В темном синем море, в котором ты не выберешься один никогда, оно будет тебя топить, пока не придет тот самый.
Дверь в эту комнату так же отдаёт серыми оттенками. Видно, что она ветхая и даже старая, но заменить ее нет возможности. Хоть и понятно, что наверняка она коричневая. На двери виднеются царапины и следы от краски. Зеленая, она тоже слишком яркая. Такое ощущение, будто над дверью издевались из-за скуки. Ее вид и вправду потрёпанный, но такой родной.Маленькие яркие детали не подходят сюда, они разбивают всю тревожность и темноту этой комнаты.
Понемногу открывая эту, оказывается, скрипучую дверь, просовывается яркая макушка. И не поверишь, что это обладатель этой комнаты. Он слишком яркий, энергичный и веселый. Он не подходит сюда. Открыв дверь полностью с жутким скрипом, эта макушка заводит кого-то еще, уже более темного. Темные растрёпанные волосы к этой комнате подходят лучше. Закрытый, холодный, мрачный. То что нужно. Оставляя дверь открытой, один садится на кровать, а другой идет к окну, которое не полностью зашторено и дает возможность лучам делать эту комнату немного ярче.Может, если в этой комнате будет кто-то еще, кто сможет согревать в холодные вечера место теплого пледа или вытаскивать из огромного моря проблем, станет она ярче?
И, Вару раздвигая шторы, которые по ощущениям пылью покрылись из-за того, что к ним толком не прикасаются, дает возможность свету полностью проникнуть в комнату. Она приобретает оттенки, серость пропадает, но напряжение и холод все равно остается. Свет не спасает от холода. Этот холод где-то внутри, холод, что пожирает и медленно убивает, пожирает и разбирает пополам тебя. — У тебя бы тут прибраться, Вару, а ты помрёшь от пыли, а не от старости — сказал Пик с усмешкой, осматривая комнату, скользя взглядом по немногочисленным предметам. — Да знаю я и без тебя, не до этого — ответил Вару с раздражением. И так все проблемы свалились в один момент, до этого ему сейчас нет дела. Понятно, почему комната в таком состоянии, сам хозяин в раздражении и холоде, ему тяжело. — Ох, боже мой, иди сюда уже — вздохнул Пик, раздвигая руки в разные стороны для объятий. Пик понимает, ему тяжело, ведь Вару напрямую не скажет, никогда. Повернув голову в сторону Пика, который сидит на такой тусклой кровати, подходит и обнимает.В этой комнате тепло, уютно... Слишком непривычно, нехарактерно.
Нехарактерно так же, что обладатель комнаты — Вару и его растрёпанная голова — Пик, лежат на этой потрепанной жизнью кровати и обнимаются. Наслаждайся тишиной, наслаждайся моментом, наслаждайся друг другом. И не нужно большего, чтобы прогнать серость в этой комнате и этот сильный холод. Он испарился, будто его никогда и не было. Будто он и не приходил. А море утихло, не держа его больше и позволяя спастись от всего этого. Простые объятия.Теперь тут так будет всегда, пока не случится что-то плохое, что-то тревожное.
— Как накоплю денег, сделаю тут злосчастный ремонт. Не могу больше пылью дышать и слушать скрип этой двери — бурчит Вару, утыкаясь в шею Пика и вдыхая до чертиков родной запах. — Конечно накопишь, куда ты денешься — лениво отозвался Пик с закрытыми глазами. Слишком тепло и уютно, слишком нехарактерно, да и кого это волнует.