Синдром Одиночества

      Антон впервые за долгое время чувствовал, что нервничает. Казалось, за столько лет работы с людьми он должен был привыкнуть к разным ситуациям, но нет – интервьюировать аутиста ни разу не доводилось... Хоть и очень умного аутиста.       Звёздочкин набрал полную грудь воздуха и громко постучал в дверь кабинета, мысленно успокаивая себя.       Тишина.       Она длилась так долго, что журналист уже думал, что обознался и перепутал места, но нет, на табличке так же было написано "Зоя Дмитриевна Побрацкая, хирург-травматолог". Может, он просто не вовремя? Сейчас как раз был обед и кто знает, может она...       Дверь открылась. Это произошло настолько неожиданно, что мужчина даже испугался. – Здравству... – Что вам нужно, пациент Звёздочкин?       "Ну вот приплыли – ни здрасьте сказать, ни до свидания." – Я... Эм... Могу войти?       Девушка вышла из дверного проёма, молча приглашая в свою обитель. Антон быстро зашёл и был приятно удивлён чистотой помещения и порядком, который там был.       В кабинете было очень светло, несмотря на тёмно-зелёные плотные шторы и тёмные книжные шкафы, забитые нон-фикшеном и различными энциклопедиями. Всё остальное же было нежного кремового цвета: стол, стулья, диванчик, стены, анатомические плакаты. Ещё одна вещь удивившая журналиста – почти в каждом уголке кабинета находились кактусы. Их было настолько много, что пытаясь определить их количество, мужчина на тридцать пятом сбился со счёту. – Здесь довольно уютно... – Пациент Звёздочкин..? – Прошу, просто Антон.       Девушка на какой-то момент замолчала, слегка нахмурив брови, будто размышляя над словами журналиста, но в миг её лицо вновь приобрело блаженную улыбку и она резко качнула головой в сторону. – По какому поводу вы меня побеспокоили, пациент Звёздочкин?       Мужчина вздохнул. Он догадывался, что будет непросто, но Антон даже не подозревал, что настолько сильно – всё-таки, брать интервью у человека с расстройством аутистического спектра (если честно, он вообще не видел разницы между аутизмом и расстройством аутистического спектра – ну, одинаково же) он ещё не успел. Впрочем, его это не остановит, лишь сильнее раззадорит. – Я хочу взять у вас интервью. Вы же понимаете, что... – Пациент Звёздочкин, я имею неврологическое заболевание, неуклюжа, не понимаю концепцию эмпатии и не умею считывать чужие эмоции и мимику, но это не означает, что я глупая, – девушка на секунду подняла уверенный взгляд на Антона, но глаза тут же опустились вниз. – Я знаю, что такое интервью.       Кажется, журналиста данное высказывание Побрацкой несколько смутило, из-за чего теперь он чувствовал себя идиотом. – Кхм... Прошу прощения... Я не до конца понимаю вашего, эм... Вашей особенности. – Синдрома, – тут же поправила его девушка. – Это не особенность, это расстройство аутистического спектра. – Спорить не стану... Но всё равно извиняюсь, если буду не тактичен - я простой журналист и не понимаю ваших медицинских тонкостей. – Ничего страшного, я вас поправлю. Мне не сложно - я уже привыкла. Антон вежливо промолчал. – Мы можем начать? – А у вас есть разрешение от Бруно Леонардовича?, – Побрацкая вновь странно качнула головой в сторону. – Не думаю, что будет хорошо, если кому-то понадобится моя помощь, а я буду занята.       Мужчина ожидал такого вопроса, поэтому он довольно усмехнулся, понимая, что всё-таки, что-то да смог предугадать. – Да, я взял его в первую очередь. Он сказал, что освобождает вас сегодня от врачебных обязанностей. Вот письменная форма, если необходимо, – Звёздочкин протянул девушке аккуратный листок, который она резко вырвала из рук журналиста и стала внимательно читать. – Этого будет достаточно? – Вполне. – "малышка" аккуратно положила листок на стол и села на диван. – Тогда... Я начну? – Вы будете записывать на диктофон? – Естественно. – Хорошо, начинайте.

***

– Ваше полное имя?       Антон был уверен, что данный вопрос не заставит девушку врасплох, потому что он был простой, как пробка. Но журналист опять прогадал – хирург очень сильно удивилась и какое-то время не отвечала. Тишина продлилась где-то минуту, из-за чего мужчина хотел переспросить, но Побрацкая заговорила: – Я не знаю какое отчество мне выбрать. У меня было четыре отца.       Теперь в шоке был сам Звёздочкин. Нет, он конечно догадывался, что ребёнка с такими особенностями могли отдать в детский дом, но данное известие всё равно стало довольно неожиданным. – Думаю, можете взять то, которое вам больше нравится. – Тогда Зоя Дмитриевна Побрацкая, но при рождении Зоя Александровна Скрытова. – девушка снова качнула головой в сторону.       Антон выдохнул – хотя бы с первым вопросом они разобрались, да и хоть какая-то основа для дальнейшего диалога появилась.       Стыдно признаваться, но к этому интервью он был совершенно не готов – Звёздочкин пытался найти хоть какую-то информацию в интернете, но Побрацкая не вела никаких социальных сетей, а информация про неё ограничилась желтушными статьями про то, какие же в министерстве здравоохранения сидят идиоты, раз позволяют больным людям оперировать.       Он не был подготовлен и ожидал чего угодно от данной беседы. Антон цеплялся за каждый её жест, за каждое её слово, пытаясь выловить то самое золото и докопаться до самой сути. Журналист азартен и если он увидел потенциал, то попробует из него выжать максимум. – Расскажите немного про ваше заболевание. – У меня синдром Аспергера. Характеризуется он как расстройство аутистического спектра, основными проявлениями которого являются трудности в социальном взаимодействии. Часто, люди с этим расстройством не понимают социальных и эмоциональных норм, очень чувствительны к различным раздражителям, но при этом, они не имеют задержек в развитии речи и интеллекта. А так же... – после этих слов журналист уже даже не пытался уловить суть сказанного, а просто наблюдал за Зоей и её движениями.       Антон уже понял, что попытаться перебить её – бесполезная трата времени, да и понять девушку он тоже вряд-ли сможет – слишком сложная и официальная речь у неё была. Однако найти что-то понятное, но в тоже время и необычное очень хотелось. Тут то его взгляд зацепился за шею Побрацкой, на которой красовался довольно длинный и тонкий шрам. Антон даже удивился тому, что не смог заметить его сразу, хотя примета очень даже яркая.       Монолог хирурга длился минут пять и когда она наконец-то закончился, Звёздочкин решил сразу спросить, ведь боялся, что она сразу встанет и уйдёт: – Зоя, вы говорили, что у вас было четыре отца. Можете про это рассказать подробнее? – Да, в этом нет никакой тайны. Моя настоящая семья была убита, когда мне было шесть лет. Если знаете историю про стрельбу в Пушкинском отеле...       Конечно Антон знал это событие – будучи ребёнком он слышал этот рассказ из каждого утюга. Эта история произвела на него настолько сильное впечатление, что маленький Антошка и захотел стать журналистом, проводящим независимые расследования. Правда, ни одного расследования Звёздочкин так и не провёл – никому это не было интересно.       Сейчас он просто не мог поверить в то, что перед ним сидит свидетель тех событий, из-за которых Звёздочкин и оказался здесь. – ...мои родители и старший брат были застрелены там, а я успела спрятаться в шкафу. Потом, меня нашли папа Дима и папа Женя, а после этого удочерили меня, так как в детский дом я не хотела. К сожалению, папа Женя умер пять лет назад. Несчастный случай, сбил пьяный водитель. А два года назад папа Дима снова вступил в отношения с дядей Геной, из-за чего у меня теперь есть три замечательных сводных брата.       Зоя продолжала всё так же ровно говорить и так же улыбаться, но Антон нутром чувствовал, как ей тяжело рассказывать о тех событиях. Будто она сидит в железной деве, неспособная выразить свои эмоции и боль от тех страшных событий. Журналисту даже показалось, что её тёмные глаза стали более влажными и начали траурно сиять. – Я заметил у вас на шее шрам... Это же последствия стрельбы в Пушкинском отеле?       Девушка не отвечала очень долгое время, начиная раскачиваться из стороны в сторону и чаще кивать головой. Антон сразу понял, что этот диалог уже можно считать завершённым. – Если хотите... – Я хочу, чтобы мы закончили интервью. Мне надо побыть одной. – резко и неожиданно громко заявила Зоя, сильнее раскачиваясь на диване. – Хорошо, как скажите, – Звёздочкин выключил диктофон и тут же убрал его в сумку. – Я... Могу надеяться на вторую попытку? – Я не знаю. Уходите! – девушка резко подорвалась и стала закрывать шторы, погружая довольно светлый кабинет в полный мрак.       Журналист кивнул и медленно отошёл к двери. – До встречи. – он попрощался перед выходом, но в ответ Антон ничего не услышал.       Расхаживая по больничным коридорам мужчина всё равно был доволен проделанной работой, несмотря на то, что беседа вышла очень короткой. Теперь он знает, куда надо копать, чтобы сделать настоящую сенсацию.