Раздели со мной вечность

С чего Дей так резко поменял ко всему отношение, трудно сказать. Наверное накопилось. Или наконец открылись глаза. Он вдруг понял, что его любят и любят очень сильно, страстно и нежно, и это до поры до времени его устраивало, но сейчас ему казалось, что он платит за эту любовь слишком высокую цену. Слишком высоки к нему требования, слишком уж настойчивая опека, чересчур безграничная власть. Дей чувствовал: пора взбрыкнуть и показать, что он не бессловесное существо, а вполне самостоятельная личность, которую тоже надо уважать и считаться с ее мнением. Обида продолжала душить мальчишку, он продолжал себя мысленно накручивать и довел себя уже до такого взвинченного состояния, что ему хотелось швырять все, что попадется под руку. Причина для обиды вроде пустяковая, но для Дея рушился сейчас весь его придуманный им самим мир. Сасори уже не казался мальчишке таким уж и идеалом, наоборот, Дей искренне удивлялся, как он мог так долго прощать Акасуне его высокомерие и эгоизм, почему так долго безропотно сносил его давление на себя. Дей опять сел за компьютерный стол и открыл ноутбук. Сможет ли он вот так открыто взбунтоваться, когда явится Сасори, и доказать ему свою правоту или все так и окончится простой перепалкой и ворчанием по углам. "Нет...я ему не соперник...он переговорит меня еще на первом этапе разговора. Да и еще докажет мне, что это я свинья неблагодарная и не ценю его! - с горечью подумал мальчишка, с тоской глядя на обаятельно-наглую физиономию Акасуны, появившуюся на экране. Так стоит ли тогда рыпаться и идти в атаку на того, кто заведомо сильнее тебя? Чуть не завыв от бессилия и осознание своей беспомощности, от снедавшей его ревности и растерянности, от незнания, как ему поступить в данной ситуации, спустить все на тормозах и продолжать повиноваться дальше, Дей, не контролируя своих эмоций, схватил со стола ноутбук и, вырвав из него все провода, со всей силы, на которую был способен, швырнул любимую, дорогую игрушку своего данны об стену. Ноутбук треснулся об нее возле входной двери, как раз в тот момент, когда в ней появился Сасори. Еще бы пара сантиметров, и его лицо могло бы встретится с этим летящим почти в него предметом, а так Акасуна только вздрогнул от неожиданности и опустил взгляд на кучу черных обломков. Перепуганный мальчишка, ах, эта чертова привычка бояться того, что его сейчас будут ругать, буквально на уровне рефлекса, вбитая в него Сасори, молча смотрел на него и ждал реакции. Акасуна поднял на него жуткий, тяжелый взгляд и замогильным голосом, потребовал: -Объяснись. Он ожидал увидеть виноватые глаза, услышать тихое жалобное лепетание, но на него смотрели дерзко и с вызовом. -Ты тоже. - в ответ предложил ему Дей, стараясь говорить твердо и уверенно, но голос его предательски дрогнул, выдавая волнение. Сасори чутко уловил эту его неуверенность и, не теряя ни секунды, начал психологическую атаку. Впрочем, как всегда. Забылись все предостережения Тсунаде, обещания, данные ей, давить и укрощать, заставив повиноваться - это была родная стихия Сасори. -Почему ты не отвечал на мои звонки? - для начала с легким нажимом негромко произнес он. -А зачем ты звонил? Тебе что, поговорить было не с кем? -Я хотел слышать тебя. -А я тебя нет! -Это глупо, Дей. Объясни мне, что за эти два дня могло произойти такого, что ты так себя ведешь? По-моему, когда я уезжал, у нас все было даже более чем хорошо. Что изменилось? -Мое отношение к тебе, разве не заметно? - как-то нервно передернуло мальчишку. -Что послужило поводом? - ледяным тоном поинтересовался Сасори. От его внимания не ускользнуло то, что Дей чем-то очень сильно разозлен, его даже немного потряхивало, но он изо всех сил старался сдержать нервную дрожь. -Какого черта!? Перестань прикидываться дураком! - выкрикнул юноша. - Ты! - ткнул он пальцем в Сасори. - Ты обманул меня! Вот! -Да в чем же? - то, что Дей не хотел ему объяснять, в чем его обман, начало Акасуну слегка напрягать. Он-то думал, что, вернувшись, сам потребует от мальчишки объяснений, а тут, видите ли, объясняться заставляют его! И совершенно непонятно в чем! Нет уж, извините, это не его амплуа, отчитываться! -Почему ты не сказал мне, что поедешь вместе с Гаарой?! - на одном дыхании выпалил Дей, опасаясь, что его обвинение будет выглядеть, как простая глупая ревность. К его сожалению Сасори все так и воспринял. -Ах, вот оно что! - протянул он немного насмешливо. На его лице появилась самодовольная улыбка, которая еще больше взбесила Дейдару. - Мы ревнуем? - сладко пропел он. - Ну и как тебе ощущения? Нравятся? -Ты...ты издеваешься что ли? - в отчаянии, сжимая кулаки, крикнул мальчишка. -Что ты! Я просто надеюсь, что ты меня теперь понимаешь. -Так ты сделал это специально? -Отнюдь! Чем ты вообще недоволен? Тем, что я не доложил тебе, что еду с Гаарой? - Сасори скинул с себя сюртук и аккуратно повесил его на спинку стула, всем своим поведением явно намекая Дейдаре на то, что считает их разговор пустой тратой времени и что во время него можно заняться и более полезными делами. Парнишку такое пренебрежение зацепило, он медленно, но верно впадал в ярость. Сасори, по его мнению, и сейчас не хотел его слышать и попытаться понять, что он сейчас испытывает. Наверное о поведении Дея он думал так: "Что я вижу! Наш туалетный коврик восстал!". Мальчишка смотрел на его внешне спокойное лицо, высокомерно поднятый нос и поджатые губы, и понимал, что его опять загоняют все в тот же угол. -...ты не маленький, Дей, и должен понимать, что раз он мой помощник, то везде обязан находиться со мной. Почему не сказал? Я не думал, что это так важно! -И тем не менее, для меня это было важно! Важно то, чтобы ты хотя бы иногда считался с моим мнением, а не считал меня пустым местом! Ты контролируешь каждый мой шаг, я всегда должен предупреждать тебя где я, с кем я, куда я, а почему бы тебе иной раз не посвящать меня в свои планы! Я тоже хочу постоянно знать где, когда и с кем ты находишься! -Слушай, все это время тебя все устраивало, ты молчал! - начал постепенно закипать Сасори, проходя на кухню. Достав из морозилки пакет с кровью, он бросил его в микроволновку и, убедившись, что Дей уже стоит в дверях кухни, продолжил. - Надо было сразу говорить, что не так! С какого перепугу ты вдруг решил взбунтоваться? -Да просто я посмотрел на все другими глазами! С другой стороны! - Дейдара нервно следил за любовником, начиная понимать, что достучаться до него будет бесполезно. -Ты изначально поставил себя в наших отношениях именно так! У нас с самого начала так и было: я люблю и командую, ты любишь и подчиняешься! Или я не прав? Ты хочешь что-то поменять? Хм-м! - хмыкнул Сасори, отпивая глоток живительной красной влаги и облизывая губы. - Я понял! Ты теперь хочешь быть сверху! Нет, он явно издевался! Глядя на мальчишку, он упивался его растерянностью, зная что в словесном поединке Дейдаре его никогда не одолеть. Отлично понимал это и сам Дей. Его душили слезы, поверженное самолюбие было растоптано, а все его претензии жестоко высмеяны и разнесены в пух и прах. Акасуна опять победил, он стоял со стаканом крови в руке и смотрел на своего избранника так, словно спрашивал: "На кого ты тут вообще рот разеваешь, мальчик! Сиди на попе ровно и даже не пытайся что-то вякнуть в мою сторону!Раздавлю!" Такого унижения мальчишка никогда еще не испытывал! Вот, перед ним стоял тот, кого он все равно продолжал любить и у кого просил самую малость, всего лишь чуточку уважения к себе, и он высмеивал его, считая все его претензии необоснованными. Состояние аффекта охватило блондина настолько быстро и не заметно, что он громко зашипел, обнажив белоснежные, острые клыки, и с диким криком бросился на Сасори. Тот оказался готов к нападению еще тогда, когда услышал шипение, слишком хорошо Акасуна понимал, что означает этот угрожающий звук. Бросив в раковину стакан с остатками крови, он ловко увернулся от несущегося на него Дейдару и, оказавшись за его спиной, схватил мальчишку рукой за шею сзади и стараясь сдержать в себе свою чудовищную силу, все равно, хорошенько приложил его о стену. Благо, что Дей успел повернуть голову и удариться о нее только щекой и виском, иначе бы сломанный нос был ему обеспечен. Но все равно, в глазах потемнело, а голова загудела так, будто в ней били колокола. -Куда ж ты так разбежалась, детка? - заламывая ему руку за спину, ласково прошипел Сасори прямо в ухо. -Пусти! - дернулся мальчишка. - Ты - тварь! Пусти сказал! -Куда! - Акасуна, почуяв азарт охотника, еще сильнее сжал его руку. - Не дергайся, иначе будет больнее, сам знаешь! Ну? И что ты теперь будешь делать? -Ненавижу! - чуть не плача от обидного унижения, процедил блондин, тряхнув волосами. -Неужели? - Сасори ситуация явно нравилась: мало того, взбешенный, пытающийся вырваться мальчишка его возбуждал. Акасуна наклонился к его лицу, чувствуя в себе какую-то неуемную сексуальную агрессию и медленно провел влажным горячим языком по такому соблазнительному ушку с бриллиантовой серьгой. - А вот я тебя люблю, мой сладкий... - жарко прошептал он в это же самое ухо, с удовольствием замечая, как Дей немного поутих, невольно сосредоточившись на его ласке. - Мне безумно нравится, когда ты такой! Вырываешься...кричишь...сопротивляешься...это так заводит... - Сасори наклонился и неожиданно впился в его шею грубым, приносящим Дейдаре одновременно и боль, и наслаждение, поцелуем. Этот мерзавец делал все, как любил его партнер. У мальчишки опять закружилась голова и подкосились ноги, но он усилием воли заставил себя остаться равнодушным, хотя это далось ему с трудом. Он почувствовал, как увлекшийся ласками его шеи Сасори, ослабил хватку. "Любишь, значит, когда сопротивляются? Тогда получай!!!" - с этими мыслями, он вертко высвободился из захвата и, оказавшись прямо лицом к лицу с Акасуной, что есть силы треснул его рукой по щеке. Удара кулаком, конечно, не получилось, но кисть, принявшая форму когтистой кошачьей лапы, тоже нанесла ощутимый вред физиономии Сасори, в виде четырех глубоких и длинных царапин ярко-красного цвета. Акасуна, немного запоздав, резко отдернул голову и, яростно зашипев, медленно, слишком медленно, опять повернулся к мальчишке, удерживая руки того за запястья. Первым порывом было - ударить это белобрысое, окончательно потерявшее всякое уважение к нему, создание. Но это "создание" испуганно таращило на него свои глазенки и пыталось вжаться в стенку, само перепуганное на смерть своим отчаянным поступком и бешеным, горящим зловещим красным огнем, взглядом Сасори. Вот что сейчас хотел почувствовать Акасуна: это страх и полнейшее повиновение своей жертвы. Это дико возбуждало и толкало на определенные действия с его стороны. Быстро схватив мальчишку в охапку, Сасори развернул его к себе спиной и, толкнув, заставил упасть того грудью на столешницу, входе чего Дей, со всего маху опять приложился все той же щекой, но теперь о мраморную поверхность. Он уже понял, что собирается сделать с ним Акасуна. -Нет! - принялся вырываться мальчишка. - Отпусти! - все его попытки высвободиться были тщетными, Сасори был сильнее. Отчаянно сопротивляющийся блондин только еще больше завел партнера, усугубив свое и так незавидное положение. Чувствуя, как с него стягивают штаны, которые тут же упали на пол, Дей, придавленный рукой Сасори к столу, беспомощно сжал кулаки, понимая, что Акасуну ему теперь уже не остановить. Но все-таки он попытался: -Не надо...что ты делаешь? - с надрывом прокричал парнишка, уперевшись руками о стол и пытаясь приподняться. - Я так не хочу! Неожиданно его освободили, но только для того, чтобы развернуть и, приподняв, усадить на прохладную поверхность стола. -А мне плевать, - прямо в лицо заявил ему Сасори, удерживая его руки за запястья и прижимая их к холодному мрамору. - Попробуешь дернуться - будет больно! Усвоил? Дей, словно завороженный, смотрел в горящие злобой глаза Акасуны и вопреки всему испытывал какую-то дикую смесь страха и возбуждения. И его обнаженный орган начал немедленно выдавать состояние своего хозяина. -Я спрашиваю, тебе ясно?! - рявкнул ему в лицо Сасори. Вздрогнув, мальчишка опустил голову, пряча взгляд и поспешно кивнул. Сасори тут же довольно жестко притянул его к своему лицу за шею и впился в приоткрытые нежные губы Дейдары откровенно садистским поцелуем. Его язык нагло хозяйничал во рту у любовника, резко отвергая попытки того ответить и хоть как-то смягчить грубые ласки. Даже здесь Акасуна не позволил проявить партнеру инициативу, требуя полного, безоговорочного повиновения. Сейчас он был хозяином положения и мог делать с мальчишкой все, что хотел. Во время поцелуя Дей уперся ему рукой в грудь, как бы пытаясь оттолкнуть, но Сасори немного отстранился от него и, глядя ему прямо в глаза, со злостью прошипел: -Убери! Блондин привычно исполнил приказ, а Акасуна, схватив его за волосы, не церемонясь ни секунды, дернул его за них так, что парню волей - неволей пришлось запрокинуть голову назад. Было больно, но эта боль смешивалась с каким-то извращенным наслаждением от таких жестких ласк, и Дейдаре становилось уже не по себе от того, что он вместо того, чтобы испытывать отвращение, испытывал какое-то мазохистское удовольствие от действий партнера. С трудом ему удавалось удерживать в себе сладкие стоны, чтобы не показать Акасуне, что ему нравится его грубость и животное поведение, но его тело уже непроизвольно подрагивало от сильных, уверенных прикосновений, а дыхание участилось и начало сбиваться. Все его существо внутри кричало: "Нет! Не надо ! Прекрати!", а разгоряченное ласками тело наоборот испытывало жгучее, непреодолимое желание, чтобы им овладели. Рука Сасори скользнула вниз, по упругому животу мальчишки и властно сжала его напрягшийся орган в кулаке, сделав едва ощутимое движение вверх-вниз. Однако Дею этого движения было вполне достаточно, чтобы он, охнув от нахлынувшего наслаждения, положил свою руку поверх руки Акасуны. -Нет...данна...перестань... - попросил он, изнемогая от ноющего, сладкого ощущения внизу живота. Сасори тоже уже поддался новым необычным ощущениям: пытавшийся безуспешно контролировать свою умело распаленную партнером похоть, и просящий пощады мальчишка только еще больше услаждал своими всхлипами слух вампира: он знал, что Дею не устоять перед его напором. Оставив в покое всю уже исцелованную шею любовника, он опять вернулся к его губам и во время страстного глубокого поцелуя, довольно ощутимо укусил Дейдару за нижнюю губу. Тот вскрикнул и, отстранившись от партнера, вопреки не отпускавшей его сладкой истоме зло посмотрел на него: -Больно! -Потерпишь! Тебе не привыкать, - хриплым шепотом отозвался Сасори, схватив его руками за бедра и рывком придвигая к себе. - Ты же любишь, чтобы тебя драли, как последнюю шлюху! - с этими словами он толкнул мальчишку в грудь, и тот упал на спину. Приятные ощущения резко сменились неприятными от соприкосновения разгоряченного ласками тела с прохладной поверхностью стола. Быстро приподнявшись на локтях и следя за тем, как Сасори стягивает с себя штаны, положив ему одну руку на судорожно вздымающийся живот и удерживая его тело в нужном ему положении, Дей в ответ на его слова, со злостью, сдерживая частое дыхание, с трудом вымолвил: -Не ...смей так...со мной... -А ты не делай вид, что тебе не приятно! - тяжело дыша, заявил ему Сасори, обхватывая его за бедра и сильнее прижимаясь к его ягодицам возбужденным членом. -Мне...неприятно... - почувствовав это прикосновение, сквозь сжатые зубы, выдавил из себя мальчишка, но последовавший вслед за его отрицанием против воли, вырвавшийся исступленный стон, выдал его состояние с потрохами. Сасори победно усмехнулся и, резко раздвинув его стройные ноги в стороны, приподнял партнера за бедра, любуясь его распутной, бесстыдной позой и без предупреждения, одним, давно уже отработанным до полного автоматизма четким движением, проник в его тело. Дей сильно напрягся и, с силой выдохнув, болезненно простонал, тут же до крови закусив губу и схватив Сасори за запястье. В его широко распахнутых глазах, влажной синевой плеснулась все та же боль вперемешку с наслаждением. Акасуна не собирался его жалеть и останавливаться, наоборот, он испытывал необъяснимо-сильное желание сделать мальчишке побольнее. Дейдара в этот момент почти ненавидел любовника за то, что тот над ним так издевается, но тут же громко и благодарно простонал, ощутив в своем теле сильные, уверенные, настойчивые толчки партнера. Закинув его ноги себе на плечи, Акасуна, глядя в наполненные масляной похотью голубые глаза, продолжил двигаться в теле возлюбленного с какой-то беспощадной жестокостью, с жадностью упиваясь извращенными ощущениями мальчишки, который, потеряв последний стыд, громко кричал от удовольствия и, в порыве неконтролируемой страсти, хватал партнера то за бедра, с силой прижимая к себе, то за запястья рук, царапая ногтями. Вот именно этого желал сейчас от него Акасуна, чтобы тот вопреки своей воли отдался в его власть, теряя остатки разума от безумного вожделения, чтобы лишний раз доказать свое превосходство. -Да-а, детка...кричи сильнее... - ласково протянул Акасуна, поглаживая самый низ живота Дейдары, отлично осознавая, как приятна эта его ласка возбужденному мальчишке. Наслаждаясь его бессовестными сорванными криками и любуясь пылающим страстью лицом, Сасори продолжал сводить его с ума своими резкими движениями в нем, чувствуя как в такт им подрагивают на его плечах ноги партнера. Извиваясь, Дей, сам приподнимая бедра, стремился ему на встречу, стараясь, чтобы проникновения были как можно глубже и немного поболезненнее, без этой ноющей теплой боли он уже не мог. Через пару минут сумасшедшего темпа, заданного любовником, он, зажмурившись, бессильно замотал головой из стороны в сторону, начиная терять ощущение реальности из-за слишком сильного удовольствия, которое его переполняло, и с которым он был уже не в силах справиться, но Сасори, полностью контролировавший процесс, успел схватить его за подбородок и повернуть его лицо к себе. -В глаза мне смотри, Дей! - сам с трудом сдерживаясь от приближающегося оргазма, потребовал он и на данный момент, это не было его прихотью. Он просто хотел, чтобы мальчишка немного пришел в себя, а для этого Сасори требовался его взгляд, чтобы залезть в его белокурую головку и навести там порядок, иначе бы Дею пришлось опять отхватить незаслуженную оплеуху. Вместо того, чтобы открыть глаза, мальчишка, как обычно, принялся отпихиваться, но Сасори поймал его руку и прижал ее к столу, прямо возле его лица. Дей бессильно ее разжал, чувствуя, как тонкие, гибкие пальцы любовника сильно и властно переплетаются с его подрагивающими от чувственных наслаждений пальцами. -Дей! - почти крикнул Сасори, еще раз встряхивая извивающегося и выгибающегося блондина за подбородок. Тот наконец открыл затуманенные животной похотью глаза и встретился с полным вожделения и страсти взглядом партнера. Акасуна, сбавив темп и сменив сильные, настойчиво-резкие движения, на более щадящие и медленные, чем вызвал у мальчишки сильный выдох, перешедший в изнемогающий стон, без особого труда проник в его светлую головку. Боже, что в ней творилось! Какой там был бардак! Все чувства и ощущения были смешаны, переплетались с воспоминаниями, наслаждение смешивалось со злостью, удовольствие с обидой, а приближающееся неземное блаженство с ненавистью, и только любовь и преданность были запиханы в самые дальние уголки памяти. -Тихо...тише, Дей... - негромко проговорил Сасори, поглаживая любимого по щеке и пытаясь удержать бьющееся в судорогах оргазма страстное тело. Яркая вспышка на мгновение ослепила Акасуну, и он, не удержавшись, вылетел из головы мальчишки. Точнее оттуда его вышвырнул сам Дейдара, с громкими стонами и судорожными всхлипами прижимающийся к возлюбленному, который, возобновив резкие уверенные толчки, с силой мял и наглаживал его бедра. -Не смей... - сквозь крепко сжатые зубы и затихающие всхлипы, простонал Дейдара. - Ненавижу... -Полюбишь! - с трудом усмехнулся Сасори, сразу поняв, в чем дело. Дей почувствовал его попытку пошариться у него в голове и в последний момент вытолкнул его, сразу за этим испытав оргазм. На полуприкрытых золотистых ресницах юноши блестели слезы обиды. Не устоял. Не удержался! Отдался, как распутная, похотливая шлюха в руки опытного обольстителя! А ведь так не хотел в начале, но поддался первобытному инстинкту и животной потребности удовлетвориться во что бы ни стало, лишившей последнего рассудка. -Не рыдай!...Сейчас отпущу! - пообещал ему знакомый, снисходительный голос. Дей почувствовал, как его дернули за волосы и по привычке подставил приоткрытые губы для сильного, уверенного поцелуя, ощущая, как оргазм сотрясает взмокшее тело насытившегося наконец любовника. Акасуна кончил и уткнулся ему лицом в плечо, стараясь унять срывающееся дыхание, Дейдара уронил голову на стол и не в силах столкнуть с себя Сасори, молча уставился в потолок отрешенным взглядом, ожидая когда партнер наконец покинет истерзанное и измученное им тело. Это был, по его мнению, грязный и грубый секс, и пусть он испытал от него телесное удовольствие, все равно, на душе после него было гадко. Гадко от того, что не смог удержаться, и отдавался, с большим желанием, прямо здесь, на столе! Сасори и дальше будет так о нем и думать, что за одно единственное движение в его теле, он резво встанет перед ним на четвереньки и будет скулить и выгибаться, умоляя о том, чтобы его, как следует отымели. Сейчас мальчишка ненавидел себя за то, что не он управляет своим телом, а лишь его голые животные инстинкты, не поддаться которым было невозможно. Так же он ненавидел и Сасори, который умело управляя этими инстинктами, полностью подчинял себе его разум и тело. "Ну почему я такой? Не как все...почему Сасори пользуется этой моей слабостью? Надо было держаться, а я...как самая низкая шлюха, ноги сразу раздвинул..." - Дей еле сдерживал слезы от обиды. - Сасори тоже хорош, воспользовался...да и грех было не воспользоваться, я для него, как был подстилкой, так и остался! Недаром меня за глаза называют "шлюхой Акасуны", я она и есть!" - такие горькие мысли и жесткое самобичевание окончательно добили мальчишку в моральном плане. Он чувствовал себя самым низшим существом на свете, созданным только, чтобы постоянно хотеть и спариваться. Черт, неужели Сасори не понимает, что совершил над ним самое настоящее насилие, даже пусть он и заставил его испытать удовольствие, но это же было против его воли? Акасуна глубоко, удовлетворенно вздохнул и наконец покинул ослабшее тело любовника. Его, в отличие от Дейдары, совесть не мучила, он рассудил так, что парень получил то, что выпрашивал. Он, как знатная стерва, хотел, чтобы его потрепали за шкуру, хотел острых ощущений, Сасори их ему предоставил, пусть еще спасибо скажет. Сасори натянул брюки и, не застегивая ремень, развернулся и молча пошел из кухни, намереваясь принять душ. При этом на лежащего на столе мальчишку он даже не взглянул. Однако, раздавшийся за спиной шорох и тихий сдавленный стон, заставили его замереть на полпути. Все нутро Акасуны сковал ледяной холод, когда он неожиданно понял, что натворил. Привычный мир, светлый и чистый, наполненный любовью, рухнул у него на глазах и теперь окрасился черными красками, грязью и мерзостью, которые он позволил себе по отношению к Дейдаре. Стоявший посреди кухни, с широко открытыми глазами, Сасори медленно их закрыл, ощутив вдруг себя последней скотиной и тварью, воспользовавшейся беззащитностью мальчишки. Так же медленно он повернулся к нему. Дей уже не лежал, а сидел на столе, низко опустив голову так, что длинные растрепанные волосы и челка закрывали его лицо почти полностью. Опираясь дрожащими руками о край столешницы, он, стиснув зубы, пытался свести вместе подрагивающие колени, и, видать, это движение доставило ему боль, потому что он не сдержал себя, и с его губ сорвался еле слышный прерывистый жалобный вздох. Для Сасори это зрелище оказалось поистине тяжелым, сейчас он испытывал жуткий, сковывающий все его тело ужас и не верил своим глазам. У него не укладывалось в голове, как он мог сделать такое с любимым блондином, которого всегда оберегал и защищал. Да это от НЕГО мальчишку нужно защищать, и чем скорее, тем лучше. КАК он мог так его обидеть, КАК он мог дойти до такого и так опуститься, чтобы причинить такие страдания этому, по своей сути, в душе чистому и светлому ребенку? Он же клялся, что никогда его не обидит вот таким вот образом, не возьмет силой, не заставит жить с собой по принуждению, каким надо было стать моральным уродом, чтобы нарушить данные себе обещания. Сасори, потеряв дар речи, молча смотрел на Дейдару и у него впервые за долгое время дрожали руки. Иметь наглость надеяться на прощение он даже не смел, он просто чувствовал что это ВСЁ! Дей, проведя ослабшей рукой по щеке, шмыгнул носом, и на его голые колени, одна за одной, упали две одинокие слезинки, большего он себе позволить не мог. Мальчишка горестно вздохнул и неловким движением вытер себе колени, в душе надеясь, что Сасори не заметил еще одной его слабости. Как же Дейдаре было стыдно посмотреть ему сейчас в глаза! Стыдно от того, что вместо того, чтобы воспротивиться насилию, он наоборот испытал от него извращенное удовольствие. Окинув потрясенным взглядом его поникшие плечи, дрожащие руки и покрытые синяками бедра, Сасори, точно его толкнули в спину, медленно вернулся к своему, или уже нет? мальчишке и так же медленно опустился перед ним на колени, обняв его голые ноги руками и, уткнувшись в них лицом. -ДЕЙ... - умоляющим громким шепотом выдохнул он. - УМОЛЯЮ...ПРОСТИ... Да! Гордый, высокомерный, властный, эгоистичный, тщеславный и самолюбивый Акасуна СТОЯЛ НА КОЛЕНЯХ И УМОЛЯЛ О ПРОЩЕНИИ!!! Такая ситуация в жизни, по его мнению, в принципе не могла быть возможной и не имела право на существование, НО ОНА СЛУЧИЛАСЬ! Сейчас, когда возникла реальная угроза потерять мальчишку, он был готов на все: ползти за ним на брюхе, грызть землю, отрубить себе член катаной, лишь бы только тот его простил. Дей на его извинения реагировал вяло: он просто продолжал сидеть и тупо смотреть на гранатово-красные волосы своего мучителя сверху и ощущать его робкие поцелуи на своих коленях. Наконец, он расцепил обхватывающие его руки Акасуны и, осторожно отстранившись, сполз со стола. Подняв с пола свои штаны, Дейдара, избегая смотреть любовнику в глаза, медленно побрел к выходу из кухни. Все его действия сопровождало жуткое молчание, не предвещающее Сасори ничего хорошего. Впервые! Впервые ему стало по настоящему страшно! Ситуация была доведена до критической точки, еще немного и срыв, после которого будет уже сложно что-то восстанавливать. Их долговечные отношения терпели сейчас крах, рушились и становились все более призрачными. Не изменяя Дею, а наоборот, любя его еще сильнее и тем самым обязывая его так же сильно отвечать на свои чувства, Сасори сделал все для того, чтобы их разрушить. Сам, своими руками и поступками. Акасуна сел на полу, прислонившись спиной к дверце стола и, согнув колени, положил на них вытянутые руки. Что делать? Идти вымаливать прощение? Дей никогда не простит его за такое, каким бы добрым он ни был и как бы его не любил. Такие поступки обычно махом убивают все положительные чувства. И что на него нашло, какое затмение? Ради удовлетворения своей животной похоти, он втоптал и смешал с грязью то самое чистое и светлое, что было между ними вот уже 500 лет. Сасори не знал, сколько он так просидел, но когда он вернулся из своих тяжелых раздумий, на кухне уже царил полумрак. Наступил вечер. Он глубоко вздохнул и поднялся на ноги. Делать было нечего, надо идти к Дейдаре и еще раз попытаться извиниться. А потом еще и еще раз, если не простит! Ползать в ногах, унижаться до последнего, если понадобится, обещать все, что угодно, лишь бы простил. Перед закрытой дверью в спальню Акасуна несмело остановился. Вот как сейчас смотреть в глаза униженному им мальчишке, который-то уж точно не ожидал, что ты можешь сделать с ним такое? Нет уж, имел наглость сделать, имей теперь смелость отвечать за свои поступки, не смей вести себя, как трус! Сасори толкнул дверь и осторожно вошел в спальню. Дейдара сидел на краю кровати и медленно расчесывал свои влажные после душа, золотистые волосы. Расчесывал, не то слово: он просто методично и равномерно проводил щеткой по одной и той же пряди, оставляя другие не тронутыми и смотрел отсутствующим взглядом в одну точку где-то на полу. Ни единой эмоции на лице, он даже не повернул голову на звук шагов. Даже, когда Сасори остановился перед ним, блондин продолжал свое неторопливое занятие. Акасуна снова опустился перед ним, только в этот раз на корточки. -Дейдара... Рука с расческой замерла, мальчишка опустил глаза, глядя на возлюбленного, и положил руки на колени. В его глазах уже не было ни злости, ни обиды, ни упрека, не было даже ненависти к своему обидчику, но вот доверия и обожания, с которыми он раньше смотрел на своего данну, там тоже уже не было. -Дей... - сделал вторую попытку Сасори, беря мальчишку за безвольно лежащую на коленях руку. Тот не пытался ее даже высвободить. Сплошное равнодушие, казалось, парень всем своим видом говорил: "Делай со мной, что хочешь, все равно самое плохое ты уже сделал..." -...я не знаю, что сказать..."ПРОСТИ"? Банально и глупо...и все же прости меня за то, что я оказался таким ничтожеством, прости за то, что я столько лет так обращался с тобой, за то, что перестал ценить нашу любовь, за то, что втоптал твои чувства ко мне в грязь...прости за то, что ТАК с тобой поступил...ПРОСТИ, НО ТОЛЬКО НЕ БРОСАЙ. Я не смогу без тебя... - Сасори на мгновение замолчал, поняв, что опять говорит, как эгоист. Он опять подумал только о себе, о том, что ОН не сможет без любимого, а о том, каково сейчас мальчишке находиться рядом с ним, это ему в голову не пришло. Я, Я и только Я везде! О, этот проклятый эгоизм!!! -Дей...не молчи, пожалуйста...ответь. - Сасори несмело поднял взгляд, боясь увидеть в глазах Дейдары отвращение. Поникший мальчишка сидел, закусив нижнюю губу и отвернувшись, смотрел в сторону. На золотых, длинных ресницах в свете ночника блестели и искрились крошечные капельки, оставшиеся от вытертых слез, однако глаза снова до краев были уже наполнены соленой влагой. Дей моргнул, и вот уже на щеках появились две мокрые дорожки, а капли упали на лежащие на его коленях руки Сасори. -Де-ей...не надо, не плачь, котенок... - Акасуна протянул руку к его лицу и осторожно, опасаясь того, что парнишка в ужасе от него отшатнется, вытер влажные следы с его щек. Ну что он мог еще сказать? Теперь оставалось только ждать ответа и постараться мужественно принять решение мальчика. Сасори склонил голову и уткнулся лицом в родные нежные, слегка подрагивающие ладони блондина, одну из которых тот незамедлительно высвободил, чтобы теперь, уже самому, вытереть все набегающие слезы. Тишина, казалось, будет длиться вечно, но вот ее нарушил тихий, охрипший голос мальчишки: -Я просто не думал...что у нас когда-нибудь дойдет...до этого... - Дей помолчал, пережидая спазм в горле, потом обратился уже конкретно к Сасори. - За что ты так со мной?...Что я такого тебе сделал? В чем провинился? В том, что всего лишь попросил об уважении к себе? Или я, по твоему мнению, его не достоин?Любить тебя, быть рядом, спать с тобой - достоин, а уважения - нет? Что ж ты тогда живешь-то с такой не достойной тебя личностью? -Справедливое обвинение, Дей. Мне нечем оправдаться. - признал Сасори. - Единственное, если это тебя утешит, конечно, я никогда и не перед кем не буду так унижаться, как это делаю сейчас перед тобой. -И ты хочешь, чтобы я оценил это? - горько усмехнулся мальчишка. - То есть, попросить прощения у меня, это для тебя унижение? -Что ты хочешь услышать от меня? Пойми, я и так себя ненавижу за то, что сделал... -А я себя, - тихо произнес Дейдара. - За то, что позволил сделать с собой такое. Где-то я даже благодарен тебе, ты открыл мне глаза и ткнул носом в мои недостатки. Действительно, и чего это я ? Сидел все это время, как мышка в норке, а тут, видите ли, решил высунуться! Вот и получил по носу, все правильно! Каждому свое в этом мире...Мое - это быть рядом с тобой, слушаться и подчиняться... Сасори слушал его молча, поражаясь тому, какими словами заговорил этот ребенок. И вообще, ребенок ли? Как спать с ним, так для этого он достаточно взрослый, а как иметь свое мнение и быть самостоятельным, так он для него еще ребенок. -Дей, ты вправе обижаться на меня, можешь говорить, что угодно, можешь ненавидеть меня, но только прости. Я очень сильно виноват перед тобой, знаю, такое не скоро забудется, но я тебя прошу прости...я был к тебе не справедлив, но я исправлюсь. Скажи, как мне вымолить у тебя прощение? -За что? Ты просто показал мне мое истинное лицо...ну, и свое тоже. -Обещай мне, что никогда меня не бросишь, - исступленно прошептал, утыкаясь к нему в колени лицом, Сасори. На данный момент он больше всего боялся именно этого, поэтому, затаив дыхание, со страхом ждал ответа. Медленно, слишком медленно тянулись секунды, Дейдара продолжал молчать, и Сасори, потерявший уже всякую надежду, собрался духом, чтобы посмотреть мальчишке в глаза и хотя бы по ним узнать ответ, но в это время легкая рука легла ему на голову и, сразу зарывшись в его растрепанные красные волосы, начала их гладить и осторожно перебирать. -Куда я денусь от тебя, данна...я ведь обещал разделить с тобой эту вечность...