Музыкальный класс, ставший причиной трепетных эмоций.

Катя, проходя по пустым коридорам школы и вслушиваясь в каждый шорох, будто дежуря в заполненном детьми коридоре и контролируя их, слегка размахивает портфелем. Губы её беззвучно «поют» какой-то знакомый ритм, который, как кажется, она когда-то слышала по телевизору. Домой она не торопилась, дожидаясь мать с последнего урока, а время как назло шло очень медленно. Издалека вдруг послышался отдалённый звук скрипки, такой красивый и завораживающий, что аж сама Смирнова замерла на месте, а с лица её исчезли все негативные эмоции, вид со стороны казался скорее недоумевающим или даже шокированным. Девочка будто впала в транс, прислушиваясь к нежной мелодии, которая играла где-то вдалеке. В реальность она вернулась спустя минуты две, отчего вдруг заморгала и резко осмотрелась, дабы убедиться, что рядом никого нет. Лицо снова приобрело насмешливый взгляд и хитрую ухмылку, а в голове промелькнула мысль о том, что играет это наверняка Морозова, первая скрипка школы, да и шпарит к тому же просто невероятно! Ноги сами поковыляли в сторону прекрасного звука, который с каждым шагом становился всё громче и красивее, а вскоре Смирнова стояла у двери музыкального класса, подслушивая устроенный Полиной концерт. Дверь была приоткрыта, поэтому Катя медлить не стала и заглянула внутрь, осматривая просторное помещение, в котором находились и другие музыкальное инструменты, а в особенности взгляд её привлекло огромное фортепиано, стоящее чуть в отдалении. Помимо неодушевленных предметов, в классе находилась и Полина, которая слегка покачивалась из стороны в сторону с прикрытыми глазами, наслаждаясь собственной музыкой. Она как будто никого вокруг и не слышала, лишь улыбалась, продолжая наполнять скучноватое помещение чистой музыкой. — Эй, Морозова! — выдаёт Екатерина, пытаясь перекричать скрипку, которой так ловко владеет одноклассница. Звук вдруг обрывается, а Полина резко открывает глаза, улыбка с лица её пропадает при виде назойливой знакомой. — Ах, Полиночка, всё играешься? — с насмешкой интересуется Катя, а взгляд её падает на стул, стоящий неподалёку, так что вскоре там оказывается её портфель. Сама же Смирнова скрещивает руки на груди, прислоняясь спиной к стене. — Тебя на всю школу слышно, ты бы дверь закрыла. — И я рада тебя видеть, — безэмоционально выдаёт Морозова, вздыхая и опуская руки. — Записаться хотела? — Ха! Ещё чего. Мне и без того заняться будто нечем. — Ну и в чём же цель визита? — Полина садится на стул, стоящий перед фортепиано и бросает скучающий взгляд на Катю. — Ну.. да так, ради интереса. Посмотреть, что тут и как.. Смирнова и сама не знала, зачем припёрлась в музыкальный класс к Морозовой, но признаваться в этом уж точно не желала. Глаза её чуть забегали, а голос совсем капельку дрогнул. Одноклассница и так догадывалась, что Катя просто услышала мелодию скрипки, которая, как оказалось, показалась для неё весьма привлекательной. Полина ухмыльнулась, вставая со стула. — Ну, сыграть тебе что-нибудь? — Пф.. мне? Ну… — она помешкала, — ладно, давай. Удиви. «Да проще простого..» — пронеслось в голове у темноволосой. В последующую же секунду класс снова заполнила нежная музыка, отдающая нотками печали, как при первой неразделённой любви, такой наивной и сладкой, что аж в голове туман, а в мыслях лишь образ любимого человека. Вот и у Кати так же, только образ она теперь видела прямо перед собой. Сосредоточенный взгляд одноклассницы показался ей симпатичным, а движения её рук так элегантны, что аж за душу брало, в прямом смысле: на глазах у блондинки появились слёзы, а постоянная насмешливая улыбка исчезла с её лица, оставив лишь мирный детский румянец на щеках, по одной из которых стекла вниз капелька солёной слезы. Такой образ Полины надолго засядет в голове у Смирновой, что аж привидится ночью, заставив ту засмущаться от своей слабости к музыке глупой темноволосой отличницы — Полины Морозовой. Катя вытирает мокрую щёку кулачком и, как с цепи срываясь, подбегает к однокласснице хватая ту за плечи. Полина резко открывает глаза, немного пугаясь вида блондинки. Музыка исчезает. — Я.. я-я… — Смирнова, будто освобождённая от оков постоянной злобы, красная, со слезами на глазах, дрожащими губами и таким же голосом вдруг снова не сдерживается: слёзы сами катятся вниз, а всхлипы заменяют музыку Морозовой. Рассмотреть лицо Полины из-за слёз было сложно, но та, будучи немного ошеломлённой состоянием подруги, откладывает скрипку куда-то в сторону, кладя тёплые ладони на руки Кати, которые сжимают её плечи. — Кать, всё хорошо.. Эй, ты слышишь? Блондинка, чувствуя тепло рук темноволосой, пытается прийти в себя и опускает голову вниз, дабы та не видела её заплаканного лица. — ..Это... весьма, — снова всхлип, — ..похвально. Это «похвально» отозвалось в голове Полины эхом, хотя блондинка выдала его достаточно тихо. Поражённая таким словам из уст Кати, Морозова тепло улыбается. Её действительно тронул талант юной скрипачки. Темноволосая, немного помедлив, наклоняется к заплаканной Кате и произносит тихое, но мягкое «спасибо» ей на ухо, чтобы та точно услышала её голос. Смирнова, вздрогнув, подняла голову. Слёзы прекратились, но из-за этого на щеках её теперь выступил яркий румянец, который образовался вследствие горячего шёпота, который, по ощущениям, обжигал кожу Кати. — Поль, ты очень красивая, когда играешь, — дрожащим голосом выдаёт блондинка, а уголки губ её слегка приподнимаются. Поняв, что сболтнула лишнего, Катя убирает руки с плеч Морозовой и судорожно вытирает слёзы рукавом школьной формы, отпрянув от Полины на полметра. — Прости, забудь. Не вспоминай больше об этом. Скрипачке, конечно, комплимент безумно понравился, особенно когда его озвучила постоянно наглая Катя, но то, что выдала она последним, немного ранило Полину. Что плохого в излишней эмоциональности на людях? Видимо, Катя боялась показаться слабой на глазах у окружающих. — Кать, всё в порядке. В этом нет ничего страшного, я и сама могу растрогаться от музыки, а комплимент.. он очень милый. Ты тоже красивая, когда показываешь свои настоящие эмоции. — Полина нежно улыбается. Смирнова, оторопев, чуть было снова рыдать от таких слов не начинает, но Морозова, решаясь приостановить это, неожиданно целует блондинку в щёку, отчего лицо Екатерины приобретает недоумённый вид, а Полина, хихикнув, отводит взгляд в сторону. — А тебе.. не противно?.. — С чего бы? Я могу тебя и в лоб поцеловать, и в нос, и.. — Скрипачка набирает в рот воздуха и робко произносит: — в губы.. Если хочешь. Ответ Морозова поняла спустя секунду, когда почувствовала на своих губах теплоту. Низ её живота будто бабочки заняли до краёв, ей бы точно не хотелось, чтобы это заканчивалось, поэтому она аккуратно приобнимает талию блондинки, чуть отрываясь от неё и снова прильнув к мягким и сладким губам. Лица обеих раскраснелись, воздуха не хватало, но отпускать не хотелось, обе жадно и неопытно хватались за новым поцелуем, не желая думать больше ни о чём постороннем. Полина, чуть отпрянув, осматривает с улыбкой на лице растрёпанную блондинку, пряди волос которой торчали в разные стороны. Темноволосая вновь прижимается к Смирновой, обнимая её крепко-крепко, боясь, будто та убежит далеко, оставив скрипачку одну в этом мире, без единой надежды на светлое будущее, светлое, как волосы её первой любви, злючки и надменной подлизы — Екатерины Смирновой. — Катюша.. Твои искренние эмоции — моя слабость.