаясь восстановить дыхание. Омега собирает шёлковую пижамку, намереваясь уйти к себе. Хриплый голос останавливает его на выходе: — Это, так скажем, демоверсия на первый раз. Таким нежным и добрым я больше не буду.