В пустоте лишь двое: ты и я~

      Первое, что видит Фриск после пробуждения, это... Пустота. Безграничная чёрная пустота. Со всех сторон: сверху, снизу, справа, слева, спереди, сзади – обдувал ветер, и создавалось впечатление, будто она левитирует, ведь было легко, и то, на чём она лежала, было вовсе не твёрдым, мы больше можем сказать: оно даже не чувствовалось. Она огляделась и привстала. Но всё равно всё было чёрным.       –Где... Я??.. – вырвалось с её губ, и она прикрыла глаза, пытаясь осознавать, что сейчас происходит.       –Ты в месте под названием Пустота, что образовалась после уничтожения мира, дорогуша! – прозвучало прямо перед ней, и она, испуганно раскрыв глаза, отпрянула на шаг(?) назад.       Перед ней была свисающая вверх тормашками голова. Лицо пренадлежало девушке с русыми короткими волосами, алыми, словно кровь, глазами, румяными щёчками и одетой в зелёно-жёлтый свитер. Она широко улыбалась, хихикая над реакцией жёлтокожей. В то время она поняла, кто это перед ней.       –Э... Чара??... – она приподняла бровь, оглядывая её. – Почему ты вверх тормашками и... На потолке??.. – шатенка была в замешательстве.       –Ох, насчёт этого ты не переживай, моя маленькая миленькая глупышка! – хихикнув как-то злобно, она сделала сальто и встала перед ней уже нормально: на ноги. – И про какой ты потолок имеешь в виду, м? – усмехнувшись, она скрестила руки на груди, злорадно смотря на неё. – Мы всё с тобой уничтожили! И ничего, кроме ничего и нас с тобой, не осталось!       –Ох... – Фриск кивнула, опустив взгляд. – Точно, да... – она вспомнила про этот момент, и резко на неё напало чувство тоски и грусти.       Она пошла на этот путь геноцида прямиком с конца пути пацифиста. Резко начали всплывать воспоминания былых дней, из-за чего стало ещё грустней.       –Хэй. – её голос резко стал грубее, жёсче, глубже. Глаза стали шире, белки черными, а красные радушки сузились до микроскопических точек. Казалось, в неё вселился дьявол. Она подошла ближе, чуть ли в душу не заглядывая. – Только не говори, что ты жалеешь о том, что решила пойти по тёмной дорожке.       Жёлтокожая отпрянула от неё, на лице появилось напряжение. По телу прошлись мурашки. От русоволосой же послышался тихий смех, улыбка стала шире, и по глазам и губам начали стекать сгустки крови. А когда она приоткрыла рот, кровь полилась с новой силой. Зрелище страшное, ситуация не лучше.       –Ха... – она залилась громким истерическим смехом и схватилась за живот. Фриск сглотнула. Стало страшно, чем прежде. Через минуты 2 она, наконец, успокоилась. Кровь перестала течь из трёх щелей, но глаза и улыбка остались прежними. – Ох... Моя глупая, глупая Фриск... – она подошла к ней и резко схватила за лицо, притягивая к себе, смотря в её глаза, больно сжав её щёки. – Почему ты вспоминаешь этих идиотов?? – хихикнула. – У тебя же есть я! – Чара пододвинулась ближе к её лицу, улыбаясь. – У нас будет вечность впереди! И в этой пустоте лишь двое: ты и я. И больше никого! – она впилась в её губы быстрым и смазанным поцелуем, после отстранилась. Лыба тоже ушла. Только оскал. – Если будешь и дальше вспоминать их, я заставлю пережить тебя самый худший кошмар, воскрешу всех твоих так называемых "друзей" и буду убивать их раз за разом, убью тебя всеми способоми, пока ты не поймёшь, – она заглянула глубоко в чужие глаза, – что единственная, о ком ты должна думать, – я.       После ярко улыбнулась, лицо и глаза успокоились, и она вновь поцеловала её, но уже дольше, прикрыв глаза. Фриск зажмурилась и нахмурилась, а из глаз потекли слёзы отчаяния.