Возвращение в Страну чудес

      С самого детства Такемичи снится одинаковый сон: странный мир со странными существами – цветы в нем разговаривают, дома перевернуты вверх ногами, а животные ходят на задних лапах и носят одежду. Еще маленьким ему было страшно засыпать, боясь увидеть тот же сон, старшая сестра Хината каждый раз пыталась ему помочь, но у нее не получалось. Только их отец - глава торговой фирмы Ханагаки - мог успокоить своего сына. И вот в одну из таких ночей мужчина сидел у кровати мальчика, гладя того по голове успокаивающими движениями:       – Снова тот кошмар, сынок?       Ребенок, лежа на кровати, сжал пальцами одеяло:       – Да, пап… Ты представляешь, там все такое необычное, я познакомился с большим котом. Он улыбался.       – Не знал, что коты улыбаются, – мужчина мягко улыбнулся.       Такемичи выдохнул:       – И я не знал. Еще там была синяя гусеница, которая пускала дым изо рта, – немного помолчав, мальчик спросил: – Думаешь, что я сошел с ума? – он с тревогой в глазах посмотрел на отца.       Мужчина перестал гладить сына и принял серьезный вид:       – Окончательно. Совсем с катушек слетел, – увидев, как у сына расширились глаза, он засмеялся, – Открою тебе один секрет, – мужчина наклонился, чтобы прошептать: – безумцы всех умнее.       Такемичи засмеялся, после слов мужчины ему стало намного легче, а его отец продолжил:       – Во сне с тобой не случится ничего плохого. Это сон. Если вдруг испугаешься, можно ведь и проснуться, всего лишь попробуй ущипнуть себя. А теперь засыпай, уже поздно, – родитель наклонился и поцеловал сына в лоб, – Спокойной ночи.       – Спокойной ночи, папа.

***

      – Такемичи, ты же вернешься к нам?       –Да, Такемичи, ты же вернешься снова? Мы будем по тебе сильно скучать.       Незнакомые голоса звучали в голове Ханагаки, пока он спал, трясясь в карете. Во сне он не видел, кто с ним разговаривал, только расплывчатые силуэты. Ему очень хотелось бы проснуться, но будто его что-то удерживало, не давало открыть глаза. Сон на грани реальности: парень слышит, как разговаривают рядом его мать с сестрой о предстоящем банкете, а его насильно заставили поехать, хотя он считал, что делать ему там нечего. Поэтому, чтобы как-то скрасить поездку, Такемичи решил подремать. И вот он слушает голоса, зовущие вернуться к ним. Только вот куда именно, он не понимал.       Через какое-то время его мать разбудила его, сказав, что скоро они будут на месте.       – Дай-ка я на тебя взгляну, – женщина начала поправлять сыну его галстук и складки на его бежевом пиджаке, – Почему нет подтяжек? – Такемичи опустил глаза вниз, когда ему задрали штанину, – и штрипков тоже?       – Мне неприятно в них.       – Существуют нормы одежды, – его мать укоризненно посмотрела на сына.       – А кто их устанавливает? Если бы нормы предписывали вплетать в волосы живую рыбу, ты бы соблюдала их? – на вопрос брата сестра, до этого сохранявшая молчание, засмеялась, элегантно прикрыв ладошкой рот, но, заметив взгляд матери, замолчала.       – Такемичи! Только не сейчас, – она строго посмотрела на сына.       Молодой человек увел взгляд к окну, оперевшись подбородком о руку, и пробубнил:       – Отец бы посмеялся.       В карете воцарилась молчание. После смерти отца, в семье редко поднималась эта тема. Осознав, что он ляпнул, Ханагаки повернулся к семье:       – Простите… Я сегодня плохо спал и не ведаю, что говорю, – взяв женщину и девушку за руки, он поцеловал их в ладони.       Хината с тревогой посмотрела на младшего:       – Снова мучал кошмар?       Такемичи усмехнулся. Да, снова кошмар. Но с каждым годом он все меркнет и меркнет. Парень перестал видеть картинку, бывают снятся только обрывки голосов, будто через толщу воды с ним пытаются связаться, а он не слышит.       В тишине они доехали до поместья, где их встретили хозяева праздника – супруги Кисаки. Такемичи, увидев, что рядом с ними нет их сына – Тэтты – обрадовался. Он на дух не переносил этого заносчивого типа, хотя его ум искренне восхищал парня. Иного мнения была Хината, только недавно он узнал, что сестре нравится этот очкарик. Когда девушка рассказала брату ее секрет, Ханагаки даже сначала подумал, что та его разыгрывает, но ее блестящие глаза доказывали всю серьезность слов. Такемичи мог только лишь вздохнуть и пожелать счастья своей сестре, пообещав, что, если этот придурок ее обидит, Тетте несдобровать.       – Наконец-то. Мы уже начали отчаиваться, – первая заговорила леди Кисаки, – Такемичи, Тетта хотел с тобой потанцевать. Он ждет.       «Чего?»       Темноволосый с удивлением посмотрел сначала на женщину, а потом перевел взгляд на мать. Хината напряглась и незаметно сжала руки в кулаки, но Ханагаки заметил этот жест. Видя, что Такемичи никуда не уходит, женщина пихнула сына. Он, замявшись, пошел к толпе, стоящей в парке среди украшенных палаток, искать придурка, с какого-то перепуга захотевшего танцевать с ним. Почему не с Хинатой? Пока голубоглазый пребывал в размышлениях, его кто-то грубо потянул за руку к танцующей молодой аристократии. Споткнувшись, темноволосый увидел перед собой объект нежеланного поиска, а у него так красиво получалось делать вид, что он ищет очкастого.       Но возникать нельзя, проблем семье не хотелось создавать. Музыка заиграла и парни встали друг напротив друга, поклонившись. Шаг вперед, назад, взять партнёра за руку, выдавливая из себя доброжелательность – всему этому Такемичи пришлось научится на уроках этикета, посещаемых вместе с сестрой. Ханагаки было скучно, поэтому он попытался завязать разговор, пока они зачем-то танцуют:       – Тетта, тебя кадриль не утомила? – парень хотел вежливо свалить.       – Отнюдь, нет, – молодой человек в очках был другого мнения, – испытываю прилив сил.       «Какой прилив сил? О чем ты вообще?» – сжав зубы, Такемичи мысленно заплакал.       Раз его попытка бегства не увенчалась успехом, Ханагаки решил себя развлекать сам, чтобы как-то отгородиться от Кисаки. Представив фантазию у себя в голове, парень усмехнулся.       – Я смешон? – Тетта принял смешок на личный счет.       «О, поверь, даже очень».       – Нет, я просто представил, как было бы забавно, если бы женщины с мужчинами в округе поменялись одеждой. Мужчина в платье, – голубоглазый поделился мыслью с партнером.       Но тот шутку не оценил:       – Такими словами тебе лучше не разбрасываться, сочтут за сумасшедшего.       Промолчав, Такемичи засмотрелся на летящую стаю гусей и не заметил пару, кружащую рядом, и ненароком врезался в девушку. Хорошо, что удар был слаб, и молодой человек быстро извинился, а Кисаки быстро отвел их в сторону, крепко держа за руку:       – Ты что творишь? – он зашипел не хуже змеи.       Вырвав руку из хватки, Такемичи сердито посмотрел в ответ, испытывая, но ничего не сказал.       «Черт, теперь синяк будет от этого придурка. Что Хината в нем нашла?»       Молодой лорд, видя сопротивление, вздохнул и потер переносицу:       – Ладно, успокойся, – кому он это говорил, себе или Такемичи, было непонятно, – жду тебя через десять минут в беседке. И не опаздывай.       Ханагаки скорчил лицо в спину уходящему парню. Не успев перенять дух, перед голубоглазым оказались две девушки-сестрички. Он часто их видел на балах, забавные девушки.       – Хочешь расскажем секрет? – они во всю улыбались, переглядываясь друг с другом и хихикая.       Такемичи наклонил голову чуть вбок:       – Если расскажите, то это не будет уже секретом, – действительно, и какой от этого толк.       Пропустив слова юноши мимо ушей, они с заговорщическим видом зашептали ему с двух сторон в уши:       – Тетта сделает тебе предложение руки и сердца.       Теперь была очередь голубоглазого не оценивать шутки, чем он поделился с сестричками. Но девушки закивали ему, уверяя, что их слова – правда, и, что этот банкет посвящен их помолвке.       – Все знают об этом.       Ханагаки будто ледяной водой облили. Как все? Ничего не сказав, он резко отвернулся и побежал искать сестру. Праздник хоть и проходил на открытом воздухе, но людей было очень много, и он никак не мог найти кого-то из семьи.       – Ох, Такемичи, – его потянули за руку.       «Да черт возьми, у вас это что, семейное?»       Леди Кисаки крепко сжала локоть юноши и потянула его в безлюдное место, попросив с ней прогуляться.       – Как ты думаешь, что меня страшит? – с умным видом начала женщина.       «Что вы потеряете всю власть и деньги, а также упадок аристократии?» – сказал бы юноша, но решил промолчать. Эта женщина умеет устраивать дивные истерики, он застал как-то одну, и больше участником сие великолепного зрелища быть не желает.       – Некрасивые внуки, – леди не дождалась ответа, – У тебя будут чудесные… тупицы! – женщина уставилась на кусты роз, – эти обалдуи должны были высадить алые розы, а не белые!       Такемичи хотел поделится, что их можно перекрасить, но заметил шевеление в кустах. Там промелькнуло что-то белое. Женщина продолжала ему что-то втирать, но он ее даже не слушал, он вообще хотел найти сестру, а не слушать про каких-то внуков. Зачем они про них заговорили. Парень начинал злиться, с какого перепугу эту леди волновали его (будущие) дети.       Чтобы как-то сменить тему разговора, он спрашивает:       – Вы видели? Там в кустах…       Кисаки что-то мямлит на вопрос парня, игнорируя, и снова продолжает свой монолог:       – Такемичи, понимаешь, у Тетты есть аллергия на некоторые продукты, поэтому нужно будет следить за тем, что готовит ему прислуга. Также у него…       Упоминание очкарика служит последней каплей терпения Ханагаки, и он аккуратно и медленно освобождает свою руку из захвата, чтобы женщина не заметила:       – Да, согласен, это все очень интересно. Безумно. Но я вынужден Вас покинуть, – голубоглазый бежит в направлении, где видел последний раз животного в камзоле.       От досады, что потерял белого из вида, он топает ногой. Он чувствует, как его и так не лучшее настроение, падает ниже некуда. Лучше бы и вправду остался дома, сходил бы в лес или книгу почитал, а тут всем внезапно от него что-то понадобилась, и взгляды странные кидают, от чего юноша чувствует себя некомфортно. Нужно срочно уйти от толпы, передохнуть.       Приметив ограду из высоких кустов, напоминающих зеленый лабиринт, Такемичи направился к ним, ведь то место идеально подходило, чтобы спрятаться. Подойдя ближе, он услышал тихие всхлипы. Ханагаки посчитал свое присутствие лишним в чужом горе, поэтому поспешил уйти, но глаз заметил знакомый розовый цвет платья. В таком была только одна девушка на этом банкете – его сестра. Обойдя ограду, он убедился в своем предположении, девушка сидела, уперевшись спиной в куст, и плакала, вытирая платком слезы.       – Хината? – Ханагаки садится на колени перед ней, ему все равно, если запачкает штаны, его волновало состояние старшей, – Что случилось? Тебя кто-то обидел?       Девушка, услышав голос брата, заревела пуще прежнего. Такемичи испугался и принялся успокаивать сестру, поглаживая по спине.       – Брат… Тебе лучше уйти, – она отвернулась от парня.       – Но почему? Почему ты не хочешь мне рассказать причину своих слез? Если тебя кто-то обидел, скажи, я с ним разберусь, – на эмоциях Такемичи подскочил на ноги.       Промолчав, Хината решилась и сказала лишь одно слово:       – Помолвка.       – Чья? – увидев взгляд сестры на свой вопрос, он почувствовал себя глупо.       – Твоя. С Тэттой.       Парень со стоном присел на корточки, спрятав голову в коленях:       – Боже! Я думал это шутка! – он в восклицании посмотрел на опешившую Хинату.       Все-таки это было правдой. Эта сраная помолвка, какой толк от нее? Такемичи начал шагами мерить землю, раздумывая. Почему мать ему ничего об этом сообщила, когда каждый знал об этой новости? Если только…       «Фирма!»       Остановившись, он все понял. Все дело в торговой фирме. Она продала ее лорду Кисаки, но хочет иметь покровительство, закрепив браком детей.       – Но почему со мной-то?! – в силах закричал Такемичи, а после рассмеялся, – Милая моя сестра, – он взглянул на зареванное лицо девушки и подал ей свой платок, – не переживай, твой младший все решит. Я не буду участвовать в помолвке.       Хината только угукнула. В этот момент появился Тэтта, он позвал голубоглазого, странно смотря на Хинату, а после поспешил уйти, никого не дожидаясь.       И теперь Такемичи стоит перед всеми сливками общества в чертовой беседке, а перед ним на колене очкарик, которого он видеть не желал, но что не сделаешь ради любимой сестры.       «Ну что, будущий зятек? Готовься, будет непросто, особенно со мной».       Прослушав пламенную речь Кисаки, голубоглазый снова заметил шевеления в кустах, а после в кустовом проеме появился тот белый кролик, которого он ранее видел. Животное странно смотрело на него. Осознанно. Будто ждало его. Ну а что Такемичи? Он парень простой, повторять дважды не нужно.       Взглянув в серые глаза напротив, Ханагаки сделал удивленное лицо, будто он вообще не знал ни о какой помолвке. Отойдя в сторону, он обратился к толпе:       – Вы знаете, это все так неожиданно, – темноволосый артистично приложил руку ко лбу, – мне нужно обдумать все.       Не дожидаясь реакции народа, он бежит за кроликом. Тот ведет его далеко за пределы поместья. Ветки кустов цепляются за пиджак и штаны, волосы парня уже потеряли красивую укладку и теперь были взъерошены, лакированные туфли покрылись слоем грязи, но Такемичи продолжает упорно следовать. Кролик останавливается у одинокого дерева, смотрит в карманные часы, и, охая, скрывается в корнях. Ханагаки сначала не понял, куда тот подевался, но, подойдя ближе, увидел огромную черную нору. Присев рядом с ней, опираясь о края, он заглянул внутрь, но ничего не увидел – только лишь кромешная тьма. И то ли земля была мягкая, то ли руки Такемичи были неустойчивы, но парень теряет опору, и чувствует, как летит.       Глубоко вниз.