Чёрный лотос (новелла)

Вэнь Няньнань высунул язык и краешком лизнул уголок рта, металлический вкус крови распространился по всей полости: «О, больно. Ты всегда такой жестокий». «Эта фотография была сделана, когда я ходил в студию Тан Шо, чтобы репетировать на пианино, и вы об этом знаете. Я пошёл туда, чтобы дописать музыку на твой день рождения, и угадай, что случилось? Ты сломал пианино моей матери, а Шэнь Луоань украл мою работу. Теперь, что ты хочешь делать?» Вэнь Няньнань принял насилие, как должное, и сделал шаг назад, при этом поглаживая лицо, куда его ударили, и в отчаянии опустил голову. Кто сделал фото? Кто ещё это может быть… Гу Яньшэн шагнул вперёд и сжал подбородок Вэнь Няньнаня, заставив того поднять глаза и взглянуть в его злобный взгляд: «Ты думаешь, что можешь просто выдумать историю, и я тебе поверю? Доказательства ясны и точны. Ты действительно вызываешь у меня отвращение». Гу Яньшэн внезапно опустил голову и приблизился к лицу Вэнь Няньнаня: «Скажи мне правду. Ты уже спал с ним, не так ли? Как это было?» «Что? О чём вы говорите?» Вэнь Няньнань удивлённо посмотрел на него. Он не мог поверить, что человек, которого он любил столько лет и ради которого пожертвовал многим, сказал ему такие слова. Внезапно он стал отчаянно сопротивляться в руках Гу Яньшэна и закричал подавленным голосом: «Вы так обо мне думаете? Почему ты не можешь поверить ничему, что я тебе говорю? Шэнь Луоань — вор, укравший мои работы. Это моя музыка. Он украл не один раз, а два!.. Ах!..» Гу Яньшэн внезапно переместил руку на шею Вэнь Няньнаня и сильно сдавил её. «Ещё одно слово, и я убью тебя!» «Хех, ты пожалел Шэнь Луоаня, но не меня? Ты не знаешь, сколько он у меня украл. Он забрал все мои заслуги». «Заткнись!» Гу Яньшэн сжал руку, и Вэнь Няньнаню внезапно стало трудно дышать. Увидев, как его лицо бледнеет, Гу Яньшэн только почувствовал, что он это заслужил. «Дядя Сюй! Иди в мой кабинет, и возьми сумку со стола». «Сэр, пожалуйста, отпустите. Вы на самом деле причиняете ему боль!» Дядя Сюй волновался, но не знал, что делать. «Поторопись!» Через некоторое время дядя Сюй спустился с сумкой в​​руке. Гу Яньшэн приказал ему открыть сумку и положить ее на стол. Вэнь Няньнань посмотрел на документы, разложенные на столе. Смелые слова, отмеченные в заголовке, резали ему глаза. Гу Яньшэн внезапно потащил его к столу и прижал к нему. «Что ты делаешь? Отпусти меня!» Гу Яньшэн холодно сказал: «Подпиши!» «Ни за что! Пусть лучше я умру! Я никогда не позволю этой суке Шэнь Луоаню преуспеть в его чудесном заговоре!» «Я сказал, чтобы я больше не слышал, как ты оскорбляешь Луоаня». Гу Яньшэн резко дёрнул Вэнь Няньнаня за волосы. Инстинктивно, защищаясь, он стал стучать по его руке, чтобы уменьшить физическую боль. Когда он открыл глаза, он почувствовал, как по лицу распространился поток тепла из уголков глаз. Это слёзы? Он потянулся к своему лицу и увидел след крови. Ах... опять кровь... почему не болит... Шрам на его лбу снова расползся , и из раны хлынула кровь. «Подпишите бумагу и извинитесь за свои ошибки!» Вэнь Няньнань внезапно рассмеялся, когда услышал это, и поднял глаза, чтобы посмотреть на человека перед ним: «Почему я должен извиняться, когда я говорю правду? Я не буду это подписывать». Выражение лица Гу Яньшэна стало ещё злее. Он снова сдавил шею Вэнь Няньнаня. Няньнань из последних сил боролся с болью, но всё же упрямо сказал: «Гу Яньшэн…. Если у тебя хватит смелости, убей меня прямо сейчас. Я никогда не извинюсь перед ним!»